Кир Булычев - «Мир приключений» 1975 (№22)

• Название: «Мир приключений» 1975 (№22)
• Автор: Кир Булычев
• Жанр: Прочие приключения

Антология Мир приключений, 1975

М.: Детская литература, 1975 год

Серия: Мир Приключений (Альманах)

Тираж: 100000 экз.

Тип обложки: твёрдая

Формат: 60x90/16 (145x215 мм)

Страниц: 560

Описание:

Обложка и иллюстрации Н. Двигубовского.

Содержание:

А. Бауэр. Четыре часа войны (героическая повесть-быль о пограничниках), стр. 3-57

Александр Шагинян. Как это было на самом деле (фантастический рассказ), стр. 59-71

Андрей Михайловский. Одинокий богатырь (приключенческая повесть), стр. 73-171

Кир Булычёв. Богатый старик (фантастический рассказ), стр. 173-199

Виктор Николаевич Болдырев. Дар Анюя (приключенческая повесть), стр. 201-293

Виталий Григорьевич Мелентьев. Дорога через себя (фантастический рассказ), стр. 295-309

Владимир Караханов. Обязательно встретимся (приключенческая повесть), стр. 311-425

Альберт Валентинов. Заколдованная планета (фантастическая повесть), стр. 427-545

Всеволод Александрович Ревич. На Земле и в космосе. Заметки о советской фантастике 1973 года (статья), стр. 547-559

Примечание: Ответственный редактор Н. М. Беркова.

Scan: Александр Керосиров; OCR, SpellCheck, Formatting: Хас, 2010.

Информация об издании предоставлена: vbltyt — http://fantlab.ru/edition34190

---

Она была возбуждена и радостна против воли, поддавшись всеобщему настроению. Все поздравляли ее, пожимали руки, целовали, пробовали даже качать. Как ни скромна была эта первая победа, все-таки это была победа. Кусочек одной загадки разгадан. И только Ирина да Сергеев понимали все значение сегодняшнего дня: поиски начинались в совершенно новом направлении, и дух захватывало, когда Ирина пыталась представить, куда они могут привести.

— Внимание! — закричал начальник отряда. — Сегодня в честь успешного эксперимента состоится бал, Форма одежды — парадная.

Ирина с благодарностью взглянула на него. Бал — это для всех, а для нее — веха на пути, памятная веха на крутом повороте.

Ух какая буря восторгов разразилась на берегу! Праздниками цивилизаторы не были избалованы. Девушки бросились к своим мобилям. Надо ведь привести себя в порядок. И хотя впереди был целый день, им, как обычно, еле хватило времени. Что творилось в туалетной! Бытовой комбайн чуть не растащили по кусочкам.

Ирине пришлось особенно трудно. Нужно было одеть не только себя и Бубу, но и вернуть к жизни костюм Буслаева. Зато Буба была на седьмом небе. Ее нарядили в голубое платье с кружевным воротничком, белые туфли. А когда Ирина перетянула голубой ленточкой ее черные волосы, девочка чуть не заплакала от счастья. Единственное, что на миг омрачило ее радость — это запрещение накрасить губы.

К вечеру нагнало тучи. Черно-синяя пелена намертво затягивала небо, глотая звезды. Воздух сковала душная липкая тишина. Ирина опоздала, одевая Бубу. Когда они выскочили из дома, уже падали первые крупные капли. Они еле успели рвануть дверь клуба, и ее стук будто включил гигантскую молнию, раскинувшую свои пальцы по всему небу. Начиналась страшная такрианская гроза. Но сюда, в зал, раскаты грома почти не доносились.

Это был чудесный бал. Наконец-то Ирина почувствовала себя совсем своей в этой дружной, отважной, веселой семье. Ведь это ее победу праздновали цивилизаторы, радуясь ей, как своей победе, хотя работа Ирины доставляла им только лишние хлопоты.

В фильмах часто показывали балы цивилизаторов. Это уже сделалось своего рода штампом. Стремясь подчеркнуть суровость обстановки, постоянное ожидание опасности, до предела раскаленную атмосферу, режиссеры снимали эти сцены так, что становилось жалко веселящихся. Нервные, настороженные, с будто приросшими к бедрам пистолетами, они не столько веселились, сколько напряженно вслушивались в черную тревожную ночь… Бал непременно прерывался нападением кровожадных аборигенов.

И хотя Ирина знала, что цивилизаторы нисколько не похожи на кинематографических героев, она не смогла сдержать изумленного восклицания, когда вбежала в клуб.

В отличие от грандиозных земных празднеств, когда в толпе всегда чувствуешь себя чуть затерянным, даже если все вокруг знакомы, здесь было просто уютно. Уют — первое, что бросилось в глаза Ирине, как это понятие ни несовместимо с представлением о празднике. Мягкие переливы огней, сглаживающие первобытную суровость стен, тихая музыка и пары, скользящие в медленно-задумчивом танце… Здесь были все свои и все-таки не свои. Вон та высокая, изящная, так мило улыбающаяся девушка в красном платье, неужели это суровая решительная Патриция? А Буслаев?.. Его не узнать во внимательном, идеально вежливом кавалере, осторожно ведущем в танце свою даму. Даже его буйная борода и та приобрела благопристойный вид. Зато Мимико нисколько не изменилась. И в нарядном платье она такая же милая хохотушка. Ирина стояла у дверей, и напряжение последних дней покидало ее, уступая место покою.

Это не бал, это вечер отдыха. Люди пришли сюда отдохнуть после дневных трудов.

Пожалуй, она несколько поторопилась с выводами, потому что в этот момент грянула такая бурная музыка, что казалось, огромные бревна не выдержат и выскочат из пазов.

Мужчины в строгих костюмах, женщины в вечерних туалетах танцевали модный быстрый танец, требующий спортивных навыков и отличного владения собственным телом. Они словно фехтовали вокруг какой-то общей оси, и каждая фигура танца была полна значения. Дразнящие, ускользающие движения женщин противостояли бурному, полному силы натиску мужчин.

Увидев Ирину, Буслаев и Георг кинулись к ней. Бородач успел первым. Подмигнув приятелю, он увлек девушку в толпу танцующих. Георг, ничем не выдав разочарования, церемонно поклонился Бубе:

— Разрешите…

— Ах! — только и смогла вымолвить потрясенная девочка.

Танцы были ей знакомы. Такриоты нередко празднуют окончание удачной охоты. Понадобилось несколько секунд, чтобы она приспособилась к новому ритму, восполнив фантазией незнание па, и Георг убедился, что у него отличная партнерша.

Ирина заметила, что многие девушки охотно танцуют с такриотами, и сама ради любопытства прошлась с подопечным Буслаева. Да, это был танцор!

Танец сменялся танцем: медленный — быстрым, быстрый — медленным. В перерывах играли в массовые игры, веселясь, как дети, поднимали бокалы за отряд, за Ирину, за такриотов и даже за пиявок. То и дело кто-нибудь выключал динамики, и то в одном, то в другом конце зала взлетала песня под аккомпанемент гитары, рояля или вовсе без аккомпанемента. Песни все были “земные”, в большинстве грустные. Ни разу не спели “цивилизаторских” песен, которые так часто звучат на Земле.

Ирина была счастлива. Только сейчас, на этом балу, к ней пришла уверенность в успехе. Какие все-таки отличные ребята эти цивилизаторы! Почему они показались ей вначале сухими и колючими? Разумеется, у каждого бывают неудачи и каждый переживает их на свой лад. Человек остается человеком на любой планете. А она хотела в них видеть не живых людей, а киногероев, штампованных оптимистов, уверенно шагающих к великой цели. Какая чепуха! Ирина осушила бокал и, смеясь, рассказала о своих мыслях.

— Нет, не чепуха, — неожиданно возразил Георг. — Он помолчал, потом заговорил, тщательно подбирая слова. — Мы сами виноваты в том, что кинематографическая Такрия так мало похожа на реальную: почти никого не пускаем к себе. Это отчасти вынуждено — несведущий человек, попав в племя и движимый самыми лучшими намерениями, может таких дров наломать… Но есть еще одно. Мы не любим, когда новички открыто выражают разочарование тем, что такриоты пока еще не такие, какими их представляет широкая публика. Это лишний раз напоминает… — Он кивнул на циметр. — Который уж год стрелка ни туда ни сюда. И невольно думаешь, что пока ты здесь — там, на Земле, такие дела делаются… Можно ведь не успеть ни там, ни здесь.

— Жорочка! — насмешливо пропела Патриция. — Мы же все-таки на балу…

Георг виновато улыбнулся.

— Больше не буду. Просто со следующим астролетом лечу на Землю, в отпуск. А оттуда всегда возвращаешься расстроенным. Земляне ахают, расспрашивают, завидуют и никак не поймут, почему это мы завидуем им. Считают, что мы просто гордецы и снобы.

— И правильно считают, — легкомысленно заявил Буслаев. — Что до меня, то я ух какой сноб! Не хотелось бы мне сейчас предстать перед землянами в таком виде: в лакированных ботинках и при галстуке. То-то было бы разочарование! Ну да ладно, простим их!

Он схватил Ирину, закружил по залу, ловко лавируя между парами.

— Вальс! — крикнул он так, что запнулись динамики.

Все сливалось перед глазами. Стены, лица, рубиновые искры в бокалах с вином — все превратилось в цветные расплывающиеся полосы.

Сильные, твердые руки несли Ирину на волнах музыки, почти отрывая от пола.

И вдруг будто перерубили мелодию. Только какая-то запоздалая нота потянулась, как паутинка, за исчезнувшей музыкой и, жалобно звякнув, оборвалась.

— Внимание! Передает седьмой спутник наблюдения, — закаркали динамики скрежещущим голосом робота. — Гроза разорвала кси-поле в заповеднике. Гарпии вырвались. Триста особей напали на группу охотников в пятьдесят восьмом квадрате. Имеются жертвы.

В окаменелой тишине раздался звонкий шлепок. Это Буслаев хлопнул себя по лбу и кинулся к дверям. Охотники были из его племени.

— Слушать команду! — закричал Сергеев, вскакивая на стол. — Мимико, Диане и Томасу остаться здесь с подшефными. Остальные в воздух.

Ревущий водопад ударил в раскрытую дверь клуба, на миг остановив людей. Вода казалась голубой от непрерывно вспыхивающих молний.

“Оказывается, в фильмах не все неправда”, — подумала Ирина, рывком поднимая свой мобиль.

Она летела в середине колонны. Справа и слева тревожно перемигивались огоньки других машин. Мотор злобно ревел, задыхаясь на форсаже. Индикаторы автопилота готовы были расплавиться: даже он еле удерживал машину, трещавшую под ударами ливня. “Каково же Василию на старом драндулете?” — мелькнула неожиданная мысль. Только сегодня Буслаев жаловался, что автопилот его машины окончательно забастовал и приходится пилотировать вручную. Удержать мобиль в воздухе в такую грозу… Ирина выжала из мотора все, что он мог дать, и очутилась рядом с головной машиной, будто могла чем-то помочь. В блеске молний вспыхивала напряженная фигура цивилизатора, почти лежавшего на пульте. Взъерошенная борода упрямо торчала вперед.