Александр Бенкендорф - Записки

• Название: Записки
• Автор: Александр Бенкендорф
• Жанр: Биографии и Мемуары

И. Фейнберг: «Записки бригадира Моро-де-Бразе (касающиеся до турецкого похода 1711 года)» Пушкин перевел и со своим предисловием подготовил к печати. 31 декабря 1835 г. он писал о них: «Эти записки любопытны и дельны. Они важный исторический документ и едва ли не единственный (опричь журнала самого Петра Великого)». Рассказ Моро-де-Бразе о походе 1711 года Пушкин называет «лучшим местом изо всей книги» его, изданной в 1716 г. на французском языке под названием «Записки политические, забавные и сатирические господина Жана-Никола де Бразе, графа Лионского, полковника Казанского драгунского полка и бригадира войск его царского величества». Следует отметить, что в армии Петра I Моро в числе старших офицеров не числился. Возможно, что он проделал Прутскую кампанию в качестве рядового участника. Присваивая себе относительно высокий чин, Моро утверждает, что его жена состояла при дворе принцессы Шарлотты — супруги царевича Алексея. Между тем имени Моро и его жены нет ни в полковых списках, ни в списках придворных того времени. Однако участником Прутского похода Моро все же был; это не вызывает у Пушкина сомнения, и записки Моро производят, бесспорно, впечатление воспоминаний очевидца.

Текст «Записок Моро-де-Бразе» проверен по рукописи Пушкина и посмертной публикации («Современник», 1837, № 1.)

---

Можно предположить, что Бенкендорф был наделен некими особыми полномочиями. Наделить его ими мог либо сам Император Александр, либо кто-то из близких Императору доверенных лиц. Это мог быть все тот же князь Петр Михайлович Волконский, состоявший тогда в должности начальника Главного штаба. В 1812 г. князю Волконскому подчинялась Свита Его Императорского Величества по квартирмейстерской части, в которой состояли и видные офицеры-разведчики (Чуйкевич, Гавердовский, Траскин). Несомненно, что начальник Главного штаба и в 1813 г. имел под своим началом необходимую разведывательную структуру и владел всей необходимой развединформацией.

Голландия была весьма важна для России. Переход Голландии под контроль союзников был необходим, чтобы сделать возможным проведение боевых операций на левом берегу Рейна, не опасаясь за свой правый фланг. Когда был освобожден Амстердам, активизировались на левом фланге и австрийцы (в декабре 1813 г. вдруг начали наступление через Швейцарию на юг Франции). Приобретение нового союзника, для которого отношения с Россией стали приоритетными, усиливало русские позиции в самой коалиции, особенно по отношению к Англии. Влияние России среди союзников возросло, она подтвердила свое безусловное лидерство в коалиции. Война с Францией на ее территории пойдет скорее, с меньшими потерями и до победного окончания. Усиление влияния России перед окончанием войны с Францией было важно и для положения в будущей послевоенной Европе, для обеспечения безопасности России, для европейского мира.

Успех похода отряда Бенкендорфа удовлетворял всем этим требованиям. Он опередил пруссаков и англичан. Голландия получила независимость из рук России, ценой крови ее людей, пролитой прежде всего за прочный европейский мир и за спокойствие России. И поныне здравствующая в Нидерландах династия утвердилась почти два столетия назад благодаря русской военной поддержке национального движения против французской оккупации.

Почему вездесущие англичане опоздали? Вероятно, на решение Бенкендорфа ринуться в Голландию повлияли пришедшие сообщения не только о начавшемся восстании, но и о скорой высадке англичан. Если принца Оранского (он живет в Англии, и его сын служит в британской армии) посадят на трон англичане, если Нидерланды примут независимость при их поддержке, тогда влияние Великобритании в коалиции возрастет, России будет труднее проводить "свою политику", она может натолкнуться и на непреодолимые препятствия.

Версия о том, что англичане, узнав о русской экспедиции, успели в столь малый срок подготовить флот и доставить восьмитысячный корпус, полностью снаряженный и обеспеченный всем для немедленного вступления в боевые действия, представляется маловероятной. Вскоре англичане доставили голландцам экипировку и снаряжение на тридцатитысячную армию, следовательно, и их десант готовился планомерно. И генерал во главе экспедиционного корпуса был высокого ранга, достаточного для несения высоких полномочий, что тоже не случайно.

Англичане прибыли в Голландию через две с лишним недели после вступления в Амстердам русских. Дальнейшие события в Голландии показали, что "русский вариант" освобождения для нее был лучше, чем "британский". Сэр Томас Грэхем был вторым генералом Великобритании, но, вероятно, не самым лучшим. При нем освобождение крепостей в Голландии затянулось, так же, как и наступление на Антверпен. Его попытки взять крепость Берген-оп-Цоом (Берген-оп-Зоом), куда сбежались от русских гарнизоны нескольких крепостей, были не талантливы, обошлись дорого обеим сторонам. Его закаленные в испанской войне, поддержанные местным населением солдаты не смогли справиться с новобранцами, которым помогала сотня таможенников. Яростное сопротивление обороняющихся возможно объяснить так: крепость Берген-оп-Цоом была твердыней, где накапливались конфискованные праведным и неправедным путем контрабандные товары, и таможенники вкупе с охраной стояли насмерть не только за "императора французов", но и за собственное имущество. И было это уже в марте 1814 г., спустя три месяца после прибытия в Голландию англичан и ухода русских, когда судьба Франции фактически была решена и все можно было закончить без кровопролития. Не случайно голландская экспедиция была последней в биографии сэра Томаса Грэхема, его отозвали, дали отставку и с почетом отправили заседать в парламенте.

Закономерен вопрос, а так ли все это было необходимо России, зачем русским понадобилось ходить воевать за тысячи верст?

Весьма распространено, почти узаконено представление о том, что война 1813-1814 гг. за пределами России была ей не нужна, что это антинациональное деяние Александра I вызвано его личными амбициями и тщеславием, что Кутузов не намеревался переходить границу России, что война эта была чужда русским солдатам и т. п.

Все это не соответствует истине. Кутузов был столь же крупным димломатом и политиком, сколь и военным деятелем. Как и Император Александр I, он понимал, что войну необходимо продолжать потому, что победа в 1812 г. не была еще гарантией безопасности России на будущее, что если не вывести Европу из-под власти Наполеона, то останутся и угроза прямого нападения, и угроза изоляции, и пр. Не за "английские" интересы сражались в Европе русские солдаты. И сражались так хорошо не из приписываемой им слепой покорности и раболепия, а потому, что хорошо знали ту народную мудрость, что сложилась у Суворова в поговорку: "Недорубленный лес опять вырастает". России нужны были новые прочные отношения с теми странами, что недавно считались вынужденными союзниками Франции. Поход через Европу в Париж был прежде всего войной за интересы безопасности России, точно так же нельзя упрекнуть и Англию за войну в Испании и высадку в той же Голландии. Освобождение Европы было прежде всего восстановлением в ней законности. Ибо узурпация власти над ней была делом не только беззаконным, но и для России вредным. В результате победы в 1814 г. и успехов русской дипломатии на последовавшем всеевропейском конгрессе в Вене удалось создать "систему европейской безопасности", основанную на тройственном союзе России, Пруссии и Австрийской империи. Благодаря России Швейцария и Швеция приобрели тот, статус "вечного нейтралитета", который они имеют и в наши дни. Ряд германских государств, как и Нидерланды, впрямую были тогда обязаны России обретением независимости. Освобождая их, Россия не стремилась подчинить их себе в политическом или экономическом отношении или оккупировать. (Пример Польши не характерен: поляки сохранили национальную армию, национальную администрацию и пр., у них ввели конституцию.) Освобождение Нидерландов свидетельствует о том, что влияние России строилось исключительно на ее авторитете, бескорыстно, что в те времена действовало иногда лучше всякой иной "политики" (если правители были такие, как первые короли Нидерландов). Русские войска и их командиры проявили себя в отношениях с Голландией и с голландцами лучше, чем их лукавые союзники. Благодарная память нации и ее правителей в те времена значили весьма много. "Записки Бенкендорфа" свидетельствуют об этом, а потому их следует признать документом, имеющим значение и для истории русской внешней политики начала XIX века.

Итак, России удалось переиграть союзников, победить неприятеля, и в историю Европы освободителями Нидерландов вошли не англичане, а русские. Но вошли более чем скромно. Об освобождении Голландии нет серьезных исследований ни в российской, ни тем более в зарубежной историографии. За рубежом пишут о войне 1813-1814 гг. едва ли не как о русской агрессии, а о походе и об освобождении Нидерландов издавна упоминают вскользь, нехотя, крайне скупо, со значительными искажениями. И российская историография проигнорировала и сами события невероятного похода, и их единственного русского мемуариста.

В известной французской "Истории XIX века" под редакцией Лависса и Рамбо говорится следующее: "Бюлов и Винценгероде вытеснили из Голландии Молитера и Декана, защищавших ее от союзников. Небольшие гарнизоны, оставленные в Гертрюйденберге, Буа-ле-Дкж, Бреда и Берг-оп-Зоом, вынуждены были сдаться. Англичане овладели островами Зеландии. Временное правительство провозгласило независимость Соединенных Провинций. Сменивший Декана Мезон распределил остатки французской армии по бельгийским крепостям"{*91}. Вот и все... Особенно любопытно, что фигурирует начальник Бенкендорфа, генерал геройский, но в Голландии не воевавший. Эта версия имеет немецкие корни, поскольку более, чем у кого-либо, у немцев принято дела подчиненных записывать в актив начальству.

В одной из книг современного историка-наполеониста В. Н. Шиканова есть глава, посвященная судьбе крепости Берген-оп-Цоом{*92}. Она не только повествует о бездарном штурме англичанами крепости в марте 1814 г. и о ее героических защитниках, но сообщает и предысторию. "После поражения в Лейпцигском сражении ... французская армия покинула Германию. Союзники немедленно перешли к преследованию отступающего противника. Их передовые отряды появились в Голландии, где были поддержаны местным населением, восставшим против французов. Положение осложнялось тем, что на территории бывшего Голландского королевства почти не было французских войск. ...Когда в Голландии вспыхнуло восстание, военный комендант Амстердама французский генерал Молитор с удивлением обнаружил, что в его распоряжении имеются батальон воспитанников гвардии (состоявший практически из подростков) и таможенники. В такой обстановке генерал-губернатор департаментов бывшего Голландского королевства Т.П. Ф. Лебрен (герцог Пьяченцский) был вынужден покинуть Амстердам, и началось общее отступление французов из Голландии"{*93}. Все бы верно, но "эвакуировалась" только часть войск, большинство гарнизонов оставалось на местах, т. к. эта частичная "эвакуация" считалась временной. Фактически Молитор только отвел полевые части к Антверпену, где накапливались силы для контрнаступления в Голландию с опорой на ее крепости. Молитор был сменен за то, что не поддержал этими частями крепостные гарнизоны, но более за то, что оставил у Амстердама гарнизоны только в двух крепостях и не остановил отряд Бенкендорфа. Генерал Декан заменял его недолго и был снят за то, что не укрепил и прозевал Бреду. Приведенная же выше цитата вполне характеризует французскую историографию, столь влиятельную для русских "наполеонистов".