Александр Казанцев - Модель грядущего (Купол надежды - 2)

• Название: Модель грядущего (Купол надежды - 2)
• Автор: Александр Казанцев
• Жанр: Научная Фантастика

---

Библиотекарша, рыхлая пожилая дама, питавшая к Аэлите особую симпатию, с трудом протискивалась между стульями научных сотрудников вдоль длинных столов, заваленных книгами. Аэлита подумала, что она несет что-нибудь найденное специально для нее, но седая женщина, наклонившись к Аэлите, чтобы не нарушить оберегаемой здесь тишины, шепнула:

- Вас вызывает секретарь парткома товарищ Окунева.

- Нина Ивановна? - обрадовалась Аэлита. - Честное слово?.

Нина Ивановна по требованию нового директора уже не занималась лабораторией, как и полагалась освобожденному секретарю парткома. Поэтому если она вызывает Аэлиту, то, наверное, есть что-нибудь от Николая Алексеевича.

В партком Аэлита вбежала, взлетев перед тем по лестнице через две ступеньки.

У Окуневой было строгое выражение обычно добродушного лица с двойным подбородком.

- Запыхалась, словно знаешь о случившемся, - недовольно сказала Нина Ивановна.

Аэлита побледнела.

- Николай Алексеевич? - только и могла спросить она.

- Да, о нем речь. Садись и слушай, - властно начала Окунева. - Помнишь, как я тебя в Западную Германию посылала спасать Анисимова? Так вот... и теперь спасать надо...

- Как? - ужаснулась Аэлита. - Он болен, катастрофа?

- Да, можно сказать, и катастрофа. Беда, словом.

- Не мучьте, Нина Ивановна. Что я должна делать?

- Готовься лететь к нему. Попутным рейсом. Через космос.

- Спасать его?

- Спасать его дело. В прошлый раз все из-за слез Лорелеи приключилось. На этот раз не из-за слез, а из-за улыбки Злоревича. Чем не Лорелея? - И Нина Ивановна горько усмехнулась.

А пока в парткоме начался этот разговор, Геннадий Александрович Ревич в кабинете Анисимова ждал гостя.

Дама-референт почтительно ввела элегантно одетого щеголя. Он улыбался, как голивудский киногерой.

- Садитесь, прошу вас, Юрий Сергеевич, - радушно встретил его Ревич, одарив золотой улыбкой. - Я пригласил вас как руководителя нового производства, чтобы обсудить один важный вопрос.

- Я весь внимание, профессор, - расшаркался Мелхов, уже предупрежденный референтом, как следует обращаться к директору, меньше года назад получившему научное звание.

- Вам поручено изготовление искусственной пищи.

- Совершенно верно, профессор. Это первый завод такого профиля.

- Ваше дело заботиться о том, чтобы искусственная пища не отличалась от обычной. Ну, по вкусу и запаху, скажем.

Мелхов насторожился. К чему клонит Ревич?

- Допустим, - осторожно оказал он.

- Не допустим, а сделаем допущение. Завод инициативен, если, разумеется, таковы его руководители. Что это означает? Что он борется за вкус и запах своей продукции, за ее качество, как принято говорить в просторечье.

- Я понимаю, - угодливо согласился Мелхов, хотя еще ничего не понимал.

- Дело в том, Юрий Сергеевич, - доверительно продолжал Ревич, - что мне приходится бороться за чистоту науки. Какова задача науки в отношении синтетической пищи? Синтезировать ее из первоэлементов! Понимаете? Так говорил Тимирязев. А мы - его последователи и ученики. К сожалению, до сих пор искания в области искусственной пищи были направлены на использование биомассы, а не на чистый синтез белков из элементов. Белок, когда он будет синтезирован из воздуха, окажется бесцветным и безвкусным, но питательным. Вот в этом надо видеть главное достижение науки, определяющее нашу научную стратегию. Что же касается имитации пищевых продуктов, чем занималась одна из наших горе-лабораторий, то это дело не академического института. Это ваше дело, товарищи инженеры! Завод сам должен искать формы своей продукции.

- Но без вашей помощи... - встревожился Мелхов, продолжая нащупывать почву.

- Будьте уверены. Помощь окажем. Я готов передать вам всю лабораторию "вкуса и запаха" в полном составе. Сделайте ее заводской, чтобы она служила вашим конкретным интересам, а не псевдоакадемическим целям, связанным с защитами всяких там диссертаций. Назовите ее кулинарной, гастрономической, как хотите.

- Я понимаю. Думаю, что это прогрессивно. На Западе, например, в Америке, фирмы, выпускающие искусственную пищу на основе сои, имеют собственные лаборатории, а не зависят от достижений университетов или специальных исследовательских институтов...

- Словом, академических учреждений, переводя на научный язык. Я рад, что наши взгляды сходятся. Следовательно, я заручился вашей поддержкой в той кампании, которую я намерен развернуть. Чистый белок - достижение чистой науки! Неплохо! Не правда ли?

- Совершенно с вами согласен, профессор.

Аэлита едва не столкнулась с Юрием Сергеевичем, когда сбегала по лестнице, ничего не видя кругом. Он посторонился, не обратив внимания на торопящуюся женщину в лабораторном халате. Столько тут их бегает без толку! Бездельники от чистой науки! Нет, у него на заводе в "лаборатории гурманологии" - да, да! именно так он ее назовет, - там им придется трудиться, а не писать диссертации, которые нужны только им самим. "Лаборатория гурманологии"! Адекватно научности. И недурно звучит. И вообще неплохо иметь в руках важный рычаг для влияния на развитие производства, как вещает несравненный мудрец Генри Смит. Надо позвонить ему.

Нина Ивановна проинструктировала Аэлиту и вручила ей письмо академику от имени партийного комитета института.

Воспользоваться радиосвязью с Антарктидой Нина Ивановна не решалась, ей казалось невозможным обратиться с такой просьбой к самому президенту Академии наук СССР, вторгнуться к нему в кабинет, откуда была налажена связь с Антарктидой, и в его присутствии обвинять профессора Ревича, который под видом "чистой науки" разрушает созданный Анисимовым институт.

- Кому нужна эта псевдочистая наука? - горячилась раскрасневшаяся от возмущения Нина Ивановна. - Эта чистота - синоним никчемности. Надменный отказ от практических результатов во имя чисто теоретических - маскировка интеллектуальной импотентности! Ты все это должна передать Николаю Алексеевичу, - продолжала свои напутствия Окунева. - А полет в Антарктиду я тебе уже обеспечила. Лети, как летела в немецкий госпиталь, хоть наш академик, к счастью, жив и здоров.

На сборы Аэлите требовалось мало времени. Сказывалась кровь оленеводов-кочевников. Мать помогала ей. На нее она спокойно оставляла Алешу с Бемсом. Однако свои лучшие платья она не забыла...

Улетать предстояло с нового подмосковного космодрома, оборудованного для будущих трансконтинентальных космических рейсов.

Нина Ивановна сама доставила туда Аэлиту на черной "Волге" академика. Одетая как оленеводка, Аэлита изнывала от жары.

В Антарктиду предстояло лететь через космос.

Трансконтинентальная ракета, достигнув первой космической скорости, выйдет на орбиту спутника Земли, на которой и останется, а перед прохождением над Антарктидой отделит от себя грузовой посадочный аппарат. Его поведет всемирно известный летчик-космонавт, знакомый Аэлите по фотографиям.

Он встретил Аэлиту с Окуневой бодрый, собранный и чрезвычайно простой, хоть и был в генеральской форме.

- Времена меняются, - шутил он. - Раньше я за каждый полет в космос по Золотой Звезде Героя получал, а сейчас, когда спущусь со сверхсрочным грузом в Антарктиде, попутно и вас доставив, рассчитываю прежде всего на ваше спасибо, моя единственная пассажирка.

- Вас там и кроме меня сердечно поблагодарят. Честное слово!

- Спасибо-то скажут, но назад не отпустят. Антарктическое гостеприимство мне обеспечено.

- Почему не отпустят?

- Трансконтинентальный космический экспресс многократного использования еще испытаний не прошел, да и для его посадки, как самолета, такой вот космодром требуется. В Антарктиде ничего этого нет. А грузы, сами знаете, никак не ждут. Вот мы и скомбинировали уже существующее для разовой доставки.

- Значит, и я там останусь? - обрадованно повернулась Аэлита к Нине Ивановне.

- А это уж как Николай Алексеевич распорядится. Корабли к нему придут.

- Ну, это еще не скоро! - с едва сдержанной радостью воскликнула Аэлита.

- В том-то и дело, что не скоро, - вздохнул космонавт.

- А что за посадочный аппарат вы поведете? - обратилась к нему Аэлита.

- Надежнейший! Гибрид планера с вертолетом. Отделяемся от ракеты в космосе, салютуем ей собственным ракетным залпом для снижения скорости. Входим в атмосферу, как планер. Тормозим по старинке - парашютами. И, наконец, превращаемся в вертолет. А на нем, будьте уверены, опущу вас на любой пятачок, хоть на капитанский мостик ледокола "Ильич",

- Вас послушаешь, вы предлагаете мне небольшую велосипедную прогулку. Право-право!

- Ну что вы! Велосипед под автомашину попасть может. А у нас трасса свободная! И никаких регулировщиков. Я даже водительские права с собой не беру. Но вот комбинезон надеть придется, а то вы уже "облачились". Да и лампасы там тоже ни к чему. - И он с улыбкой похлопал себя по ноге.