Екатерина Бальсина - Храм Азраера

• Название: Храм Азраера
• Автор: Екатерина Бальсина
• Жанр: Фэнтези

Приключения Керионы продолжаются! Надеясь уничтожить старого врага, она отправляется в таинственный храм Азраера за хранящимся там могущественным артефактом.

---

В замочной скважине провернулся ключ, символизируя возвращение опекающего меня монаха. Парень появился в дверях, держа тяжелый поднос, уставленный исходящими паром тарелками. Я с трудом удержала себя от пронзившего меня желания метнуться к еде и начать лопать прямо с подноса. Дождалась, пока монах не расставит тарелки на столе, и только тогда позволила себе крепко вцепиться в ложку.

Пока я с жадностью утоляла голод, монах, прислонившись к косяку двери, с любопытством наблюдал за мной. В конце концов его пристальный взгляд, провожающий каждое мое движение ложкой ко рту и обратно, здорово начал раздражать меня.

— Что-то не так, любезный? — отложив орудие труда в сторону, сварливо спросила я.

Монах покраснел и потупил глаза в пол.

— Нет-нет, все в порядке. Простите, если помешал вашей трапезе. Продолжайте, прошу вас.

Я с недовольным видом поджала губы. Как же, поешь тут, когда тебе постоянно заглядывают в рот и считают каждую ложку, которую ты съела. Может, у них голодный год, припасов мало осталось? А тут еще новая нахлебница притащилась, в лице меня.

— Тебя как зовут, любезный? — может, получится разговорить парнишку и выудить из него что-нибудь ценное?

Монах замялся.

— Я что-то не то спросила? — поспешила уточнить я. Кто их знает, какие у них здесь правила. Может быть, им запрещено пользоваться именами. Называют друг друга братьями или по рангу именуют.

— Ну… э-э-э, — краснея, промямлил монах. — Мне запрещено называть свое имя женщине. Я еще недостаточно взрослый для этого.

Я очумело вытаращилась на стоящего передо мной тридцатилетнего парня с пунцово-красными щеками. Это он-то недостаточно взрослый? Тогда Дериону в его двадцать пять вообще не следует даже глядеть в сторону женщин.

— А-а-а… То есть, ты хочешь сказать…, - на этом мои мысли окончательно спутались в тугой клубок.

— Я пока недостоин, — грустно вздохнул монах. — Вот когда мне исполнится сорок, тогда я смогу назваться женщине.

Строго у них с этим делом, поневоле посочувствовала я ему. Жить до сорока лет девственником — это дело очень непростое. Просто-таки умопомрачительно тяжелое. Особенно для мужчины.

А парнишка-то ничего, скользнула я по тому оценивающим взглядом. Ладно скроен, лицо симпатичное, выбритый череп такой… приятно округлый…

Ой, о чем это я? Я мысленно отвесила себе парочку внушительных затрещин. О деле надо думать, а не о развлечениях.

— Да и кому называться-то? — фальшиво вздохнула я, подталкивая парня к интересующему меня вопросу. — Женщин у вас, если я правильно поняла, нет, храм вы не покидаете… Только если какая-нибудь заблудшая душа вроде меня объявится…

— Вы первая женщина, которую я вижу так близко, — еще больше покраснел парень, хотя я думала, что дальше уже некуда.

Разорви меня демоны, какой соблазн! Просто задевает мою женскую гордость!

Нет, нельзя. А вдруг все это сейчас разыгрывается специально для меня? Например, чтобы проверить, та ли я, за кого себя выдаю? Нет, Кериона, пока не будем расслабляться.

— Можешь смотреть на меня, сколько пожелаешь, — милостиво разрешила я. — Только руки не распускай.

— Ну что вы, как можно, — заулыбался монах, вперяясь в меня жадным взглядом.

Я вернулась было к отложенной трапезе, но тут до меня дошло то, что я только что от него услышала.

— Подожди-ка, ты сказал — "первая женщина, которую я вижу так близко". А что, были другие, которых ты видел издалека?

Монах, снова покраснев, нервно поежился.

— Только один раз, случайно. Иногда старшие братья уезжают из храма на несколько недель, а по возвращении приказывают нам сидеть в своих комнатах целые сутки. Однажды я не успел вовремя уйти к себе и увидел, как двое старших братьев несли на руках женщину. Кажется, она была без сознания, я точно не понял.

— А что с ней стало потом, ты не знаешь? — жадно уточнила я. Кажется, я напала на след похищенных девушек. По крайней мере, до храма их довозят, это уже хорошо.

Парень отрицательно покачал головой.

— Нет, я не знаю. Наверное, ее также держали в изоляции от нас, а потом отправили домой.

А вот последнее вряд ли. Либо та девушка еще здесь, либо ее уже давно нет в живых. Впрочем, ты едва ли можешь что-нибудь знать о ее судьбе, раз пока недостоин называть свое имя женщине.

Ложка противно шкрябнула по днищу пустой тарелки. Я помогла монаху собрать пустую посуду обратно на поднос, причем в процессе его пальцы несколько раз словно невзначай соприкоснулись с моими. Щеки парня при этом алели, словно две свежие розы. Бедняга, посочувствовала я ему. Наверняка теперь будет всю ночь предаваться в своей комнате эротическим мечтам.

— Доброй ночи, — слегка дрожащим голосом пожелал мне монах и удалился, прежде чем я успела что-либо ответить.

Эк его прихватило, усмехнулась я и прямо в остатках одежды завалилась на кровать. Мне нужно было как следует подумать.

Итак, если я правильно поняла ситуацию, то меня несколько дней продержат взаперти, проверяя, та ли я на самом деле, за кого себя выдаю или нет. Затем, убедившись, что угрозы от меня не исходит, мою персону плотно возьмут в оборот. Таким образом, я в любом случае узнаю, что именно происходило с похищенными девушками. Очень надеюсь, что не на собственной шкуре. Значит, все, что мне сейчас остается делать — это затаиться и ждать.

А парнишку, пожалуй, стоит приручить, уже задремывая, подумала я. Он может оказаться полезным. Например, в поисках жезла. Или в спасении моей бесценной жизни. Там будет видно. Но в том, что он обязательно пригодится, я более чем уверена.

Под все эти мысли глазки мои осоловело закрылись, и я провалилась в сон.

Дверь самым бесцеремонным образом распахнулась, и на пороге нарисовались два плечистых мужичка. Судя по разбегающимся в разные стороны лучикам морщинок возле глаз, они уж точно имеют право назвать свое имя женщине. Обоим уже далеко за сорок.

— Вставай, — коротко бросил мне один из них. Второй не сводил с меня пристального прищура, который навевал мысли о взведенном арбалете. Одно неосторожное движение — и стрела сорвется в полет, устраняя неугодную помеху.

Пришлось послушно сползти с кровати и с искренним недоумением вопросить:

— Что-то случилось? Ваш верховный жрец сказал мне, что меня никто не будет беспокоить…

Намек был более чем прозрачен, но ни один из вновь прибывших даже ухом не повел. Вместо этого меня подхватили под белы рученьки и самым грубым и насильственным образом поволокли куда-то. Я хотела было повизжать или еще каким-нибудь способом выразить свое недовольство, но подсунутый мне под нос увесистый кулак и шепот на ухо "Ни звука, а то хуже будет" быстро заставили меня передумать и прикусить язык.

Да, быстро они решили вопрос с моей персоной. Я думала, придется подождать несколько дней, а все определилось за одну ночь. Или это какая-нибудь очередная ловушка, чтобы выяснить, на что я способна?

Меня протащили по темным коридорам куда-то глубоко вниз. Я затравленно оглядывалась по сторонам. Ох, кажется, на этот раз так легко отделаться не удастся.

Посередине просторного круглого помещения возвышалась высокая фигура верховного жреца. Мужчина стоял спиной ко мне и то ли молился, то ли просто глубоко задумался о чем-то. Впрочем, надолго оставить меня без внимания ему не удалось.

— Что все это значит? — громко, так, чтобы меня наверняка услышали, завизжала я.

Старик вздрогнул от неожиданности и обернулся, вперив в меня взгляд блеклых голубых глаз.

— А, это ты, дитя. Зачем же так кричать? Напугала старика, — мягко пожурил меня жрец.

— Что все это значит? — повторила я уже на порядок тише. — Вы же сказали, что меня не должны видеть ваши собратья, так почему же со мной обращаются так, словно я чья-то собственность?

— Все очень просто, дитя, — добродушно ответил старик, подходя ко мне поближе. — Все, что находится в этом храме, посвящено великому магу Азраеру. Ты сбилась с пути истины, погрязла в мирских грехах. Поэтому Боги и привели тебя сюда. А раз уж ты попала сюда, моей обязанностью является оставить на тебе печать Азраера и облегчить твою участь.

И старик небрежно махнул рукой стоявшему за моей спиной рослому детине.

— Не надо мне никаких печатей, — огрызнулась я. — И участь моя меня более чем…

Стоявший сзади мужчина резко схватил меня за руку, и я забыла, что хотела сказать, взвыв от пронзившей ладонь острой боли. Вам когда-нибудь ставили клеймо раскаленным железом? Можете представить себе ощущения от соприкосновения покрасневшего от нагрева металла и чувствительной человеческой кожи? Так вот, рука мужчины живо передала мне все эти "волшебные" ощущения, опалив ладонь нестерпимым жаром. Я с криком боли забилась в руках своих мучителей.

Стихийник — а в том, что мой палач явно в совершенстве владеет магией огня, сомневаться не приходилось — наконец выпустил мою ладонь из своей, и я прижала обожженную конечность к груди, поскуливая от терзающей ее боли. На какое-то мгновение мне даже показалось, что я вообще осталась без руки, но беглый взгляд вниз подтвердил, что все на месте. Зато тыльную сторону ладони в самом ее центре украсил витиевато изогнутый символ — оплетенная вьющимся растением литера "А". Нет, это возмутительно! Меня пометили, словно какую-то корову!