Питер Сойер - Эпоха викингов

• Название: Эпоха викингов
• Автор: Питер Сойер
• Издательство: Евразия, оформление ООО «Издательство ACT»
• Жанр: История
• Год: 2006
• ISBN: 5-8071-0186-3

Книга известного английского историка Питера Сойера посвящена викингам, «неистовым воинам», одно упоминание о которых наводило страх на народы Западной Европы.

На основе тщательного изучения многочисленных исторических источников автор раскрывает причины и следствия скандинавской экспансии с конца VIII века на территорию христианской Европы.

---

Некоторые саги о королях Норвегии действительно были написаны как исторические труды. Самая знаменитая и лучшая из них — это великолепная «История норвежских королей», известная как «Круг Земной» Heimskringla (по ее вводным словам), написанная в начале XIII века Снорри Стурлуссоном[59]. Однако историческая ценность этих королевских саг легко может оказаться преувеличенной, и ниже мы упомянем о некоторых неувязках в рассказе Снорри о жизни Олафа Святого в Англии. Эти саги повествуют не столько о действительных событиях, сколько о том, как случившееся воспринимали люди, — в них увековечены предания, а не история. Правда, в исторических сагах содержатся традиционные повествования об истории Исландии и Норвегии, но полученные из других источников сведения о минувших днях оказываются более полезными для уяснения смысла этих саг, чем они сами — для постижения прошлого.

Однако саги не полностью бесполезны для историков, ибо их авторы использовали и иногда цитировали поэтические произведения эпохи викингов. Поэзия скальдов, как ее принято называть, создавалась в Скандинавии начиная со второй половины IX века, а несколько позже — ив Исландии, и большая ее часть была зафиксирована в XII–XIII веках, когда шел процесс записи саг[60]. Непоэтическая устная традиция, к которой обращались авторы саг, легко могла видоизменяться, а стихи — нет, поскольку были написаны в соответствии с жесткими правилами, и если они вообще сохранялись в памяти, то ей приходилось быть безошибочной. Одной из особенностей этой поэзии было использование кеннингов или метафор, таких, как «лебедь морского бога» для обозначения корабля или «песня древесных стволов» — для ветра. Некоторые из этих поэтов любили употреблять чрезвычайно изощренные кеннинги, распутывание которых никак нельзя называть легким делом. Так, например, кеннинг для моря — «равнина корабля», а для корабля — «лось фьорда»; если их объединить, получается — «равнина лося фьорда». Поскольку считалось, что золото происходит из моря, золото метафорически именовалось «огнем моря», в сочетании с предыдущим, уже двойным, кеннингом получаем: «огонь равнины лося фьорда», или fjardar elgs vangs furr[61].

В переводе полностью отразить эффект от сочетания ритма, аллитерации и кеннингов невозможно, но отзвук этого ощущения удалось уловить профессору Холландеру, который перевел две строфы одной из великих поэм начала XI века, «Austrafararvisur», «Сказание о путешествии на Восток» Сигвата Тордарсона[62]. В ней для корабля употребляется несколько разных кеннингов — «морской конь», «птица с килем», «морские валухи» и «лошадь Рэфила», а Рэфилом именовали морского царя.

Легко было у меня на сердце, о господин, и
Радостно, когда в путешествии по узким морским заливам
Со славным королем штормовые
Волны сотрясали наши ладьи:
Весело, стремительно наши морские кони
Перелетали через шум Листера
Без усилий, а ветер надувал
Крылья накреняющихся птиц с килем.
Накрытые тканью в летнее время,
На привязи, наши морские валухи
Качались на якоре, дремля
У берега доброй земли:
Теперь, осенью, когда на катках
Скачут лошади Рэфила,
Я, несчастный, должен плыть в Швецию,
Без отдыха, как приказал король.

[Light my mind was, lord, and
mirthful, when on firth ways
with glorious king the stormy
gales did shake our sailships:
in glee, swiftly, our sed-steeds
o'er sounds of lister bounded
at will, with the wind bellying
the wings of heeling keel-birds.
Tented, in time of summer,
tethered, our sea-wethers
rode at anchor, floating
before the good land's shore-line:
now, in fall, when on rollers
Raefil's-horses are coursing,
I, wretch, must ride to Sweden
sans rest,as the king requested.]

Историчность большинства стихотворений скальдов невелика, а смысл нередко туманен, но даже чисто поэтические описания могут обладать величайшей ценностью благодаря тем случайным подробностям, которые в них встречаются, как, например, в вышеприведенном отрывке, упоминающем о том, что летом корабли накрывались тканью, а зимой хранились на катках. Очевидно, что для нас детали такого рода в поэзии, которая действительно восходит к эпохе викингов, поистине драгоценны.

Не все стихотворные произведения скальдов были созданы в эпоху викингов. Искусство их сочинения продолжало жить до XIV века, и сам Снорри Стурлусон написал книгу для начинающих поэтов. Следовательно, кое-какие стихотворения относятся к более позднему времени, а авторы некоторых саг сами сочиняли поэмы, подходящие к их сюжетам, но представляется, что те ранние образцы, которые оказались включенными в королевские саги, цитировались добросовестно, и их можно считать подлинными. Одно из лучших доказательств — это ситуация, когда автор саги недопонимает стихотворение, или воспроизводит его по какому-то случаю, в действительности не имеющему к нему отношения. Даже самому Снорри Стурлусону случалось неверно использовать стихотворение, например нижеследующее, принадлежащее Сигвату Тордарсону, которое он цитирует в саге об Олафе Святом. Автором этого прозаического перевода является мисс Эшдаун[63].

«Истинно то, что шестая битва произошла тогда, когда Олаф штурмовал Лондонский мост. Этот доблестный князь вызвал англичан на спор Игга. Вражеские мечи ударили, но там викинги защищали ров. У части отряда были палатки в равнинном Саутворке».

Совершенно ясно, что в этой битве, Олаф сражался против англичан, но Снорри полагал, что Олаф всегда стоял на стороне Этельреда, и его понимание этого стихотворения является классической ошибкой, прекрасно иллюстрирующей то, как опасно доверять прозаическому переложению саг. Согласно Снорри, Олаф и Этельред объединили свои войска и направились в Лондон:

«Датчане засели в крепости. На другом берегу реки стоит большой торговый город Судвирки. Там у — датчан было большое укрепление: они вырыли глубокий ров, а с внутренней стороны укрепили стены бревнами, камнями и дерном, и внутри этого укрепления стояло большое войско. Адальрад конунг приказал взять крепость штурмом, но датчане отразили натиск, и Адальрад конунг ничего не мог поделать»[64].

Снорри продолжает текст, описывая, как Олаф привел свои корабли под Лондонский мост:

«Его люди привязали толстые канаты к сваям, на которых стоял мост, пустили свои корабли вниз по течению и гребли при этом изо всех сил. Сваи вырвало из-под моста и потащило по дну… мост подломился, и многие попадали в реку… И когда горожане увидели, что враги захватили Темзу и могут теперь беспрепятственно плыть дальше в глубь страны, они испугались, сдали город и подчинились Адальраду конунгу»[65].

Помимо уже приведенного стихотворения Снорри использовал два произведения Оттара Черного, еще одного скальда; одно из них начинается так: «И потом, о укротитель змеи штормов Игга, доблестный в битве, ты сокрушил Лондонский мост», а второе, должно быть, относится к какому-то случаю, когда Олаф сражался от имени Этельреда:

«Ты прибыл к этой земле, хранитель королевства, и, могучий в своей силе, закрепил за Этельредом его королевство. Этот истинный друг воинов, таким образом, стал твоим должником. Жестокой была стычка, посредством которой ты снова привлек родичей Эдмунда к защите его страны. Раньше сей оплот его рода правил этой страной».

Есть и другие саги об Олафе Святом, но подобные неувязки встречаются во всех, и как заметил автор одной из них: «Ты можешь поверить из этой саги тому, что считаешь наиболее правдоподобным, ибо в древних сагах многие вещи перепутаны». По-настоящему ценны как исторические источники именно поэтические произведения скальдов, вставленные в саги.

Строфа Сигвата Тордарсона, использованная Снорри в этом эпизоде, взята из «Vikingavisur», поэмы, которую называют «одним из лучших исторических документов, переданных нам со скандинавского севера»[66]. Она описывает ряд сражений, в которых участвовал Олаф Святой, и, поскольку первые тринадцать строф пронумерованы, порядок этих битв не вызывает сомнений, а заодно исключается возможность позднейших вставок. Все четырнадцать строф хорошо известны, но, по-видимому, имелось еще три, о которых существуют упоминания, но цитаты отсутствуют. Поэма описывает жизненный путь этого предводителя викингов и начинается с трех битв, произошедших на Балтике; четвертая имела место в Sŭrvik'e, который был опытным путем отождествлен с Зондервигом в Ютландии, пятая состоялась у берегов Фрисландии, шестой стал уже упоминавшийся штурм Лондонского моста, следующие три также разыгрались на территории Англии. Десятая произошла во Франции, еще четыре — видимо, в Испании, пятнадцатая — снова во Франции, а две последние — в Англии. Недостатки подобных стихотворений как исторических источников понятны, но не менее очевидна и ценность такой поэмы, пусть она даже и преувеличивает роль Олафа в его первых битвах.