Андрей Ерпылев - Кровь и честь

• Название: Кровь и честь
• Автор: Андрей Ерпылев
• Издательство: Эксмо
• Жанр: Боевая фантастика
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-699-43961-4

Пересечение миров, перекличка эпох на небольшом клочке земли, среди пыльных афганских гор. Год службы поручика Российской императорской армии Александра Бежецкого заканчивается в плену у инсургентов, откуда ему помогает бежать, жертвуя собой, неизвестно как пробивший границу реальностей Вадим Максимов, нынче рядовой, а в недавнем прошлом нерадивый студент, загремевший в Афган по устиновскому набору. Но, видно, на поручика у Господа действительно имелись виды, потому-то он и не умер от жажды, голода или случайной пули в горах, вышел к своим и вывел тех, кто оказался с ним вместе. По возвращении в Кабул он оказывается участником куда более масштабных и драматических событий, чем бой на затерянном перевале. И уже иные эпохи отправляют к нему своих гонцов.

---

«Ну и слава богу, что все так завершилось, — весело думал Саша, вертя в руках так и не надетую на руку перчатку. — Зато теперь начинается новая жизнь…»

«Старшие товарищи» не скрывали, что разочарованы принесенными их посланцем вестями. Граф Дробужинский вообще встал и вышел, не прощаясь, не дослушав доклада и даже не бросив взгляда на поручика. Да и Федор Михайлович слушал невнимательно, то и дело отвлекался, будто все, о чем рассказывал Александр, было давно и хорошо ему известно.

— Ну что же, — глаза на «докладчика» он избегал поднимать, — отрицательный результат — тоже результат. Мы, правда, ожидали несколько иного… Вы можете быть свободны… Ах да! — спохватился он. — Я же забыл о награде!

Жандарм порылся в столе и выложил перед Сашей уже знакомый футляр с афганским орденом и красную коробочку с золотым имперским орлом на крышке.

— Как и договаривались, — буркнул он. — Орден Святой Анны третьей степени. Правда, без мечей. Можете прикрепить колодку рядом со станиславовской.

Тон, которым это было сказано, покоробил Александра.

«Будто два торгаша на базаре, — обожгла его мысль. — Один купил, второй продал. Как договаривались…»

— Простите. — Он изо всех сил старался, чтобы голос его не подвел. — Я не за ордена служу России…

— Извольте взять, — взгляд полковника стал ледяным. — Это не мой подарок вам, Бежецкий. Это награда Империи за верную службу. С афганской… — он замялся, — звездой можете поступить, как желаете. Хоть в сортир выбросить, а вот российский орден извольте принять. И носить с гордостью. Он вами заслужен.

Бежецкий смутился.

— Но эмир лично вручил мне такой же в Кабуле, — пробормотал он, вертя в руках футляр. — Зачем мне дубликат?

— И мне не нужен, — в глазах жандарма промелькнула усмешка. — Я не коллекционер, увы. Вы же, повторяю, вольны делать с этим знаком все, что пожелаете. Подарить кому-нибудь, продать, отдать детишкам… Только не носить — это единственное условие.

Полковник помолчал.

— И с производством в чин проблем не было. — Он побарабанил пальцами по столу. — Наше с графом прошение и не потребовалось бы. Так — год к старшинству. Вы уже штаб-ротмистр — осталось лишь дождаться вакансии в полку, принять роту и четыре года погонять служивых до ротмистра. Если, конечно, вы не пожелаете сменить цвет мундира…

— Это исключено, — перебил Саша змея-искусителя. — Зеленый цвет мне нравится гораздо больше синего. Тем более…

— Словом, это дело ваше. Когда окончательно оправитесь от ранения и нынешнего путешествия, в штабе уже будет готово новое назначение.

— В мой полк?

— Увы. Он уже давно укомплектован и расквартирован в Кандагаре. Я же говорил: новое назначение. Мне разъяснить вам значение этого слова?

— Куда-нибудь в глушь?

— Глуше не бывает. Можете быть свободны, штаб-ротмистр…

«Какого черта? — думал Александр, шагая по коридору и автоматически приветствуя встречных офицеров — ниже его по званию встретились всего двое, остальные — сплошь штаб-офицеры. — Я же уже принял решение! Подам прошение об отставке по состоянию здоровья — и забуду о воинской карьере. Подарок Ибрагим-Шаха позволит безбедно существовать несколько лет — по крайней мере, на время учебы в университете…»

И вот теперь, когда вся будущая жизнь лежала перед ним, как на ладони, на сердце вдруг стало так покойно, как бывает в детстве. Оставалось, правда, в четкой картинке несколько неясных, скрытых дымкой пятен. К примеру, он отлично видел себя в церкви во время венчания, слышал даже дребезжащий голос батюшки… Неразличимо было лишь лицо избранницы. Из-под кружевной фаты то проступали черты Матильды фон Штильдорф, то Варвары, но чаще всего — Настенькин милый облик…

«Интересно, — сменили направление мысли молодого человека. — Как она сейчас? Наверняка укатила со своим стариком-супругом в Европы, позабыла о том, что нас связывало…»

— Идиот, — сказал он вслух. — Я же все великолепно могу узнать у Мити! Гвардия же еще не выдвинулась в Гатчину! А я ведь так и не встретился с ним после возвращения!

— Шли бы вы куда, ваше благородие, — тронул его за рукав пожилой жандармский вахмистр, видимо, посланный кем-то из офицеров, недовольных торчащим на крыльце управления ротозеем из армейских. — Нельзя тут посторонним без дела…

* * *

Положительно ему везло сегодня — «князюшка наш Митенька» мало того, что оказался в такой час дома — встретил гостя так, как будто только его ему и не хватало все прошедшие месяцы.

— Саша! Живой! — тряс он руку приятеля, несколько смущенного таким горячим приемом. — Не сожрали вас дикие горцы, подавились! А поворотись-ка, сынку! — отстранился он, чтобы окинуть Сашу взглядом с головы до пят. — Да вы прямо герой! Загорели, возмужали!.. А плечи-то, плечи! И вырос — смотри-ка! На полголовы ведь обогнал меня, старика!

— Да ладно вам, Митя… — краснел молодой человек. — Просто отощал, вот и кажется… После госпиталя…

— Вы и ранены были? Не серьезно, надеюсь?.. Да вы проходите в дом! Праздновать будем!.. Евлампий! Где тебя нечистый носит?

— Туточки я, батюшка! — просунулась в дверь еще более раздавшаяся вширь физиономия вельяминовского лакея. — Господи! — по-бабьи сжал ладонями толстые щеки слуга. — Александр Павлович припожаловали! Никак с войны?..

— С войны, Евлашка, с войны, — оборвал его причитания барин. — А посему недосуг ему тебя слушать. Беги на кухню, распорядись накрывать.

— На двоих или боле, барин?

— Как, Саша? — повернулся к гостю, уже расстегнувшему шинель, хозяин.

— Да мне хотелось бы один на один…

— На двоих, в малой зале. Праздновать потом будем. А пока суд да дело — распорядись сервировать нам столик в кабинете. Ну, ты знаешь…

Слуга унесся исполнять приказ, а Дмитрий отобрал у друга шинель и собственноручно повесил на вешалку.

— Боже мой! — только сейчас он увидел орден. — Да вы герой на самом деле! За что удостоены, поручик?

— Было дело…

— Что же мы стоим? Пойдем, сядем рядком да поговорим толком! Как там у классика? Сдвинем чашу с чашей дружно!..

— Нынче пить еще досужно…[33] — с улыбкой подхватил Александр…

* * *

— Да-а-а… — задумчиво протянул князь, когда Саша завершил свою бесконечную сагу: даже с большими купюрами, повествование заняло несколько часов. — Ваших приключений на добрый роман хватит… А то и на два. Нам тут такого не видать — служба, караулы, разводы…

— Балы, вечеринки, дамы… — в тон ему продолжил поручик. — Там нам о таком оставалось лишь мечтать… Да что мы все обо мне да обо мне — ты-то как, Митя?

— Я? Что я? У меня все в порядке… — Вельяминов разлил по рюмкам водку, взял в руку свою и задумчиво повертел в руках, любуясь бликами на хрустальных гранях. — Прошлой зимой, под Рождество, произведен в штаб-ротмистры. Принял роту. На маневрах в честь тезоименитства Государя отмечен Высочайшим вниманием и награжден орденом Святого Равноапостольного Князя Владимира. Четвертой степени. С бантом. Без мечей, естественно.

— Поздравляю!

— С чем? — Дмитрий вяло чокнулся рюмкой о рюмку друга и опрокинул ее в рот. — Орденок к случаю…

— Но все равно… — Саша замялся. — А как на личном фронте? — сменил он неловкую тему. — Помнится, вы, сударь, были обручены с княжной Чернышевой…

— Пустое, — отмахнулся князь. — Помолвка наша расстроилась… Да и не жалею о том, Саша — пассия моя оказалась особой вздорной и препустейшей. Одно достоинство — богата, княжна, слов нет. Да и я ведь с сумой по миру не хожу.

— Она красавица, — заметил Бежецкий.

— Знаете, граф, как в народе говорят? С лица воды не пить. Так что я повременю на себя золотые кандалы надевать, Саша. Последую вашему примеру.

— Да, я как раз хотел вас спросить, Митя, — спохватился поручик. — Как там На… Анастасия Александровна?

— Настя? Головнина? — князь отвел глаза. — У нее все в порядке.

— Наследничком еще не обзавелись? — горько поинтересовался Саша и залпом осушил свою рюмку. — Времени-то уж прошло изрядно…

— Не знаю, не знаю… — заторопился Вельяминов. — Кстати, а когда, поручик, вы намерены отметить возвращение из новой провинции Империи в стольный град Петров? Ручаюсь, старые друзья будут рады вдрызг напиться в вашу честь? Если стеснены в средствах…

— Спасибо, князь, но у меня в деньгах недостатка нет, — поспешил заверить его поручик.

По пути он уже заходил в одну из ювелирных лавок на Литейном и был приятно удивлен суммой, предложенной там ему за эмирский бриллиант. Пока, разумеется, он с ним расставаться не собирался, но…

— Поистине Империя приобрела чудесную провинцию, — улыбнулся штаб-ротмистр. — Офицеры, подобно испанским конкистадорам из Америк, возвращаются оттуда увенчанные славой и отягощенные златом…