Михаил Марголис - "АукцЫон": Книга учёта жизни

• Название: "АукцЫон": Книга учёта жизни
• Автор: Михаил Марголис
• Издательство: АМФОРА
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-367-01615-4

Новая книга известного музыкального журналиста — обозревателя «Известий» Михаила Марголиса представляет собой наиболее полный вариант биографии легендарной группы «АукцЫон».

---

— Что у меня, что у Веселкина конкретного момента прощания с «АукцЫоном» не было, — рассказывает Миллер. — Просто группа уже как-то сама по себе существовала, и я, в принципе, мог не ездить с ней по гастролям. Тогда мы договорились с Вовой, что я стану помогать его сольным проектам, и, в сущности, весь его арт питерского периода (до того, как Веселкин перебрался в столицу) продюсировал я. Мы сделали проект ОВД, записали диск «Невозможная любовь», я содействовал съемкам клипов с участием Вовы и т. п. С «аукцыонщиками» из-за этого возникли некоторые сложности. Они стали коситься на чрезмерную творческую активность Веселкина и на то, что я уделял ему повышенное внимание. В «Ы» ведь была принята некая коллегиальная активность, а так, чтобы участники группы чего-то по отдельности делали (за исключением Коли Рубанова, конечно), — такого не происходило. Hv, и постепенно мы с Вовой как-то отпали от коллектива. У меня еще и художественная карьера начала активно развиваться.

Последний памятный зарубежный выезд с «АукцЫоном» для Миллера и Веселкина пришелся на октябрьские немецкие гастроли 1991-го (это их вспоминал Вова в своем дневнике). Кира тогда уже полезно совмещал остаточные функции визажиста-сценографа «Ы» с продвижением собственных картин. Вова отметил в записях: «10.10.91. Люнебург (ФРГ). У Миллера выставка в миллионерском районе».

— Той осенью я приобрел свою первую нормальную барабанную установку, — говорит Шавейников. — Мы выступали в Германии, и Кирилл привез туда какие-то свои работы и несколько из них продал. У него денежка появилась, и он ссудил мне нужную сумму для покупки барабанов. Потом я долг ему вернул. Не сразу, но вернул.

Арийская земля в 1990-х превратилась для «аукцыонщиков» в особенный, почти домашний край. Там у них нашелся менеджер, настоящий немец Кристоф Карстен, и, соответственно, именно в Германии «Ы» гастролировал интенсивнее всего — иногда месяцами.

— Мы звали его «дядюшка Кристоф», — улыбается Колик, — и он действительно был этаким немецким дядюшкой, без которого еще неизвестно, как повернулась бы история нашей группы. По-русски Кристоф не говорил. Он и сейчас с большим трудом это делает. Но, побывав на одном из первых наших европейских концертов, возможно в Гамбурге, где он тогда жил, «дядюшка» заинтересовался «АукцЫоном» и решил заняться организацией наших туров по Европе…

Чем конкретно мы его зацепили — не знаю. Тем, что «Ы» — это «советский Madness»? Возможно. Нас вообще долгое время веселили краткие аннотации «АукцЫона», публиковавшиеся в немецких журналах. Каких только определений не удостаивалась наша музыка: фьюжн, фри-джаз, джаз-панк, арт-рок… Любые мыслимые сочетания применялись к нам запросто. Критики пытались как-то определить наш стиль, но у них это не получалось.

О Кристофе, с которым «аукцыонщики» после нескольких лет знакомства основали рекорд-лейбл «Дядюшка рекордз», ходили в российской околороковой тусовке не самые точные сведения. Вернее, повторялся один и тот же факт: это немецкий таксист, решивший слегка помочь в качестве концертного промоутера русской группе, понравившейся ему своей нестандартностью. Ему удается «заряжать» выступления «АукцЫона» по клубам фатерлянда, и на сейшенах этих иногда собирается до 300-400 зрителей, но нередко приходит по 10-20 человек, что «аукцыонщиков», впрочем, совсем не смущает.

Позже Озерский рассказал, что дядюшка Кристоф — не совсем или не только таксист. Он сотрудник компании «Das Taxi», нанимающей в качестве водителей своих таксомоторов перевоспитавшихся изгоев общества: экс-наркоманов-алкашей и подобный контингент. Карстен отвечал в упомянутой организации за культурный досуг ее сотрудников. Короче, исполнял обязанности главного массовика-затейника. 1 октября 1991-го он затеял в одном из гамбургских клубов концерт «АукцЫона» в рамках празднования юбилея какой-то местной фирмы.

"Доисторическая" эра "Фаэтона". Из архива Д.Озерского

"АукцЫон". Май 1988-го. Выше всех - художник Миллер, ближе всех - Озерский в знаменитой рубашке с обезглавленными божьими коровками. Из архива Д.Озерского

Москва. Январь 1988-го. Колик за фортепиано под присмотром Матковского, Раппопорта и Озерского (слева направо). Из архива Д.Озерского

1988-й. "Чекист" Гаркуша и Озерский у "беккеровского" рояля. Из архива Д.Озерского

Концерт в "А-клубе". Москва. 17 декабря 1993-го. Фото С.Бабенко

Геркундель. Пора "завязывать"? Декабрь 1993-го. Фото С.Бабенко

Леня с женой Лидой. Из архива Федоровых

Чистосердечное признание, написанное Геркунделем по требованию Миши Раппопорта утром, после недоброй, питейной ночи. Из архива Д.Озерского

Гениальное трио во Флоренции: Леня, Владимир Мартынов, Владимир Волков. Из архива Федоровых

Федоров на примерке костюмов для фильма Ильи Хржановского "Дау". Из архива Федоровых

Сейшен "Ы" в столичном кинотеатре "Улан-Батор". Гаркуша уже трезвай. Это заметно... Фото С.Бабенко

Тотем "АукцЫона". Привычки не лечатся. Фото С.Бабенко

Мальчик как мальчик. Фото С.Бабенко

" Я невезучий, радость моя, прощай..." Фото С.Бабенко

Леня и Сергей Шнуров на первой пресс-конференции "Ленинграда" в Москве. Фото С.Бабенко

На заре "Ленинграда" Леня попробывал себя в качестве его солиста. Шнур с гитарой справа. Фото С.Бабенко

Вот оно счастье. Озерский-2010, Бондарик-2010. Из архива Федоровых

Кинопробы-2010. Федоров в образе. Из архива Федоровых

— Мрачный юбилейчик мы там устроили, — повествует Леня. — Это именно в тот раз Веселкин расколотил о сцену пивную кружку, начал себя резать, забрызгал всех нас и кого-то из зрителей кровью. Жуть какая-то…

— Он тогда не одну кружку разбил, а несколько, — уточняет Гаркундель. — Осколки по всей сцене разлетелись, и Вова стал на них плясать. Кровищи, конечно, прилично было, а пьяненькие немцы поначалу думали, что это краска, прикол, мол,такой…

Вова и до того гамбургского концерта подобные вещи проделывал. Постепенно его выходки стали напрягать. Музыканты порой на сцене просто ноги поднимали или поджимали, потому что он в ходе своего танца запросто мог кинуть в них какую-нибудь железяку тяжелую. А за мной он однажды гонялся с куском разбитого зеркала, которым за мгновение до этого порезал себе грудь. Даже Леня тогда намекнул ему: ты, старик, чего-то совсем уж стремное вытворяешь.

— Алексей Учитель снимал нас для фильма «Рок-2», кажется, в столичном Зеленом театре, — говорит Федоров. — И Вова притащил на сцену откуда-то из-за кулис зеркало. Разбил его, взял самый жирный осколок и принялся себя резать. Он тогда спортивный такой был, и вроде даже крови немного потекло. Но потом в гримерке посмотрели — у него раны сантиметра два глубиной. И я подумал, что с «АукцЫоном» такое кровавое месиво уже не вяжется.

— Мне кажется, Веселкин с самого начала предельно выкладывался в своем творчестве и через какое-то время просто пережег, испепелил себя изнутри, — размышляет Озерский. — В его душе образовалась некая дырка, пустота, и он судорожно искал, чем ее заполнить, чтобы опять работать на максимуме. Наверное, такие штуки, как «кровь пустить» на сцене или «залить» себя алкоголем для куража, виделись ему эффективными.

— До 30 лет Вова вообще не пил, — говорит Гаркуша. — Хотя у него родители пьющие, брат. Но я знаю много людей (скажем, покойный Саша Кондрашкин), которые принципиально до такого возраста не употребляли спиртное, а потом срывались в полный рост. Веселкин из их числа. Причем он — не запойный. Но, выпивая даже бокал шампанского или пива, Вова становился если и не агрессивным, то однозначно жестковатым.

— Последние выступления Веселкина с «АукцЫоном» выглядели ужасно, — оценивает Федоров. — Пока он не пил, не курил, занимался йогой, хореографией, оставался скромным, тихим, интеллигентным в общении человеком, то казался гораздо целеустремленнее нас, этаких разбитных пьяниц, и был интересен. У него многое офигительно получалось. В какой-то момент он стал на сцене заметнее Гаркуши, особенно когда Олег уже вошел в свое алкогольное пике. А Веселкин, напротив, взобрался на вершину вдохновения. Он не делал прямого эпатажа, не надевал бандажей, не носился по спинкам кресел в партере, не резал себя, не панковал нарочито. Любой его эпатаж выглядел неожиданно и красиво. Но, начав прикладываться к стакану, Вова довольно быстро перестал быть таким, как раньше. Вся его энергия, сублимационная на мой взгляд, исчезла. Он стал принимать какие-то позы, хотел танцевать чуть ли не в каждой нашей песне (чего не требовалось в таком объеме), пытался привлечь к себе внимание дикими выходками. Короче — фигня получалась. И в конце концов он сам от нас откололся. Никто его не выгонял. Просто в какой-то очередной раз Веселкин не поехал с нами на гастроли в Германию, а когда мы вернулись, Вова уже сосредоточился на своем сольном альбоме, на сотрудничестве с Миллером и с «АукцЫоном» выступать перестал. Потом, правда, годы спустя, он еще появлялся на наших концертах, порывался что-то станцевать, даже выходил несколько раз на «Осколках», но это было совсем не то, что раньше.