Иван Катышкин - Служили мы в штабе армейском

• Название: Служили мы в штабе армейском
• Автор: Иван Катышкин
• Жанр: Биографии и Мемуары

---

В этот трудный для нас период в армию приехал командующий Ленинградским фронтом генерал армии Л. А. Говоров. Вместе с ним были командарм 2-й ударной генерал И. И. Федюнинский и командующий 8-й армией генерал Ф. II. Стариков.

Леонид Александрович Говоров познакомился с обстановкой, внимательно выслушал доклад нашего командарма генерала И. Т. Коровникова о положении в войсках. Затем спросил:

- А хорошо ли вы и ваш штаб уяснили себе задачу, изложенную в приказе фронта о наступлении?

- Задача ясна, товарищ командующий, штаб армии уже разрабатывает на этот счет директиву, - ответил Коровников.

- Однако послушайте ее еще раз, - несколько официально произнес Говоров. И, обращаясь к генералу Федюнинскому, заметил: - Вы тоже, Иван Иванович, будьте внимательны. Ведь вам придется действовать вместе с Коровниковым.

И командующий фронтом, глядя на карту, изложил задачи 59-й и 2-й ударной армий.

По замыслу наша армия должна была наступать в направлении важного опорного пункта противника Ласте-колонии, перерезать дорогу Нарва - Таллин и выйти затем в тыл группировки врага, оборонявшей Нарву. Одновременно в направлении Нарвы должна была наступать и 2-я ударная армия генерала И. И. Федюнинского. Таким образом, в замысле командующего фронтом вырисовывался комбинированный удар по городу-крепости с разных направлений, что, на его взгляд, и должно было обеспечить успех операции.

Затем Л. А. Говоров еще раз спросил командармов, все ли им понятно, и, убедившись, что они уяснили свои задачи, сел в машину и уехал в штаб фронта.

Иван Иванович Федюнинский между тем еще некоторое время оставался в нашей армии, побывал в штабе, где вместе с его начальником генералом Н. П. Ковальчуком детально обсудил предстоящие совместные действия армий.

Генерал И. И. Федюнинский произвел на всех нас благоприятное впечатление. Очень жизнерадостный человек, он, несмотря даже на то, что приобрел громкую славу еще на Халхин-Голе, да и при прорыве блокады Ленинграда, вел себя просто, непринужденно.

- Да-а, крепкий орешек нам достался, коллега, - говорил Федюнинский, обращаясь к Коровникову. - Помнишь, русские его уже не раз раскалывали. Правда, с трудом, но раскалывали.

- И теперь не легче будет, - заметил наш командарм. - Времени маловато, а войска не очень-то готовы. Это у тебя, Иван Иванович, небось все отлажено...

- Да какое там! - отрицательно покачал головой Федюнинский. - Но... Он указал пальцем вверх: - Там сказали, что надо срочно взять Нарву. Сам товарищ Сталин приказал. Говорят, этого требует военная и политическая обстановка. Вот Леонид Александрович и торопится...

С этого момента в штабе армии началась лихорадочная работа по подготовке к наступлению. Быстро отправили боевые распоряжения в войска, оформили приказ. И уже 1 марта 1944 года наши части атаковали противника с рубежа Митретский, Разбегай, Метсавахт, что восточнее Сиргала.

Враг сразу же оказал нам упорное сопротивление. А мы из-за отсутствия времени, сил и средств, естественно, не сумели создать решающего превосходства над ним. Артиллерии было мало, боеприпасов тоже. Поэтому артподготовка длилась всего лишь 20 минут. Понятно, что система огня у гитлеровцев была подавлена не полностью и фашисты встретили нас достаточно организованно - сильными контратаками и бомбежками с воздуха. Мы затоптались на месте.

Не сумели прорвать оборону врага и войска 2-й ударной армии. Бои за Нарву приобрели затяжной характер и длились несколько недель. Мы понесли здесь большие потери. Но и враг был тоже изрядно потрепан. Например, с 1 марта по 8 апреля 1944 года фашисты потеряли на поле боя свыше 20 тысяч своих солдат и офицеров, 82 самолета, более 60 танков, около 400 орудий и минометов, много другой боевой техники и оружия{26}.

* * *

В упорных и кровопролитных боях, длившихся весь март и начало апреля, войска 59-й армии несколько расширили свой плацдарм. Но это, как оказалось, имело лишь тактическое значение.

10 апреля 1944 года наши войска передали свой участок обороны 8-й армии, а сами заняли новый, идущий от истока реки Нарва вдоль восточного побережья Чудского озера. Здесь гитлеровцы тоже не оставляли нас в покое то и дело применяли мощные атаки.

В этот период я не раз бывал в полку, которым командовал мой боевой друг, бывший работник оперативного отдела нашей армии уже подполковник И. А. Харичев.

Я и раньше знал, что Иван в какой-то степени тяготился штабной работой, просто мечтал уйти на командную должность. И добился-таки своего! И вот теперь его полк оборонял маленький плацдарм-пятачок, расположенный как раз в том месте, где река Нарва вытекает из Чудского озера. И хотя плацдарм, повторяю, был крохотным, полк Харичева довольно хорошо укрепил его по всем правилам инженерного искусства. Оно и понятно. Ведь Иван всегда слыл у нас грамотным штабником, умел и строить оборону, и наступать. И вот сейчас...

Полк подполковника И. А. Харичева вначале тоже наступал. Но, как и все части и соединения армии, большого успеха не добился и перешел к обороне. На его позиции гитлеровцы то и дело обрушивали шквал огня, шли в атаки, пытаясь сбросить советских храбрецов в реку. Но воины Харичева стояли насмерть. Они не только отражали атаки врага, но и сами переходили в контратаки, отбрасывая фашистов от своих позиций.

В одной из таких контратак мой лучший друг Иван Андреевич Харичев пал смертью героя. Не хотелось верить в эту утрату. Но что поделаешь: война есть война...

Постепенно в боях и походах боль сердца стала утихать. Но однажды, уже после войны, она вновь вспыхнула так сильно, что мне пришлось пережить этот трагический момент как бы с самого начала...

... Вступительные экзамены позади. Я - слушатель первого курса Военной академии имени М. В. Фрунзе. Радости моей, естественно, не было предела. Но когда она несколько поутихла, стали одолевать житейские проблемы, в частности нерешенный вопрос с жильем. Тогда, в первые послевоенные годы, с этим делом было довольно туго.

Пошел искать частную квартиру. Для начала решил зайти в дом, стоящий рядом с академией. Позвонил в одну из первых же квартир. Мне открыли дверь. Вошел, огляделся. И... обмер. Со стены, с портрета, прямо на меня смотрел... Иван Харичев.

Хозяйка, открывшая дверь, конечно, сразу не поняла причины моей растерянности. Даже вроде бы испугалась моего мелового лица. Но потом, перехватив взгляд, обращенный на портрет, почти крикнула: "Да это же он, мой Ваня!"

Придя в себя, я рассказал Харичевой все, что знал о гибели своего боевого друга. Затем мы вместе перебирали скромные фронтовые фотографии, снимки юных Ивановых лет. Его жена все время всхлипывала. Я тоже никак не мог сглотнуть запечатавший горло тугой комок...

* * *

Но все это ждет меня впереди. А пока...

Войска Ленинградского фронта под командованием генерала армии Л. А. Говорова после нескольких месяцев оборонительных боев в июне вновь перешли в наступление и во взаимодействии с кораблями Балтийского флота довольно успешно провели Выборгскую операцию. Так, к 20 июня 1944 года они овладели городом Выборг и отбросили противника на рубеж река Вуокси, Репола, Аутио. Одновременно балтийские моряки освободили от врага часть прибрежных островов Финского залива. 21-я армия Ленинградского фронта к середине июня очистила от гитлеровцев полуостров Койвисто. Однако противник вскоре начал оказывать столь упорное сопротивление, что войска 21-й и 23-й армий вынуждены были остановиться и вновь перейти к обороне.

Вот в этот-то период наша 59-я армия и получила новую задачу по овладению островами Выборгского залива и созданию для фронта исходного положения для броска на побережье Финляндии.

К 29 июня, передав войска и полосу обороны на реке Нарва и Чудском озере снова 8-й армии, полевое управление с армейскими частями и тылом сосредоточилось в районе Ниемеля, что на восточном побережье Выборгского залива. Вскоре в состав армии были включены из резерва Ленинградского фронта 124-я стрелковая дивизия под командованием полковника М. Д. Панченко и 224-я стрелковая дивизия полковника Ф. А. Бурмистрова.

Мне с группой работников штаарма некоторое время пришлось еще оставаться на прежнем месте, чтобы проследить порядок передачи наших войск и полосы обороны 8-й армии. Здесь-то меня и застало письмо моего однокашника по училищу.

... Читал его, и в памяти оживали картины прошлого, дни и годы неповторимой юности. Вспомнилось, как весной 1936 года в нашей Железной дивизии, что дислоцировалась на Украине, начался отбор кандидатов для учебы в Московской школе имени ВЦИК. Комиссия была придирчивой, очень строго следила за тем, чтобы среди отобранных было как можно больше выходцев из рабочих и крестьян. Обращалось внимание и на рост - в кандидаты на учебу зачислялись те, кто имел не менее 175 сантиметров.

Мы знали, что школа эта размещается на территории самого Кремля, что курсанты несут почетный караул и у Мавзолея В. И. Ленина. Естественно поэтому, что каждый из нас стремился стать "кремлевцем" - так в народе любовно называли курсантов этой школы.