Урсула Гуин - Крылья ночи (сборник)

• Название: Крылья ночи (сборник)
• Автор: Урсула Гуин
• Издательство: Издательство “Университетское” Госкомитета БССР по печати
• Жанр: Космическая фантастика
• Год: 1990
• ISBN: ISBN 5-7855-0376-Х

В сборник современной зарубежной фантастики включены произведения писателей капиталистических стран: роман Р.Хайнлайна “Пасынки Вселенной”, повести и рассказы У.Ле Гуин, Р.Брэдбери, Р.Шекли, Э.Нортон и др. Его главные темы — освоение космического пространства, контакт с братьями по разуму, человек в экстремальной ситуации.

СОДЕРЖАНИЕ:

Г.Ануфриев, С.Солодовников. Космос человеческой души

ПАСЫНКИ ВСЕЛЕННОЙ

Урсула Ле Гуин. Девять жизней. Пер. с англ. И.Можейко

Артур Порджес. Погоня. Пер. с англ. Р.Рыбкина

Роберт Хайнлайн. Пасынки Вселенной. Пер с англ. Ю.Зараховича

Джордано Питт. Возвращение Реда Спида. Пер. с итал. Л.Вершинина

Мишель Демют. Оседлавшие свет. Пер. с франц П.Гурова

Андрэ Нортон. Все кошки серы. Пер. с англ. Е.Дрозда

Андрэ Нортон. Мышеловка. Пер. с англ. Е.Дрозда

КООРДИНАТЫ ЧУДЕС

Лестер дель Рей. Крылья ночи. Пер. с англ. Норы Галь

Урсула Ле Гуин. Ожерелье. Пер. с англ. Р.Рыбкина

Роберт Шекли. Координаты чудес. Пер. с англ. Г.Гринева

Эрик Фрэнк Рассел. Свидетельствую. Пер. с англ. Б.Клюевой

Рэй Брэдбери. Уснувший в Армагеддоне. Пер. с англ. Л.Сумилло

Рэй Брэдбери. Лед и пламя. Пер. с англ. Л.Жданова

Джеймс Поллард. Заколдованный поезд. Пер. с англ. Р.Рыбкина

Коротко об авторах

Составители: Ануфриев Геннадий Григорьевич, Солодовников Станислав Васильевич

Художник С.Баленок

---

— Просто он понял, что мой разум привык иметь дело с нечеловеческими формами жизни. А отсюда он логически пришел к выводу, что со мной легче, чем с кем-либо другим, наладить контакт.

— Логически пришел к выводу, — повторил прокурор и обратился к судьям: — Прошу, милостивые государи, обратить серьезное внимание на эти слова, учитывая, что данный свидетель находится на особом положении. — И он снова повернулся к Аллену: — Таким образом, вы считаете, что это существо обладает разумом?

— Безусловно!

— В течение нескольких месяцев вы имели возможность изучать разум этого незваного агрессора. Какой, по вашему мнению, уровень интеллекта у этого существа?

— Такой же, как и у вас, только он иной, совсем не похож на наш.

— Вы считаете этого субъекта полноценным представителем его расы?

— У меня нет оснований думать иначе.

— То есть его раса равна нашей по разуму?

— Очень возможно. — Профессор Аллен потер подбородок, минуту подумал. — Да, я бы сказал, равна, если вообще можно сравнивать столь непохожие явления.

— А может быть, они даже превосходят нас и не только умственно, но и численно? — настойчиво гнул свою линию прокурор.

— Не знаю. Сомневаюсь.

— Но можно ли исключить такую возможность?

— Такие произвольные умозаключения не могут удовлетворять, и поэтому я…

— Не увиливайте от ответа! Существует ли возможность, пусть малейшая, что форма жизни, представляемая этим чудовищем, является самой страшной угрозой роду человеческому за всю его историю?

— Если сильно захотеть, угрозой можно назвать все что угодно, но…

— Угроза — да или нет?!

Вмешался судья в центре:

— Нельзя требовать определенного ответа от свидетеля на гипотетически поставленный вопрос.

Прокурор невозмутимо поклонился:

— Отлично, ваша честь, я поставлю вопрос иначе. — И возобновил допрос: — Считаете ли вы, как специалист, что интеллектуальный потенциал данной формы жизни достаточно высок, чтобы они напали, победили и поработили человечество, если бы они этого захотели?

— Не знаю.

— Это все, что вы можете сказать?

— Боюсь, что да.

— Но этого вполне достаточно, — резюмировал прокурор, многозначительно глядя в телекамеры на невидимое многомиллионное жюри. — Значит, вы допускаете, что существует опасность, небывалая опасность?

— Я этого не говорил, — возразил Аллен.

— Но вы не утверждали и обратного, — парировал прокурор, занимая свое место с видом самоуверенным и довольным. — Я кончил.

Адвокат помедлил, прежде чем приступить к допросу.

— Профессор Аллен, как освещались в прессе ваши многочисленные заявления, касающиеся обвиняемого?

— Все они без исключения были грубо извращены, — хмуро ответил Аллен. Он бросил ледяной взгляд на большую группу репортеров, которые в ответ высокомерно ухмыльнулись.

— Обвиняемого неоднократно рассматривали как шпиона, к которому во избежание худшего нужно применить решительные меры. На основании сведений, которыми вы располагаете, вы поддерживаете эту версию?

— Нет.

— Как бы вы определили общественное положение обвиняемого?

— Он эмигрант, — ответил Аллен.

— Не правда ли, побуждения обвиняемого невозможно рассматривать как враждебные роду человеческому?

— Нет ничего невозможного, — сказал профессор Аллен, потому что он был воплощенная честность. — Обмануть можно и самого хитрого из нас. Но не думаю, чтобы меня обманули. Таково мое мнение, чего бы оно ни стоило.

Адвокат вздохнул:

— Как мне уже тут напоминали, мнение — это еще не доказательство. — Он опустился на стул, ворча себе под нос: — Хуже некуда! Какое несчастье!

— Пятый свидетель!..

— Десятый свидетель!..

— Шестнадцатый свидетель!

Шестнадцатый был последним в списке обвинения. Свидетелей могло быть в пять раз больше, но и этого хватало за глаза! И у них было что предложить для окончательного всеобщего приговора, соответствовавшего если не здравому смыслу, то по крайней мере предрассудкам, — вполне убедительное, продуманное предложение о том, как поступать с кочующими формами жизни: терпеть их, дать им под зад коленом или сделать что-нибудь еще похуже. В настоящий момент стоял вопрос об общественной безопасности, и решать, стоит ли подвергать себя риску, должна была сама общественность. Имея это в виду, все шестнадцать свидетелей обвинения составили грозный обвинительный акт против странного златоглазого подсудимого, покушаясь не только на его свободу, но и на саму жизнь.

Чувствуя себя хозяином положения, прокурор обращает повелительный взгляд на обвиняемого и приступает к допросу:

— Без дураков — зачем вы прилетели на Землю?

“Мне надо было сбежать из своего собственного мира”.

— И вы думаете, мы в это поверим?

“Я ничего не думаю, — с трудом выводит на доске Мэт. — Я просто надеюсь”.

— На что же вы надеетесь? “На доброту”.

Прокурор смущен. В поисках соответствующего саркастического ответа он молчит с минуту, пока не находит другой путь допроса.

— Так ваш собственный мир вас не устраивал? Что же вам в нем не нравилось?

“Все”.

— То есть вы были там отщепенцем?

“Да”.

— А наш мир вы рассматриваете как подходящую мусорную свалку для таких отщепенцев, как вы?

Мэт не отвечает.

— Я считаю, что ваше утверждение — сплошная чепуха, что вся эта ваша история — просто выдумка. Полагаю, что причины вашего появления здесь глубже и неблаговиднее, чем вы хотите нам представить. Пойду дальше и скажу вам, что и прибыли-то вы сюда не из района Проциона, а откуда-то гораздо ближе, с Марса, например.

Мэт по-прежнему хранит молчание.

— Да знаете ли вы, что инженеры — конструкторы межпланетных кораблей подвергли ваш потерпевший крушение корабль длительному и серьезному обследованию и составили отчет об этом?

Мэт стоит совсем спокойно, смотрит отсутствующим взором вдаль и ничего не говорит.

— Знаете ли вы, что, хотя, по их мнению, ваш корабль превосходит все до сих пор сделанное нами в этой области и способен совершать полеты далеко за пределы Солнечной системы, тем не менее он не может достичь не только Проциона, но и Альфы Центавра?

“Это верно”, — пишет на доске Мэт.

— И вы продолжаете упорствовать, что вы прибыли из системы Проциона?

“Да”.

Прокурор недоуменно разводит руками.

— Ваша честь, вы слышали, что говорит это существо. Его корабль не мог долететь до Земли с Проциона. И все же оно прилетело с Проциона. Чудовище непоследовательно либо в силу своего слабоумия, либо потому — и это, видимо, более вероятно, — что оно неумело лжет. Поэтому мне представляется едва ли целесообразным дальнейший…

“Мой корабль и я ехали на астероиде”, — выводит каракулями на доске Мэт.

— Ну вот! — прокурор саркастически показывает на доску. — Обвиняемый ехал на астероиде! Ничего себе выход из им самим созданного тупика — на астероиде, не больше и не меньше! — Он сдвинул брови и посмотрел на обвиняемого. — Ох, и длинный путь вы, должно быть, проделали!

“Да”.

— Значит, вы посадили корабль на астероид и, пролетев на нем много миллионов миль, сэкономили таким образом горючее? Вы никогда не слыхали о математической теории вероятностей, по которой вряд ли можно найти свободно плавающий астероид в каком бы то ни было районе космического пространства?

“Это действительно чрезвычайно редкое явление”, — соглашается Мэт.

— И все же вы обнаруживаете такой именно астероид, который вместе с вами проделывает весь путь сюда? Самый поразительный из космических кораблей, не так ли?

“Он не проделал весь путь сюда. Только большую часть пути”.

— Ну хорошо, — с легким презрением соглашается прокурор. — Девяносто девять миллионов вместо ста или сколько там должно быть. И все-таки это поразительно.

“Более того, — продолжает уверенно писать Мэт, — это вовсе не был какой-то специально выбранный астероид, который доставил бы меня именно сюда. Это был первый попавшийся астероид, который мог увезти меня куда угодно. У меня не было определенной цели. Это был полет в пустоту, наудачу, на волю случая, навстречу моей судьбе”.

— Так если бы вы сели на другой астероид, вас могло занести куда-нибудь еще, да?

“Или вовсе никуда, — дрожащей рукой пишет Мэт. — Судьба оказалась добра ко мне”.

— Не будьте так уверены в этом. — Прокурор засунул пальцы в карман жилета и зловеще посмотрел на обвиняемого. — Если истинные ваши цели, истинные мотивы хоть немного похожи на те, что вам приписывают наши вечно бдительные газетчики, то ваша защитительная речь должна быть безукоризненной, она должна убеждать. Представленный же сейчас вами вариант абсолютно бездоказателен. Кроме голословных утверждений, утверждений уродливого иноземца с неизвестными нам намерениями, мы, суд, ничего от вас не получили. — Он передохнул и закончил: — Можете вы представить на рассмотрение суда что-нибудь более существенное, чем ваша фантастическая история?