Пауль Локамп - Охотник на ведьм

• Название: Охотник на ведьм
• Автор: Пауль Локамп
• Жанр: Ужасы и Мистика

Старые проблемы, древние споры и войны. А как же иначе, ведь мир, в котором мы живём, не что иное, как Чистилище, где рядом с обычными людьми живут те, которых называют «Охотники на Ведьм». Наказанные за грехи прошлых жизней, у них нет права на выбор, у них не права на сомнения. Есть только цель, ради которой, они готовы на многое. Кто знает, вдруг ты один из них? Через какую боль готов пройти, ради искупления своих грехов?

---

— Феноменальная у вас память, святой отец.

— Учителя хорошие были, — грустно ответил он.

Да уж, судя по последним строкам, строгостью нрава Юлия Александровна Татищева не отличалась, а вот насчет ее родного города автор дневника немного ошиблась. Так, слегка заплутала в географии (на двести километров в сторону Гродно), спутав Каунас с городом Слоним, в окрестностях которого (в родовом имении) и родилась госпожа Татищева. Первое упоминание о нем встречается в Ипатьевской летописи и датируется 1252 годом. Красивый город, с историей; даже озеро Бездонное, находящееся неподалеку — и то имеет свое предание. Как гласит легенда, однажды в деревню пришла нищенка. Ходила по деревне, просила милостыню, а к вечеру собралась в дорогу. На краю деревни жили отец с сыном, которые пригласили ее в дом, посадили за стол и накормили. В благодарность за их доброту женщина, уходя, сказала: «Быстро собирайтесь и уходите на север, потому что деревни вашей скоро не станет, только не оглядывайтесь». Отец с сыном бросились вон из деревни, забрались на пригорок, но не сдержались и оглянулись. На том месте, где стояла деревня, плескалось большое озеро. А они, в наказание за излишнее любопытство, превратились в два камня, которые местные называют «батька с сыном». Историки утверждают, что деревня на месте озера действительно была; рядом есть кладбище, которому 850 лет. Мостовая на кладбище давно вросла в землю и уходит… Да, именно — уходит в озеро. При этом никаких населенных пунктов поблизости нет, а кто будет возить покойников издалека? А еще на глади озера появляются крест-накрест дорожки. Вся поверхность гладкая, а по этим дорожкам бежит рябь. Говорят, что эти дорожки появляются там, где когда-то были деревенские улицы.

— Ладно, оставим прошлое, — он махнул рукой, — займемся делами нынешними, причем, скажу честно, не менее грустными.

— Что-то случилось?

— Если честно, даже не знаю, с чего начать, чтобы не показаться в твоих глазах идиотом.

— Вы знаете, Казимерас, последнее время я слышал такое количество невероятных вещей, что меня сложно удивить.

— Periculum in mora[23]. Раз так, слушай, — он снял очки, долго протирал стекла, поджав губы, будто не решаясь начать рассказ. Я не торопил, уже твердо зная, что меня это коснется. Кожей опасность чувствую. Казимерас закончил полировать очки и начал рассказывать.

— Ко мне обратился один из прихожан. Пожилой человек, но в прекрасной физической форме. Крайне религиозен, что исключает возможность вранья. Пришел ко мне поговорить. Позволю себе заметить, что это была не исповедь, иначе о нашем разговоре, ты бы не узнал. Не знаю, слышал ли, но в последнее время в газетах упоминалось несколько трагических случаев нападения волков на людей. Точнее, волкособов, то есть помесь волка и собаки.

— Да, слышал, — кивнул я, — в связи с этим даже собирались увеличить квоту на отстрел.

— Вот, — согласился он, — поэтому и позвал тебя на встречу. Видишь ли, этот мужчина — вдовец, живет в одиночестве на своем хуторе. Однажды ночью он проснулся от непонятной тревоги. Встал, подошел к окну — мало ли что, времена лихие, могли залезть во двор, чтобы ограбить одинокого старика. И вот, посмотрев, увидел волка, который доедал его собаку, кстати, не маленькую. Конечно, Мечисловас схватил ружье, собираясь угостить тварь зарядом картечи, но…

— Постойте, если была ночь, как он сумел разглядеть, что делается во дворе?

— Полнолуние, Александр, полнолуние…

— Ясно. Что было дальше?

— Наверное, волк услышал шорох, поэтому сначала насторожился, затем перескочил через забор и бросился бежать к лесу.

— Ну да, волк, конечно, мог подойти к жилью, — я немного подумал, — зимой, если уж совсем голодно. Но летом… Сомнительно. Хотя, если принять как версию, что это волкособ — то да, они людей практически не боятся. Немного не понял, почему эта история должна была меня заинтересовать. Я не охотник, мне зверей стрелять жалко Волк — зверь красивый, сильный и умный.

— Я тоже не понимаю охоту ради охоты, — согласился Казимерас, — но есть одна вещь, которую он мне рассказывал, покрываясь крупными каплями пота. Как горошины, по лицу стекали…

— Что именно?

— Эта тварь, — ксендз немного помедлил и наконец выпалил, будто в холодную воду нырял, — бежала на двух ногах…

— Что?!

— Да, Саша, именно. Это существо двигалось как человек, но выглядело, как волк.

— Оборотень! — выдохнул я.

Казимерас посмотрел на меня, словно не решаясь кивнуть, подтверждая тем самым мои слова. Понимаю — несмотря на все события последних месяцев, обычный человек не может вот так, сразу признать существование Нежити. Что там Ведьмы, господа? Ведьмы — это вполне реальные существа, и ничего сверхъестественного в их существовании нет. Оборотни — это другое; может, тварь и пониже рангом, но, видит Бог, не менее опасная.

— Наверное, — он сжал челюсти и, решившись, закончил: — Да.

— Поблизости хутора или небольшие деревни есть? В радиусе пяти-семи километров, не дальше?

— Есть, — он кивнул, — два хутора и одна небольшая деревня.

— Люди последнее время не пропадали?

— Нет, — он покачал головой, — не слышал. Хотя постой, был случай. Один пьяница исчез, но он вечно обещал уехать в Европу, так что когда пропал, никто особенно и не искал — может, правда на заработки подался?

— Дай-то Бог, — задумчиво произнес я, — дай-то Бог…

XVII

Ничего не скажешь — грех на такой хутор нечистой силе не наведаться! Нет, ничего богопротивного не было, но подумайте — хутор находится слишком далеко от людей, да и озер, судя по карте, тоже рядом нет, значит — рыбаки и отдыхающие не заглядывают. Может, поэтому хозяин и верующий такой, что ощущает что-то нечистое, бродящее рядом?

Сами посудите — мы приехали сюда утром, часов в одиннадцать, солнце вовсю светит, благодать, а не жизнь. А вот и хрен! Несмотря за прекрасную погоду, здесь жутко неуютно, будто по топкому болоту идешь и не знаешь, где провалишься. Вроде не с чего такие чувства испытывать — усадьба аккуратная, как игрушка: дом обшит вагонкой и недавно покрашен в бежевый цвет. Небольшой, но ухоженный двор, везде образцовый порядок, а на крыше даже «тарелка» спутникового телевидения имеется. В глубине двора — несколько хозяйственных построек, а чуть левее — сад с аккуратными рядами яблонь. Деревья, уже старые, кривые от времени, наверное, ровесники дому. За оградой, на границе небольшого луга — десяток ульев. Как же он в одиночку все успевает?

Хозяин — крепкий жилистый старик с копной седых волос и аккуратно подстриженной шкиперской бородкой. Взгляд тяжелый, недоверчиво-пронзительный. На вид лет семьдесят с лишним, а руку сжал — будто в тиски попала. Уважаю таких — настоящий трудяга, поди, всю жизнь работал, не разгибаясь. По словам Казимераса — вырастил трех сыновей и двух дочерей (представляю, что творится в доме, когда вся родня собирается). Заметно, что дети родителя не забывают, так что за его спокойную старость можно не волноваться, в дом престарелых не отправят. Правда, уверенным в себе хуторянином он сейчас не выглядел — в глазах чувствовался затаенный страх. Настоящий животный страх и маленькая искорка надежды, когда его дом навестил святой отец. На хутор мы наведались загодя, за два дня до полнолуния, чтобы на месте осмотреться. Пока я выгружал вещи, ксендз отвел старика в сторону и, что-то долго ему объяснял. Не знаю, кем он меня представил, но, судя по тому, как старик кивал в ответ, выглядело убедительно. Через двадцать минут Казимерас попрощался и уехал. Правильно, незачем ему лишний раз здесь светиться. Мечисловас (так звали хозяина) проводил гостя тоскливым взглядом и пригласил меня в дом, перекусить чем Бог послал. Понимаю его упавшее настроение — он, наверное, надеялся, что ксендз останется здесь и собственноручно оборонит от ликантропа. Прямо так взял и святою молитвою защитил. Или еще лучше — вывел бы оборотня в чисто поле и, по закону Божьему, расстрелял освященной водой из водомета.

Если бы я съел все, что выставил хозяин на стол, то охоту можно было бы и не начинать, а сразу идти спать — для лучшего пищеварения. Мечисловас немного помялся, бросая на меня взгляд из-под седых бровей, потом решился и выставил на стол поллитру с саманей (самогон, литовск.). Радушный хозяин, ничего не скажешь, только я не застольничать приехал. Пришлось вежливо объяснить, что вкусная еда — это прекрасно, но позже, после завершения всех дел. Вот тогда и в баньку с удовольствием, и по сто пятьдесят гвардейских в охотку. Старик в ответ понимающе закивал, немного подумал и быстро сварил мне куриные яйца, всмятку. Вот это правильно, а то буду благоухать его копченостями на весь лес.

После полдника я уединился к небольшой комнате, которую мне выделил Мечисловас для жилья, и занялся арсеналом. На кровать лег пистолет, финский нож, небольшая бухта веревки и баллончик с аэрозолем, которым пользуются городские охотники, чтобы отбить человеческий запах. Что еще? Бинокль, небольшой фотоаппарат, бутылка воды, две шоколадки и навигатор. Все поместилось в небольшой рюкзак, так что гулять буду налегке.