Юрий Кургузов - Луна - Солнце мертвых

• Название: Луна - Солнце мертвых
• Автор: Юрий Кургузов
• Жанр: Ужасы и Мистика

---

От моей прыти не осталось и следа.

— Кто приходил?

— Хозяин. Моргенштерн, сударь…

Волосы на моей голове встали дыбом.

— Черный Монах?!

— Да.

— Но это же… это же значит… — бессильно пролепетал я.

— Это значит, что он вернулся на землю, — мрачно сказал Ян. — И приходил за своим кольцом.

— Господи! — Я схватился за голову, а потом остервенело, как сумасшедший, принялся рвать кольцо с пальца. Но тщетно — мои отчаянные попытки привели лишь к тому, что я снова обжегся о проклятый зеленый камень.

Какое-то время Ян молча и безучастно смотрел на мои обезьяньи прыжки, а потом тихо сказал:

— Это бесполезно, сударь. Просто так снять его не удастся ни вам, ни мне. Теперь вы только сможете либо отдать его Моргенштерну, либо…

— Либо?! — заорал я. — Ну? Говори же скорей, инквизитор, какие еще пытки ты приготовил!

Он долго молчал. Он молчал и смотрел на меня взглядом, выражения которого я не в силах вам передать. Воистину во взгляде этом смешалось все — и жалость, и презрение, и отчаяние, и надежда… И наконец он произнес:

— Воля ваша, сударь. Раз хотите избавиться от кольца…

— Да, хочу! — рявкнул я. — Что для этого нужно сделать?

Но он меня словно не слышал.

— Я могу освободить вас от власти кольца, но имейте в виду, что тогда…

— Да что? Что тогда, Ян?! Хватит тянуть из меня жилы!

Он недобро усмехнулся:

— Тогда мы все равно пойдем, одни, без вас. Не знаю, удастся ли нам без помощи этого кольца победить Моргенштерна и развеять наконец проклятие Волчьего замка, но мы пойдем, а вы… вы, сударь, поступайте как знаете.

Ян повернулся и отошел к столу.

Он отошел к столу, и я видел теперь только его широкую спину и как-то вдруг обессиленно обвисшие могучие руки. Потом я посмотрел на мертвенно-бледное лицо замкового садовника, который, казалось, просто стремился испепелить меня взглядом, и безмолвно застывшего у двери кузнеца…

А еще я смотрел на крестьян и в глазах их мог прочесть все что угодно, но не сочувствие.

На меня глядел и священник — очевидно, он был взволнован и напряжен до такой степени, что сейчас его не интересовала даже собственная шляпа.

В общем, все кроме Яна смотрели сейчас на меня. А я смотрел на всех, смотрел и думал о том, сколько мне довелось испытать и перенести в этом богом забытом Волчьем замке, сколько выпало на мою долю такого, от чего любой нормальный человек сбежал бы куда глаза глядят в первый же день после приезда.

Я был здесь сто раз измочален и опустошен, я был здесь сто раз на волосок от смерти, и на глазах моих творилось такое, что любого нормального человека давно можно было бы отправлять в сумасшедший дом… Но, впрочем, я повторяюсь — да и какой смысл сравнивать себя с людьми благоразумными, если сам таковым не являешься.

Я встал с лавки, подошел к Яну и слегка потянул его за рукав.

Он искоса поглядел на меня и вдруг рассмеялся.

Не скажу, что смех этот очень уж меня обидел, но едва я открыл рот, чтобы осведомиться о его причине, Ян рассмеялся еще громче.

— Ладно, чего там, сударь! Не всем же на роду написано быть благоразумными, правда? — И не успел я возмутиться, хитро добавил: — Посмотрите-ка лучше, какие патроны специально для вас изготовил по моей просьбе святой отец. Теперь вам бояться некого.

— И Моргенштерна? — незамедлительно уточнил я.

Он виновато развел руками:

— Ну, разве что только одного Моргенштерна.

Утешил. Спасибо.

Глава XIX

Мы вышли в сад и встали под высокими раскидистыми яблонями, толстые ветки которых, казалось, просто изнемогали под тяжестью усыпавших их крупных плодов. Признаюсь, после того, что произошло, я было решил, что мы сразу же примемся вооружаться и отправимся… Куда? Куда следовало идти? Этого я не знал, а когда спросил у Яна, он неопределенно пожал плечами и сказал, что там будет видно и что не подоспел еще один участник нашей, если можно так выразиться, карательной экспедиции.

Потом Ян тихо спросил о чем-то у кузнеца, и я услышал, как тот ответил:

— В конце сада.

И Ян пошел в конец сада. Мы — следом за ним.

Издалека доносились приглушенные расстоянием и плотным ночным воздухом звуки какой-то зажигательной мелодии, и я подумал, что на деревенской площади, должно быть, уже начался тот самый языческий Праздник Полной Луны, о котором говорили Ян и граф. И вздохнул: где он? Что с ним теперь? Неужели же проклятые оборотни сотворили с ним то, что не удалось проделать со мной?.. Дважды в течение вечера я спрашивал Яна, не знает ли он, что с хозяином Волчьего замка, и оба раза наш предводитель мягко, но вместе с тем и решительно уклонился от ответа, оставив меня в полном неведении и тревоге.

Я поднял голову и посмотрел на небо: оно было почти абсолютно черным и ясным — я даже не мог вспомнить сейчас, видел ли когда-нибудь раньше такое ясное ночное небо, — и казалось, каждая, доселе скрытая от глаз самая маленькая, самая бледная и далекая звездочка проступила вдруг на этом черном как сажа небесном занавесе и глядела теперь на меня. А полная, круглая и белая, точно фарфоровая тарелка, Луна словно уставилась на землю своими пустыми зрачками-впадинами, и вокруг нее тускло блестели расходящиеся во все стороны светящиеся круги. Простолюдины, кажется, называют такие круги "ушами", и они предвещают на близкое или неопределенное время хорошую либо плохую погоду. Какую именно, я, к сожалению, не помнил, но твердо помнил, что какую-то предвещают всенепременно. Ах да, сегодня же ее день, день Луны… то есть, ночь… Сегодня она именинница, потому и разрядилась в нарядные сверкающие одежды…

Однако моим лунарно-анимистическим размышлениям не суждено было обрести логического конца — хозяин дома свернул по узкой травяной дорожке налево, и все остальные пошли за ним. Ян приотстал, замыкая нашу колонну, и я успел заметить в его руках какой-то сверток.

Наконец мы, видимо, достигли цели, потому что идущие впереди внезапно остановились, и шагах в пяти, возле старой полузасохшей груши я увидел массивный сруб колодца с не очень характерной для этих мест устремленной в звездное небо длинной стрелой журавля. Ян подошел к колодцу первым, мы — следом, и в неподвижной черной воде я увидел неподвижное черное небо, далекие и близкие звезды и царицу сегодняшней ночи — Луну.

Некоторое время Ян, бормоча что-то себе под нос, напряженно всматривался в колодец, словно ожидая разглядеть там нечто особенное, видимое только ему одному. Я тоже таращился на воду с умным видом, пока это мне не наскучило. Однако долго скучать не пришлось — Ян протянул вперед руку с загадочным белым свертком, и я с удивлением увидел, что в нем лежит… кусок самого обыкновенного, наитривиальнейшего творога!

Но еще более я удивился, когда Ян принялся крошить творог в колодец, будто прикармливающий рыбу рыболов. Объятый любопытством, я снова наклонился к срубу — и вдруг вода в колодце поднялась, вся закипела, забурлила и заходила ходуном.

От изумления я вмиг позабыл обо всем на свете и… точно в дурмане, сунул руку в колодец. Но в то же мгновение могучая длань схватила меня за шиворот и отшвырнула назад как щенка. Я едва не растянулся на траве и, с трудом сохранив равновесие, лишь чудом сумел удержаться на ногах. Обиженный и возмущенный, я шагнул, негодуя, к Яну и… грозные слова, вот-вот готовые сорваться с моих пламенных уст, так на них и застыли, потому что посреди сумасшедшего плеска бурунов и волн, поднятых в колодце неведомой силой, я различил вдруг пальцы, когти, гребни, морды, хвосты каких-то удивительнейших созданий — не людей, не гадов, не рыб, но словно бы и гадов, и рыб, и людей одновременно. Не вообразимые ни в каком горячечном бреду чудища барахтались и извивались в пенящейся воде колодца, точно дрались между собой за крошки и куски творога, а Ян стоял и смотрел на них жутковато-отрешенным, окаменевшим, ледяным взглядом.

И вновь, в который уже раз, мною овладело ощущение невозможности, нереальности происходящего, так, словно я снова либо сплю, либо присутствую на ужасно безвкусном, дурном, дешевом спектакле самого захудалого провинциального театра. Казалось, закрой на секунду глаза, ущипни себя побольней — и все сгинет, исчезнет без следа: и эта черная душная ночь, и нахальная белая Луна, и люди возле колодца, и мокрые скользкие уроды в бушующей, кипящей воде…

Но увы, я уже слишком хорошо знал, что это не сон. Еще какое-то время Ян пристально смотрел в колодец; потом от воды стали вдруг подниматься клубы белого дыма, закрывшие от нас копошащихся в его чреве созданий, потом сверкнула яркая огненная вспышка и Ян выпрямился — вода в колодце была теперь чистой и светлой как зеркало, и ни единой твари не было видно ни на поверхности ее, ни в глубине.

Случайно взгляд мой упал на священника: скрестив на груди тонкие руки, он мрачно смотрел то на колодец, то на Яна, и глаза его при этом горели одинаково неукротимым, злобным огнем.