Дмитрий Гаврилов - Наследие Аркона

• Название: Наследие Аркона
• Автор: Дмитрий Гаврилов
• Издательство: АСТ
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2005
• ISBN: 5-17-027292-8

Роман написан в жанре языческой фантастики. Один из героев повествования, наш современник, Игорь Власов вдруг узнает, что он — наследник старинного рода жрецов Велеса, бога мудрости, волшебства, властителя дикой природы, бога Нави. Волей его Игорь переносится в 1168 год на остров Рюген. Здесь последний оплот северного язычества — город Аркона. Игорю, доверена особая миссия — спасти священные письмена волхвов. Роман основан на подлинных исторических событиях — взятие города Арконы датскими войсками и разрушение ими Балтийских Дельф — Храма Свентовита. Действие разворачивается на фоне крестового похода в земли западных славян, их трагической борьбы против иноземных захватчиков. Согнется ли древняя культура пред этой бедой? Уцелеют ли последние герои Арконы? Об этом повествует вторая часть романа.

---

Религия — не Вера, а институт власти. Насколько лжива государственная религия, настолько лживо государство. Оно всегда аморально, как и всякая машина. И общество, ею воспитуемое — тоже. Кругом иностранные вывески, этикетки, рекламы, «дерьмократические» термины… плюралисты, шопы, мены. Ни один другой народ, кроме русских, конечно, не допустит над собой подобного издевательства.

Или вот еще один казус! То справа, то слева орут: «Казаки! Казаки!». Особый статус. Черт с ними, пускай особый статус, но причем же тут национальные права казаков. Они что — не русские эти казаки, автономии себе устраивать?! От кого автономии? От русского народа?

А кто же мы с тобой? Я-то понятно, москаль поганый… Но ты, кажись, Всеслав, «чиста конкретна» славянского роду. Но это к слову о том, что в доме Облонских все смешалось.

Казак — вольный человек, за освобождение от налогов и надел земли несущий пограничную службу. Илья Муромец, например, деревнями жалованный. Кстати, и с ним не все так гладко случилось, как гусляры пропели. Окаменел, когда против богов полез исконных.

Слово должно быть понятным уже по своему составу. Нур-Ахмед — красивое имя? Вот, то-то и оно! Луч Ахмета. Здорово! Даже и помыслить нельзя, что человек с таким именем мог бы называться иначе. А где же наши солнечные имена? Их больше нет!

Конечно, Бог не пишет законов, Всеслав — их пишут и трактуют опять-таки его жрецы! Именно они установили границы, не важно Зла ли, Добра ли, прожиточного минимума, подоходного налога, а может, границы самой Объективной истины… Вот мы и вернулись к началу нашего разговора. Не поделился Игорь со жрецами этого Братства своими секретами — плохой Игорь, жадина Игорь…

— Ты, кажется, решительно на все сегодня раздражен… — медленно проговорил Всеслав. Спокойно… Неужели, ты думаешь, что у твоего языческого забытого Бога не найдется собственных толкователей. Чем меньше Богов — тем меньше и обслуживающий их аппарат.

— На счет божественных прислужников — не скажи! Вот, например, развалили Союз, но крючкотворов-то на Руси втрое больше стало. Были олимпийские Боги, ввели единобожие. Имя нового бога — Золотой Телец.

— А ты, Игорь!? Разве ты сам — не жрец? Твоя книга — не священное писание? — утреннюю веселость тренера, казалось, сняло, как рукой.

— А вот этого не надо, Всеслав. Ты ее не читал? Так, прочти! — Игорь протянул ему дискету, укутанную в фольгу. — Здесь далеко не все. Много теории. О практическом применении мы говорили раньше, эту часть я тут намеренно опустил. Моя книга о том, как жить в обществе, но быть от него свободным. От него и от всяких жрецов и чиновников. И сам я — не жрец, столпам Боговым кормлений не делаю… А волхвом рано называться — слишком мало постиг… Да, если вдруг пресловутое Братство заявится к тебе — мое мнение известно. Ты знаешь, что надо делать! Я не желаю играть по предписанным мне правилам.

— Вот что скажу. Ты все-таки злой! — заключил Всеслав, провожая своего бывшего ученика до двери. — И тебя постараются обломать.

— Зато, я неравнодушный! — парировал Игорь. — Поживем — увидим.

* * *

Илья Аркадьевич Розалихин, подающий большие надежды кандидат наук, известный своими неординарными работами по препаратам психотропного действия и скандальными статьями в защиту физионогномики, тридцати семи лет, выпускник МГУ, вступил в Братство недавно. Этим от быстро поправил свои неважные финансовые дела, а также получил в полное распоряжение небольшую, но прекрасно оснащенную лабораторию, компьютер, и через него доступ в сети. Он и сам не ожидал, что его недолгое членство даст столь эффектные результаты уже через год, когда Петр Иванович рекомендовал его в Малый Совет. А все началось с красиво оформленного конверта без штампеля, опущенного ему в почтовый ящик. Конверт содержал проспект Всемирного Братства Равной Интеллектуальной Собственности и приглашение к сотрудничеству. Предложения выглядели заманчивыми, и спустя месяц после первого разговора с Магистром на собрании Московского отделения Илья Аркадьевич подписал благообразную бумагу следующего содержания: «Этот Внутренний Договор Братства действителен за подписями Братьев и Магистра Братства и является договором между Всемирным Братством Равной Интеллектуальной собственности с одной стороны и Братьями, подписавшими Договор в качестве второй стороны…»

Под первым пунктом шли определения. Перечисленные весьма обстоятельно, по мнению Розалихина, своей строгостью они препятствовали всякому искушенному юристу в его желании найти лазейку и нарушить соглашение. Особенно интересно трактовались права собственности:

«… «Права Собственности» по всему миру распространяются на все и любые изобретения раскрытые, описанные или провозглашенные в Патентах, на все и любые коммерческие тайны и Техническую Информацию, связанные с деятельностью Братьев,… любую другую интеллектуальную собственность любого типа по законам любой и всякой страны мира…

Братство основано с целью развития творческо-интеллектуальной и финансовой активности Братьев, широкого распространения деятельности Братьев по всему миру.

Все Братья и все лица подписавшие этот Договор, передают в собственность Братства все и любые свои полные и эксклюзивные авторские права и права собственности… Вся научная, Техническая, коммерческая и финансовая, военная информация, а также ноу-хау, произведения искусства, связанные с деятельностью Братьев, являются общей интеллектуальной собственностью до тех пор пока они связаны с Братством…»

Очередной пункт Договора решал денежные вопросы. Полный капитал Братства состоял из персональных долей (внутренних акций) всех участников и грантовой доли капитала. Управление возлагалось на Высший Совет, который имеет все права по распределению грантов. Сам Высший Совет состоял из пяти основателей Братства и шести выборных членов. Выборы всегда производились Братьями по принципу единогласия… Магистр следил за тем, чтобы действия подписавших Договор не выходили за его рамки: Умышленное сокрытие информации от Братьев есть преступление — кража всеобщей равной интеллектуальной собственности. Любой Брат имеет право требовать возмещения понесенного ущерба и обращаться к суду Высшего Совета. Братство оставляет за собой право противодействовать любому стороннему вмешательству в свои внутренние дела, а также всякой угрозе благополучию Братьев всеми имеющимися в распоряжении средствами…»

— Если человек опасен Братству, его надо устранить.

— Но как же быть, если за это самое ваше «устранение» карают во всех странах мира? — ехидно заметил Илья Аркадьевич своему более опытному собеседнику — одному из основателей их организации, самому могущест… Ой, простите!.. информированному, после Петра Ивановича и Рафаила.

— Конечно, — ничуть не смутился Гавриил, — но не надо быть особо развитым, чтобы не знать, существует огромная область таких ситуаций, когда один человек убивает другого, оставаясь при этом безнаказанным. Солдат на войне, палач, приводящий в исполнение приговор суда, врач, допустивший трудно доказуемую ошибку… Сейчас, впрочем, нас интересует совсем другое. Как, будучи обыкновенным — здесь Илья Аркадьевич хмыкнул — членом общества, устранить такого же обыкновенного члена общества, и остаться при этом в стороне? Тем более речь идет о ликвидации угрозы нашему с вами благополучию вполне цивилизованными методами.

— Да, вот это вдвойне любопытно и актуально.

— Но, вы дрожите? А мне сказали, что нерешительность не относится к числу ваших пороков.

— Моя дрожь скорее нервного характера. Предвкушение чего-то нового. Собственно, я прервал вас. Извините.

— Ничего. Итак, вернемся к вопросу о безнаказанности. Это далеко не так сложно, как вы себе представляете. И легко осуществимо при выполнении хотя бы одного из следующих условий: во-первых, если смерть нашего подопечного признана естественной.

Илья Аркадьевич поймал себя на том, что слово «подопечный» как-то весьма ловко обходит всю неделикатность убийства, да и вообще, не «убийства», а «устранения». Привычку так выражаться Гавриил подхватил, несомненно, у самого Магистра.

— Во-вторых, если его смерть признана произошедшей в результате несчастного случая; в-третьих смерть будет признана насильственной, но от следствия надежно спрячут факты, изобличающие истинного убийцу, или следствию навязана версия, уводящая подозрения в другую сторону. На самом деле эти три условия совсем не так различны, как может показаться с первого взгляда; наоборот, для уверенного безнаказанного убийства необходимо организовать надежную защиту, состоящую из комбинации этих условий. То есть, смерть, на первый взгляд вполне естественная, при ближайшем рассмотрении оказывается следствием трагической случайности. Дотошный сыщик, не удовлетворившийся таким объяснением, с неизбежностью сделает вывод, что без козней злобных инопланетян здесь не обошлось…