Юрий Кургузов - Кольцо Изокарона

• Название: Кольцо Изокарона
• Автор: Юрий Кургузов
• Жанр: Ужасы и Мистика

Мистический роман. Продолжение романа "Луна — Солнце мертвых".

---

— Да ничего не увидел, — хмыкнул я. — Лугар сидел, читал, потом начал писать… Ну а потом я, кажется, задремал — и тогда на меня откуда-то свалилось это чудище. Кстати, вы не знаете, что за тварь? Неужели тот самый Черный Зверь?!

Он нервно дернул изуродованной щекой.

— Нет, это другое, но… в общем, из той же компании.

— А где оно… она сейчас? — несмело спросил я.

Ответил одноглазый нехотя, точно через силу.

— Здесь… неподалеку… — Однако видя, что я вздрогнул, поспешил успокоить: — Не волнуйтесь, она на цепи и в клетке. — И вдруг резко поднялся: — Извините, я должен уйти — мне необходимо срочно кое с кем переговорить.

— Но… — пискнул я и тоже вскочил.

У двери он обернулся:

— Пожалуйста, ни о чем не беспокойтесь. Тут вы действительно в полной безопасности. О существовании этого тайника не знает никто, и бояться вам некого.

— Мы находимся под землей? — рискнул предположить я.

— Вот именно, — подтвердил он.

— А где? В каком месте?

Он улыбнулся и ткнул пальцем в потолок:

— Там, сударь, прямо над нами, Каменная Пустошь.

Я так и сел:

— Да вы что!..

А он повторил:

— Прошу вас, никого и ничего не бойтесь. — И небрежно махнул рукой в угол: — Тем более этого ряженого болвана.

Но у меня при виде кошмарной статуи отчего-то опять захватило дух.

— А… кто это?

"Охотник" пожал плечами:

— Мессир Леонард. Или же Бафомет, кому как нравится.

— То есть, дьявол? — уточнил я.

Он кивнул:

— Ну да, в общем-то, дьявол.

Холодные мурашки забегали у меня по спине.

— Слушайте, так он, значит, такой?!

— И такой тоже…

Видя, что новый знакомый вот-вот шагнет за порог, я поторопился задать последний, очень волнующий меня на данный момент вопрос.

— А она… ну, та мерзость, что на меня напала, никак не вырвется из своей клетки?

Он покачал головой:

— Никак, сударь. У нее слишком надежный сторож.

— И кто это?.. — Я затаил дыхание.

— Тот, кто вас спас.

Я удивился:

— А разве это были не вы?!

Он опять улыбнулся:

— Это был не я, сударь.

Глава XIII

Легко сказать — сиди и не бойся! Да нет, сидеть-то, пожалуй, еще ладно, но вот не бояться…

Тьфу! — в сердцах я едва не плюнул на старинный каменный пол, а потом снова вскочил и раздраженно заходил взад-вперед, стараясь, впрочем, не особенно "попадаться на глаза" этому козлиному Бафомету.

А потом мною вдруг овладели тревожные сомнения — помилуйте, да правда ли одноглазый тот, за кого себя выдает?.. Хотя стоп! А за кого он, собственно, себя выдает? Ах да, за охотника на Черного Зверя. Но насколько можно верить этим словам?

Знаете, я готов был отругать себя в последних выражениях за чрезмерную болтливость: действительно, ведь я выложил ему все, практически все, что знал об этом деле, — а он мне? Да ничего, кроме неких общих и туманных фраз, да еще в придачу шарахнулся как черт от ладана от Кольца Изокарона.

Но в этом, конечно, могло и не быть ничего особенного: о Кольце Изокарона, как о секрете полишинеля, знали, похоже, едва ли не все, с кем я уже успел на эту животрепещущую тему, так сказать, пообщаться. И испуг одноглазого мог быть объясним с любой точки зрения — к примеру, от кольца, подаваемого "не по правилам", шарахались, если помните, и ведьма и Карл…

Я приуныл — мало того, почти испугался — и, как это иногда, должно быть, случается с каждым, именно испуг подтолкнул меня к решительным действиям.

Я подошел к двери, слегка потянул за ручку — и дверь неожиданно без малейшего скрипа открылась. Что это? Мне доверяют? А вдруг — ловушка?

Но раздумывать было некогда: сразу за дверью начинался темный сырой коридор, и я пошел по нему, ощупывая по пути для ориентировки холодные влажные стены. Пару раз под ноги попадалось что-то мягкое и живое, с писком разбегающееся по сторонам, — крысы или мыши. Это было очень противно, но не в том положении находился я сейчас, чтобы обращать внимание еще и на крыс и мышей.

Впереди замаячил свет, и я пошел увереннее. Справа промелькнула сумрачная зарешеченная ниша, в которой я успел заметить нечто, свернувшееся на полу темным клубком, и ускорил шаг. Классифицировать своего ночного врага по Бюффону, Кювье или Дарвину я совершенно не был настроен. Более того, внутри меня все настойчивее поднималась и росла волна все большего трепета и беспокойства. И волна эта гнала и гнала меня вперед, к свету, который тем временем становился ярче и ярче.

Наконец я достиг лестницы — обычной садовой стремянки, приставленной к люку, из которого в подземелье и падал свет. Скорее наверх! Поднимаясь по лестнице, мысленно чертыхнулся — где же этот самый пресловутый сторож, который, если верить одноглазому, спас меня ночью, а сейчас был должен следить за чудовищем?

Я выбрался на поверхность, шагнул прочь от замаскированного развесистым кустом бузины отверстия в земле и… увидел…

Нет, я увидел не "сторожа". Я увидел лошадь. Да-да, обычную, не знатных кровей, деревенскую лошадь, которая стояла возле осины и, поскольку поводья ее были привязаны к нижней ветке, смирно щипала траву. На меня она слегка покосилась коричневым с кровавыми прожилками глазом, а потом вернулась к своему гораздо более интересному, чем моя персона, занятию.

Я огляделся по сторонам. Да, без сомнения, вокруг лежала т а с а м а я Каменная Пустошь. Не буду лишний раз вдаваться в детали и подробности того, что вам уже известно из записок покойного приятеля М., - скажу только, что при свете солнечного дня место это вовсе не выглядело зловещим. Нет, соответствующие атрибуты жанра — и дольмен, и камни, и остатки древней кладки, — все сохранилось по-прежнему, но казалось сейчас просто ветхим, заброшенным и дряхлым мусором, да еще и вдобавок густо поросшим вдоль и поперек буйной сорной травой.

Потом я огляделся повнимательнее — но так никого вокруг и не увидел. И тогда… тогда я поступил, возможно, не совсем благоразумно, даже, как выяснилось позже, совсем не благоразумно, однако в тот момент я вдруг понял, что делать мне здесь больше нечего: и этот таинственный циклоп, и его не известный мне собеседник за дверью… Нет, большое спасибо, конечно, но… Ну их всех от греха подальше! Буду нужен — найдут.

И Каролина! Ну как же это я забыл: она ведь в замке одна и теперь, наверное, беспокоится. Да нет, "беспокоится" — слабо сказано! Наверняка она сейчас просто места не находит от жуткого волнения за меня! Приятно, приятно сознавать, что даже в подобной глуши за тебя уже дергаются и даже переживают…

Я решительно подошел к лошади и твердой рукой отвязал ее от дерева. Потом взгромоздился в седло и уздечкой и каблуками направил смирное животное к просеке, которая, очевидно, должна была вывести меня на дорогу к деревне. Дороги этой я, понятно, не знал, но решил положиться на лошадиный инстинкт — тем более если она и сама вдруг оттуда. Кругом стоял в полном великолепии раскудрявый лиственный летний лес, и мы трусили по просеке, встречаемые и провожаемые испуганным гомоном мелких птах, сердитым стрекотаньем бдительных сорок и соек, и знаете, в какой-то особо возвышенный миг я даже почувствовал себя славным рыцарем, возвращающимся из дальних странствий к заждавшейся его даме сердца.

…Дама действительно заждалась. Когда, процокав по деревенской улице под неприязненными взглядами редких прохожих, я загарцевал уже по двору Волчьего замка, на крыльце появилась Каролина.

Я молодецки помахал ей рукой и лихо спрыгнул на землю, прикидывая, куда бы деть пока свою новую подругу, — желательно оставить где-нибудь на виду, иначе если одноглазый хозяин лошади заявится, он еще чего доброго решит, что я ее украл. Да нет, не спорю, конечно же, я ее украл, — однако не насовсем, а только лишь для того, чтобы поскорее добраться до соскучившейся дамы сердца.

И дама приблизилась.

И… отвесила мне порядочную оплеуху. То есть, обязательно отвесила бы, кабы я вовремя не перехватил ее нежную, но сильную руку. И верите, даже в таком, разъяренном, виде смотреть на нее было одно удовольствие — тонкие ноздри грациозно раздувались от гнева, ланиты пылали нервным осенним багрянцем, а глаза — глаза просто метали маленькие шаровые молнии.

— Но-но, дорогая, тпру! — сказал я одновременно обеим, Каролине и лошади, которая, испугавшись сердитых бросков хозяйки Волчьего замка, попятилась и тоненько-жалобно заржала. — Но-но! — повторил я, обращаясь теперь сперва к лошади, а потом нет. — Уймите, пожалуйста, свой пыл, милая, а то я еще воображу, что ваше необузданное поведение связано с ревностью из-за моей отлучки в течение целой ночи. — Помолчал и добавил: — Ха! И после этой трогательной сцены вы снова будете заявлять, что не посещали меня вчера, вернее, уже позавчера в спальне? — Хамство, конечно, — безудержное, наглое хамство, да только я не привык к посягательствам на цельность моей личной физиономии со стороны даже и хорошеньких девушек.