Игорь Шумейко - Большой подлог, или Краткий курс фальсификации истории

• Название: Большой подлог, или Краткий курс фальсификации истории
• Автор: Игорь Шумейко
• Издательство: Эксмо: Алгоритм
• Жанр: История
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-699-44943-9

Новая книга известного историка Игоря Шумейко, автора бестселлера «Вторая Мировая. Перезагрузка», выдержавшего несколько тиражей… В данной книге автор применяет концептуальный подход к фальсификации истории. Причем утверждает, что сегодня борьба против фальсификаций, за правду истории фактически перенеслась в сферу интерпретаций, истолкований фактов. Также он подробно рассматривает различные исторические инсинуации, господствующие ныне в прибалтийских странах, Грузии и других бывших республиках СССР, констатируя, что фальсификация истории стала сознательным подходом во внешней политике многих государств.

---

— Тепло тебе? — Да. Но не красиво.

— Почему некрасиво? — А потому; что не модно.

«А что есть — мода?» — задумывается начальник ленинградца. Брюки широкие — брюки узкие. Носы ботинок острые — носы тупые. Вроде бы — цикл…

Забавно, что история моды сохранила и все фактурные подробности. В частности, сохранился тот исторический момент, когда впервые в истории, вождь СССР (в то время — Н. С. Хрущев), сделал заявление по вопросу моды. Тогда, оказывается, шел переход от широких брюк — к узким.

Сохранен и сам исторический текст. Это пленум ЦК КПСС, декабрь 1956 года. Хрущев: «У нас мужчины ходят, как косматые голуби, штаны внизу болтаются. Весь Запад носит штаны уже, короче, чем у нас».

Тогда, после пленума 1956 года, советская легкая промышленность, «группа Б» — успели среагировать, наладили выпуск модных узких брюк. Конфликт — исчерпался… на несколько лет.

Но сама точка эта, заслуживает быть выделенной в нашей Истории, в истории противостояния СССР — США, в «гонке потребления». Ведь это не личный вкус Никиты Сергеича подтолкнул его ополчиться на широкие брюки. Подобрать даже образ: как косматые голуби.

Припомните фотографии его встреч, бесед с Джоном Кеннеди: Хрущев и сам в очень мешковатой (а ведь можно сказать и: в свободной) паре, а Джон — «в обтяжечку»… Но видно само политическое чутье (вернемся к нашим Пленумам) — подсказало вождям в 1956 году, что «массы» весьма серьезно настроены по поводу моды, и что нужно «дать стране» — брюки-дудочки.

Но, извините за повтор общеизвестного: сама идея «моды», она ведь не означает победу какого-то фасона, «силуэта». «Мода» — это постоянная сменяемость, возможность вечно вертеть рулетку этих «фасонов».

И, кстати, вспомните, например, моду 1980-х годов! Мысленно «сфотографируйте» и затем совместите с кадрами той встречи нашего Первого секретаря с Президентом США. И окажется, что это Хрущев одет по моде, а Кеннеди в его приталенном пиджачке — «отставший», «приехавший из глухой провинции»… или какие там еще у нас были синонимы «немодности»? Правда этот эффект сопоставления будет несколько смикширован превосходством Кеннеди по объективным, физическим параметрам: рост, ширина плеч, отсутствие «брюшка». Но, тем не менее, несколько подвернувшихся фото 1980-х: политики, актеры — напоминают и об этом витке. А Фил Коллинз (просто подвернулся сейчас его плакат) из популярнейшей группы 1980-х годов, «Генезис» — так он просто в стопроцентно хрущевском костюме, чисто — тот «косматый голубь»!

А брюки, удостоенные «персонального разбора» на Пленуме КПСС, к тому моменту уже прошли через долгую чреду метаморфоз. Школьник 1970-х годов, например, помнит, какой это кошмар, какой просто ужас, когда у тебя — только брюки-дудочки! А ведь без «клешей» — просто-таки невозможно прийти на танцы. Как убоги и наивны были все полумеры, вшитые по низу брючин — «клинья»! (То что вставленные «клинья» бывали порой из другой ткани — только подчеркивало всю отчаянность той борьбы).

Да, карусель моды — крутилась почти всегда. Можно сказать, многие века шли непрерывные изменения человеческих одеяний, но раньше изменения имели главную составляющую — объективного прогресса. То есть, были связаны с освоением новых материалов: шкура, шерсть, шелк, хлопок, синтетические волокна…

Но в одну прекрасную эпоху, которую еще предстоит исследовать, к этому процессу подключились такие удивительные силы, которые тоже доведется рассмотреть, что в результате мода стала и полем битвы и оружием, и принципиально новым источником сверхприбыли, и много еще чем.

И очень примечательно то, что в 1930-е годы СССР еще вполне поспевал за оборотами моды (эти «апаши», белые туфли…). Мода, хотя и тогда большей частью приходила «оттуда» — но была, если так можно выразиться — вполне «досягаема». В том числе и технологически досягаема, было вполне справедливое ощущение, что — чуть, самую малость «поднажать», бросить малую долю процента бюджета на ту «группу Б», и говорить о какой-то разнице в одежде вообще не придется. Еще интересный момент. Мода в 1930-е, не бывшая еще средством давления богатого мира — была в общем дешевой модой. И что характерно, законодателями стиля («трэндами») — становились жители совсем небогатых регионов: испанцы, баски, латиноамериканцы, «средиземноморцы», «южане». Тогдашние миллионеры не царили в массовых вкусах, как нынешний, какой-нибудь… Дональд Трамп. И главная «культовая» одежка той поры, (подобная джинсам второй половины века, но — рубашка), — «апаш» (фр. Apache) — пришла в Европу вообще говоря от индейцев «апачи». И еще важно притом, что пришла «апаш» — через французскую бедноту, уличную шатию… Кепки, кстати, в том числе и наши «партийные кепки» — они ведь тоже пришли из пролетарских кварталов Парижа.

А вот потом, в те самые 1950-е годы, (идя от 1930-х, надо, конечно пропустить период «всемирного вычитания», борьбы за выживание, то есть, Мировую войну) — мода стала не только более стремительно меняющейся, но и все более и более и более дорогой. Мода стала действительным, эффективно действующим прессом.

Задуматься, так получается: сталинская кампания «борьбы с низкопоклонством перед Западом» (за 10–15 лет до включения этого пресса — «мода») — это просто удивительный пример предвиденья и попытки упреждения.

Итак, СССР, поспевавший в 1930-е года за мировой, европейской модой, в 1950-е — 1970-е годы стал хронически, на каждом вираже отстающим.

Сошлись тут две объективные тенденции. Можно привести еще несколько фактов, доказывающих объективное ускорение и удорожание новых витков моды, но это не значит, что можно забыть о другой причине отставания: значительно большой инерционности советского хозяйственного механизма. Обладая значительными мобилизационными преимуществами, возможностью концентрации ресурсов и усилий на нескольких важных направлениях развития, советская модель управления столь же значительно уступала в маневренности и, главное, в возможностях самонастройки.

В нескольких книгах я цитировал «Предсказание судьбы СССР» 1931 года, выдающегося администратора, лучшего градоначальника Москвы за всю ее историю, князя Голицына: «…его падение воспоследует силой инерции, не под ударами грозы или в порывах бури, но как-то само собою, собственной тяжестью, т. е. непригодностью к реальному окружающему его миру, его атмосфере, его условиям».

СССР, почти выигрывая гонку вооружений, успевал притом более-менее накормить, одеть-обуть свое население. Но вот к тому, что надо вдруг срочно заменить 150 миллионов пар «почти нестоптанных еще башмаков», на — «такие же, но с острыми носами»! Или потом, наоборот — «с закругленными». Здесь баланс не сходился.

Вспомните те завалы одежды, обуви, всякого пластмассового «ширпотреба» действительно — как-то угнетавшие, или порой раздражавшие взгляд. Интересно задуматься о самой природе этого угнетения/раздражения. Даже абсолютно верившие властям вздыхали: «Сколько шерсти (хлопка, кожи) понаиспортили!»

Я и сам, сколько помню, ускоренным шагом проходил мимо шпалер этих страхолюдных изделий, а теперь вот вспоминаю, задумываюсь: «Что есть модность?»

Ведь только заикнись, что «Товарищи, а ведь теплая, ведь не промокает!», — сразу же услышу: «А, ты из тех, что хотели нас обрядить в ватники, кирзачи — и к станку! Тогда как сами…»

Да, может дело в этом: «Тогда как сами…», — и монолитный строй соотечественников, более-менее устойчивых к пароксизмам моды был прорван где-то в верхах? Действительно, «… тогда как сами…» — да я и сам, работая в системе Минвнешторга СССР, помню привозил из загранкомандировок чемоданы…

В чем я точно уверен, что на выигравшей стороне — не собиралось никаких секретных совещаний с повесткой типа: «У Советов промышленность плохо, медленно переналаживается. Согласование, внесение в «пятилетний план». Все эти колодки, лекала, утвержденные эскизы… и т. д. Поэтому давайте теперь раз в полгода менять моду на форму лацканов, раз в год — на ширину брюк. Выбьем у них всю шерсть и хлопок!.. Так, кто у нас там за этих педиков — кутюрье отвечает? Действуйте».

НЕ было таких собраний, ни сионских, ни аризонских мудрецов. Но что точно было — так это глобальная, долговременная ставка на американский образ жизни, как на верное оружие. Американцы, кичась, тягаясь в потреблении друг с другом — будут при этом, даже помимо воли тягаться с советскими… Если на каком-то «примитивном» уровне СССР достигнет паритета — значить повысить этот уровень. Так и повышать, и постоянно проецировать свой образ жизни — на ту территорию.

Об упоминавшихся джинсах — небольшое дополнение. Изначальная их практичность, выраженная в несминаемости, с годами сделала оборот на 180 градусов, и в наше время настоящей «иконой потребления» джинсы делал — объективно плохой, непрактичный краситель «индиго». Целая эпопея была. Вдуматься — чистый абсурд. Хлопок товарищ Рашидов, первый секретарь КП Узбекистана — обеспечил (ценой, пусть даже Аральского моря). Производство прекрасных анилиновых красителей — традиционно на высоте. Но для «нашего ответа Леви-Страусу» нужен именно низкокачественный, плохо ложащийся на ткань, не выдерживающий стирки, линяющий «индиго». К тому же дорогой, получаемый по технологиям XIX века из индийской растительности, то есть требующий моря валюты. Что закупать, «чай со слоном», индийский для вытягивания отечественных опилок до уровня «Бодрости» (была такая уловка, а вместе с тем и популярный товар 1980-х, «дефицит». Смесь индийского и грузинского чаев = чай «Бодрость»), — или все же этот идиотский краситель?