Юрий Петухов - Тайны древних русов

• Название: Тайны древних русов
• Автор: Юрий Петухов
• Издательство: Вече
• Жанр: Публицистика
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-9533-2445-8

Кем были далёкие предки немцев и французов, ирландцев и литовцев, сербов и осетин — предки индоевропейских народов? Они были древними русами, убеждён историк и писатель Ю. Д. Петухов, чей авторский проект представляет читателям издательство «Вече»: не русским народом в современном смысле слова, а суперэтносом русов, которые стали истинными творцами первоначальной истории человечества ещё десятки тысяч лет назад! От них-то и произошли славяне и греки, балты и германцы… Первая часть книги — увлекательно написанное исследование «Дорогами богов. В поисках прародины». Во вторую часть вошёл ряд очерков, объединённых под общим названием «Страницы подлинной истории».

---

Унесённая индоариями протославянская архаика, как мы имели возможность убедиться, сохранилась у них в более чистом, в более первозданном виде, чем у тех же протогреков и «греков», выделившихся позже. То есть, и здесь мы можем говорить о существовании до протогреческо-праславянской культурно-языковой общности некоего индоарийско-праславянско-протогреческого сообщества. То, что индоарии по пути своего следования разделились на протоиранцев и индоарийцев, нас занимает в меньшей степени. Важен сам факт переноса культурных праславяно-, или уже протославяно-индоарийских, ценностей на новую родину.

Снова и снова мы сталкиваемся с вопросом о существовании некоего обособленного «славянства». Вопрос есть, а самого «славянства» в чистом виде нет. Мы спустились до праиндоевропейских глубин. И что же мы видим? Мы видим тех самых древних индоевропейцев, которых столь долго и безуспешно разыскивают. И опять ядро этого сообщества, его «цементирующую» силу и первооснову составляют те, кого мы в разные времена пытаемся обозначить каким-то конкретным и определённым термином: славяне, праславяне, протославяне.

Сейчас мы видим, что терминология эта остаётся в любом случае достаточно условной. «Славяне», «русские», «французы», «греки» и т. д. — всё это очень недолго живущие этнонимы, которые нас порою сильно запутывают и сбивают с толку. Но мы убедились, что есть слова-значения, корневые основы совсем иного рода. И они практически неподвластны действию тысячелетий. Ну какое, например, воздействие было оказано за восемь тысяч лет на нашего знакомого «волоха»? Да почти никакого. Каким он был у протославян, таким и дошёл (лингвистически) почти без изменений до нас. Или Перун-Перкун со всеми его значениями? Сменилось множество самоназваний племён и народов, а сама корневая основа «пер-к» остаётся.

Но означает ли это, что «славянство» или «протославянство» начинается с древних праиндоевропейцев и в значительной мере и является именно ими? И да, и нет. Протославяне, на наш взгляд, — это культурно-языковое ядро праиндоевропейской общности, но, «создавая» эту общность, они уже были каким-то вполне конкретным праядром. И следы этого праядра мы чётко видим в так называемом бореальном, доиндоевропейском праязыке. Так, бореальная корневая основа «Т-В» — это знакомое нам слово «твердь», то есть «опора»; бореальное «Т-М» — это тьма; «Д-Р» — это «драть», «дыра»; «Д-В» — это «двинуть», «сдвиг»; «С-Р» — струить; «С-Л» — «слизь»; «Н-В» — «новь», «новый» (сохранилось также почти у всех индоевропейцев); «Л-П» — «липнуть» и т. д.

Так сколько же тысячелетий протославянству? Ответить на этот вопрос невозможно по той причине, что славяне — неважно, с какой приставкой или же вовсе без неё, — по всей видимости, на всех этапах своего развития были смешанным народом, то есть им не грозила судьба замкнутого этноса, обречённого на вымирание в течение максимум двух тысячелетий, или даже некоего субэтноса, который должен сойти на нет, по мнению Л. Н. Гумилёва, за 1200 лет, пройдя все запрограммированные стадии — от пассионарности до угасания. К слову отметим, что Л. Н. Гумилёв предначертал подобную судьбу и русскому народу. Но он не учёл того, что русский народ многократно обновлялся за счёт постоянных вливаний извне и потому не терял своей «пассионарности»; единственное, что подвело его к роковой черте, — это не некая «программа по Гумилёву», а совокупность невиданного по масштабам геноцида, развязанного против данного этноса в 20–30-х и 80–90-х годах XX столетия, алкогольно-химического геноцида, продолжающегося по сию пору и грозящего превращением большей части народа в мутантов, не способных давать здоровое потомство.

Но здесь мы не берёмся предугадывать будущее, ибо история частенько смешивала карты предрекателям катастроф и гибели наций. Скажем лишь то, с чего начали: при естественных условиях развития крупные смешанные культурно-этнические сообщества практически неистребимы, они могут существовать, внешне изменяясь, но сохраняя первичные формы внутренне, десятки тысячелетий. И примером тому судьбы народов, входящих основными частями в крупные языковые семьи, чьи имена, как правило, эти семьи и носят.

Итак, подводя итоги нашего исследования, мы можем представить себе следующую картину. Как из восточных славян в своё время выделились русские-великороссы, украинцы-малороссы и белорусы, так же из славян выделились до этого восточные славяне, западные, а позже и южные…

Если же мы будем идти от условного начала, а не спускаться по временной шкале вниз, то получится примерно следующее: протославяне-русы, являвшие собой этническое ядро праиндоевропейцев, «породили из себя» сначала расселившихся индоариев и предков анатолийских народов — хеттов, ликийцев, лувийцев и др.

Затем, по всей видимости, началось длительное, растянувшееся на тысячелетия выделение из ядра порциями протогреческого элемента, заселявшего Средиземноморье.

Однотипно, но с большим опозданием произошёл такой же выброс италийского элемента, преобразовавшегося впоследствии при различных вливаниях в романскую группу.

Одновременно с выделением предков анатолийцев и с первыми, ещё совсем негреческими переселенцами в Средиземноморье проходило и выделение этрусков — первичное в Малую Азию, вторичное в Этрурию с одновременным перемещением малоазийского слоя на италийские земли (что и создало видимость прихода с двух сторон). Но окончательное выделение этрусков в самостоятельный этнос произошло позже, примерно тогда же, когда начали появляться «греки», которых можно было в какой-то степени назвать древними греками, как складывающейся самостоятельной культурно-языковой общностью.

Прагерманские племена выделялись уже не из протославянской общности, а из праславянской (при нашей терминологии).

В то же время, судя по всему, произошло выделение кельтского элемента. Но по-настоящему кельтским он стал, лишь вырвавшись из праславянской общности и смешавшись с неиндоевропейским элементом, носящим субстратный характер и ещё имеющим место на континенте и островах.

На наш взгляд, мощнейший выброс прагерманского элемента из праславянского ядра-общности был последним сильным выделением, последней крупной ветвью на дереве протославян-индоевропейцев. Следующее ответвление или выделение было уже и тоньше, и слабее.

Балты не смогли уйти далеко от ядра — у них также в достаточной степени сохранена архаика. К тому же они время от времени вновь вступали в теснейший контакт с ядром, то вливаясь в него какой-либо своей частью, то вырываясь отростком наружу. Членение внутри самого «славянства» происходило в более позднее время, и мы примерно представляем себе этот процесс.

Разумеется, при выделении каждой новой «порции» народов и племён сжималось и само ядро, теряло часть своей жизненной энергии, часть культурного и генетического потенциала. Стоило накопить новый заряд — и происходило новое «испускание-выделение». Именно этим объясняется, на наш взгляд, некоторое отставание «ядра» в социально-культурном плане по сравнению с переселенцами.

Сами переселенцы, получившие мощный толчок, освоившие более благодатные земли и впитавшие в себя новые культуры и народы, постоянно, после каждого «испускания-выделения», оказывались в лучшем положении и развивались в ускоренных темпах. Их можно сравнить, скажем, с предприимчивыми и энергичными сыновьями и дочерьми, которые оставляли своих родителей в деревнях и уезжали в города, с той лишь разницей, что сами переселенцы по большей части и создавали эти «города» на новых территориях, используя, конечно, и достижения бытовавших там малых этносов. Проходило время, и высокомерные и «цивилизованные» потомки забывали своих «бедных деревенских родственников», начинали от них открещиваться.

Вряд ли какой-либо древний грек или же германец, как и германец или грек нынешний, признает тот факт, что он вышел из общеславянского или протославяно-индоевропейского лона. Но, тем не менее, всё именно так и было. Не культуртрегерами и не «белокурыми бестиями-завоевателями» шли по белу свету с протославянской прародины народы-переселенцы, а подросшими и обретшими самостоятельность сыновьями пастухов-земледельцев. Именно в этом и заключалась сущность невиданно живучей общности. Правда, не всегда потом «сыновья» свято блюли заветы «материнского племени». Но само это «племя» всегда было повёрнуто лицом к любому народу, к любой народности, не принимало оно теорий об «избранных», привечало всех, всех ставило на ноги.