Карен Монинг - Любовная горячка

• Название: Любовная горячка
• Автор: Карен Монинг
• Издательство: ООО «Книжный клуб "Клуб семейного досуга"»
• Жанр: Любовно-фантастические романы
• Год: 2008
• ISBN: 978-966-14-0010-7, 978-5-9910-0497-8

Чтобы раскрыть загадочное убийство сестры и спасти свою жизнь, молодая и привлекательная МакКайла Лейн ищет древнюю магическую книгу «Синсар Дабх». Это книга, которая является ключом к силе двух миров – мира людей и мира Фейри. Мак преследуют убийцы из мира Фейри, окружают загадочные личности, и в итоге она оказывается связана с двумя смертельно опасными, но неотразимыми мужчинами…

---

– Так, значит, она умерла? – приглушенным голосом спросила я.

– Они нам не сказали. Мы так решили. Так было легче: мы не любили незавершенности. И с тех пор мы с мамой не волновались, что однажды кто-то незнакомый разберется со своими чувствами и попытается отнять наших девочек. Кошмары на законных основаниях вроде этого случаются довольно часто.

– А вы с мамой не пытались вернуться туда и выяснить о нас побольше?

Папа кивнул.

– Я не знаю, помнишь ли ты, но когда Алине было восемь, она тяжело заболела и врачам потребовалось больше информации о ее истории болезни, чем мы могли предоставить. Мы нашли церковь, к которой вас подбросили, но она сгорела дотла, агентство по усыновлению закрылось, и частный детектив, которого я нанял, не смог найти его бывших служащих. – Папа увидел выражение моего лица и слабо улыбнулся. – Я знаю. Снова странности. Но ты должна понять, Мак, вы обе были нашими. И нам не важно было, откуда вы, главное то, что вы уже у нас. И именно поэтому ты сейчас поедешь со мной обратно, – подчеркнул он. – Сколько времени тебе понадобится, чтобы собрать вещи?

Я вздохнула.

– Я не буду собирать вещи, пап.

– Я не уеду без тебя, Мак. – сказал он.

– Вы, должно быть, Джек Лейн, – сказал Бэрронс.

Я чуть не выпрыгнула из собственной кожи.

– Я была бы очень рада, если бы ты перестал так делать!

Я вытянула шею, чтобы испепелить его брошенным через плечо взглядом. Ну как этот огромный мужчина умудрялся так бесшумно двигаться? Уже во второй раз он оказывался за моей спиной, когда я с кем-то разговаривала, и второй раз никто не замечал его приближения. Это раздражало меня куда больше, чем тот факт, что он знал имя моего отца. Хоть я ему этого имени не называла.

Папа поднялся, так, как и надлежит большому, уверенному в себе мужчине, – медленно, выпрямляясь во весь свой немалый рост, отчего с каждым движением он казался еще больше. Выражение его лица было спокойным и в то же время заинтересованным; ему было любопытно увидеть моего нового работодателя, несмотря на то что папа уже решил: я больше не буду здесь работать.

Это выражение исчезло с его лица в тот же миг, когда он увидел Бэрронса. Папино лицо застыло, стало жестким, замкнутым.

– Иерихон Бэрронс. – Бэрронс протянул руку.

Несколько мгновений папа просто смотрел на нее, и я не была уверена, что он пожмет протянутую руку. Но затем он наклонил голову, и мужчины обменялись рукопожатием. И застыли.

И застыли. Словно это было какое-то соревнование и кто первый отпустит чужую ладонь, тот и проиграет.

Я переводила взгляд с одного из них на другого и вдруг поняла, что папа и Бэрронс ведут один из тех молчаливых диалогов, к которым я сама уже привыкла. И хотя их язык, по самой своей природе, был мне незнаком, я выросла на Юге, где мужское эго больше, чем их любимый пикап, а женщины рано учатся распознавать не такой уж и тихий рев тестостерона.

Она моя дочь, ты, ублюдок, и, если ты думаешь о своем члене, глядя на нее, я оторву его и тебя же им накормлю.

Попробуй.

Ты слишком стар для нее. Оставь ее в покое.

Я хотела бы сказать папе, чтобы он не волновался по поводу этого человека, но, несмотря на мои настойчивые попытки транслировать ему эту мысль и силу взгляда, от которого у меня глаза чуть не вылезли из орбит, ни один из них так на меня и не оглянулся.

Ты так думаешь? А мне кажется, что она не считает меня слишком старым. Почему бы тебе не спросить у нее самой? (Бэрронс наверняка сказал это лишь для того, чтобы позлить папу. Конечно же, я считаю, что он для меня слишком стар. Не то чтобы я вообще думала о нем в таком ключе…)

Я забираю ее домой.

Попытайся. (Иногда Бэрронс становился отвратительно немногословен.)

Она выберет меня, а не тебя, – гордо ответил ему папа.

Бэрронс рассмеялся.

– Мак, детка, – сказал папа, не отводя глаз от Бэрронса, – иди собирай вещи. Мы едем домой.

Я застонала. Конечно же, я выбрала бы папу, а не Бэрронса, если бы у меня действительно был выбор. Но выбора у меня не было. У меня в последнее время вообще не осталось вариантов, из которых можно было бы что-то выбрать. Я знала, что мой отказ больно ударит отца. Но я вынуждена была причинить ему боль, потому что иначе он не уехал бы.

– Прости, папа, но я остаюсь здесь, – мягко сказала я.

Джек Лейн вздрогнул. Он отвернулся от Бэрронса, чтобы взглянуть на меня с холодным укором, но маска успешного адвоката недостаточно быстро вернулась на его лицо, и я успела увидеть боль от моего предательства.

Темные глаза Бэрронса блеснули. Разговор завершился именно так, как он и ожидал.

На следующее утро я поехала с папой в аэропорт и проводила его до самолета.

Всю ночь я не могла поверить в то, что мне удалось отправить его домой, и, честно говоря, я не уверена, что это удалось мне.

Он остался в магазине, в одной из пустующих спален на четвертом этаже, и до трех часов ночи спорил со мной по всем возможным вопросам – поверьте, адвокаты кого угодно могут вывернуть наизнанку, – пытаясь заставить меня передумать. И случилось то, чего я раньше не могла даже представить, – мы разошлись по спальням, дико злясь друг на друга.

Однако нынешним утром папа превратился в совершенно другого человека. Я проснулась и обнаружила, что он уже внизу, пьет кофе с Бэрронсом в его кабинете. Отец встретил меня теми искренними объятиями, которые я обожала с детства. Он был расслаблен, внимателен, в общем, вернулся к тому харизматичному себе, от которого пищали как сумасшедшие все мои школьные подруги, забывая, что он вдвое старше их. Отец снова был уверен в себе, искренен и находился в самом лучшем расположении духа – я почти не помнила его таким со дня смерти Алины.

Когда мы уходили, папа улыбнулся и пожал Бэрронсу руку, причем сделал это с искренним дружелюбием и даже уважением.

Думаю, Бэрронс сообщил папе что-то такое, что выявило в них скрытую от меня до сих пор общность характеров, и это заставило Джека Лейна приглушить свои адвокатские способности. О чем бы они с Бэрронсом ни говорили, это сотворило чудеса.

Быстро остановившись у отеля, где папа забрал свои вещи, и купив кофе с круассанами, всю дорогу до аэропорта мы провели, болтая на любимые темы: обсуждая автомобили, новинки их дизайна и последние автошоу.

У самого терминала отец снова обнял меня, пообещал передать маме, как я ее люблю, дал слово, что скоро позвонит мне, и ушел так быстро, что я успела вернуться, не опоздав к открытию магазина.

Это был хороший день, но я уже начала понимать – жизнь врежет тебе по зубам именно в тот момент, когда ты начинаешь расслабляться и твоя защита ослабевает. Жизни это, похоже, нравится.

К шести часам у меня побывали пятьдесят шесть покупателей, в кассе накопилось достаточное количество денег и я опять убедилась, что мне нравится продавать книги. Я нашла свое призвание. Вместо того чтобы смешивать алкоголь и наблюдать за тем, как люди превращаются в пьяных идиотов, я получала деньги за то, что продавала людям прекрасные истории, в которые можно сбежать от реальности, истории таинственные, пугающие, романтичные. Вместо того чтобы разливать алкогольную анестезию по стаканам, я смешивала выдуманные тоники, для того чтобы избавить людей от стресса, тяжести и монотонности жизни.

И я не вредила ничьей печени. Мне не приходилось наблюдать, как лысеющий мужчина средних лет позорится, приставая к молоденьким студенткам в надежде вернуть себе былые веселые деньки. Меня никто не грузил слезливыми историями о том, что их недавно бросили (ага, неожиданно, но вполне заслуженно), я не выслушивала этот поток сознания, стоя за барной стойкой. И мне не приходилось смотреть на то, как женатый знакомый крутит интрижки на моих глазах, или мочится прямо на пол, или весь день нарывается на драку.

В шесть вечера мне стоило бы перестать восхищаться новой работой и закрыть магазин пораньше.

Но я этого не сделала, и в тот самый момент, когда я почувствовала себя почти счастливой и довольной собой, моя жизнь снова превратилась в ад.

7

– Хорошее у вас тут место, – сказал мой последний посетитель, когда за ним хлопнула входная дверь. – Глядя с улицы, я и представить себе не мог, что внутри так просторно.

Войдя в «Книги и сувениры Бэрронса» впервые, я подумала то же самое. Снаружи это здание выглядело так, будто в нем ни за что не поместятся все те комнаты, которые действительно там расположены.

– Привет, – сказала я. – Добро пожаловать к Бэрронсу. Ищете что-нибудь особенное?

– Честно говоря, да.

– Тогда вы попали прямо по адресу, – ответила я. – Если у нас в наличии не окажется нужной вам книги, вы сможете заказать ее у нас, а на втором и третьем этажах вы найдете множество коллекционных изданий.