Сергей Арсеньев - Архимаг в матроске

• Название: Архимаг в матроске
• Автор: Сергей Арсеньев
• Жанр: Фэнтези

Взрослый мужчина-программист попадает из нашего мира в мир магии, в тело 13-летней девочки. Разумеется, девочка обладает незаурядным магическим талантом и легко поступает в академию магии, получив отличные оценки на вступительных экзаменах. Герой некоторое время определяется с тем, какого он сейчас пола и привыкает к новому миру. После чего начинает усиленно "обалдевать" магическими знаниями. Сделав ряд важных научных открытий и, обзаведясь полезными знакомствами, герой добивается признания в среде магов. Вот, откровенно говоря, и всё. Вся эта книга - не что иное, как большое предисловие ко второй части, где, собственно, что-то и начинает происходить.

---

Вечером доучивал Великое Изгнание. Вроде, должно получиться. Запомнил. Ещё почитал про демонов. И про инкубов. Бенка, кстати, всё, как всегда, всё перепутала. Говорила, что суккубов может призвать только мужчина, а инкубов — только женщина. Ничего подобного! Нет, насчёт суккубов она права. А вот призвать инкуба мужчина вполне способен. На призыв мужчины инкуб тоже является. Только мужчины не очень любят призывать инкубов. Потому что немедленно после призыва инкуб отрывает призвавшему его мужчине все лишние, с точки зрения инкуба, части организма и с хохотом проваливается обратно в Инферно.

На следующий день перед ужином я почувствовал себя плохо. Знакомое ощущение. У нас тут, в Академии, маги жизни, совместно с алхимиками, разработали такие таблеточки. Съешь одну — и всё проходит до следующего раза. Только есть нужно уже после того, как началось. Заранее глотать бесполезно. Но в этот раз мне таблеточку есть было нельзя. Мне нужно было собирать кровь. Уххх… Фактически, это у меня первый раз было. Раньше-то я при первых признаках бегом бежал есть таблетку. Потому как следует и не прочувствовал. Но сегодня. Ой, мама! Живот болит, тошнит, настроение хреновое. А ведь в моей прошлой жизни наши девчонки так каждый месяц себя по нескольку дней чувствовали. О-хо-хо. Теперь-то я их понимаю.

Работать сегодня не могу. Проболтался по дому часа два после ужина и поплёлся в кровать. Так. Где тут моё корытце? Ну, и как его сюда приспособить? Не получается. Проблема в том, что мне не хватает ещё одной руки. Одной рукой я прижимаю корытце, а нормально завязать верёвочку оставшейся рукой у меня не получается. Мучился я с ним минут двадцать, пока наконец не смог всё надёжно зафиксировать.

Спал я ночью полулёжа. Чтобы больше набралось. И всё равно вытекло. Утром на простыне пятно было кровавое. Но кое-что в корытце осталось. Для начала я съел таблетку от моего недомогания. Сразу полегчало и кровь идти перестала. Затем я аккуратно слил содержимое своего корытца в сосуд побольше. Баночку ополоснул и грязную воду слил туда же. Потом намочил кровавое пятно на своей простыне и выжал его в тот же сосуд. В результате, у меня получилось с пол литра светло-красной жидкости. По моим оценкам, собственно крови там должно было быть от трети до половины стакана. Надеюсь, этого нам хватит.

До обеда я ещё раз повторил заклинания призыва и изгнания. Обедать сегодня пошли пораньше. Так как ночью я плохо спал и не выспался. Проснувшись вечером я поужинал, попрощался с Керном, взял свой сосуд с кровью и пошёл в келью к девчонкам.

Сейчас мы будем призывать инкуба…

Глава 28

А девчонки, я смотрю, уже вовсю готовятся. Гремлины соорудили из досок круглый помост и сейчас мои подружки с помощью линейки, куска мела и мата пытаются изобразить на нём пентаграмму. Вы пробовали когда-нибудь нарисовать пентаграмму с помощью одной линейки? Уверяю вас, это совсем не просто. С помощью линейки и мата сделать это проще. Но не намного.

Минут десять наблюдаю за мучениями девчонок, потом останавливаю их и говорю, что они ничего не понимают. Смотрите и учитесь! Сейчас архимаг быстро нарисует им пентаграмму. Злые и запыхавшиеся девчонки встают с пола, суют мне мел и линейку и готовятся смотреть, как я теперь буду корячиться. А зря. Потому что я знаю, как настоящие маги рисуют пентаграммы!

Нажимаю на стене кнопку и вручаю появившемуся гремлину кусок мела. Командую ему нарисовать пентаграмму с вот такой длиной стороны. Нимало не смутившись, гремлин в 10 секунд рисует идеальную пентаграмму. Причём, безо всякой линейки. Только руками!

Ну вот. А вы, глупые, не верили. Ну, так на то и архимаг тут с вами, чтобы вас уму-разуму учить…

Ладно. Добавляем рябиновый сок в принесённый мной сосуд с кровью. Получается литра два жидкости. Поверх нарисованных гремлином мелом линий, мажем этой жидкостью. Бенка расставляет в углах пентаграммы светильники с маслом и зажигает их. Для призыва инкуба нужно возжечь в углах пентаграммы овальные светильники. В отличие от призыва суккубы. Для суккубы вместо светильников в углах пентаграммы возжигают свечи. Надеюсь, всем понятно, почему?

Всё. Все готовы. Пентаграмма начертана. Светильники горят. Мы стоим у пентаграммы. Бенка начинает произносит заклинание. Инкуб, выходи!..

Чего-то она долго узор формирует. Копуша. Ага. Вроде, справилась. Да, точно. Вот, прорыв Инферно есть. Сейчас нужно собственно призвать инкуба. Бенка вслепую шлёт в прорыв призывающий зов. О! Кто-то откликнулся. Как архимаг, я могу видеть кто там приближается. Бакалавр-Бенка на это не способна. Она только чувствует, что кто-то идёт. А кто — не видит. Смотрю, кто сюда прибывает. Ититская сила! Здоровенный негр, под два с половиной метра ростом. Ноги почти как моя талия. Огромные, загнутые назад, рога чёрного цвета. И «рабочий инструмент» толщиной с мою руку свисает ему почти до колен. Нет! НЕТ!! НЕТ!!!

Шлю ему навстречу изгоняющий импульс. Негр, с воплем, улетает вдаль. Но кого-то нужно призвать. Бенке давать это сделать нельзя. Опять сексуального гиганта призовёт. Нам бы что-то поменьше. Маленькое. Инкуба-импотента. Ещё лучше — младенца. Совсем хорошо — кастрата. Лихорадочно шарю в прорыве поисковыми импульсами. Не то… Не то… Слишком большой… Меньше… Ещё меньше… Чувствую, что Бенка выдыхается. Ей тяжело так долго держать разрыв. Плюю на всё и решаю рискнуть. Хватаю самого мелкого инкуба среди откликнувшихся на зов, и выдёргиваю его в реальность. Бенка облегчённо закрывает разрыв.

Открываю глаза. В центре нашей пентаграммы материализуется… инкуб?

— Эээ… А ты кто? — спрашивает Бенка появившееся существо.

— Я инкуб.

— Инкуб?

— Младший инкуб.

— А ты точно уверен, что ты инкуб?

— Уверен. Я младший инкуб первого класса Теодориус.

— Первого класса? А сколько всего у вас классов?

— Тринадцать.

— Если ты — первого класса, то мне страшно даже представить, какого размера младшие инкубы тринадцатого класса. Как гномики, что ли?

— Гм… Первый класс — самый низший.

— Ааа… Тогда, понятно.

То, что мы вызвали, внешне оказалось голым мальчишкой, на вид лет так 10. С двумя отличиями. Во-первых, из кудряшек на его голове торчали небольшие, сантиметра два длиной, розовые рожки. А во-вторых, вместо человеческих ступней его ноги оканчивались розоватыми копытцами. В остальном — вылитый мальчишка.

— И что нам теперь с ним делать?

— Не знаю.

— Как, ты говоришь, тебя зовут?

— Теодориус, — сказало существо и я понял, что погорячился, решив, что у него всего два отличия от обычного мальчишки. Из-за его спины внезапно выскочила бело-розовая верёвка толщиной с мой палец, и кисточкой на конце вытерла ему под носом. Запоздало понимаю, что это у него такой хвост. Сзади растёт.

— Девочки, я думаю, его нужно просто отпустить обратно, — предлагаю я.

Девчата молчат. Вроде бы не возражают. Улыбаясь про себя, говорю инкубчику:

— Теодориус, ты свободен. Можешь вернуться обратно домой.

— Эээ… не могу.

— ?..

— Я не могу вернуться, пока не исполнил Миссию.

— И какую же миссию ты должен исполнить?

— Я должен подарить свою страстную любовь призвавшей меня. После этого я смогу вернуться.

— А без страстной любви обойтись никак нельзя?

— Нельзя. Меня не пускает обратно.

— А вот мы сейчас и проверим, — говорю я и начинаю читать Малое Изгнание.

— Нет! НЕТ!! — прерывает меня дикий крик. Останавливаю заклинание. Что не так?

— Нет, повелительница! Молю Вас, только не изгнание! — инкубчик бухается передо мной на колени и начинает вытирать свои слёзы и сопли о мои ступни. — Я первый раз призван. У меня уже четыре штрафных очка. Если меня изгонят с моего первого призыва, то отпилят рожки. И пока они не вырастут, пошлют убирать дерьмо за уррогами. А эти гады срут как… как урроги. И мне ещё повезёт, если дадут лопату. Могут заставить убирать просто вот этими руками (протягивает ко мне свои ручки). А рожки растут медленно. Лет десять.

— Хм… Бенка, ты как насчёт страстной любви? Спасёшь его?

— Ну… Какой-то он мелкий. Ладно, так уж и быть. Пошли в спальню. Учти, я это делаю только чтобы спасти тебя от дерьма уррогов.

Инкубчик смотрит на Бенку. Потом переводит взгляд на меня.

— Так не получится, — неуверенно говорит он.

— Что не получится?

— Я должен подарить любовь призвавшей меня. Никто другой не подходит.

— Но ведь я тебя и призвала, — говорит Бенка. — Разве не так?

— Не так, — мотает головой мелкий инкуб. — Меня призвала она, — и тычет в меня пальцем…

Глава 29

— Да идите вы все в жопу! Не буду я с ним трахаться! — Ору я. — Бенка, ты всё это затеяла, ты и расхлёбывай! Я сразу была против этого призыва.