Сандра Мэй - Пылкий любовник

• Название: Пылкий любовник
• Автор: Сандра Мэй
• Издательство: Издательский Дом «Панорама»
• Жанр: Короткие любовные романы
• Год: 2006
• ISBN: 5-7024-1977-4

Роковая случайность сделала Билла Смита вдовцом с младенцем на руках. Он растит дочь, как умеет, и ловко управляется с лошадьми на своем ранчо. Но со временем Билл понимает, что методы воспитания лошадей и детей должны несколько отличаться друг от друга. И он обращается за помощью к Морин Килкенни, молоденькой учительнице, только что закончившей университет. Сначала он хочет лишь одного – чтобы она сделала из его маленькой дикарки воспитанную и образованную барышню. Но вскоре у Билла возникают и другие желания, связанные с самой Морин...

---

– Милли, детка, а почему твоя подруга обнимает твоего жениха? Они так хорошо знакомы? И почему она без одежды? Мне кажется, это не вполне удобно. Она же вся скользкая, Фрэнки трудно ее держать...

– Тетя!

– Миссис Риджбек, я, это, того...

– О боже!!!

Морин отпрянула от Фрэнка и вихрем унеслась наверх. Про себя Фрэнк подумал, что более симпатичной попки ему видеть не приходилось, но благоразумно промолчал, а потом крикнул вслед Милли:

– Если что, я здесь!

Милли влетела вслед за Морин в комнату и схватила трясущуюся подругу за руку. К чести Миллисент надо сказать, что ревность ни на секунду не затмила ее синие очи, в них была только искренняя тревога.

– Морри, что?! Что случилось? Почему ты так страшно кричала?

– Там... там он... Боже, я не хочу жить!

Милли решительно распахнула дверь ванной комнаты.

На гладком белом кафеле блаженствовал под прохладными струями воды коричневый таракан размером с огурец.

3

Миллисент отступила от двери и принялась хохотать. Когда первый приступ закончился, она повернулась к мокрой и дрожащей Морин.

– Боже ты мой, Морри, прости меня. Я должна была тебя предупредить, но мне в голову не пришло, что... Это Питер!

– «Пудинг, это Алиса. Алиса, это пудинг». В каком смысле Питер? Это твое домашнее животное?

– В каком-то смысле да. Здесь, у всех такие водятся.

– И вы даете им имена?

– Одно имя. Они все – Питеры.

– Оригинально. Милли... но он же огромный!

– Такая порода. Знаешь, когда они пролетают над головой, стоит такой гул, будто...

– Они еще и летают?

– Вообще-то редко. Они тяжелые, им трудно.

– Он на меня спрыгнул...

– Ему было жарко. Он пить хотел.

– Милли.

– Да, Морри?

– Я не могу здесь спать. Я не могу здесь жить.

– Из-за букашки?

– Во-первых, это не букашка, а монстр. Во-вторых, я голая прыгнула на твоего жениха, как я понимаю. В-третьих, твоя тетушка составила обо мне мнение...

– Морри, перестань. Фрэнк – свой, а тетя... Тетя в молодости славилась безрассудством. Сейчас она несколько поутихла, но с пренебрежением относится к молодежи. Считает, что мы не умеем веселиться. Думаю, что ты ее слегка разубедила.

– Боже ты мой...

– Одевайся, подруга, пойдем есть.

– Миллисент, ты начала готовить?

– Да, и ты не поверишь, у меня стало получаться.

Ужин удался на славу. Тетя Мэг благосклонно улыбалась смущенной Морин, Фрэнк тактично помалкивал, зато Милли трещала без умолку за всех сразу. Морин была очень рада этому обстоятельству и налегала на жареную баранину с молодым картофелем. Выпитый за день алкоголь пробудил в ней зверский аппетит.

После десерта тетя Мэг изъявила желание отдохнуть в своей комнате и попрощалась с Морин до завтрашнего утра. Миллисент, Фрэнк и Морин перешли в сад, где и расположились в удобных садовых креслах, потягивая ароматный джулеп из высоких бокалов.

После недолгого молчания Фрэнк заметил:

– Билл сегодня был сам не свой.

Милли вздернула идеально выщипанную бровь.

– Обо мне, небось, говорил?

– Да нет, с чего ему...

– Знаю я! Он считает, что я тебя у него отнимаю. А чего здесь такого? Что ж ты, всю жизнь будешь на него пахать?

– Милли, да ведь...

– Знаю и это. Он тоже пашет. Как проклятый. Света белого не видит. Только я тебе скажу, Фрэнки, он с пяти лет при деле, другой жизни не знает и знать не хочет. Не представляет он, что люди влюбляются, женятся, детишек хотят завести...

– Ну ты уж того... не заговаривайся. Женат он был, и Мюриель вырастил сам, без всяких нянек.

– Вот-вот! Сам. И такую же, как он сам. А как ей жить дальше, такой? Со школой беда, бабы эти противные из попечительского совета... Нет, Фрэнк, и не уговаривай меня. После свадьбы ты у него работать не будешь.

– А чего я делать буду?

– Я уже говорила. Мистер Хобс возьмет тебя экспертом в Сакраменто. Все ярмарки, все выставки рогатого скота – под тобой все это будет. Денег больше, никаких ночевок на ранчо...

– Биллу трудно без меня будет.

– Фрэнк!

– Что, Милли?

– Ты на ком женишься?

– Ну... на тебе. Но и бросать его тоже не годится. Положим, с работой он бы справился, но ведь девочка...

Морин кашлянула, в основном потому, что заскучала. К тому же жених с невестой, похоже, собирались поругаться всерьез.

– Простите, что перебиваю. О ком идет речь? О злом плантаторе, который закабалил Фрэнка и не велит ему жениться?

Милли энергично взмахнула рукой с бокалом, и подтаявшие льдинки со звоном вылетели из него.

– Да если бы! От злого плантатора он ушел бы, не задумываясь. Мы говорим про Билла Смита.

– Кто же он?

– Золотой мужик. Только чокнутый.

– Ничего он не чокнутый, Милли.

– Помолчи, Фрэнк. Принеси лучше еще джулеп. Я вся горю. Опять гроза будет, не иначе... Так вот, Билл Смит. Живет в двадцати милях от города, на ранчо. Сам его построил, сам обиходит и коров, и лошадей. По части скотины равных ему нет. Есть, конечно, стада и побольше, да только на любой ярмарке коров Смита с руками оторвут и заплатят, не торгуясь.

– Фрэнк у него работает?

– Да. Но Билл не то чтобы раздавал приказы направо и налево, а сам денежки считал. Он в работе первый. Фрэнки у него всему учился, хотя и младше его всего-то лет на семь.

– А кто такая Мюриель?

– Дочка его.

– Он женат? Разведен?

Миллисент вздохнула, пригорюнилась и сразу перестала быть похожей на секс-бомбу. Простая техасская девчонка сидела рядом с Морин и тихонько рассказывала горькую историю чужой исковерканной жизни.

– Вдовец он, Морин. Женился одиннадцать лет назад на одной девушке из местных. Ох, и красивая она была, Мэри Лу! Настоящая Синдерелла. Волосы золотые.

– Как у тебя.

– У меня они крашеные и вообще рыжие. А у Мэри Лу были свои и золотые. Он ее любил больше жизни, а она только на него и смотрела. Поженились, она ему девочку родила. А через полгода умерла от заражения крови.

– Какой ужас! Как же он... Кто-то взял ребенка на время?

– В том-то и дело, что нет. Подкатывали к нему всякие... из опекунского, да попечительского, да еще черт-те какого советов, грымзы такие, знаешь, старые девы... Он никому девочку не отдал. Сам ее вырастил. В прерии. Настоящую дочь ковбоя.

– Молодец.

– Молодец-то молодец, но сейчас у девочки начались проблемы, и, я боюсь, Биллу с ними не справиться.

– Почему? Что-то случилось?

– Как тебе сказать... Наши ковбои хорошие люди. Многие даже замечательные. Но тем не менее – ковбои. У Мюриель железное здоровье, она умеет объезжать лошадей и часами скакать без седла, а математику выучила на ярмарках, во время торгов. На этом ее образование закончилось. Кроме того, Билл обеспечил ей истинно мужское воспитание, но ведь она – не мальчик. Она барышня, и очень скоро ей понадобится помощь женщины, а вот с этим на ранчо Смитов плохо.

Вернулся Фрэнк, налил девушкам джулеп, но сам пить не стал, сел у ног Милли. Та продолжала:

– Короче говоря, срок Биллу дали до осени. Видимо, осенью Мюриель уедет в интернат.

Морин прерывисто вздохнула. Она достаточно хорошо представляла себе интернат изнутри, чтобы сразу и безоговорочно пожалеть девочку.

– Неужели ничего нельзя сделать? При живом отце...

Неожиданно вмешался Фрэнк.

– Он хороший отец, Морин. Мю может им гордиться, а он может гордиться ею. Она отличная девчушка. Только дикая немного. Немудрено, что в школе она не прижилась.

– Значит, они могут ее забрать?

– Могут. В эту школу она не вернется – а по закону Билл обязан дать ей образование. Можно было бы нанять частных учителей, денег у него хватит, да только где ж их взять в нашей деревне? А из Хьюстона или Далласа сюда только за миллион поедут.

Морин смотрела в сгущающиеся сумерки и кусала губы. Невероятно. Она даже представить не может, что чувствует отец, которого собираются разлучить с его ребенком...

Внезапно в наступившей тишине прозвучал очень вкрадчивый голос Миллисент Риджбек:

– Слушайте, а ведь у меня появилась одна мысль. Фрэнки... Морри... Ты ведь собиралась стать учительницей?

– Милли, я пробовала, и не один раз, у меня не вышло. Учитель – это дар небес...

– Я не предлагаю тебе возглавить альтернативную школу в Каса дель Соль. Я предлагаю тебе нечто совсем иное. Двухмесячный отпуск на настоящем техасском ранчо, а в качестве мастер-класса – десятилетнюю ученицу. У нее хорошие мозги и отлично подвешенный язык. Все, что нужно, – это направить ее в нужное русло. Думаю, у тебя получится. Ты в каких классах пробовала?

– Ну... в старших...

– А когда не получилось?

– Пошла в детский сад.

– Значит, с детьми у тебя контакт есть, а подростки просто считают тебя одной из них. Морин, это гениально! Соглашайся.

Фрэнк оживился.

– А что, это хорошая мысль. У вас ведь с Милли корочки одинаковые, университетские? В случае чего можно будет заткнуть пасть этим, из попечителей.