Ярослав Коваль - Война за корону

• Название: Война за корону
• Автор: Ярослав Коваль
• Издательство: Лениздат
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-9942-0654-6

Гражданская война обрушилась на магический Серебряный мир. Лишь чудом план лорда Ингена, чародея, поспешившего провозгласить себя императором, не увенчался полным успехом в первые же дни этой войны. В борьбе за абсолютную власть ему противостоят немногие. Можно только гадать, что ждет в будущем магический мир и как уцелеть петербуржцу Илье, чей необычный дар превращает его в главную угрозу для императора-самозванца.

---

— Давно я не разводил огня без зажигалки, — объяснил он другу.

— А? М-м…

— У меня есть отличная магическая зажигалка, я её всегда брал с собой на пикники. А на этот раз забыл. Да здесь мне могли бы и не разрешить ею пользоваться. Всё-таки лишняя магия, хоть и незначительная…

— Слушай, а что бы ты сделал, если б твой отец решил тебя женить на какой-нибудь знатной дамочке из соображений там интересов семьи или каких-нибудь ещё?

Друг посмотрел на Илью испытующе. Несколько мгновений молчал.

— Женился, разумеется.

— Тебе было бы всё равно? А мне казалось, ты ценишь свои отношения с Машей.

— Разумеется, — тон Санджифа был выдержанным, даже прохладным. — Я был бы рад такому решению отца, оно развязало бы мне руки. Я пошёл бы навстречу нуждам семьи, но в этом случае считал бы себя вправе жениться вторым браком на любой женщине любого происхождения. А сейчас для меня это немыслимо, понимаешь?

— Угу… — промычал юноша-аурис, думая о своём.

Оставив ведро у печи и согрев окаменевшие от холода пальцы над огнём, Илья поплёлся к шатру, где рассчитывал упасть на одеяло и больше ни на что не реагировать. Работа на пару с мыслями, от которых хотелось загородиться чем угодно, измотала его, хотя он не осознавал этого, понимая лишь, что сейчас самое привлекательное для него — возможность спокойно спать, пока не разбудят.

Но у самого входа в шатёр увидел Мирним, что-то пытающуюся упаковать в небольшой свёрток, и снова нахлынули переживания, с которыми надо было как-то справляться, а как — непонятно.

— Мир! — окликнул он.

Девушка вздрогнула и посмотрела на него со смесью испуга, смятения и смущения. Она и сама не знала, как себя вести теперь (ведь что-то же должно было измениться, а что именно и как это всё увязать со своим желанием быть всегда рядом с этим молодым человеком, Мирним не знала), а поэтому просто потупилась и застыла, предоставляя ему возможность выкручиваться из ситуации.

— Мира, слушай, — Илья взял её за плечи. — Ну правда, я же не хотел так. Меня просто поставили перед фактом.

— Это понятно. Правда, понятно, — промямлила девушка, отворачиваясь.

В душе юноши, смутно надеявшегося, что всё как-нибудь само разрешилось за день, всё оборвалось. Но одновременно с тем смутная идея, то брезжившая на грани сознания, то снова стиравшаяся, оформилась в намерение.

— Пошли, — сказал он, схватил Мирним за руку и поволок за собой.

— Куда ты? — испуганно пролепетала она, болтаясь за ним, как игрушка на верёвочке, которую пытается везти малыш, ещё не совсем твёрдо держащийся на ногах.

— Идём.

Илья помнил, что каждый раз, когда военный лагерь переносили на новое место и приводили в более или менее приличный вид, где-нибудь в стороне обязательно ставили палатку для двух священников, сопровождающих армию. Когда юноша решился спросить у госпожи Шаидар, зачем они здесь, женщина лишь коротко обронила: «Профессиональные солдаты либо очень суеверны, либо религиозны».

И теперь петербуржец тащил с собой подругу, припоминая, в каком же уголке лагеря на этот раз разместилась походная церковь. Вспомнил, что натыкался на неё, когда разносил наколотые дрова, и направился туда.

В небольшом закутке, выгороженном при помощи щитов, на скорую руку связанных из прутьев, хлопотали двое мужчин в длинных светлых одеяниях, узнаваемых так же, как и рясы православных батюшек на родине Ильи. Над серой палаткой, увенчанной небольшим тускло поблёскивающим султаном из чего-то вроде тонко нарезанной фольги, то ли нитей гранёной стеклянной рубки, гостеприимно вился дымок — внутри топилась печка. Здесь, в прямоугольнике прутяной оградки, шла своим чередом жизнь таких же людей, как и все остальные: валялись миски, свёртки, сумки с провизией, сох подпёртый шестом плащ.

Один из священников — тот, что постарше, — взглянул на петербуржца с вопросительным, но вместе с тем очень мягким выражением лица.

— Здравствуйте, — поприветствовал его юноша-аурис, не могущий припомнить, как же полагается обращаться к представителям местного духовенства. — Будьте добры, обвенчайте меня.

Выражение лиц священника и Мирним были сходны, но Илья не воспринял ни то, ни другое, хотя и смотрел на того, с кем говорил: изумление слуги божьего занимало его сейчас меньше всего. Важна была только собственная решимость требовать и настаивать, а это не так просто в ситуации, когда не знаешь ни традиций, ни даже законов толком.

— Обвенчать вас, ваше величество? — недоумевающее переспросил священнослужитель, и именно это обращение одним махом решило колебания юноши, ещё не решившего, следует ли ему упрашивать и умолять или жёстко и нагло требовать.

— Да, обвенчать. Вот с ней… С моей невестой. Прямо сейчас.

— Но… Ваше величество…

— Я настаиваю! — Илья слегка повысил голос — скорее для того, чтобы подкрепить собственную решимость.

Оба мужчины коротко переглянулись между собой.

— Да, конечно, — уже совсем другим тоном проговорил старший из них, и младший сразу полез в палатку — искать что-то. — Пройдите сюда, ваше величество. Буквально несколько минут, пожалуйста, нам нужно отыскать кольца и цепочку. Присаживайтесь пока… — И гостеприимно указал на импровизированную скамейку, организованную из кривого брёвнышка и двух деревянных обрубков, поставленных вертикально.

— Что ты делаешь?! — шёпотом воскликнула Мирним, стоило священнику немного отойти. — Ты с ума сошёл?!

— Чушь! — Теперь, когда дело пошло, и возражений больше не выдвигалось, петербуржец почувствовал себя намного увереннее. — Я хочу на тебе жениться и женюсь. Я пошёл навстречу лордам, согласился жениться на дочке Даро, так что теперь по-честному могу делать всё, что считаю нужным.

— Но… Тебе этого не простят! У тебя будет куча проблем из-за этого! Из-за меня!

— Это мы ещё посмотрим.

Девушка смотрела на Илью ошеломлённо, с восторгом и даже в чём-то благоговейно.

— А как же господин Даро? Санджиф?

— Вот уж, думаю, кто-кто, а Саф меня точно поймёт. А его отец… Да, по большому счёту, плевать мне, что тот подумает. Спишем на моё происхождение. Я в традициях не разбираюсь, и всё такое. Примитивный аурис, дикарь, знать ничего не знаю, хотел — и женился!

Она залилась краской. Выражение её глаз в эту минуту запомнилось ему навсегда — так на него никто ещё никогда не смотрел. Это был взгляд человека, перед которым забрезжила надежда на спасение в самых глубинах отчаяния, и своим спасением он был обязан тому, на кого взглянул. И даже если бы у Ильи имелись какие-то сомнения в принятом решении, после такого взгляда от них не осталось бы даже воспоминаний.

Вспышка нежности толкнула его обнять Мирним и покрепче прижать её к себе. А священники уже вовсю суетились — вытаскивали из палатки большую раскладную подставку, какие-то ларцы, сумки. Один из свёртков, будучи распотрошён, явил тусклому свету костров и исчезающим бликам вечернего света два блистающих облачения, которые и были надеты обоими слугами божьими с подобающей быстротой.

Через несколько минут Илья и Мирним были поставлены перед большой чашей на складной опоре, и священник вручил юноше длинное кисейное покрывало, объяснив, что им он должен окутать свою невесту, обязательно покрыв ей голову. Второй ждал рядом с подносом, на котором лежали кольца и толстая витая цепочка.

— По традиции присутствовать на этой церемонии могут все, кто захочет, — сказал петербуржцу священнослужитель с таким видом, будто сообщил нечто важное. — Я не могу препятствовать…

— Незачем! Пусть смотрит, кто хочет! — задорно отрезал юноша и тем словно бы успокоил собеседника.

Тот, раскрыв молитвенник, стал читать оттуда длинные витиеватые фразы на старом языке, из которого Илья до сих пор не понимал ни слова. К палатке со сверкающим султаном на макушке постепенно стягивались люди — петербуржец ловил их движения краем глаза и отмечал краем сознания, хотя ни разу не оглянулся, потому что его больше интересовала книга с молитвами. В конце концов, обряд бракосочетания у любого народа сосредотачивается на процедуре пусть символического, но всё же принесения клятв, и в совершении каких-то ещё действий вроде обмена кольцами. Почему-то Илье казалось, что от того, насколько мгновенно он успеет отреагировать на намёки священника, будет зависеть сам факт успешного заключения брака.

Перевернув страницу молитвенника, священник задумчиво взглянул на юношу и принялся, прочтя строчку, переводить её для него. Но ничего неожиданного из его уст, собственно, и не вышло — довольно банальные пассажи об ответственности и кое-что более изысканное о единении двух сердец у Истока Божьей любви, которая во всём своём совершенстве никак не может поддерживать мир, если ей не служит простая земная любовь, рождающаяся в душах смертных.