Николай Коротеев - Мир приключений 1974

• Название: Мир приключений 1974
• Автор: Николай Коротеев
• Издательство: "Детская литература"
• Жанр: Прочие приключения
• Год: 1974

Ежегодный сборник приключенческих и научно-фантастических повестей и рассказов советских и зарубежных писателей.

---

— Не исключал…

— И все-таки драку затеял.

— Так он выбросил камень!

— Выбросил?

— Точно. Сам видел.

«А что, если ты видел не то и не так? — подумал инспектор. — Очень не похоже на свой характер действовал Лазарев. На месте надо быть. Обязательно. И сегодня. Не то дожди смоют все следы. Тогда одна путаница пойдет. Ох уж эта катастрофа! Но пока следует выяснить действия, поступки, если можно — передвижения Лазарева и Попова в долине у избушки».

— Вот что, — сказал инспектор, — садись ближе.

Старший лейтенант достал блокнот, карандаш.

— Писать надо? — спросил Попов.

— Не-ет, — протянул инспектор, занятый наброском. — Вот это план долины с избушкой. Расскажи, как вы прошли туда, что делали, куда ходили… Все по порядку. Не торопись. Это важно. Надо восстановить последовательность происходившего.

— Хорошо. Я постараюсь ничего не спутать. Одного я не знаю, что делал Лазарев, когда я спал…

Вертолет спецслужбы нашел потерпевших катастрофу рано утром.

Малинка очень удивился, когда из машины, приземлившейся за пойменным лесом, вышел сержант Никулин.

— Ты будто знал — понадобишься! — воскликнул инспектор.

— А начальство на что? — подмигнул сержант. — Меня майор Нестеров послал. Вызвал, говорит: «Старший лейтенант понапрасну беспокоиться не станет. Выходит, дело серьезное, а раз он и экипаж пропали, то вдвойне. Может быть, помощь потребуется. В общем, отправляйся».

— Помощь действительно требуется. Не положено таких типов без охраны в район отправлять…

И Малинка вкратце рассказал о деле, на которое он натолкнулся.

— Мне, сам понимаешь, до зарезу нужно побывать на месте преступления. Вот-вот дождь — и от следов ни шиша. Признание Попова признанием, а повиснет на мне дело — не обрадуешься. У меня от него уж и так шея болит. Вот спасибо, что прилетел!

— Начальство благодарить будешь, — снова подмигнул сержант. — Мое дело — приказ выполнить.

12

С высоты крутая осыпь выглядела плоской. Сбоку, у самого края ее, валялось дерево. Все, как на плане, что они начертили с Поповым, который на автомашине ехал теперь с сопровождающим в райцентр. Действительно, план оказался точным. Только ни под стволом дерева, ни близ него не было человека.

— Что за чертовщина!.. — не сдержался Малинка. Он высунулся за борт, насколько позволял выпуклый иллюминатор. — Никого. Где же Трофим? Неужели зверье растащило? Больно быстро, быть не может. Да и наследило бы зверье — ой-ой!

Вертолет заходил на посадку.

Плюхнувшись на металлическую скамью, Пионер Георгиевич даже глаза протер.

«А чего я, собственно, разволновался? — подумал он. — Может быть, и хорошо, что никого под деревом нет. Трупа нет. Чего ж мне расстраиваться? Это уж по инерции, по вере в Сашкины слова, что труп должен быть. Ерунда какая! Вот приземлимся — я в избушке посмотрю. Замечательно, если мы прибыли вовремя и сможем оказать Лазареву помощь!»

Поляна перед избушкой была достаточна для посадки.

Пионер Георгиевич попросил пилота обождать и побежал к дому. Теперь он понял, что ошибся при первом облете, когда решил: дверь заколочена.

Она действительно так выглядела. Но только выглядела. А на самом деле — лишь притворена, да крестовина досок не снята. Дверь открылась легко.

— Лазарев! Трофим! — почему-то нетерпеливо крикнул Малинка.

Никакого ответа.

В избушке стояла полумгла. Крохотное подслеповатое окошко скупо пропускало свет. Солнечные лучи, косо падавшие в дверной проем, освещали лишь порог. Странный беспорядок царил в доме. Но инспектор пока не стал разбираться, что к чему, — раз Трофима здесь не было, следовало отпустить вертолет.

Выйдя на свет дня, инспектор помахал рукой, и машина тотчас ушла, разметав на поляне тучи прошлогодней хвои, вздув пепел кострища около избушки.

«Хорошая штука вертолет, — подумал старший лейтенант, — но кое-какие следы — вещественные доказательства — потеряны безвозвратно. Их разметал вихрь от винта. Жаль. Очень жаль. Но делать нечего».

Инспектор вернулся в дом, сел на нары и закрыл глаза, чтоб они привыкли к полутьме. Когда он открыл их, внутренность жилья предстала перед ним словно обнаженной. Сразу было видно — жили здесь люди не таежного склада: слишком много беспорядка и безалаберщины. Дрова кучей свалены в углу. Печка из бочки расположилась слишком близко к стене дома. Тут же торчало забытое ведро с тавотом. На столе банка с солью. И нож. Добротная, даже шикарная для тайги фабричная финка. На рукоятке стояли инициалы: «А. П.»

«Сашкина, — понял инспектор. — Он о ней даже не вспомнил. Совсем не таежный человек».

Тут же на столе валялись патроны.

«Получается, что при желании Попов мог найти патрон, — подумал Малинка. — Только действительно не в себе он был, не в своей тарелке. Иначе Лазареву пришлось бы гораздо хуже. Хотя я не знаю, что с ним, и не могу пойти искать, пока не закончу осмотр».

В изголовье нар инспектор обнаружил следы крови. Они были недавние — запекшиеся, но не подсохшие еще, не въевшиеся в доски. Инспектор сделал соскоб и убрал его в один из крохотных целлофановых пакетиков, которые всегда носил с собой.

Под нарами валялся небольшой спортивный рюкзак, развязанный и в спешке полувыпотрошенный на пол. В нем две банки тюльки в томате, свитер.

«Сашка взял свой рюкзак. Это — лазаревский. А если северянин оставляет свитер — плохо человеку, — отметил про себя Малинка. — Ведь следы крови на нарах свидетельствуют, что Лазарев приходил в избушку уже после того, как выбрался из-под сухостоины. Не иначе».

Под нарами же, у самой стены, инспектор приметит длинный, похожий на дубинку предмет. Малинка, кряхтя, полез за ним. И даже когда в руках у него оказалось ружье, он не сразу поверил в это. Бросить ружье в тайге представлялось ему верхом опрометчивости. Ружье было заряжено отнюдь но холостыми патронами.

«Спрятал его, выходит, Лазарев, — понял Малинка. — Свое ружье спрятал, чтоб Сашка его не схватил ненароком. А почему потом не взял? Ведь в тайгу ушел, не в лесок. Невмочь было и ружье нести? Пожалуй».

В углу избы валялась убитая копалуха. Инспектор разозлился не на шутку. Добро, когда стреляют глухарей, чтоб наесться, по бить птицу ради забавы — такое уж из ряда вон, и в донесении он не преминет упомянуть о хищничестве.

Потом он с удовольствием вышел на воздух и отправился к берегу, к скале, о которой говорил Попов. С нее, по его словам, Лазарев бросил в реку алмаз. На боку дикого камня инспектор обнаружил царапины от подковок лазаревских сапог. А под камнем трава была крепко потоптана, почва взрыта.

«Э-э, — протянул Малинка, — драка была и здесь, не только на склоне осыпи. Попов об этом ни гугу…»

Осматривая около этого места спуск к реке, инспектор обнаружил несколько ямок от свежевывернутых камней. Они были хорошо заметны. На заберегах таежных рек не задерживается ничего лишнего. Всё уносят талые воды, паводки, ливни. А тут темнело три свежих ямки.

«Что ж, — отметил инспектор, — выходит, камень, пушенный в Лазарева на склоне, был не первым и не единственным… II зачем, кстати, понадобилось Лазареву забираться на скалу, чтоб бросить в реку алмаз? Это можно было сделать хотя бы вот отсюда, да и с любого места на берегу. К чему он карабкался на трехметровый камень?»

В душе Малинка должен был признаться себе, что все-таки надеялся найти здесь хоть какое-то оправдание действиям Попова. Инспектор думал: возможно, Лазарев в чем-то не так повел себя, был груб в своих справедливых требованиях, оскорблял Сашку, вызвав приступ лютой злобы.

«Подожди, подожди. Малинка! — остановил себя старшин лейтенант. — Так ведь на скалу Трофим залез, чтоб из безопасности уговаривать друга. Он, пожалуй, до конца надеялся, что тот, хоть и подлец, но не убийца. Уговоры оказались бесполезны. Тогда Лазарев бросает в реку алмаз. Бросает… Алмаз! Не похоже на Лазарева. Потом Трофим бежит к осыпи. И там… случаи? Случаи или Сашкин камень лишает его жизни… Так, по крайней мере, кажется Попову. Вот тогда, словно очнувшись, Сашка решает бежать. Так велико было его желание убить Лазарева, что, увидев его поверженным, придавленным лиственницей, Попов принимает желаемое за действительность. Сашка не пытается помочь другу, даже не любопытствует, жив ли тот».

Размышляя о происшедшем здесь, инспектор направился к осыпи. Двадцатиметровая корявая мертвая лиственница была очень тяжела даже на вид. На камнях, примерно у середины ствола, Малинка увидел запекшуюся кровь и снова сделал соскоб, потому что первый же дождь смоет след. На частицах почвы у вывороченного корня инспектор приметил отпечатки сапог с подковками. Тут же, метрах в двух от выворотня, валялся здоровый камень. Он совсем не вписывался в рисунок осыпи, лежал углом вверх и не рядом, а поверх других.