Михаил Бакунин - Избранные сочинения Том I

• Название: Избранные сочинения Том I
• Автор: Михаил Бакунин
• Жанр: Политика
• Год: 1919

---

Для того, чтобы идти далее, с самыми малыми задатками успеха, оно должно бы было не только повернуть спину Европе и отказаться от всякого вмешательства в дела европейские — а этого князь Бисмарк только и желает теперь — оно должно бы было двинуть решительно всю свою военную силу в Сибирь и в центральную Азию и идти на завоевание Востока, как Тамерлан со всем своим народом. Но за Тамерланом народ его шел, за русским же правительством русский народ не пойдет.

Возвращаемся к Индии. Как оно не нелепо, русское правительство не может питать надежды на завоевание ее и на укрепление в ней своего могущества. Англия завоевала Индию прежде всего своими торговыми компаниями, у нас же таких компаний нет, а если они где и существуют так только карманные, для вида. Англия ведет свою громадную эксплоатацию Индии или свою насильственную торговлю с нею морем, посредством огромных флотов купеческих и военных, у нас таких флотов нет, и вместо моря, нас отделяет от Индии нескончаемая пустыня — значит не может быть и речи о завоевании Индии.

Но если мы не можем завоевать, то мы можем разрушить или, покрайней мере, сильно поколебать в ней владычество Англии, возбуждая туземные бунты против нее и помогая этим бунтам, поддерживая их даже, когда это станет нужно, военным вмешательством.

Да, можем, хотя это и будет стоит нам, не богатым ни деньгами, ни людьми, огромных трат людей и денег. Но зачем же мы понесем эти траты? Неужели для того только, чтобы доставить себе невинное удовольствие напакостить, англичанам без всякой пользы, а, напротив, с положительным ущербом для себя? Нет, потому, что англичане, нам мешают. Где же они нам мешают? — В Константинополе. Пока Англия сохранит свою силу, она никогда и ни за что в мире не согласится, чтобы Константинополь в наших руках стал снова столицею уже не одной только всероссийской, не даже славянской, а восточной империи.

Так вот почему русское правительство предприняло войну в Хиве и почему оно вообще издавна стремится приблизиться к Индии. Она ищет пункта, где бы можно нанести вред Англии и не находя другого, грозит ей в Индии. Таким образом оно надеется помирить англичан с мыслью,, что Константинополь должен сделаться русским городом, принудить их согласиться на это завоевание, более чем когда-нибудь необходимое для государственной России.

Преобладание ее на море Балтийском утрачено безвозвратно. Не одному всероссийскому государству, сплоченному штыком да кнутом, ненавистному для всех народных масс в нем заключенных и скованных, начиная с народа великорусского, деморализованному, дезорганизированному и разоренному родным самодурствующим произволом, родною глупостью и родным воровством, ни его военной силе, существующей больше на бумаге, чем в действительности и только для безоружных, да и то пока только у нас решимости не хватает, не ей бороться против страшного и великолепно организованного могущества, вновь возникающей германской империи. Значит надо отказаться от Балтийского моря и ожидать того момента, когда вся прибалтийская область сделается немецкой провинцией. Помешать этому может только народная революция. Ну, а такая революция для государства смерть, и не в ней будет наше правительство искать для себя спасения.

Ему не остается другого спасения, как только в союзе с Германиею, потому что принужденное отказаться в пользу немцев от Балтийского моря, оно должно теперь на Черном море искать новой почвы, новой основы для своего величия или просто даже для своего политического существования и смысла, но приобретать ее без позволения и помощи немцев оно не может.

Немцы обещали эту помощь. Да, как мы в этом уверены, они формальным договором заключенным между князем Бисмарком и князем Горчаковым, обязались оказать ее российскому государству, но никогда не окажут ее, в чем мы также уверены. Не окажут, потому что не могут отдать на произвол России своего дунайского прибрежья и своей дунайской торговли, а также и потому что не может быть в их интересах способствовать воздвижению нового русского могущества, великой пан-славянской империи на юге Европы. Это было бы просто нечто в роде самоубийства со стороны пан-германской империи. — Вот, направить и толкнуть русские войска в центральную Азию, в Хиву, под предлогом, что это самый прямой путь в Константинопль, это другое дело.

Нам кажется несомненным, что наш маститый государственный патриот и дипломат, князь Горчаков и высочайший патрон его государь Александр Николаевич разыграли во всем этом плачевном деле самую глупую роль и что знаменитый немецкий патриот и государственный мошенник, князь Бисмарк, надул их чуть ли даже не ловчее чем он надул Наполеона III.

Но дело сделано, его переменить невозможно. Новая германская империя встала величавая и грозная, смеясь над своими завистниками и врагами. Не русским дряблым силам свалить ее, это может сделать только одна революция, а до тех пор пока революция не восторжествовала в России или в Европе, будет торжествовать и всем повелевать государственная Германия, и русское государство, также как и все континентальные государства в Европе, будут существовать отныне только с ее позволения и милости.

Это разумеется чрезвычайно обидно для всякого русского государственно-патриотического сердца, но грозный факт остается фактом; немцы, более чем когда нибудь стали нашими господами, и не даром все немцы в России так горячо и шумно праздновали победы германских войск во Франции, не даром так торжественно принимали своего нового пангерманского императора все петербургские немцы.

В настоящее время, на целом континенте Европы осталось только одно истинно самостоятельное государство, — это Германия. Да, между всеми континентальными державами — мы говорим, конечно только о больших, так как само собою разумеется, что малые и средние обречены сначала на непременную зависимость, а в течении скорого времени и на гибель — между всеми первостепенными государствами, только одна германская империя представляет все условия полнейшей самостоятельности, все же другие поставлены в зависимость от нее. И это не потому только, что она одержала в течении последних лет блистательные победы над Даниею, над Австриею и над Франциею; что она овладела всем оружием последней и всеми военными запасами; что она заставила ее заплатить себе пять миллиардов; что она присоединением Эльзаса и Лотарингии заняла против нее в оборонительном, также как и в наступательном отношении великолепную военную позицию; а также и не потому только, что германская армия численностью, вооружением, дисциплиною, организациею, точною исполнительностью и военного наукою не только своих офицеров, но также и своих унтер-офицеров и солдат, не говоря уже о неоспоримом сравнительном совершенстве своих штабов, превосходит ныне решительно все существующие армии в Европе: не потому только, что масса германского народонаселения состоит из людей грамотных, трудолюбивых, производительных, сравнительно весьма образованных, чтобы не сказать ученых, к тому же смирных, послушных властям и законам, и что германская администрация и бюрократия чуть ли не осуществили идеала, к достижению которого тщетно стремятся бюрократия и администрация всех других государств.

Все эти преимущества разумеется способствовали и способствуют изумительным успехам нового пангерманского государства, но не в них должно искать главную причину его настоящей, всеподавляющей силы. Можно даже сказать, что они сами все не более, как проявления общей и более глубокой причины, лежащей в основании всей германской общественной жизни. Эта причина — инстинкт общественности, составляющий характеристическую черту немецкого народа.

Инстинкт этот разлагается на два элемента, по-видимому противоположные, но всегда неразлучные; рабский инстинкт повиновения, во что бы то ни стало, смирного и мудрого подчинения себя торжествующей силе под предлогом послушания, так называемым, законным властям; а в то же самое время господский инстинкт систематического подчинения себе всего, что слабее, командования, завоевания и систематического притеснения. Оба эти инстинкта достигли значительной степени развития почти в каждом немецком человеке, исключая разумеется пролетариата, положение которого исключает возможность удовлетворения, по крайней мере, второго инстинкта, и всегда не разделяя, дополняя и обясняя друг друга, оба лежат в основании патриотического общества.

О классическом послушании немцев, всех чинов и разрядов, властям, гласит вся история Германии, а особливо новейшая, которая представляет непрерывный ряд подвигов покорности и терпения. В немецком сердце выработалось веками истинное богопочитание государственной власти, богопочитание, которое создало постепенно бюрократическую теорию и практику, и благодаря стараниям немецких ученых, легло потом в основание всей политической науки, проповедуемой поныне в университетах Германии.