Олег Тихомиров - Зеленое окно

• Название: Зеленое окно
• Автор: Олег Тихомиров
• Издательство: Астрель, АСТ
• Жанр: Детская проза
• Год: 2002
• ISBN: 5-17-014945-X, 5-271-04446-7

Когда тебе 14 лет и к тебе впервые приходит любовь, мир расцветает. Тебя переполняют эмоции, тебе то радостно, то грустно. Ты не знаешь, как вести себя с любимым человеком, не знаешь, будет ли твое чувство взаимным, но ты надеешься, и все вокруг кажется необычным и прекрасным.

Герой повести Эдик стоял у дома своей любимой девочки Тани, и зеленоватый свет ее окна представлялся ему «маленьким кусочком морского дна», а сама Таня — русалкой. Так зарождалось первое чувство, но будет ли оно счастливым…

---

После футбола мы пошли домой.

Во дворе возле своего подъезда Костик рисовал на асфальте ужасную рожу с трубкой во рту и пел:

А нам все равно,
А нам все равно…

— Идем ко мне пообедаем, — предложил вдруг Диман.

Я пожал плечами:

— Идем.

Пообедав, мы включили телевизор и стали смотреть передачу «Для дома, для семьи». Толстая тетка объясняла, как готовить слоеное тесто.

Я глядел на экран, а в голове моей вертелось:

А нам все равно,
А нам все равно…

Диман переключил программу, но и здесь было не интереснее: шел урок английского языка, преподаватель усиленно двигал губами и что-то писал на доске, но мне казалось, что он напевает:

А нам все равно…

— Диман, — сказал я, — выключай свой телек, надоело.

Диман щелкнул выключателем. А песенка все звучала.

— Диман, — сказал я, — ты не знаешь, что это за песня?

— Какая?

— «А нам все равно».

— Привет! — подскочил Диман. — Это же из «Бриллиантовой руки». Не видел?

— Нет.

— Темнота, — обозвал меня Диман.

— Хорошая картина?

— Полный блеск.

— Про что?

— Долго рассказывать. Но песенка!.. Никулин поет. А еще там драка — со стула свалишься.

Я поднялся.

— Куда ты?

— Смотреть «Бриллиантовую руку».

— А, ну давай, — сказал Диман. — Толковая картина.

Я пошел не в кино, а домой. Почему-то не могу я долго быть с Диманом. С ним я могу погонять в футбол, ну у телека посидеть немного — и все. Где же мне найти настоящего друга? Где?

Дома я взялся дочитывать «Кон-Тики».

Но тут вошла мама и сказала, что ко мне заходили Виталька и Таня.

— Зачем? — спросил я.

— Но знаю, мне они не доложили.

— Ты бы спросила.

Мама пожала плечами:

— То ты говорить, зачем я вмешиваюсь в твои дела, а теперь я виновата, что не расспросила. — И она вышла.

«Зачем же я им понадобился? — размышлял я. — Вместе заходили. И Таня, и Виталька. Лучше б одна Таня».

И вспомнились мне стена, и окно, и силуэт в расплывчатом, зеленоватом свете.

Стучат но рельсам колеса. Покачивается вагон. За окном мелькают в темноте огни: иногда одинокие, случайные, а иногда их много, целые россыпи — это поселки и города убегают куда-то назад.

И все это не в кино, не на экране, а на самом деле.

До чего же здорово, черт возьми! Ругаться нехорошо, я знаю. Мама бы мне сейчас сделала замечании. Но, во-первых, я это не вслух сказал, а во-вторых, я еду без мамы. Еду один! Ну разве но здорово?!

Я даже заснуть не могу, так здорово! Все кругом спят. В полутемном вагоне и храп, и какое-то бормотание сквозь сон, а я не хочу спать, не могу — лежу на верхней полке и смотрю в окно. Хотя смотреть-то без толку: ничего не видно. Кроме огней.

Темнота. Огни, огни, огни… Снова темнота. Даже чернота, как в пузырьке с тушью. А вот огонек. Один… второй… И все. Больше нет. Опять темнотища…

Я перевернулся на спину. Надо же такому случиться! Я еду в Москву. Напротив меня спит Виталька, а на нижней полке — Таня. Нет, я не из-за них поехал. Но из-за Тани. Я давно хотел увидеть Москву. А Таня — это так уж получилось, что едем вместе. Правда-правда!

Я, конечно, знал, что бывают в жизни неожиданности. Помню в третьей четверти контрольную по алгебре.

У отличника Ольмана одни ответы, а у меня — другие (мы алгебру всегда по Ольману проверяем). Все узнали, как он решал, стали скорей исправлять, бумажку передают друг другу. Но возле моей парты стоит Илья Васильевич как вкопанный и не отходит. Нинка Малявина глазом на меня косит, а передать бумажку эту самую боится. Что делать? И тут как раз звонок. Сдали мы тетрадки. «Ну, — думаю, — погорел». И вдруг на следующий день принес Илья тетради — у всех «пары» и «трояки», и лишь у меня пятерка. Это по алгебре! Я глазам своим не верил.

А еще как-то поехал с ребятами за грибами. Все полные корзины насобирали, а у меня на донышке две сыроеги перекатываются, раскрошились уже совсем. Ребята смеются, спрашивают, не буду ли я носильщика брать. А я молчу: не везет. Ничего не поделаешь. И вижу вдруг: у одного куста зажигалка лежит. Да такая красивая! Я поднял. Щелк — крышка отскочила, и заколыхался у меня в руке огненный язычок. «Made in Poland» на зажигалке написано. Польская, значит.

Виталька подскочил ко мне, тоже пощелкал, а потом говорит:

— Где нашел?

Я показал. Он чуть всю землю под кустом не перерыл. Только что искать! Зажигалка не гриб, одна возле другой не растет.

Подошел Диман, повертел в руках зажигалку, поджег сухой прут, проговорил:

— В порядке штукенция. Где нашел?

Я опять показал на куст, но Диман видел, как там шарил Виталька, и остался на месте.

Потом Виталька вновь принялся разглядывать мою зажигалку, без конца щелкал крышкой, хотел ножом отвернуть винтик. Но Диман предупредил:

— Сломаешь, не ковыряй. Виталька отдал мне зажигалку.

— Польская что!.. — сказал он. — Австрийские лучше.

— Ну и ищи себе австрийскую, — ответил я. — А мне эта сойдет.

— «Сойдет»! — передразнил Виталька. — Ее нужно хозяину вернуть.

— А где ж хозяина-то искать? — спросил я. Понятно, если б нашел я ее в трамвае, или в автобусе, или хотя бы в магазине, сдал бы — и все дела. А тут кому сдавать — лешему, что ли?

— Положи под куст, хозяин вернется и найдет, — сказал Виталька.

— Привет! — бросил Диман.

— Приветик! — повторил я за ним. Виталька промолчал: наверное, сам вспомнил поговорку про иглу в стоге сена.

— Тогда давай спрашивать у всех, — сказал он.

— У кого — у всех?

— А кто в лесу встретится.

— Давай, — согласился я.

— Ерунда, — сказал Диман. Он протянул мне корзину с грибами. — Махнемся: ты мне — зажигалку, я тебе — грибы?

— Нет, — покачал я головой.

— Точно, — вздохнув, признал Диман, — зажигалка лучше.

— Бери мои, — предложил Виталька, — у меня одни белые.

Но я меняться не стал. Мы пошли дальше и встретили старика. Палкой он отгибал нижние ветки у елочек.

— Вы зажигалку не теряли? — спросил я.

— Зажигалку?

— Ну да. — Виталька уже был тут как тут, рядом со мной. — Зажигалку.

— Нет, не терял. — Отогнув ветку, старик увидел гриб, наклонился, срезал его под корень.

— Польскую, — добавил Виталька.

— Что?

— Зажигалка, говорю, польская.

— И польскую тоже не терял. Я некурящий. — Старик положил гриб в ведерко и двинулся к поросли березок.

— Глухой хрыч, — выругался Виталька. — Еще за грибами ходит.

— А что, грибы пищат, что ли? Ему их слушать не надо, — сказал я.

Диман засмеялся, а Виталька поджал нижнюю губу.

Потом мы встретили женщину с девочкой.

— Спросить? — толкнул я Димана в локоть. Диман посмотрел на женщину, потом на девчонку и сказал:

— Не стоит.

— Бывает, что и женщины курят, — заметил Виталька.

— Бывает, — согласился я и спросил у нее про зажигалку.

Нет, она не теряла.

— А лопатку маленькую с синей ручкой вы не находили?

— Не находили, — сказали мы и пошли дальше.

Виталька все потешался:

— Надо же!.. С ручкой! А шляпу с перышком они не теряли?…

Долго нам никто больше не попадался. И вдруг, пожалуйста, настоящий мужчина, высокий, плечистый, да еще военный.

— Дядь, вы не курите? — спросил Диман. Военный пристально взглянул на нас.

— Курю. Но закурить не найдется. Малы еще.

— А зажигалку вы не теряли? — спросил я упавшим голосом.

— Не терял.

— Польскую, — вставил Виталька. — Отличная зажигалка.

— Нет, — пожал плечами военный.

Виталька прикусил губу, а потом сказал мне:

— Покажи зажигалку-то.

— Вот, — вынул я ее из кармана и дал военному.

Он поглядел на нее, попробовал, как она зажигается.

— Хорошо работает, — сказал он и протянул ее мне.

— Подари ему, подари, — громко зашептал Виталька.

— Возьмите ее, — сказал я, хоть и жаль было расставаться, но не забирать же ее назад после Виталькиного шепота: военный-то, конечно, все слышал.

— Спасибо, — сказал он, — у меня зажигалка есть. Правда, не польская, но работает не хуже. Сынишка сделал. — Он достал свою зажигалку, закурил. — Где ж ты таких белых насобирал? — спросил он у Витальки.

— Да там, — кисло ответил Виталька и махнул рукой.

Вот и осталась зажигалка у меня, потому что в лесу мы больше никого не встретили. Валялась она без дела в моем ящике (дома у нас курящих нет), а потом я взял да и подарил ее приятелю отца — полярному летчику…

Я опять перевернулся на живот и стал смотреть в окно. Темнотища. Ни одного огонька. Наверное, мимо леса поезд идет.

Нет, это были чепуховские неожиданности. И без той пятерки по алгебре вполне я мог прожить, и польская зажигалка тоже была ни к чему. А вот поехать вдруг в Москву — это да! Это чудо.