Михаил МЕДВЕДЕВ - КОНТРОЛЬНОЕ ВТОРЖЕНИЕ

• Название: КОНТРОЛЬНОЕ ВТОРЖЕНИЕ
• Автор: Михаил МЕДВЕДЕВ
• Издательство: Эксмо
• Жанр: Альтернативная история
• Год: 2010

Осень 2036 года.

По окончании Третьей мировой войны Россия лежит в руинах, ее территория поделена на оккупационные зоны между странами НАТО, а население медленно вымирает. Что может сделать в такой ситуации настоящий русский патриот? Разве что изобрести машину времени и, вооружившись историческими знаниями, вернуться в прошлое, чтобы решительно переиграть те события, которые привели к краху некогда великого государства. Ученые Петр Васнецов, Александр Титов и Борей Готлиб так и поступили. И Россия действительно была спасена от последствий проигранной мировой войны. Правда, в результате у края пропасти оказалась вся планета. Грань между временами и пространствами была разорвана, и на человеческую цивилизацию обрушился сокрушительный удар коварного врага из параллельной реальности...

---

Хруст костей длился бесконечно. Он почти заглушил последний крик Джеки, давно затихший в реальности, но еще звучавший в моих ушах. Мне уже хотелось, чтобы вторым блюдом мутанта стал я сам, но судьба не послала мне избавления. Закусив моим пленником, чудовище перестало быть агрессивным. Оно, удовлетворенно пыхтя, опустилось на залитую бурой жижей траву и затихло. Я разжал пальцы, отпуская щупальце. Существо синхронно похлопало полусотней глазок и выбросило стебель по направлению ко мне. Рядом с моим правым ботинком лег «Спартак». Рукоять лучемета была теплой и влажной.

Монстр с громким хлюпом встал, оставив на грунте кучу вонючих экскрементов. Я отпрянул, но ноги-шланги шелестели очень миролюбиво. Они неторопливо переместили тело подоса к дороге. Он шел в ту сторону, откуда мы приехали. Мы. Еще минуту назад я находился в составе некоего множества, именуемого «мы», а сейчас я опять в угрюмом единственном числе. Рука сама собой поднялась, и прицел уперся в удаляющийся волосатый шар. «Глупо стрелять», – подумал я и опустил оружие. Подос неуязвим для стрелкового оружия, а, кроме того, в своих стрелять нельзя. Даже если они действуют как безжалостные убийцы. Потом «благодарное» Человечество все всем, конечно же, припомнит.

В первую очередь мне, конечно, но и создатели волосатых шаров тоже получат по полной программе. Многих посадят, кого-то даже казнят, как меня. Наверное, не устоит и Верховный. На него повесят огромную стаю дохлых собак, но я не сомневаюсь, что, если прямо сейчас провести общесистемный референдум и спросить, одобряете ли вы массовое убийство кохонов, доброе Человечество радостно взвоет: «ДА-А-А». Большая часть истребляемых нами в этом мире человекообразных скотов ни в чем не виновато, и если бы мы были хоть чуточку сильнее, то, наверное, решили бы вопрос меньшей кровью. А впрочем! Если бы мы были сильнее, они никогда бы не отважились на атаку. Они все рассчитали правильно, но все-таки ошиблись. Рабы неспособны понять, что свободных людей нельзя победить. Их можно обмануть, убить, но покорить нельзя. Почему-то мне стало страшно от осознания того, что мы творим. По извилинам робко бродила мысль: «Они начали первыми, они получили по заслугам», и все же то, что устроили здесь мы, жертвы агрессии, ужасало. Мы сильные и умные, а значит, должны быть добрыми и великодушными. Но ведь, если бы мы не обрушили на них всей доступной нам и нашим союзникам разрушительной мощи, кохоны по-прежнему убивали бы нас и радовались тому, что могут делать это безнаказанно. Они ликовали, видя нашу слабость, так пусть же теперь поплачут, созерцая нашу силу.

Проводив взглядом подоса, я вернулся в кабину тягача. Неожиданно мне подумалось, что моя война близка к завершению. Враг повержен. Победа уже не за горами, и если у меня осталась хоть капля везения, то мне следует потратить ее на спасение своей собственной жизни.

Сердце радостно заныло. Неужели чудесный приз снова не минует меня, и я увижу мир после этой самой чудовищной в истории войны? Спокойный и уверенный в себе мир, неторопливо зализывающий раны. Мир, стесняющийся своего счастья и скорбящий по тем, кому не суждено было дожить и увидеть славный день всеобщего торжества.

Я забрался в покореженную кабину, и тягач послушно зашлепал траками по накатанной колее. Минут через пятнадцать впереди показался въезд на шоссе. Покрытие давно не ремонтировали, и дорога выглядела заброшенной. К счастью, тягачу были абсолютно безразличны как срок последнего ремонта полотна, так и его качество. Он с одинаковой бодростью скакал по кочкам на обочине и по уцелевшим участкам относительно ровного асфальта. На перекрестке я остановился и, подобно великим воинам древности, встретившим на своем пути Дорожную развилку, глубоко задумался: в какую же сторону мне ехать. Передо мной был перекресток абсолютно равнозначных дорог без указателей и дорожных знаков, а значит, вероятность правильного решения составляла целых тридцать три процента. Я положился на удачу и поехал прямо.

Сломанная крыша кабины оглушительно хлопала и скрежетала, оповещая о моем приближении всех заинтересованных лиц. Следовало остановиться и закрепить наполовину оторванный кусок железа, но потом я решил, что двигатель и так ревет достаточно громко, поэтому ремонт крыши ни капельки не улучшит мою акустическую скрытность. А вот если я пойду пешком, то смогу стать совсем незаметным. Вот только продолжительность моей прогулки по гибнущему миру увеличится до бесконечности.

Не успел я обдумать все прелести пешего похода, как вынужден был снова затормозить. Сразу за крутым поворотом трассу перекрывали два танка неизвестной мне конструкции. Я слишком поздно заметил их, и, кроме того, оказалось, что мой тихоходный аппарат здорово разогнался и его не так-то легко остановить. Он согласился сбросить скорость, только когда его капот почти уперся в борт вражеского танка. Еще немного, и получилось бы нечто похожее на беспощадный таран.

Впрочем, и без столкновения меня вполне душевно приложило грудью к приборной доске. Почему я не предусмотрел наличие вражеских кордонов? Совсем страх потерял. Вообще-то я о них думал, но размышления на эту тему происходили в каком-то параллельном режиме, совершенно не затрагивая область мозга, ответственную за принятие решений. Я абстрагировался от подобной ситуации и вот, пожалуйста, огреб неприятности по полной программе. Танки были явно не наши. Значит, если я сейчас поведу себя правильно, то они меня быстро и экономично уничтожат на месте, а если неправильно, то надают по башке и возьмут в плен. Исходя из моего печального опыта – первый вариант гораздо предпочтительнее. Вот влип! Еще и на «КамАЗе» прикатил.

Герб Солнечной Системы на крыше, небось, с орбиты разглядеть можно. Почему же они не стреляют? Хотят взять в плен? Живым не дамся! Лучемет мягко лег в руку. А может, это союзники? Или даже наши? Какая-нибудь новая неизвестная мне модель танка? Или что-то забытое, многие годы пылившееся на складах. Старое редкое оружие, уцелевшее только потому, что сохранить его было дешевле, чем уничтожить.

Я развернул тягач и, опасливо косясь на угрожающе насупившиеся боевые машины, съехал в кювет. Никто не проявил ни малейшего интереса к моей персоне.

Было даже немного обидно. Прибыл к ним с таким выдающимся праздничным тарарамом, а они, видишь ли, игнорируют. Танки сохраняли полную неподвижность, хмуро врастая в дорожное полотно и вполне правдоподобно изображая памятники самим себе. Мой страх постепенно сменился восхищением. Не каждый образец смертоносной техники может вызвать у меня неподдельный восторг, но эти дивные машины были достойным порождением беспокойного и жестокого человеческого разума. Несмотря на внушающие почтение размеры, они выглядели легкими и стремительными. Изящность обводов гармонично сочеталась с угловатостью выпирающих из брони разнообразнейших средств поражения. Ребристый от крупной магнитной намотки ствол застыл в четырех метрах над моей головой. А еще выше над ним щетинился целый выводок приспособлений непонятного назначения. На лобовой броне, слегка выпирая из синеватого металла, расплющилось нечто вроде орла с тремя коронами на двух головах и державой со скипетром в когтистых лапах. Значит, Россия в этой реальности уцелела, и даже сохранила какие-то элементы суверенитета, о чем свидетельствовали белые буквы латиницей на сплюснутой башне: «Russian Army». Чуть ниже и мельче кириллицей: «руская армия». Именно так с одной буквой «с» – «руская».

Когда-нибудь у меня будет возможность во всем этом разобраться. Я представил себе, как лежу на диване с планшетом, лениво листаю нечто глубоко заумное вроде «Причины отсутствия мегаколлективистических тенденций в альтернативном пространстве кохонов». Нет. Ну, его на фиг, такое читать. Лучше что-нибудь вроде «Кровавых преступлений буржуазных режимов» или «Липких пальцев межпространственного олигархата». На худой конец сойдет и «Майор Шторм против машины смерти». Лежу, значит, читаю, духовно обогащаюсь, подкачиваю из Ленинки свежачок и грызу яблоки вперемежку с персиками. Или лучше наворачиваю тушенку с макаронами. Или поедаю мясной пирог… Или…

Мысли начали крутиться вокруг еды, и мне пришлось признать, что я проголодался. Взять еду было негде. Не на охоту же мне идти, в самом деле?

Тягач прокрался мимо неподвижных танков, выбрался на дорогу и рванул с места на максимальной скорости. Удалившись от кордона на безопасное расстояние, я притормозил. Дальше предстояло ехать гораздо медленнее, сбрасывать скорость перед каждым поворотом и напряженно вглядываться вперед. Навязшая в зубах народная мудрость про «тише едешь, дальше будешь» в очередной раз подтвердилась, и наглядный урок пошел впрок. Больше я не собирался с разгона атаковать очередного затаившегося врага, предпочитая обнаружить опасность загодя и вовремя смыться. Иногда я даже останавливал машину и отправлялся на пешую разведку.