Андрей Дементьев - Года любви и дни печали

• Название: Года любви и дни печали
• Автор: Андрей Дементьев
• Издательство: Эксмо
• Жанр: Поэзия
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-699-46564-4

Поэт Андрей Дементьев, лауреат Государственной и многих престижных литературных премий, уже немало лет в числе самых известных и любимых авторов. Его книги расходятся большими тиражами, что говорит о глубоком интересе читателей к его творчеству. В новом сборнике «Года любви и дни печали» А. Дементьев остается верен себе – он бесконечно искренен и лиричен. Люди разных возрастов находят в его стихах ответы на самые волнующие вопросы их жизни. Романтик по сути своей, он и в остросоциальных произведениях оставляет место для надежды…

Поэзия Андрея Дементьева – как протянутая рука в минуты отчаяния, как надежное плечо, на которое можно опереться.

---

* * *

Надпись на чужой могиле
Выбита словами медными:
«Не жалею, что меня убили.
А жалею, что предали…»

* * *

Цвет имени моего – синий.
Цвет имени твоего – охра.
Звук имени моего – сильный.
Звук имени твоего – добрый.

* * *

Все начинается с любви.
И все кончается любовью.
Ты повторишь слова свои,
Прильнув к немому изголовью.

* * *

Помню, птица упала в пруд…
И круги от предсмертной дрожи
По душе моей все идут,
Словно ты с этой птицей схожа.

* * *

Рано нас покидают дети.
И отсрочек нам не дают.
Им дороже костры да ветер,
Чем родной уют.

Пусть уходят, куда им хочется.
Строить, странствовать…
В добрый час!
Пусть уходят из дома отчего,
Оставаясь в сердцах у нас.

* * *

Осенний день наполнен светом
И грустной музыкой листвы.
И распрощавшееся лето
Сжигает за собой мосты.

В лесу пустынно и печально.
На юг умчался птичий гам.
И в тишине исповедальной
Притих березовый орган.

* * *

Зависть белой не бывает,
Зависть свет в нас убивает.

Мы смирились с тем, что зависть
Судит всех без доказательств.
Ей достаточно улик —
Этот счастлив.
Тот велик.

* * *

Ты еще не можешь говорить.
И о жизни ничего не знаешь.
Спит в тебе мальчишеская прыть.
Неизвестно, кем ты после станешь.

Как все дети – ты смешон и мил.
И хотя еще так мало прожил,
Все ты в доме нашем изменил.
Да и нас, поди, изменишь тоже.

* * *

Все должно когда-нибудь кончаться.
Жизнь верна законам бытия.
Все быстрее мои годы мчатся.
Все прекрасней молодость твоя.

Перемножу прожитые годы
На свою любовь и на твою.
Пусть скупы лимиты у Природы —
Я тебя стихами повторю.

* * *

Я забываюсь работой и музыкой.
Забываюсь от наших с тобой утрат.
Не хочу, чтобы жизнь
Стала улицей узенькой,
Откуда дороги нам нет назад.

* * *

Гроза была признанием в любви.
И над землей безумствовало небо,
То полное несдержанного гнева,
То полное надежды и мольбы…

И вдруг внезапно небо стало немо.

Вот так бывает в жизни меж людьми,
Когда слова смолкают на мгновенье.
А после что? Неистовство любви
Или забвенье?

* * *

Возврати, судьба, мне
Прежний голос.
Ненависть вложи
В мои слова.
Наша жизнь
Жестоко раскололась
На ворье
И жертвы воровства.

* * *

Лишь рядом со смертью
Вдруг сердце пронзит
Забытое чувство вины
Перед теми,
С кем делишь привычно
Судьбу или быт.
К кому привыкаешь,
Как к собственной тени.

* * *

Мне по душе простецкие слова —
«Мочить ублюдков и шпану в сортире».
Но практика порой была слаба,
И потому подчас не тех мочили.

* * *

В мои года стихи уже не пишут.
Но Гете был постарше, а писал.
И потому я в лодыри не вышел.
У Музы я пожизненный вассал.

* * *

Вновь по небу скатилась звезда.
Грустно видеть, как падают звезды.
Провожаю друзей в НИКУДА.
В не пришедшие зимы и весны.

Провожаю друзей в НИКУДА.
Слава богу, что ты молода.

* * *

Нас разлучило с мамой утро.
Ее я обнял у дверей.
Взрослея, все мы почему-то
Стыдимся нежности своей.

* * *

Столько накопилось в мире зла, —
Сколько в небе окиси азота.
Чересчур земля моя мала,
Чтоб вместить все беды и заботы.

Потому-то и живут во мне
Чья-то боль, отчаянье и горе.
Спят спокойно мертвые в земле.
А живым – ни счастья, ни покоя.

* * *

Наша жизнь немного стоит.
Потому и коротка.
Вся Россия тяжко стонет
В стыдной роли бедняка.

Наша жизнь немного стоит,
Как недорог честный труд.
Нас то гимна удостоят,
То в заложники берут.

* * *

Отходит от перрона поезд,
Как будто от души моей.
И кто-то смотрит, успокоясь,
На колыхание огней.

А кто-то им вдогонку плачет.
И, видно, боль его права.
И ничего уже не значат
В окне беззвучные слова.

* * *

Я тебя разбудил
Слишком поздним звонком.
Ты бежишь к моему голосу
Босиком.
И я чувствую, как ты сейчас горяча.
И я вижу – рубашка сползает с плеча.

* * *

Медуз на берег вынесла волна.
И не вернулась больше к ним она.

Они, как линзы, на песке лежат.
И капли солнца на стекле дрожат.
Прошло всего каких-то полчаса.
И высохла последняя слеза.

* * *

Через столько лет на той же улице
Мы случайно встретились в толпе.
Ты успела чуточку нахмуриться.
Я успел подумать о тебе.

Ты успела быстро оглянуться.
«Боже мой…» – Я прошептал вдали.
Может, надо было нам вернуться?
Но друг друга мы бы не нашли.

* * *

Первая красавица России
На портрете дивно хороша.
Только в жизни все ж она красивей:
Не открылась Мастеру душа.

* * *

Годы – как кочующие звезды,
Что глядят прозрачно с вышины.
Вспоминаю прожитые весны,
Забываю виденные сны.

Я о них печалиться не стану.
И по мне ты, юность, не грусти.
Вышел я однажды рано-рано.
Солнце в небе…
Я еще в пути.

* * *

Прошу прощенья у друзей
За нетерпимость и бестактность.
Умчалась юность, как газель.
Явилась старость, словно кактус.

Но я, как прежде, однолюб:
Влюбляюсь в день, который будет…
Прошу прощения на людях
За то, что в юности был глуп.
За то, что в старости зануден.

* * *

Великое время.
Ничтожные дни:
Посеяли семя,
А выросли пни.

* * *

Мужские слезы – дефицит.
У женщин проще со слезами.
Они то плачут от обид,
То над письмом, то в кинозале.

Не знаю – верить ли слезам…
Но сомневаться я не смею,
Что слезы помогают нам
Друг к другу быть чуть-чуть добрее.

* * *

У меня от хамства нет защиты.
И на этот раз
Оно сильней.
А душа немеет от обиды.
Неуютно в этом мире ей.

* * *

Я заново жизнь проживу,
Уйдя в твои юные годы.
Забуду знакомые коды
И старые письма порву.

А память, как белый листок, —
Где имя твое заструится.
Исчезнут прекрасные лица.
И станет началом итог.

* * *

Не уезжаю из России,
Не покидаю отчий дом,
Хотя чиновничье засилье
Переношу уже с трудом.

С трудом переношу их чванство,
Необразованность и лень.
Они себе сказали: «Властвуй!»
И этим заняты весь день.

А толку от потуг их мало.
Но так сложилось на Руси,
Что показуха нормой стала,
Поскольку правда не в чести.

* * *

Белое безмолвие берез…
В лес вхожу,
Как в храм входили предки.
Бью поклоны
Каждой встречной ветке,
Чтобы не вспугнуть их белых грез.

А какая тишина в лесу!
Синяя безоблачная грусть…
Полным сердцем я ее несу.
Я несу.
И расплескать боюсь.

* * *

Ныне пишут все,
Кому не лень.
Те же,
У кого большие бабки,
Издают всю эту дребедень,
Чтоб покрасоваться на прилавке.

Потеснитесь, Лермонтов и Блок!
Дайте порезвиться графоманам…
Им ведь, графоманам, невдомек,
Что народ не соблазнишь
Обманом.

* * *

И гений трижды может быть
Ничтожен:
Когда он дружбу
Выгодой итожит,
Когда вослед своей любви
Былой
Он посмеется,
Словно шутке злой.

И в третий раз
Всего ничтожней он,
Когда забудет,
Где он был рожден.

* * *

Обидно, что ко мне пришла
Ты не вначале.
Одна судьба у нас была.
Одни печали.

И как еще хватило сил
Жить столько лет
В разлуке.
Я полстраны исколесил.
А мне лишь
Протянуть бы руки.

* * *

Три года мучений
И счастья.
Три года любви
И разлук.

Как хочется
В дверь постучаться.
Увидеть восторг
И испуг.

* * *

Печально и трепетно письма твои
Давно отпылали в камине.
А в сердце моем
Уголечек любви
Еще освещал
Твое имя.

* * *

Как на земле сейчас тревожно!
И все страшней день ото дня.
Не потому ль один и тот же
Кошмар преследует меня.

Как будто я смотрю в окошко,
Где сажей в космосе пыля,
Как испеченная картошка
Несется бывшая земля.

* * *