Людмила Минич - Ступени в вечность

• Название: Ступени в вечность
• Автор: Людмила Минич
• Издательство: Эксмо
• Жанр: Фэнтези
• Год: 210
• ISBN: 978-5-699-42024-7

Женщина в этом суровом мире ничто. Готовить, рожать детей, ублажать мужа — вот ее удел. Но куда хуже не иметь хозяина — тогда ты будешь принадлежать каждому, кто того пожелает. Силясь избежать горькой участи, Маритха пускается в полное опасностей путешествие вслед за женихом, затерявшимся в Запретных Землях. Когда цель уже близка, девушка обречена замерзнуть посреди бескрайней серой пустоши. Но все же справедливость есть даже в этом мире. Отчаянный призыв к Бессмертным услышан, Маритху спасает мудрый и богатый вельможа. Мало того, в обмен на пустяковую услугу он готов помочь ей добраться до цели. Бедная девушка и представить не могла, что она всего лишь Ключ к заветной двери, из-за которой пересеклись пути Великих. Уцелеет ли Маритха в их нещадном противоборстве, неизвестно даже ведающим людские судьбы…

---

— Ты мог бы стать одним из величайших, если бы вернулся к Бессмертным и испросил их воли принять тебя снова. Да, твоя прежняя мощь исчезнет… на время, но ты обретешь другую вечность, настоящую.

— Я к ним и возвращаюсь, Раванга, не забывай, — опять привычно кривил губы в усмешке Сын Тархи.

— Ты идешь выигрывать. Побеждать. Но они сильнее тебя, Саис, и равно безжалостны, как и справедливы. Ты можешь потерять свое естество, более того, свою Нить в этой бесплодной борьбе, и мир лишится тебя навсегда. Клубок больше никогда не размотается. Великая Песня останется без твоего голоса… Подумай. Но если ты вернешься к своему истоку, отбросив то разрушение, что несешь с собой… Давно, очень давно, на заре своей жизни ты сошел с истинного пути. Слабость, проявленная раз в жизни, не стоит Нити, навеки утерявшей радость. Подумай! И уж тем более не стоит Нити.

— Слабость, — покачал головой его собеседник. — Ты не знаешь, что такое слабость, поэтому требуешь от людей больше того, что они могут и желают. Ты всегда был наделен несокрушимой волей. Когда-то я преклонялся перед тобой. — Он мягко улыбнулся, словно вспоминая что-то приятное. — Однако наши достоинства порой играют с нами злые шутки, а недостатки нередко становятся главными помощниками.

Глаза Великого Раванги опять затуманились, теперь они смотрели вдаль сквозь противника. Но ничего ясного не видели.

— Ты пытаешься что-то сказать мне. Что?

— То же самое, что ты твердишь каждый раз при нашей встрече. «Вернуться можно всегда. Даже если нет пути обратно. Всегда можно вернуться».

— Вот как. Значит, это не слабость? Ты решил покинуть Амиджар, потому что вернулся обратно, к началу… Счел наш путь неподходящим для себя?

— Именно так.

— Но почему? Ты скажешь?

— А почему бы и нет? Ты ведь знаешь, в лабиринтах Амиджара не зря открывается разное… сокровенное… Вот и я однажды увидел, что конец моих стараний снова предопределен. Мне не стать избранником Бессмертных. Вот уже в третий раз. Сколько можно стучаться в запертую дверь, если хозяева глухи?

— Твоя Нить уже бывала в Амиджаре… — задумчиво повторил Раванга. — И не раз?

— И не раз. Бессмертные не захотели пустить меня на порог. Я не хорош для высокого жребия. Я долго размышлял и понял… Это был первый проблеск сегодняшней ясности, — улыбнулся он. — Моя Нить не подходит для того, что уготовано покинувшим Амиджар. Я не спаситель человечества, во мне нет твоего сочувствия к чужой тупости, лени… и никогда не будет. Нет терпения, даже когда я терплю. Во мне слишком много опасного, неожиданного даже для меня самого. Трижды я доходил до вершины, чтобы перед ней остановиться. Каждый раз мой клубок разматывался очень долго, прежде чем попасть в руки к наставникам Амиджара. Целая вечность, потраченная впустую, целая вечность в страхе. А что бы сделал ты, если бы раз за разом падал вниз? Наверно, сцепил бы зубы, укрепил бы сердце и набрался терпения для следующего круга. А я нашел другую силу — порвать его. В тот день я перестал бояться и решил покинуть Амиджар. Это пришло неожиданно, и впервые с начала обучения я испытал настоящую радость. Твой путь не для меня, Раванга. Может быть, ты прав, и я — всего лишь порождение сил, противодействующих Бессмертным. Может быть. Но я существую, и тебе придется с этим мириться.

— В тебе больше нет той радости, о которой ты говоришь, — мягко качнулся Раванга, точно потянулся вслед за своим видением. — Нет и сожаления.

— Нет. Ни того ни другого. Это было очень давно, и я был очень молод. Ярость… Было много излишней ярости. Мне смешно, когда я вспоминаю, как сходил с ума. Из-за того, что не получу, чего так жажду, к чему так долго и упорно шел. В тот лучший день в моей жизни я первый раз посмеялся над собой. И сейчас я смеюсь, но уже над другими.

— Но почему ты выбрал Сыновей Тархи?

— О, я много бродил, много слушал. Бессмертные отняли силу, питающую ви?дение, но слух я унаследовал не от них, — при этих загадочных словах Аркаис усмехнулся снова. — Путь привел меня к порогу Сыновей Тархи. Их оставалось даже меньше, чем Великих. А теперь их всего двое. Этот мир мельчает, Раванга. Еще одно свидетельство в пользу того, что пора уходить.

— У Сыновей Тархи тебя никто не стал держать у порога, подобно Бессмертным.

— Конечно. Я нашел то, что искал… хотя в те времена их учение изрядно меня потрясло. Именно тогда я понял, что не только человек находит путь, но и путь — человека. Все связано. Ты выбираешь то, что уже выбрано. И выбрано то, что ты выбираешь. Времени нет, есть только миг, малая малость.

— Эту истину знает каждый Ведатель Третьего Посвящения.

— Он знает ее из священных текстов. Я же был ею. Впервые я был чем-то, и это сделали Сыновья Тархи, а не Бессмертные.

— Ты пеняешь мне на мое зрение, но сам привязан к своему пути так же, как и я.

— Я знаю об этом.

— Ты мог бы выбрать лучший путь, чем на каждом шагу бросать вызов Бессмертным. Без права на ошибку. Никогда не поздно.

— Кто такие Бессмертные? Такие же порождения Великой Песни, как и мы. Да, они могущественнее, да, играют нами, как захотят. И только. Живительная сила, о которой ты твердишь, не переставая, принадлежит не им. Не они ее рождают, а она их. Это не более чем Великая Песня, и не одни Бессмертные поют ее. Она звучит, и каждый волен услышать ее по-своему, как бы его ни учили. Кто бы ни учил.

— Их голоса сильнее сотен и тысяч любых других, — возразил Раванга.

— Тогда почему ты спрашиваешь их о Маритхе и ничего не слышишь? — К Аркаису вернулась прежняя едкость.

— Ты не можешь этого знать.

— Не могу. Но догадаться несложно. Ты слишком часто ошибаешься в нашем противостоянии. Если бы они вели тебя… — Он развел руками, посылая Великому одну из своих ухмылок. — И потому я собираюсь выиграть. Быть может, они передумали не пускать меня на порог, раз я зашел так далеко без их помощи?

— Они сказали бы мне.

— Может, ты перестал слышать то, что говорят Бессмертные, потому что слышишь лишь себя?

— Ты позволяешь себе слишком много.

— Ты хочешь услышать то, чего нет. Ты жаждешь, чтобы они указали дорогу, на которой меня можно остановить, загнать в ловушку. Но они молчат, поэтому ты сам все время оказываешься в ловушке собственных деяний, собственного выбора. Ты слышишь их? Разве это они побуждают тебя к вмешательству?

— Они предоставляют мне решать. Так уже бывало. Это новая ступень, еще одна.

— Не упади!

Две сидящие фигуры выросли почти одновременно. Вытянулись вверх, колеблясь.

— Ты укажешь место, где прячут Маритху? — Голос Великого прозвучал так же ровно, как обычно, но совершенно отстраненно, словно самого Раванги за голосом уже не было.

— Найди, если сможешь, — откликнулся Сын Тархи из какой-то далекой дали.

Когда-то все тряслось и дребезжало от их неистового противостояния. Когда-то рвались струны на муштарах. Теперь же опустилась тишина, такая же неистовая, как прежде звон. Ветер больше не трепал ни волос, ни одежды. Он умер. Умерло все вокруг, будто из него забрали всю силу.

Давно опустившаяся ночь, едва подсвеченная маленькой луной, скрывала полную картину странного поединка. Тусклые звезды исчезли в небе, словно их накрыли темным покрывалом. И посреди жуткого безмолвия застыли две фигуры. Чудилось, что путники ненароком заснули сидя.

Время тоже остановилось. Они сидели неизмеримо долго. Казалось, прошли дни, даже целые годы, но день ни разу не сменил ночи, а луна взирала на открывшееся ей зрелище с того же самого места.

Безмолвие стало угрожающим, потом невыносимым. Вот-вот зазвенит, а потом и загрохочет. Воздух сделался плотным, как камень, и холодным, как ничто не вымерзает в этом мире даже в разгар морозов. Мир — маленьким, как скорлупа. Он давил и давил снаружи, заставляя воздух уплотняться все больше и больше. На мгновение все остановилось. Потом раздался ужасающий удар, и сидящие фигуры отбросило в стороны. Тут же с ревом ворвался ветер, разметая все вокруг. Холод в одно мгновение сменился жаром, не зажегшим ничего, лишь опалившим лица. Недалеко от места необычной схватки клубилась пыль над искрошенной поверхностью скал.

Сын Тархи медленно приподнялся, не обращая внимания на ветер, ощутимо шатавший его из стороны в сторону. Поднял голову и Раванга. Он пережидал неистовые порывы.

— Маски сорваны, — хрипло рассмеялся Аркаис. — Но это лишь тонкий верхний слой. Сфера же бесконечна.

— Недостаточно, — отозвался Раванга, его голос ничуть не изменился, ни следа напряжения, ни следа разочарования. — Но все же кое-что открылось нам обоим, не так ли? Маритху ты уже выиграл, и выиграл бесповоротно. Не стал уповать ни на разум ее, ни на сердце. Поглотил и то и другое. Она твоя, почти что твоя, но и полная власть придет очень скоро. Просто. И безжалостно.