Ян Марек - По следам султанов и раджей

• Название: По следам султанов и раджей
• Автор: Ян Марек
• Издательство: Издательство «Наука», Главная редакция восточной литературы
• Жанр: История
• Год: 1987

Известный чехословацкий индолог, побывавший в глухих уголках и малоизвестных областях Южноазиатского субконтинента, в живой и увлекательной форме повествует об истории, культуре, быте и повседневной жизни индийцев и пакистанцев, рисует портреты исторических личностей. Большое внимание в книге уделяется особенностям индийского ислама, его философии и практике.

---

В субботу утром я высматривал на вокзале господина Паливала, теперь уже преподавателя истории в местной средней школе. Я все–таки надеялся, что он проводит меня до Джайсалмера, где у него, оказывается, жили родственники. В то время железной дороги до самого Джайсалмера еще не существовало, и конечной станцией оставался Покаран. Оттуда надо было добираться по разбитой и запорошенной песком дороге на стареньком рассыпающемся автобусе, за которым на протяжении нескольких часов пути тянулся огромный хвост серо–желтой песочной пыли.

Дребезжащие вагончики покаранской местной узкоколейки пробежали свои 160 запыленных километров за неполных семь часов. Мы вышли на конечной станции и окунулись в самое пекло полуденного зноя. Впереди нас ждало еще около 100 километров по почти безлюдной пустыне. Сквозь пеструю галдящую толпу, собравшуюся у крошечной станции, к нам пробрался рослый раджпут и предложил продолжить путешествие на ездовых верблюдах. Верблюды лежали возле станции, поджав под себя ноги, словно высокие барханы. Я уже однажды имел возможность совершить короткое путешествие на верблюде и знаю, что для неопытного человека это весьма сомнительное удовольствие. Длинноногий иноходец шатается из стороны в сторону, и с его горба твердая почва кажется неимоверно далекой. Нет, такой вид транспорта нам явно не подходил. Однако, чтобы не обидеть раджпута, мы сказали, что не хотим путешествовать так медленно и подставлять себя надолго безжалостным лучам мартовского солнца. Не подходила нам и более удобная и надежная воловья упряжка, ведь эти флегматичные животные передвигаются еще медленнее, чем верблюды.

Выбор пал все же на автобус, астматический мотор которого все чихал и кашлял. Благодаря тому что мой экскурсовод знал водителя или, возможно, кого–то из членов его семьи, мы каким–то чудом успели втиснуться на переднее сиденье, которое обычно является своеобразным super class — «высшим классом» и, следовательно, стоит немного дороже, чем места на деревянных лавочках в самом автобусе. Однако мы так или иначе не прогадали: за несколько рупий мы купили надежду, что через каких–нибудь три–четыре часа будем у цели. Правда, если ничего не случится.

Однако в последний момент к автобусу подошли два солдата индийской армии, видно пограничники, и потребовали показать мои документы. Вид на жительство и чехословацкий паспорт явно ни о чем им не говорили. Для них было ясно лишь одно, что я не англичанин и не американец, которых они нередко задерживают в районах, прилегающих к границе с Пакистаном. Пограничники спросили меня на хинди, как долго я собираюсь пробыть в Джайсалмере и что собираюсь там делать. Мой ответ им, очевидно, приятен: уже давно они не видели иностранца, у которого было бы желание тащиться на край света, к тому же по пустыне, лишь для того, чтобы осмотреть исторические и культурные достопримечательности Джайсалмера. Они взяли с меня обещание на обратном пути зайти отметиться в их караульное помещение и дали знак водителю, что можно трогаться. Тот вышел из кабины и стал энергично заводить ручкой мотор. Наконец мы тронулись в путь.

Сразу же за городком мы почувствовали жаркое дыхание пустыни. Песчаных дюн становилось все больше, а растительность вдоль дороги понемногу стала исчезать. Кругом были лишь жалкие пучки травы, да кое–где встречался кустарник с длинными колючками. Сначала дорога шла асфальтированная, затем она перешла в пыльную грунтовую, а потом исчезла совсем — слилась с песчаной поверхностью бескрайней пустыни. Каждые четверть часа мы проезжали воинский пункт, скрытый, как правило, в старом глиняном доте.

Лишь на полдороге показалась деревенька Латхи с несколькими колодцами хорошей пресной воды. Из колодезных пиао, поилок, пассажиры утолили жажду, а водитель залил воду в радиатор автобуса. Через минуту вокруг нас собралась почти вся деревня: ведь приезд автобуса — единственное яркое событие в однообразной жизни деревенских жителей. Уличный продавец вплотную подвез к автобусу лоток на колесах и предложил нам чай с верблюжьим молоком и медовые булки, довольно твердые. Правда, с чаем они вполне съедобны и по вкусу похожи на пряники.

Мы набрали еще немного холодной воды из пиао во фляжку. Водитель на всякий случай наполнил водой кожаный бурдюк и стал заводить двигатель — пора было трогаться в путь, ведь впереди нас ждало еще двухчасовое путешествие.

Мы ехали час, полтора, почти два часа и все надеялись, что вот–вот перед нами на горизонте покажется силуэт города. Однако чего нет, того нет. Лишь когда мы выехали на небольшой песчаный холм, перед нами неожиданно открылась захватывающая дух панорама. Это Джайсалмер.

Только в этот момент я осознал, почему его называют сокровищем пустыни. В пустыне, словно мираж в красноватом сиянии заходящего солнца, виднелись неясные очертания могучей крепости. Бесчисленные башни и башенки призрачно вырастали над зоной взаимосвязанной обороны, окаймленной несколькими десятками округлых бастионов.

Подергиваясь, автобус медленно спускался в небольшую долину. Затем сразу же начался подъем к крепостным стенам. Мы миновали средневековую башню с тяжелыми железными воротами и остановились на конечной остановке. В тот день мы не успели осмотреть город. Сначала надо было позаботиться о ночлеге. Возле крепостной стены в тени небольшого, но ухоженного сада стоит простой «rest house», общежитие для правительственных чиновников, в котором может переночевать и иностранец.

Мы заблаговременно подали прошение в областное управление, и для нас уже была приготовлена комната. Электричество и воду сюда еще не провели, но учтивый комендант без лишних слов принес нам два ведра колодезной воды, чтобы мы могли ополоснуться, и керосиновую лампу. На ужин нам подали пшенную кашу с кусочками великолепного белого верблюжьего масла.

Сон на четырехногой чарпаи — деревянной кровати, поверхность которой вместо матраса сплетена из толстых лент, — удовольствие маленькое. К тому же в полночь нас разбудил протяжный вой, с которым тотчас же слился еще один, более далекий, голос. Затем вой стал приближаться, и вскоре концерт этих невообразимо унылых, проникающих до мозга костей, звуков разыгрался в непосредственной близости от нашего домика. Это шакалы. Они словно договорились устроить здесь свидание и, чтобы заполнить свои голодные желудки, до самого рассвета копались в кухонных отбросах.

Когда мы все–таки заснули, неожиданно раздался пронзительный звук армейской трубы. Что такое? Может быть, конец ночных учений пограничников или уже подъем? Земля дрожала от топота копыт, и в ранних сумерках мелькали силуэты ездоков на каких–то высоких животных. Оказалось, это Джайсалмер рисала, знаменитый верблюжий корпус индийской армии, выходил на несение службы. Мы окончательно проснулись, но чувствовали себя так, будто спали на гвоздях. Несмотря ни на что, после завтрака мы окунулись в лабиринт улочек укрепленного города. Сразу же за башней встретили длинную шеренгу пестро одетых раджпуток, в основном девушек и молодых женщин. Они очаровали нас своей красотой, свежестью и необычайно светлой кожей. Их лица удивительно контрастировали с выжженными солнцем окрестностями. Женщины шли пружинистым легким шагом, неся на голове вычищенные до блеска пирамиды пузатых латунных сосудов. На них не было традиционных сари, на каждой женщине — большой платок, называемый орхни. От стройной талии до щиколоток спускалась многочисленными складками широкая юбка — канджли, а верхнюю часть тела прикрывал коротенький жилет чоли.

— Они идут за водой к озеру Гадисар, — опередил мой вопрос господин Паливал. — Единственному здесь источнику питьевой воды. Правда, тут есть еще несколько колодцев, однако вода в них соленая и непригодная для питья. В озере собирается только дождевая вода, ее хватает обычно для снабжения целого города. Только когда случается большая засуха, воды на всех не хватает и часть населения вынуждена покидать город. Поэтому здесь нередко можно увидеть никем не заселенные дома.

Мы быстро прошли через главный базар, вымощенный могучими каменными плитами. С обеих сторон над улицей нависали ажурные каменные балкончики со сводчатыми крышами и резными решетками. Желтый джайсалмерский песчаник легко обрабатывался, и его всегда было достаточно. За работу каменотесы раньше получали жалкие гроши, зато самый бедный горожанин мог позволить встроить в окна своего дома хотя бы простую джали — каменную сетку с небольшими отверстиями, через которые хорошо видно, если смотреть из дома на улицу, и ничего не видно, если смотреть снаружи вовнутрь. Более обеспеченные горожане украшали их различными фигурами: слонов, львов или коней с ездоками.

Каменотесы делали не только джали. Почти каждую дверь джайсалмерских домов они обшили песчаником и вытесали в нем сложные геометрические узоры или изображения богов из индуистской мифологии. Тому, кто мог заплатить, покрывали великолепной резьбой по камню весь фасад от порога до крыши. Само собой разумеется, что самые красивые мотивы предназначались для украшения индуистских и джайнских храмов. На колоннах, стенах и потолках храмов были изображения не только богов и богинь, но и простых смертных во время той или иной работы или же повседневной деятельности, при этом не забыты и эротические сюжеты.