Раймонд Чэндлер - Кровавый ветер

• Название: Кровавый ветер
• Автор: Раймонд Чэндлер
• Издательство: АСТ, Астрель-СПб
• Жанр: Классический детектив
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-17-049443-9, 978-5-9725-1053-5

«Кровавый ветер» — сборник лучших полицейских детективов, созданных «отцами» криминального чтива, жанра, расцвет которого пришелся на первую половину 20-го века, — Рэймондом Чандлером, Томасом Уолшем, Норбертом Дэвисом и др.

Это — первая книга «забойных» детективов из серии «Криминальное чтиво», где в главных ролях выступают герои-одиночки, частные сыщики, борцы со злом и защитники несправедливо обиженных.

Читайте также в этой серии лучшие криминальные рассказы знаменитых американских писателей о злодеях-преступниках, ворах, циничных убийцах, о женщинах-полицейских и о дамах, попавших в беду.

---

«Мадам» внесли двое граждан мужского пола. Несли между собою в каком-то подобии сиденья от качелей. Выглядели они довольно глупо, но об огнестрельном оружии, его назначении и последствиях его применения имели какое-то представление, ибо не сводили с меня глаз.

«Мадам» выглядела еще более непрезентабельно, чем когда я увидел ее впервые. Она непрестанно вопила и дергалась:

— Микеле!.. Боже мой!.. Не надо… Ах, в таком виде! Я вся растрепана… А волосы…

Она пыталась поправить прическу и еще больше приводила ее в беспорядок.

Я шагнул к ней — то же самое сделал и доктор Горгон. Он нагнулся над ней, погладил по голове и похлопал по руке.

Я дернул его за плечо.

— Мадам, — обратился я к ней, — вы звали на помощь…

— Она нездорова, — резво встрял Микеле Горгон. Чрезмерно резво. Так мне показалось, хоть я и не понял почему. — Ей показалось, что перед нею некто очень ей близкий, давно исчезнувший. Не следовало бы поддерживать ее в этом заблуждении. Я забочусь, разумеется, о ее здоровье…

— Прикрой пасть, — грубо оборвал я его, не оборачиваясь, сквозь зубы. И гораздо нежнее обратился к женщине: — Что вас беспокоит, леди?

Ее глаза ожили.

— Беспокоит… беспокоит… Приснилось… Не знаю… Микеле, уведи меня. Не хочу, чтобы этот мужчина видел меня такой… Ведь я была красавицей… И молодой мужчина… Уведи меня, Микеле. Но скажи ему. Расскажи ему, какой я была красивой. Расскажи.

В голосе ее появились нотки капризного ребенка, голова кокетливо наклонилась — жест не то отталкивающий, не то притягательный в своем трагизме.

— Да, мистер Вильямс, мадам была поразительно красива. Поразительно красива.

Он слегка нагнулся к ней и посмотрел в глаза. Она тут же вскрикнула. Я стоял рядом и ни один звук, ни одна его гримаса не ускользнули бы от моего внимания.

И он к ней не прикасался.

— Унесите мадам к миссис О'Коннор, — бросил Микеле носильщикам и повернулся ко мне: — С вашего позволения, разумеется. — В голосе его слышалась насмешка.

— Да, пожалуйста, — великодушно разрешил я. Но чувствовал я себя не в своей тарелке. Нет, я не жалел, что прострелил замок. Даже если это и ошибка — в чем я вовсе не был уверен. В конце концов, все мы погрязли в ошибках. И я не лучше других. Я не из тех, кто с пеной у рта отстаивает свою правоту, даже понимая, что дал маху. Да ведь пулю-то не засунешь обратно. Так что ж зря слезы лить…

— Объясните шум, — напутствовал слуг Горгон. — Можете сказать, что мадам что-то уронила.

Он поправил плед на ногах женщины, придержал занавес, за которым исчезли слуги и женщина, вернулся ко мне:

— Вы могли убить меня. Мне показалось, что пуля пролетела вплотную. Не знаю почему. Почувствовал или услышал… Вообразил… Абсурд какой-то. Газеты, по-видимому, не преувеличивают вашу… идиосинкразию. Вильямс, вы злоупотребляете гостеприимством. Я не люблю таких всплесков эмоций в моем доме.

Он долго распространялся. Это помогло ему собраться, прийти в себя. Слушая его, я заметил то, что раньше от меня ускользало. Может быть, заметил вследствие его возбужденного состояния. Прежде чем выплюнуть какое-то «веское» слово, он его нащупывал, ощупывал и взвешивал, примерял и притирал к месту. Он болтал, расхаживая по комнате, затем подошел к стене и нажал на кнопку.

Человек, вошедший в дверь, которую я варварски испортил, оказался согбенным старцем, слугой со стажем и выучкой.

— Шерри номер один, Карлтон. — Он еще раз произнес имя слуги, медленно и раздумчиво: — Карлтон… — Как будто ему нравилось звучание и он приглашал меня оценить. — У мадам случился приступ, Карлтон, нам нужно за ней внимательно следить, чтобы она не причинила себе вреда.

Он кивнул, отпуская Карлтона.

— Хорошо, сэр, шерри номер один.

Карлтон вышел. Микеле Горгон, скажем так, несколько преуменьшил количество слуг в доме в разговоре со мной.

— М-да, Вильямс, вы позаботились об оживлении вечера. Возможно, выстрела все же не услышали. Я на вас не сержусь. Каюсь, вспылил, когда увидел мадам в таком положении. — Он пожал плечами и развел руки. — Это мой крест, моя обуза, иной раз мне бывает тяжко. Надеюсь, вам не нужно долго объяснять. Могу просто сказать, что эта леди — моя жена, что она пострадала от несчастного случая, изуродовавшего ее тело и расстроившего ее разум. С тех пор она ни разу не видела своего лица. Мы следим за этим. Шок мог бы ее убить. Вы заметили, что здесь нет зеркал. Однако отражения в оконных стеклах, в полировке и хромовых покрытиях вызывают у нее подозрения. Без зеркала она, однако, не может получить полное представление… Мне советовали поместить ее в частную клинику. Но она не хочет. — Он как-то сонно наклонил голову назад, уставился в потолок. — Там ей было бы удобнее, конечно, но все мы цепляемся за чувства, за воспоминания… А она действительно была прекрасна, я не льстил. Как… — Он замолчал. Дверь открылась, вошел Карлтон с подносом.

— Как Флэйм, — закончил я за него. Сам не знаю почему.

— Как Флэйм, да, — согласился он. Взял бутылку, налил себе, мне и кивком приказал Карлтону поставить поднос на стол. — Оцените, — предложил мне гостеприимный хозяин. Он поднял бокал, разглядывая его на свет. — Мой друг во Франции опечатывает каждую бутылку перед отправкой. Из погребов Маргери в Париже. По прибытии на бутылку добавляется мое клеймо. Очень…

Микеле Горгон пригнулся к визитке, белевшей на подносе возле бутылки. Адресовав мне едва обозначенный поклон, он поманил пальцем Карлтона. Прочитал, слегка сдвинул брови.

— Я ему говорил, сэр… — начал Карлтон извиняющимся тоном.

— Я вас не виню, Карлтон. Он бы не пришел, если бы… Пригласите его сюда. — И вдогонку выходящему слуге: — Бутылку виски, Карлтон. Долг гостеприимства. — Снова мне: — Брат Джо. Не возражаете, разумеется?

Я бы возразил, разумеется. Мысленно я уже вскочил и повернулся к двери всем корпусом. Но вместо всех этих телодвижений лишь лениво пожал плечами и ничего не сказал. Конечно, общеизвестно, что Джо Горгон вылез на верхушку Эвереста нью-йоркской преступности по причине своей сказочной скорострельности. Однако не думаю, что живет на этом свете парень, — да и на том свете вряд ли такой сыщется, — опередивший в этом ремесле меня.

— Еще раз прошу прощения, Вильямс.

Доктор Горгон подобрал какой-то клочок бумаги, прочитал написанное на нем, бросил обратно к телефону, взглянул на каминные часы.

Два часа восемнадцать минут.

— Как в театре, — усмехнулся он. — Сцена, действия, явления, каждый выход должен интриговать зрителя. Итак, мой братец Джо. Горячий парень, динамичный, порывистый. Мы про шерри забыли, Вильямс.

Он поднес к губам свой бокал, приложился, пробормотав предварительно:

— За преступность! Ваш хлеб. И мой.

И будь я проклят, если это его «мой» не заставило шерри в моем рту на мгновение заледенеть, прежде чем продолжить свой путь к пищеводу. Тоже, артист. Мрачно, мощно, зловеще прозвучало это кратенькое словечко. Бесстрастное, умное лицо. Но тут же мне вспомнился другой Микеле Горгон, которого я видел в момент обнаружения «мадам». Это воспоминание меня существенно успокоило.

Глава 15 И снова смерть

В комнату ввалился Джо Горгон. Увидев меня, нахмурился. Конечно, его предупредили, кого он встретит у брата. На Карлтона он внимания не обратил, но бутылку виски заметил сразу. Прямо к ней и направился. Налил себе, опрокинул — все это без слов. Да, этот парень как раз по мне. С такими мне и иметь дело. Первая же фраза его — классическая, в моем понимании классики. Он глянул на брата и ткнул в меня через плечо большим пальцем:

— На кой он здесь? — И, не дожидаясь ответа: — Мы с Вильямсом уже наговорились сегодня. У меня для тебя словечко, Микеле. Для тебя одного. Бог…

Он прервал речь, снова налил себе стопку, снова выпил и уставился на брата. Поднял ладонь, чтобы хлопнуть по столу, но передумал, рухнул в кресло, скрестив ноги в позе спокойного отдыха. Лишь в позе: Джо Горгон — очень занятой человек.

— На кой он здесь?! — повторил Микеле Горгон. — Я тот же вопрос мог бы адресовать тебе, мой милый. Я пригласил мистера Вильямса в гости. Это больше, чем ты… — Он чуть помедлил. — В доме беспорядок… Так зачем ты пожаловал?

— С глазу на глаз. — Он снял левую ногу с правого колена и нагнулся вперед. — С глазу на глаз.

Мне как зрителю этот диалог пришелся по душе. Джо на Бродвее хорошо известен, но Микеле Горгон — темная лошадка.

— Понял. Я понял, Джозеф. Но ты забываешь, что на мне долг гостеприимства. — Он улыбнулся. Точнее, обозначил губами улыбку. Еще точнее, губы его слегка искривились каким-то неопределенным образом.

— Вильямс… Везде поспел! — Джо с натугой подался вперед, встал. — Черт, Майк, он отсюда не выйдет, его…