Дзиньштейн - Ещё один человек

• Название: Ещё один человек
• Автор: Дзиньштейн
• Жанр: Ужасы и Мистика

Окончание книги, ч.9 от 03.03.11.

---

Поговорили еще, доктор записал единственные мои теперь данные – позывной, и вскоре, пошептавшись с майором, стал собираться. А я решил тоже не терять времени и рвануть за чаем, а заодно скататься посмотреть, как бандитов раскатали. Интересно же.

* * *

Неизвестно, правда ли, как сказал Митрич, или очередная легенда – что кресла Жигулей-семерки были скопированы с Порше. Но кресло было удобным. Даша вполне себе в нем отдыхала. Наверное, можно было бы найти кресла и получше, от иномарок… но надо ли? В коробке броневика было даже уютно, в меру тепло, мотор рычал размеренно, но спать не хотелось – отдохнула за последние дни неплохо. А теперь… такое впечатление, возвращалась из тыла на фронт, что ли. Дорога была ровной, Альба вел спокойно, скорость держали чуть меньше шестидесяти – и Даша, откинув спинку, расслабилась, вспоминая еще раз последние дни…

…Пьянка вышла серьезная. Сначала, правда, все же разобрали добро, осмотрели машины. Альба заметил, что Уралы какие-то длинномордые.

– Они с я-мэ-зэшными дизелями, не с камазовскими. Это хорошо – я-мэ-зэ – они лучше – авторитетно заявил Асакура.

– А ты-то откуда знаешь? – недоверчиво прищурился Альба.

– Учителя знают все! – поднял палец тот. Но, источник знаний так и не раскрыл. Лишь добавил – Если тут двеститридцатьвосьмой я-мэ-зэ – вообще хорошо. Для тяжелых условий лучше всего.

Альба лишь покрутил в ответ головой. Решили завтра пригнать Митричу оба автомобиля, тягач отдать бронировать, а остальным расплатиться за него, и за будущую багги Асакуры. А об оружии поговорить потом.

И началось…

…После хорового исполнения уже в сумерках «Мы пойдем с конем…» решили перенести гуляние в дом. Там начались традиционные разговоры «за жизнь». Обсудили «политику», причем Асакура под большим секретом сказал, что станция дает ток куда-то на Петрозаводск. Процентов пятнадцать от прежнего, но дает. И вообще у коменданта проблем дофига – в поселке все спокойно и есть электроэнергия… но больше нет ничего. А что творится у «коммунаров» в Подпорожье и подумать страшно. Так что, скорее всего в Питер они рвутся не просто так. Вроде бы в Петрозаводск тоже ушла какая-то группа – ну, оно понятно, жизнь налаживать надо, первое время прошло, пора. Потом начали обсуждать планы и Митрича. Сошлись, что лесозаготовку надо поскорее сдать военным – полезная штука. Даша спросила – а Митрич сам не догадается, откуда машины? И вообще – чего он, сам не мог найти?

– Понимаешь – ответил Асакура, лениво жующий черемшу – Митрич – он не добытчик. Жучара, но труженик. Потому и бизнес крепкий, но маленький. Ему проще сделать. Он чем два дня с риском по городу ездить – лучше неделю посидит в мастерской. Вот увидишь – броневик он себе сделает – именно для поездок за добычей… боится он этого, и не любит. Ну… Альба, там что-то еще осталось?

Альба, в силу комплекции, наверное, практически и не пьяный, сказал, что тут больше нет, и Асакура, вздохнув, полез в закрома за еще одной фляжкой настойки… Стали обсуждать действия военных в первые дни, и Асакура поведал, что выжигание заразы – метод древний и проверенный. В качестве одного из примеров привел Великий Лондонский пожар – тогда, в одна тысяча шестьсот шестьдесят шестом году выгорело тринадцать тысяч домов. Но при этом выгорели и кварталы, где уже год свирепствовала чума – и на этом ее эпидемия в Лондоне фактически прекратилась. Так что использование таких дедовских методов – мера вынужденная, но вполне объяснимая…

После «По танку вдарила болванка», и «Чорного ворона» Даша сказала, что все, и вообще, пора. Альба, уже таки малость пришедший в кондицию, недовольно поморщился – штыковая атака на маринованный подосиновичок в миске явно не удавалась… а ложка лежала невероятно далеко, сантиметрах в тридцати. Голый по пояс Асакура попеременно и весьма старательно чистил пулемет и точил меч. Даша все думала – перепутает он, и начнет точить масляной ветошью, а чистить точильным камнем? Нет, вроде нет… Эх… хочется чего-то… то ли замуж, то ли семечек…

– Мальчики… я хочу чаю – капризно заявила Даша – с самовара!

– Оооо!!! Даааа!!! – радостно восприняли идею «мальчики», и непотребство вновь выплеснулось на улицу…

Чай из самовара имеет совершенно иной вкус. Особенно приятен свежий горячий чай из самовара, если питье его на улице, в прохладных апрельских сумерках. Выхлебав с вишневым вареньем здоровенную пиалу, Даша блаженно раскинулась в пластиковом кресле, накрывшись ватником. А мужчины, почти как в той комедии про армию, «после непродолжительного чаепития», стали употреблять «на посошок». Вскоре Даша подумала, что этот посошок явно принадлежит кому-то из скандинавских богов, или типа того. Ибо явно это был Посох Стратегического Назначения, и никак иначе. Наконец, она с Альбой собрались, и готовы были отчалить, при том Альба галантно взялся довести броневик до Митрича, естественно вместе с Дашей. Асакура же, сбросив накинутый на голое тело овчинный полушубок, заявил, что самое время настало «порубать лозу при луне». И взялся за меч.

– Оооо… нам пора – сообщил Даше Альба – Мата асита, Асакура-сан!

– Оясуми насай, Альба-сан! – возвестил Асакура.

Даша попрощалась, на что учитель сказал, что просто обязан ее расцеловать, что и выполнил, под сдавленные матюги Альбы, едва увернувшегося от меча, который Асакура так и не выпустил из рук. На прощание Асакура приволок откуда-то бутылку дешевого шампанского, известив, что «все равно выбрасывать».

Потом они грузились в броневик, причем Даша решила, что вполне может прокатиться «на броне» а точнее, сидя на капоте. Альба сказал, что так ему дороги не видно, но Даша ответила, что если он поедет на понижайке, медленно, она будет ему говорить, куда ехать, и все будет хорошо. Так и поехали, даже ворота не снесли. А Асакура залез в кусты у забора, и выделывал там пируэты с мечом. Отъехали недалеко, когда окрестности озарила яркая вспышка и громкие японские выражения.

– Есть – удовлетворенно крякнул Альба. – Еще один меч. Ну, рукоятка там изолированная, ничего… А мечей у него еще много.

Даша глупо хихикнула, прихлебывая шампанское прямо из горла, и передавая Альбе бутылку – и подумала, что, похоже, все-таки, нажрались изрядно. Навстречу промчался открытый УАЗик с тремя солдатами

– О, вот и патруль… Опять влетит учителю… или продолжится бухалово, смотря как договорятся…

Въезд во двор мастерской был эпохален

– Прррраво руля, Право! Ещщще прррравей!!! Так, так! Йобтваюмать, куда, куда?! Стооооооой!!! Я комутебеговорю – право! А теперь лево и назад… Ага, ага, еще… Стооооой! Прямо! И вперед, помалу, давай, давай, давай… Опа! Стой! Молодец! А теперь выходи и посмотри, что ты наделал! – и Даша весело заржала, а потом свалилась с капота прямо в руки вылезшему уже Альбе.

Митрич взирал на это весело прищурясь, усмехаясь в бороду, а вот Сережа – с явным неудовольствием.

– Ддда… Пьяница мать – горе в семье – изрекла Даша, опираясь на Альбу. Подняла на него глаза – Ты домой дойдешь? Или подвезти?

– Я-то дойду – усмехнулся тот – А тебя, похоже, надо довести.

– Нне. Я ща. Я сама. – Даша шагнула в сторону, покачнулась, и чуть не упала – Блядь. Это шампанское было такое пьяное.

– Надо думать. Пойдем потихоньку…

Сережа, сбежав с крыльца, похватил ее, зыркнув на Альбу, Даша трогательно попрощалась, уговорившись встретиться завтра… «утром». И, приобняв Сережу, двинулась к месту упокоения на ночь.

Утром она проснулась хоть и в своей комнате, но… отчего-то в больной голове крутилось что-то из классики:

«Солнце заходит, – объявил он, глядя на гобелен, изображающий восход солнца. – Мы могли бы провеселиться всю эту ночь, благородные доны, но ратные подвиги требуют сна. Ни капли вина в походе. К тому же баронесса была бы недовольна.

Что? Постель? Какие постели в чистом поле? Наша постель – попона боевого коня!» – С этими словами он содрал со стены несчастный гобелен, завернулся в него с головой и с грохотом рухнул в угол под светильником.

Похоже, вчера было что-то похожее. Раздеть ее Сережа не решился, хотя, помнится, что-то подобное сделать она ему предлагала, а потом потешалась, насколько он покраснел… И вот в итоге проснулась на полу завернувшись в покрывало… м-да. И времени около двенадцати и в голове… Ох, ну зачем я вчера так нажралась?!

Распохмеление заняло пару часов, хозяйки хлопотали вокруг нее, просто обволакивая заботой – Даша узнала, что вчера прошел слух уже по всему поселку, что она, с какими-то мужиками, завалила зверского монстра, которого с утра выставили у комендатуры, снабдив описанием, и уже практически все население его обозрело с утра. И потому ее вчерашнее нажиралово было воспринято как вполне естественное «да мы бы вообще напились до беспамятства… такую рожу застрелить!». Даша пила бульон, и не спешила разочаровывать, сказав, что это вовсе не самый страшный монстр. К обеду ближе прибежал возбужденный Сережа, крикнул, что вот-вот выкатят броневик, увидел Дашу, смутился и убежал обратно в мастерскую. Женщины загалдели, и стали собираться смотреть. Даша тоже решила проветриться – состояние было среднее. Во дворе уже стояла небольшая толпа – о, и комендант с офицерами тут, а вон и морщащиеся, очевидно от перешептываний остальных, Альба с Асакурой… Отлично. Подошла к ним и поздоровалась, стали все вместе ждать. Наконец, ворота мастерской поползли вверх. Даша еще заметила – над ними красуется свеженькая вывеска с непонятным немного названием «Мастерская им. Св. Марвина», и вот, на свет Божий выползло.. ЭТО.