Никита Елисеев - Судьба драконов в послевоенной галактике
Скачивание начинается... Если скачивание не началось автоматически, пожалуйста нажмите на эту ссылку.
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Описание книги "Судьба драконов в послевоенной галактике"
Описание и краткое содержание "Судьба драконов в послевоенной галактике" читать бесплатно онлайн.
– Во как формулируешь. Молодец! Я уже Универ кончал, и тут такая неприятность, такой облом. Пошел в "отпетые"… Вот так, мил-дружок.
Я мотнул головой:
– Мсье сержант, позвольте?
– Давай, давай без церемоний, ночью в двух шагах от сортирной ямы устав спит и видит сны о белых стихах…
– После рапорта…меня выгонят?
– Не, – сержант отрицательно помахал рукой, – не… в крайнем случае, пошлют русалок ловить…
– ???
– Опасно. Хоть и на поверхности, а такого насмотришься…Такого нанюхаешься. Ты русалок-то видел?
– Ви…дел.
– В зоопарке?
– Нет, – у меня подкосились ноги, и я сильнее схватился за край раковины, – нет… В зоопарке – больные русалки. Я… знаю… Я видел… на Западном… побережье.
– Тюу, – присвистнул сержант, – кто же тебя на Западный берег пустил?
Я промолчал. На Западное побережье мы ездили с мамой. Это было давно, но и тогда побережье не особо охранялось. В поездах и в машинах пропуска проверяли, а если, как смеялась мама, с котомочкой за плечами и с палочкой в руках, то хрен кто задержит.
Никто особенно на это самое Западное не рвался и не рвется. Купаться и загорать можно и на Юго-Западном, а вот нос к носу столкнуться с русалкой скорее можно на Западном.
Я молчал. Мне не хотелось, чтобы сержант узнал о моей маме. Достаточно того, что о ней знают начальник школ и командиры.
***
После кантины мы построились перед стеклянными дверьми.
– Фил, – позвал сержант.
– Здесь, – отозвался Фил и вышел из строя.
– Отведешь деток в карантин, дашь им игрушки – пусть разбирают и собирают. Потом выдай по хлыстику – и в спортзал, пока на грушах пусть тренируются. Если я не вернусь до вечера, позвони в дежурку. Вечером у вас, дети, зоосад.
Строй зароптал.
– Что такое? – сержант повысил голос. – Я слышу недовольство? Вы все… все без исключения, пока можете работать только в зоосаде, только… У вас, у всех, ни реакции, ни точности, ни быстроты. Вы – костоломы, а не "отпетые". Зарубите себе на носу, намотайте на ус – первое достоинство "отпетого" – быстрота, второе – легкость, третье – точность, четвертое – сила. У вас ничего этого нет. Жуть берет на вас смотреть, как вы работаете в пещерах и коридорах. Значит, придется вам, преодолевая отвращение, возиться в зоосаде… Да, да… Все. Проповедь закончена. Фил, веди деток в детсад. К тебе проповедь тоже имела касательство. Шагом арш!
Ребята ушли. Мы остались вдвоем с сержантом.
– Ну, пойдем, – вздохнул сержант, – боец, супермен. Скверно начинаешь. Санчасть, рапорт – это многих славных путь. – Сержант остановился, похлопал себя по карманам. – Ух, блин! Я же отчет забыл… Джекки, слышь, ты иди себе вперед по коридорчику, чтобы зря не ждать. Я тебя нагоню.
Я тронулся вперед. Сапоги утопали в мягком ворсе ковровой дорожки, и две тени ложились на две стены.
Коридор завершался стенкою. А в стенке была дверь, и над дверью костяным кустом торчали рога. В их переплетеньи горел огромный выпуклый фонарь. Я поначалу даже испугался. Глаз? Нет. Просто фонарь – круглый, матовый.
Я отворил дверь и вошел в зал. Нет, то был не зал, это была зала со сверкающим, гладким, зеркальным полом, со сводами арок.
"Вперед так вперед", – подумал я и пошел себе вперед вдоль арок.
…Пауков я увидел сразу, но я очень хорошо помнил "Наставления". Не обращать внимания на монстров. Заниматься своим делом. Не задевать. Жить рядом с ними, покуда не узнаешь точно, как их убить. Пауки, размером со здорового дога, мелькали в пролетах арок. Их пробеги на косматых изломанных лапах были отвратительны… Но я помнил "Наставления". Отвращение – первый враг "отпетого". Помни: для них ты отвратителен так же, как они для тебя. Отвратителен, страшен и непонятен. Твоя сила – в умении побороть отвращение – наблюдать за ними спокойно, трезко. Отвращение – первый враг "отпетого". Страх – второй. Убивай не трясущимися от отвращения руками, убивай, уважая противника…Только тогда…
Паук легко, словно танцуя, шел на меня. Изредка он приподнимал свои передние лапы, шевелил ими в воздухе, и я видел рот паука на брюхе. И я понимал: этим вот ртом он, разорвав мое х/б, всосет мою плоть, мое единственное, первое и последнее тело… Спокойно, спокойно…Только не поддаваться желанию садануть пауку в брюхо ногой. Он на то и рассчитывает – облепит ногу, всосется, вгрызется… Я успел поймать паука за передние лапы и оторвать его тело от зеркального пола. Паук болтал оставшимися свободными лапами.
Пауков становилось все больше.
Я шел, держа на вытянутых руках свой отвратительный груз, и замечал, что пауки сторонятся меня, отбегают подальше.
Это меня порадовало. Руки затекали, и после бессонной ночи мучительно болела голова.
И тут новая напасть: я заметил, что у паука начинают выламываться из тела лапы, за которые я его держал. "Этого только не хватало, – подумал я, – тогда уж точно заклюют". Я постарался нести паука пониже. Видимо, выламываемые лапы причиняли ему боль, и он замер, перестал дергаться, перестал сучить остальными лапами.
Я вспомнил, как однажды в детстве я видел оторванную лапу паука, дергающуюся саму по себе, и быстро представил, прикинул, как будут бесноваться в подземелье меж арок вот эти лапки.
Старичка я заметил, лишь только миновал ряд арок и вышел в огромный зал.
Старичок, в бородке и в круглых железных очках, сидел на табурете, а вокруг него сновали пауки.
Приглядевшись и подойдя поближе, я увидел, что старичок поглаживает пауков, а они к нему ластятся, будто собачки. Наконец старичок поймал одного паучка, перевернул его и принялся ковыряться в паучьем брюхе, приговаривая:
– Счас починим, счас… О, ну беги, беги…
Он выпустил паука и собирался было поймать другого, но увидел меня. Он ничуть не удивился, даже обрадовался.
– Ну-ка, ну-ка, – сказал старичок, – храбрый юноша, дайте мне это чудо морское, чудо настенное.
Я двинулся к старичку. Пауки сыпанули от меня в разные стороны.
– Ай, ай, – старичок покачал головой, – вы же ему ножки поломали.
Он принял от меня паучка, ловко каким-то здоровенным пинцетом вправил вывернутые лапы и опустил на пол.
Паук постоял некоторое время не двигаясь, словно утверждался в прочности починенных лап, потом посгибал их и только после этого пустился от нас прочь. Паук скользил легко и бесшумно, и я находил даже приятность и красоту в его стремительном боковом движении.
Старичок вытащил табуретку из-за спины, поставил перед собой и предложил:
– Садитесь, храбрый юноша.
Пауки, освоившись с моим присутствием, снова полезли к старичку. Он приваживал и привечал их и не то лечил, не то чинил своим пинцетом.
– Кто же вы? – поинтересовался старичок, ковыряясь в мохнатой спине очередного многонога. – И что вас привело в мои закрома?
– Да мы с сержантом на рапорт шли. Сержант поотстал, вот я и…
– Что же вы не свернули? – старичок закончил латать спину паучка, покачал головой. – Что же вы не свернули? Если бы не ваша выдержка, таких бы дел натворили. Вас сержант не предупредил, что впереди паучья пещера?
– Нет, – сказал я, подумал и быстро поправился: – Нет, говорил, только я как-то, знаете ли, – я повертел руками в воздухе, – не придал значения.
– А, – протянул старичок, – беспечность, беспечность… Думали путь сократить?
– Да, – кивнул я.
– Эх, молодость, – вздохнул старичок и протянул мне руку, – будем знакомы. Пу-Сун-Лин, иначе Бенедикт.
– Очень приятно, – улыбнулся я, – Джек Никольс.
– Никольс? – насторожился старичок. – Позвольте, а вы кем Рае Никольс доводитесь?
– Сын, – просто ответил я.
– Сын, – старичок так и всплеснул руками, – сын Раи Никольс – вы подумайте… Я ведь ее совсем девчонкой знал. Ай-ай-ай… Вы, юноша, у мамы в лаборатории работаете?
– Нет, – я покачал головой, – я пошел в "отпетые"… Сейчас в карантине.
Старичок снова занялся паучками. Он ковырялся в них с таким тщанием, что пинцет в его руках порою напоминал отвертку.
– Они… живые? – поинтересовался я.
– Сложный вопрос, – вздохнул старичок, – если и живые, то не так, как мы. Они ближе к растению и к механизму, чем мы. Ближе, так сказать, к дурной, не знающей себя вечности неорганического мира.
И старичок лукаво заулыбался.
– Нет, – я другое хотел спросить… Это они сами получились или их вывели, или…
– Браво, браво, юноша, – старичок воздел руки к сводам зала, – недаром вы сын Раи Никольс. Да, вы угадали верно. Перые воспитанники орфеанумов.
Мэлори и эти… монстры?
Я передернулся.
Старичок заметил мое движение и засмеялся:
– Да, представьте, дракон так же отнесся к нашему первому произведению. Очень нервничал и гадил чрезвычайно. Не желал. Здесь, видите ли, неплохая черта – он тянется к прекрасному, к человеческмоу.
Старичок положил пинцет на колени и пошевелил руками в воздухе:
– Ну, кш, кш…монстрики… Бегом, бегом, дайте с юношей побеседовать…
Подписывайтесь на наши страницы в социальных сетях.
Будьте в курсе последних книжных новинок, комментируйте, обсуждайте. Мы ждём Вас!
Похожие книги на "Судьба драконов в послевоенной галактике"
Книги похожие на "Судьба драконов в послевоенной галактике" читать онлайн или скачать бесплатно полные версии.
Мы рекомендуем Вам зарегистрироваться либо войти на сайт под своим именем.
Отзывы о "Никита Елисеев - Судьба драконов в послевоенной галактике"
Отзывы читателей о книге "Судьба драконов в послевоенной галактике", комментарии и мнения людей о произведении.