Генри Каттнер - Исполнение желаний

• Название: Исполнение желаний
• Автор: Генри Каттнер
• Жанр: Научная Фантастика

---

Конец истории

Эта история закончилась вот так. Джеймс Келвин

сосредоточил все мысли на рыжеусом химике, который пообещал

ему миллион долларов. Для этого просто— напросто следовало

настроить свой мозг на волну мозга того ученого и поймать

нужный сигнал. Недавно Келвин уже такое проделал. Однако

сейчас, когда он собирался установить этот контакт в

последний раз, добиться успеха было во сто крат важней, чем

прежде. Он нажал на кнопку устройства, которое дал ему

робот, и напряженно задумался.

На невообразимо огромном от себя расстоянии Келвин уловил

сигнал.

Он принял его.

И тот унес его вдаль…

Рыжеусый мужчина поднял на него взгляд, ахнул и радостно

улыбнулся.

— Наконец-то, вы явились! — воскликнул он. — А я и не

слышал, как вы вошли. Черт побери, я ведь разыскиваю вас

уже две недели.

— Скажите мне ваше имя, да побыстрее, — выпалил Келвин.

— Джордж Бейли. Кстати, а вас как зовут?

Но Келвин не ответил. Он вдруг вспомнил кое-что еще из

того, что говорил ему робот об этом устройстве, с помощью

которого, нажимая на кнопку, он устанавливал раппорт.

Келвин тут же нажал на нее — и ничего не произошло.

Устройство бездействовало. Видимо, свою задачу оно

выполнило, а это означало, что он обретет наконец здоровье,

славу и богатство. Робот же предупредил его, что это

устройство запрограммировано на выполнение

одного-единственного задания. Как только Келвин получит

желаемое, оно перестанет функционировать.

И Келвин получил свой миллион долларов.

А потом жил счастливо, не ведая ни горя, ни забот…

Середина истории

Вот вам середина этой истории.

Когда он откинул холщовый занавес, какой-то предмет -

кажется, небрежно повешенная веревка — мазнул его по лицу,

сбив набок очки в роговой оправе. В тот же миг

ослепительный голубоватый свет ударил ему в незащищенные

глаза.

Он почувствовал, что теряет ориентацию и все внутри и вне

его как-то странно сместилось, но это ощущение почти сразу

же прошло.

Предметы стали на свои места. Он отпустил занавес,

который свободно повис, и на нем снова можно было прочесть

выведенную масляной краской надпись:

«Гороскопы. Загляните в свое будущее». А сам он

оказался лицом к лицу с удивительнейшим хиромантом.

Это был… О, да ведь такое невозможно!

— Вы — Джеймс Келвин, — ровным голосом отчеканил робот.

— Вы репортер. Вам тридцать лет, вы холосты, а в

Лос-Анджелес приехали сегодня из Чикаго, следуя совету

своего врача. Правильно?

Изумленный Келвин чертыхнулся, поправил на переносице

очки и попытался вспомнить некогда написанное им expose (1)

о шарлатанах. Есть же какой-то простой способ, которым они

пользуются, творя подобные «чудеса».

Робот бесстрастно взирал на него своими фасеточными

глазами.

— Прочтя ваши мысли, — педантично продолжал он, — я

понял, что год сейчас 1949— й. Мне придется несколько

изменить свои планы. Дело в том, что в мои намерения

входило прибыть в год 1970-й. Я попрошу вас помочь мне.

Келвин сунул руки в карманы и осклабился.

— Разумеется, деньгами, так? — сказал он. — На минуту

вам удалось задурить мне голову. Кстати, как вы это

проделываете?

— Я не машина и не оптический обман, — заверил его робот.

— Я живой организм, созданный искусственным путем в далеком

будущем вашей цивилизации.

— А я не такой уж лопух, как вам кажется, — любезно

заметил Келвин. — Я зашел сюда, чтобы…

— Вы потеряли квитанцию на свой багаж, — сказал робот.

— А пока размышляли над тем, как быть дальше, немного

приложились к спиртному и ровно… ровно в восемь тридцать

пять вечера сели в автобус, направлявшийся в Уилшайр.

— Чтение мыслей оставьте при себе, — сказал Келвин. — И

не пытайтесь убедить меня в том, что свой притон с этакой

вывеской вы содержите с незапамятных времен. За вас давно

уже взялись фараоны. Если, конечно, вы настоящий робот.

Ха, ха!

— Этот притон, — сказал робот, — я содержу примерно минут

пять. Мой предшественник в бессознательном состоянии лежит

в углу, вон за тем шкафом. Ваш приход сюда — случайное

совпадение.

Он на миг умолк, и у Келвина создалось странное

впечатление, будто робот вглядывается в него, словно желая

убедиться, удачно ли он пока справляется с изложением своей

истории.

— Я тоже появился здесь совершенно случайно, — продолжал

робот. — По ряду причин теперь требуется внести кое-какие

изменения в мою аппаратуру. Придется заменить некоторые

детали. А для этого, как я понял, прочтя ваши мысли, мне

необходимо приноровиться к вашей весьма необычной

экономической системе, основанной на товарообмене. Словом,

мне нужны так называемые монеты либо свидетельство о наличии

у меня золота или серебра. Вот почему я на время стал

хиромантом.

— Как же, как же, — сказал Келвин. — А почему бы вам

попросту не заняться грабежом? Если вы робот, совершить

ограбление века для вас, что раз плюнуть: крутанете

какой-нибудь там диск — и дело в шляпе.

— Это привлекло бы ко мне внимание, а для меня превыше

всего полная секретность. Честно вам признаюсь, я… -

робот порылся в мозгу Келвина, отыскивая нужное выражение, и

закончил фразу: — Я в бегах. В мою эпоху наложен строгий

запрет на перемещения во времени; даже случайность не служит

оправданием. Такие перемещения осуществляют только по

особому заданию правительства.

«А ведь он загибает», — подумал Келвин, но так и не сумел

определить, какая именно неувязка навела его на эту мысль.

Прищурившись, он вгляделся в робота, вид которого отнюдь не

развеял его сомнений.

— Какие вам нужны доказательства? — спросило стоявшее

перед ним существо. — Ведь стоило вам войти, и я сразу

прочел ваши мысли, не правда ли? Вы не могли не

почувствовать, что на секунду утратили память, когда я изъял

из вашего мозга всю информацию, а потом тут же вернул ее на

место.

— Так вот что тогда произошло, — промолвил Келвин. Он

осторожно сделал шаг назад: — Пожалуй, мне пора.

— Погодите! — скомандовал робот. — Я вижу, вы теряете

ко мне доверие. Вы явно сожалеете, что посоветовали мне

заняться грабежом. Боитесь, что я претворю эту идею в

жизнь. Позвольте вас разубедить. Мне действительно ничего

не стоит отнять у вас ваши деньги, а потом, чтобы замести

следы, вас убить. Но мне запрещено убивать людей. Остается

одно — приспособиться к вашей системе товарообмена. Исходя

из этого, я могу предложить вам что-нибудь достаточно ценное

в обмен на небольшое количество золота. Дайте подумать. -

Взгляд фасеточных глаз обежал палатку, на миг впился в

Келвина. — К примеру возьмем гороскоп. Считается, что он

человеку обеспечивает человеку здоровье, славу и богатство.

Однако я не астролог, и в моем распоряжении всего лишь

разумный научно обоснованный метод, с помощью которого вы

могли бы достичь тех же результатов.

— Угу, — скептическим тоном произнес Келвин. — И сколько

вы с меня сдерете? Между прочим, почему бы вам самому не

воспользоваться этим методом?

— Я стремлюсь к иной цели, — туманно ответил робот. -

Вот, возьмите.

Раздался щелчок. На груди робота откинулась створка. Из

скрывавшейся за ней ниши он извлек небольшую плоскую

коробочку и вручил ее Келвину, и, когда этот кусок холодного

металла оказался у него на ладони, он машинально сомкнул

пальцы.

— Осторожнее! Не нажимайте на кнопку, пока…

Но Келвин нажал…

И вдруг словно бы оказался за рулем некоей воображаемой

машины, которая вышла из-под контроля, и кто-то чужой

расположился у него в голове. Локомотив— шизофреник,

окончательно свихнувшись, неудержимо несся по рельсам, а

рука Келвина, вцепившись в дроссель, ни на секунду не могла

умерить скорость этого взбесившегося механизма. И штурвал

его мозга сломался.

За него уже думал кто-то другой!

Существо не человеческое в полном смысле слова.

Вероятно, не совсем здоровое психически, если исходить из

представлений Келвина о норме. Но более чем в здравом уме

по его собственным стандартам. Достаточно высокоразвитое

интеллектуально, чтобы еще в детстве понять и усвоить самые

сложные принципы неевклидовой геометрии.

Из взаимодействия ощущений в мозгу Келвина синтезировался

своего рода язык, причем язык усовершенствованный. Одна его

часть была рассчитана на слуховое восприятие, другая

состояла из образов, и еще в него входили запахи, вкусовые и

осязательные ощущения — порой знакомые, а иногда с