Андрей Евдокимов - Площадь диктатуры

• Название: Площадь диктатуры
• Автор: Андрей Евдокимов
• Жанр: История

---

- Что ты сказал, не расслышал? - наклонился к нему Кузин.

- Пора гайки подвернуть, совсем, говорю, молодежь распустилась, шепотом ответил Волконицкий и сделал вид, что внимательно слушает выступающего.

3.5 ЭКОНОМИКА ДОЛЖНА БЫТЬ ЭКОНОМНОЙ!

Горлов вышел на работу во вторник. Подходя утром к Объединению, он невольно замедлил шаг, почувствовав, как сбилось сердце. Вахтер секунду помедлил, и не отдавая пропуск, сказал: "Пора продлить, этот уже не действует".

Уходя перед Новым годом в отпуск, Горлов действительно не обменял пропуск. Раздевшись, он пошел в отдел кадров, рассудив, что чему быть, того не миновать. Но никто им не заинтересовался. Инспектор равнодушно поставила галочку, он расписался, и тут же получил новый пропуск, испещренный замысловатыми штампами, каждый из которых что-то разрешал: две скрещенные стрелы означали свободный вход и выход из Объединения, прямоугольник проход с портфелем без досмотра, цифра "19" в кружочке позволяла проходить в режимно-секретные цеха. Появился и новый: три круга один в другом, перечеркнутые двумя линиями.

- Это что? - спросил Горлов, показывая на незнакомую отметку.

- Проход в "директорский" буфет с двенадцати до двух, - мельком заглянув в открытый пропуск, сказала инспекторша и захлопнула окошко.

Лахарева он встретил в коридоре. Тот торопился на совещание и на ходу спросил, как прошел отпуск. За месяц обстановка на работе сильно изменилась. Сотрудники начинали пить чай с утра, завтрак переходил в обед, во время которого на столе появлялись бутылки с подкрашенным спиртом. Расходились только в конце рабочего дня, как говорили шутники, усталые, но довольные.

Горлов делал вид, что не замечает, и избегал вопросов поскольку и сам не знал, как выйти из положения. Финансирование по медицинским лазерам так и не открыли, новых разработок не предвиделось. Не только над их сектором, но и над всем Объединением ощутимо нависла близкая перспектива массового сокращения.

Пожалуй, только Слава Лахарев сохранял оптимизм, и улыбка по-прежнему не сходила с его лица.

- Переживем, - успокаивал он Горлова, - главное, чтобы этот год продержаться, а в следующем все наладится. Страна не может без армии, а армия не может без нас. Сам подумай: если нас разгонят, кто будет средства поражения на цели направлять - Пушкин или маршал Язов лично?

Но время шло, и ничего не произошло. Мало-помалу тревожное ожидание, когда он вздрагивал от каждого телефонного звонка или стука в дверь, стало забываться. В конце концов Горлов окончательно успокоился, решив что уж в этот-то раз КГБ оставил его в покое насовсем.

Неожиданно прилетел Цветков, а на следующий день из Москвы приехал Нестеренко. Учредительные документы, о которых говорили в Краснодаре, уже были готовы, но это оказался не кооператив, как предполагал Горлов, а совместное советско-венгерское предприятие "Венсовтрэйд".

Перечень видов деятельности, которым собиралось заниматься новое СП, занимал две с лишним страницы. Планировалось производить все, что можно производить, а торговать чуть ли не по всему свету; разве что вооружение и военная техника остались за бортом разносторонних интересов учредителей.

- Вот уж не гадал, что придется продавать женское белье и предметы гигиены, - вздохнул Горлов, возвращая Цветкову красиво переплетенный устав СП "Венсовтрэйд".

- Не бери в голову, так все пишут, а делают, что хотят. Если не запрещено, значит разрешено, - отмахнулся Цветков. - К тому же все нам даром не нужно - не переварим. Наша задача: быстро схватить, что плохо лежит, и еще быстрее продать.

Оказалось, что "плохо лежат" цветные металлы. Предъявив письмо министерства, Нестеренко легко добился, чтобы отдел снабжения провел инвентаризацию. Получив итоговую ведомость, он взял с собой Горлова, и они вместе провели сверку и актировку излишков. От полученного результата голова пошла кругом.

- На ваших запасах меди, олова, молибдена и никеля все предприятия Главка могут спокойно работать полторы пятилетки, - расслабившись после обильного ужина в загородном ресторане "Волна", говорил Цветков. - Но это не главное! Главное, что нормативы по остаткам металла и сырья превышены в девять-двенадцать раз! А ведь это - нарушение государственной дисциплины в чистом виде! Разве не так, Александр Петрович?

- Почему не так? Так! Неликвиды должны быть ликвидированы! Срочно. Всех разгоню, если не ликвидируют неликвиды, - запинаясь, соглашался Нестеренко.

- Слышишь, Боря? Министерство дает добро! Завтра встречусь с Котовым, чтобы надавил по партийной линии. Поставим этим тараканам срок в четыре дня. Не сделают - партбилеты на стол и за ворота, на свежий воздух. Завтра Котов их подработает, а послезавтра наше СП предложит свои услуги, - сказал Цветков.

- Где ж столько денег взять, чтобы все это выкупить? - воодушевляясь, спросил Горлов.

- Зачем нам деньги? Не нужны деньги! Никому деньги не нужны, - будто бы осмысленно сказал Нестеренко.

- Ценю в тебе, Боря, не острый ум, а большущее простодушие. Объединению и, в первую очередь, твоему начальнику Славе Лахареву нужно как можно скорее сплавить излишки и отчитаться, что все довели до нормы. Им деньги до лампочки: в карман не положишь, и купить на них нечего, разъяснил Цветков. - У них под задом горячая сковородка, и они нас, как манну небесную встретят: берите, милые, только увезите скорей! А у меня договор давно готов, осталось только цифры вставить. И все законно: оплата - через два месяца после приемки металла на наш Краснодарский склад. А за время, пока этот металл в дороге, плюс два месяца, мы десять покупателей за бугром найдем. Через неделю наша медь будет гореть синим пламенем в плавильных печах какого-нибудь Хумингэма или Жопенгагена.

- А деньги откуда? - спросил Горлов.

- С деньгами есть проблема: получать валюту нам пока никто не позволит. Но мы выкрутимся бартером. За металл получим ширпотреб и быстренько его раскидаем по оптовикам. По срокам должно получиться: две недели на вывоз металла, столько же на завоз товара. Еще пару недель - на реализацию и получение бабок.

Нестеренко слушал вполуха, он уже все знал, и Горлов понял, что цветковский ликбез предназначался только ему. Он задал несколько вопросов. Сперва Цветков подробно отвечал, потом ему надоело, и он поднял рюмку: "Тебе, Боря, крупно повезло, что пролетел с назначением в Челябинске. Там такие умельцы, что, кого хочешь, под статью устроят, а сами под хиханьки бабками захрустят! С твоим простодушием, ты бы уже через месяц кололся в "восьмерке".

- В КГБ? - спросил Горлов, и Цветков с Нестеренко одновременно рассмеялись.

- КГБ держат, чтобы шпионов ловить, а "восьмерка" - это восьмое Главное управление МВД по охране особо режимных объектов. Называется "по охране", но по сути - тот же БХСС, только вдвое круче*, - еще не отсмеявшись, объяснил Нестеренко.

Главное Горлов понял и вопросов больше не задавал. Однако прошла неделя прежде, чем на территорию Объединения вкатились три вагона и началась погрузка. За это время Нестеренко трижды ездил в Москву и обратно утрясать и согласовывать, а Горлов раздал нужным людям полтора ящика дагестанского коньяка и десяток хрустящих конвертов с разным наполнением: от тысячи до пяти в зависимости от важности и нужности получателя.

В последний день он предупредил такелажников, что за последним штабелем слитков спрятан ящик водки, который и вправду там оказался. И когда маневровый электровозик выкатил последний из нагруженных вагонов за ворота, довольный бригадир такелажников позвал Горлова отметить. Собрались в опустевшем ангаре за двумя перевернутыми ящиками.

- Работе - баста, и весна на подходе. За нашего Бориса Петровича, чтобы не оскудел! - поднимая первый стакан, сказал бригадир. Дальнейшее запомнилось плохо, но очнулся Горлов на двуспальной кровати гостиничного номера завернутым в покрывало и совершенно голым.

- Ну как самочувствие? - не отрываясь от телевизора, спросил Цветков.

- По-о-огуляли! - с трудом ворочая языком, прохрипел Горлов.

- Кончил дело - гуляй смело! Но поправляйся вовремя, - сказал Цветков.

Дрожа от озноба, Горлов ушел в ванну и стоял под обжигающе горячим душем, пока не согрелся. Завернувшись в полотенце, он вернулся в комнату.

Ухмыляясь, Цветков показал на накрытый стол: "Хотя некоторые и считают нас малокультурными, но Булгакова мы усвоили: подобное исцеляется только подобным!"

Они выпили по рюмке коньяка, и, закусив осетриной с лимоном, Горлов почувствовал, что возвращается в нормальное состояние.

- Куда делась одежда? - кутаясь в полотенце, спросил он.

- То, что ты необоснованно назвал этим замечательным словом, отправлено в чистку и глажку. Скоро принесут, - откусывая бутерброд с бужениной, сказал Цветков. - А пока давай по второй. За успех нашего безнадежного предприятия!