П Бермонт-Авалов - Документы и воспоминания

• Название: Документы и воспоминания
• Автор: П Бермонт-Авалов
• Жанр: Биографии и Мемуары

---

Я бы здесь работал для Вас и, если бы видел, что здесь все идет хорошо и там нужен люд, перебрался бы сюда. Я бы мог приезжать к тебе с докладами и т.д., здесь я бы часть своего жалования отдал бы сыну Гамма, который бы помогал мне, но, конечно, ты должен был бы ассигновать мне кое-что на представительство, т[о] е[сть] чтобы я мог звать к себе и бывать кое-где, не считая каждую копейку, но все же это было бы дешевле, нежели там давать мне, кроме 3000 мар[ок], обещанных мне Энгельгардтом, квартиру, обмундирование и паек. Если бы ты мне давал бы здесь 2500 или 2000 мар[ок] без всяких прибавок, то я бы мог многое сделать -- этому поверь. Энгельгардт думает, что здесь уже не важно, а я уверен, что он очень ошибается, здесь еще много надо делать, особенно теперь, когда Бискупский, Дерюгин и компания вовсю работают против тебя и, тогда в министерствах и в наших кругах такие лица, как я и Конрадий Ост[ен]-Сак[ен], которые имеют связи, влияние и известное здесь имя, могут еще много пользы принести и могут Вам послать полезных людей. Я бы на твоем месте и Конрадия, который очень тебе предан, использовал бы здесь по финансовой части, его прежняя фирма очень важна здесь и его связи в министерствах тоже. Если ему тоже ассигновать 1500--2000 мар[ок] -- это было бы грош для Вас, а для дела -- идеально, это я тебе искренне говорю на пользу дела; и ты и Пален в свое время ведь думали обо мне для Берлина, так вот: сделай так, как я советую, и поверь, что это будет хорошо и ты не пожалеешь, что два Ост[ена]-Сак[ена] здесь на тебя работают. Мы бы с Конрадием приехали в Митаву ознакомиться бы со многим и о многом доложили бы и это все можно было бы, если бы мы состояли у тебя и были бы хорошенько обеспечены. Ты и Пален могли бы высказать пpeдcтaвитeлю здесь наше желание, чтобы мы или я был бы привлечен к делу с правом совещательного голоса и сотрудничали бы с ними. Гамм всецело будет работать в нашем направлении, если я его буду интриговать, а он товарищ Сазонова по лицею, [на] Иванова вопреки Дерюгину будут влиять, а ведь это все очень важно, на Брандта мы тоже можем влиять -- так что в общем деле достаточно и, я думаю, даже важнее, нежели теперь там, где люди найдутся. Я был бы тебе очень благодарен, если бы ты, обсудив этот вопрос, прислал мне телеграмму со своим решением обо мне и, может быть, тоже о Конрадии, это скорее писем, а ведь важно скорее знать решение, а то волнуешься ужасно и время идет. Я в страшно нервном состоянии и т. д., и прикажи прислать мне. Я уверен, что если ты согласен со мною и захочешь, то ничего тебе не стоит это дело сделать, а это было бы и для дела и для нас идеально хорошо. Обдумай все это с точки зрения деловой и дружеской, реши и телеграфируй мне срочно, я с нетерпением буду ждать известия от тебя и ничего не решу пока, но знай, что мне нужен скорый ответ от тебя и точный, а то ничего не смогу больше сделать, а это для меня будет ужасно плохо и неприятно. Очень прошу тебя, реши и сейчас сообщи. Если ты решишь благоприятно, то мы скоро появимся у тебя для переговоров о многом, если ты согласен, то укажи там же, у кого и сколько монет получить, чтобы не вышло бы недоразумений ни с кем здесь. Жду решение с волнением, я бы советовал Карцова пока оставить здесь, пока все не наладится окончательно, еще он здесь, хотя я и понимаю, что Энгельгардт его хочет, т[ак] к[ак] он хороший работник, но он не убежит, а сейчас пусть побудет здесь, есть еще важная работа, поверь.

Мета очень кланяется, она тоже очень против того, чтобы я сейчас ехал, зная, что здесь важны люди, -- ты ее знаешь, она бы не противилась ради каприза, а именно потому, что знает положение здесь лучше многих и сама основательно содействует нашему делу.

Итак, не откладывай решение и сейчас же срочно телеграфируй. Очень прошу тебя, как друга, т[ак] к[ак] иначе мое положение весьма тяжелое, то могу остаться между стульями, ибо служебный месяц на днях 38 и тогда должно быть все выяснено.

Обнимаю крепко Твой друг (подпись)

Копия

40. Воззвание правительства Северо-Западной области России *К русским солдатам и офицерам отряда Бермонта*

Между 9 и 14 октября 1919 года 39

Гг. офицеры и солдаты! Вы слыхали призыв к вам главнокомандующего генерала Юденича. Вы читали приказ главнокомандующего, коим он объявляет изменником родины полковника Бермонта (Авалова), а всех верных родине сынов зовет на Нарвский фронт, туда, где идет сейчас наступление на злейших врагов родины, на большевиков.

К вам обращается правительство Северо-Западной области России. Бросьте немецкие ряды и идите к нам под командою старшего офицера, как это приказал нам главнокомандующий. Вы видите явную измену родине. Бермонт получил приказ идти на подмогу Нарвского фронта, он не исполнил приказа. Вместо этого, он ударил на Ригу и на латышские войска, воюющие в союзе с нами против большевиков. Вы знаете, чем грозит нашему фронту эта измена. Победоносно начавшееся наступление 40 может остановиться, латышские войска будут отвлечены от борьбы с большевиками, эстонские войска пойдут на подмогу Латвии, тыл наш ослабнет, и мы должны будем вновь ожидать лучших дней. Большевики же получат передышку, соберутся с силами и начнут вновь бесчинствовать, проливая невинную кровь, замучивая восставшее русское население.

Этого ли вы хотите? Нет, правительство уверено, что вы не допустите до такого злорадного торжества палачей народной воли и свободы. Правительство уверено, что вы исполните святой долг и откликнитесь все как один человек на призыв своего главнокомандующего. Вперед на Нарвский фронт, вперед без колебания. Пусть восторжествует железная воля ваша идти на помощь к освобождению родины. Не поддавайтесь уговорам и обещаниям, не верьте врагам родины, вступайте смело на путь славы, свободы и счастья для себя и для несчастной, истерзанной русской земли. На вас смотрит вся Россия. К вам тянутся с мольбою руки мучеников и заключенных в тюрьмах, казематах и подвалах. К вам обращены взоры умирающих женщин и детей. Спасайте их. Родина будет вам благодарна. Она позаботится и о вас и о детях ваших, и вы заслужите гордое и почетное звание спасителей отечества. Вперед на Нарвский фронт. Вас зовет правительство, на знамени которого начертано: "Земля и свобода".

Правительство Северо-западной области России 41

41. Доклад неизвестного автора Бермонту-Авалову

No 49. 14 октября 1919 г.ода

1. В здешних политических и финансовых сферах чрезвычайно заинтересованы не фактом бесчестного поступка по отношению к Вашему Сиятельству со стороны генерала Юденича, этого попыхача англичан, и эстонского наймита Иванова, а лихорадочно ждут разъяснения отношений генерала Деникина к Вашему Сиятельству и Вашему правительству. Необходимо в самый кратчайший срок полученный благоприятный ответ генерала Деникина предать самой широкой огласке всей прессы. Этого с нетерпением ждут все немцы и Антанта.

2. Посещающий меня князь Кропоткин сообщил мне о том же в таком же освещении. Я просил его непременно подчеркнуть французам необходимость представительства Вашего Сиятельства в Париже. Сегодня князь Кропоткин прибежал ко мне и сказал, что французы не только согласны, но предоставят лицу, которое Вашим Сиятельством к тому будет уполномочено, визы и даже посольский вагон прямым сообщением в Париж. Необходимо такое лицо в спешном порядке отправить. Я не смею представлять кандидатов, но полагал бы, ввиду чрезвычайной важности сделать это в спешном порядке, предложить Вашему Сиятельству, не нашли ли бы возможным, хотя временно, поручить эту миссию князю Кропоткину, который по возвращении из Варшавы мог бы немедленно выехать в Париж. Необходимые инструкции и полномочия можно было бы выслать барону Кноррингу, который к воскресению должен быть обратно из его поездки в Баден-Баден.

3. Я уже имел честь доложить Вашему Сиятельству о том, что в Париже на мирной конференции решено вопрос о Балтике предоставить разрешению самой России. Общее настроение всей иностранной прессы, не исключая и самой Англии, по отношению к Вашему Сиятельству и по отношению, в частности, к действиям Вашим в Прибалтике весьма осторожное, так как настоящие Ваши действия еще не выяснили главное: к чему вы стремитесь -- к Москве ли, или все Ваше выступление под Ригой есть не что иное, как баронское дело. Поэтому позволяю себе доложить, что как воздух необходимо теперь же предпринять определенную диверсию на Двинск или Режицу. Ваше заявление ульмановцам о мире и совместных действиях выбило из рук Антанты оружие, но Антанта на страницах своей прессы ждет не слова, а дела, как то пишет "Темпе" 42.

4. Поручение относительно крестов и медалей исполнено будет через восемь дней от сего числа. Стоимость всего заказа около пяти тысяч марок. По изготовлении хотя бы части заказа -- таковой немедленно представлю с особым курьером.

5. Хотя здесь и очень ждут известий о занятии Вами Риги, но еще раз позволяю себе высказать свой личный взгляд по этому вопросу. Само собой разумеется, что триумф Вашего Сиятельства был бы колоссальным, но со взятием Риги связано непременное требование обеспечения всего населения хлебом, с одной стороны, а с другой -- занятие Риги есть прямой вызов Антанте. Ригу же нужно занять тогда, когда Антанта совершенно примирится с мыслью аннулирования Ульманиса, во-первых, и, во-вторых, когда Англия сама станет защищать ту русскую Ригу, которая начнет грузить на английские пароходы в адрес английских купцов лен, пеньку, кожу, лес и шерсть. Консорциум и синдикат, которые я здесь создаю, состоят из немецких, английских и голландских капиталов. Сегодня в восемь часов у нас последнее заседание с представителями французов, от которых в синдикат предполагается Каминка (петроградский банковец). От его имени и по его доверенности выступит Лилиенталь, способнейший и толковый торговопромышленник Москвы. Сегодня он был у меня и заявил, что 90% за то, что и французы в синдикат войдут, ибо положения синдиката считают лучшим выходом из путаницы вопроса о Балтике. Дело в том, что этот синдикат сейчас же начнет влиять на всю прессу Лондона и Парижа и потребует открытия портов [от] того правительства, которое, наконец, является настолько дееспособным и сильным, что заключаемые торговые договоры можно будет с уверенностью считать жизненными.