Лев Корнешов - Проводы на тот свет

• Название: Проводы на тот свет
• Автор: Лев Корнешов
• Издательство: Вагриус
• Жанр: Криминальный детектив
• Год: 2000
• ISBN: 5-264-00389-0

---

— Сколько же сегодня стоит похоронить человека?

— Одну минуточку…

Благасов взял со своего стола калькулятор, стал считать.

— Самые простые похороны — только сосновый гроб, катафалк и полтора квадратных метра кладбищенской земли — обойдутся примерно в три-четыре тысячи рублей. Но все хотят провести в последний путь своих близких по-человечески, достойно.

— Так и образуется прибыль вашей фирмы?

— Не совсем так. Конечно, за более широкий и качественный спектр ритуальных услуг и деньги иные. Но я вряд ли вправе раскрывать вам наши коммерческие секреты. Впрочем, ничего противозаконного. Услуги одного агента — специалиста по организации похорон оцениваются примерно в 500–600 рублей. Ну, и так далее…

— Но кого-то в этой стране хоронят бесплатно?

— Безработных пенсионеров и детей.

— Власти помогают бедным, когда в семьи приходит горе?

— Социальное пособие на похороны составляет 1200 рублей.

— Есть ли свободные места на кладбищах в черте города?

— Нет.

— Тогда как же так получается: свободных мест нет, а я читаю сообщения в прессе, что известного актера… или бандита похоронили на известном погосте, к примеру, Ваганьковском?

Благасов тонко улыбнулся:

— Ох уж эта святая простота! Вы помните время, когда из магазинов исчезла икра, а у многих на столах она была? Так и здесь: есть какой-то резерв земли, есть правило, по которому если за захоронением не ухаживают определенное количество лет, кажется, двадцать пять, и у покойника не осталось в живых родственников, этот бугорочек земли можно сравнять и там выкопать новую могилку.

— Скажите, вот я, простой смертный, мог бы быть захоронен на престижном кладбище?

Благасов серьезно сказал:

— Ради Бога, Алексей Георгиевич, не торопитесь на тот свет. Но если уж вам не терпится, и вы хотите заблаговременно подготовиться к «переселению», могу дать очень простой совет. Найдите бедных стариков, у которых родственники захоронены на облюбованном вами кладбище, заручитесь — не бесплатно, конечно, — их письменным согласием, а дальше — запасайтесь необходимыми документами уже непосредственно на кладбище. Это вам недешево обойдется, предупреждаю.

— Понятно.

— Никто не задумывался, — вдруг сказал Благасов, — что в распоряжении руководителей тоталитарного режима была привилегия особого рода…

— Какая?

— Партийные лидеры всех рангов чрезвычайно серьезно относились к смерти. Разве быть похороненным у Кремлевской стены или на Ново-Девичьем кладбище — это не привилегия? Все было регламентировано: количество мест для какого-нибудь могущественного ведомства, стоимость похорон деятеля высокого ранга, материальное обеспечение семьи после его смерти… Даже цена венков… Допустим, главному редактору центральной газеты положен был венок из живых цветов стоимостью в шестьсот рублей…

— Вы не сочиняете? — недоверчиво спросил Костров.

— Если и сочиняю, то не очень, — запротестовал Благасов. — Среди нас, похоронщиков, ходила такая история… У МИДа на Ново-Девичьем в те времена было пять или десять свободных мест… Умер уважаемый чиновник, заместитель министра звонит управляющему делами и предлагает похоронить на Ново-Девичьем. «А где я вас похороню, если все места займу?» — отвечает управляющий. Если серьезно, то специально для партийной и государственной элиты был создан филиал Ново-Девичьего в Кунцево.

Благасов разговорился, он действительно до тонкостей знал и историю, и современное состояние похоронного дела. И в целом из его рассказа вытекало, что все безобразия — у других фирм, а «Харон» ведет дело честно и приносит огромную пользу людям. Он посмотрел на часы, и вдруг спросил:

— Алексей Георгиевич, как у вас со временем? Честно скажу, не хотелось бы расставаться с вами, я приготовил вам небольшой сюрприз. Журналисты ведь любят необычные ситуации…

— Не тороплюсь, — ответил Алексей.

Он предупредил Ольгу, что весь вечер будет занят, договорился о встрече с Благасовым, а это не на одну минуту, так что пусть сегодня поскучает в одиночестве дома. Или, если пожелает, у него в квартире, от которой он ещё раньше отдал ей запасную связку ключей. «Ладно, — милостиво согласилась Ольга. — Желательно, чтобы мужики изредка работали и гуляли на коротком поводке». Она теперь изо всех силенок играла роль понимающей и терпимой подруги-супруги.

Благасов звоночком вызвал Марину, распорядился:

— Пусть зайдет Марат Васильевич. Машину с шофером — к офису. Вы поедете с нами, Марина.

Волчихину он сказал:

— Мы поедем на кладбище, я покажу его Алексею Георгиевичу. Предупреди, чтобы вход не запирали и охранники не торчали на каждом шагу.

Спросил:

— Ты Марине все объяснил?

— Конечно, не беспокойтесь.

— Директора кладбища предупреди…

— Хорошо. Вам минуть тридцать ехать — этого достаточно.

Благасов в предвкушении поездки и осмотра кладбища оживился, глаза у него заблестели, движения стали немного нервными. Он объяснил Алексею:

— Я хочу показать вам то, что вы никогда не видели — кладбище поздним вечером и ночью. Ставлю бутылку «Наполеона», что не видели, так?

Алексей согласился, что да, не довелось.

— А зря. Кладбище ночью — это нечто удивительное. Днем все-таки мешает уйти в себя земная суета: похороны каждый день, рабочие, люди посещают могилки, что-то красят, поправляют, цветочки сажают. А то ещё какая-нибудь компания забредет с выпивкой, начинают песни орать. Мы таких безжалостно вышвыриваем вон, чтобы не тревожили покой усопших, не раздражали живых. На наших трех кладбищах порядок. Да, именно порядок.

— Это хорошо, — одобрил Алексей. Он не очень понимал, к чему монолог Благасова и эта его дикая придумка — ночной визит на кладбище. Но, с другой стороны, очень хотелось поближе узнать чудом оставшегося в живых владельца фирмы «Харон». Первое впечатление: фанатично влюблен в свое мрачное дело, знает о нем все, постоянное общение со смертью наложило на него свой отпечаток. Интересно, а как он вообще относится к смерти — не абстрактной, а смерти хорошо знакомых ему людей?

— Готовы? — спросил Благасов. — Тогда поехали.

Он пригласил Алексея в свою машину с шофером, а Марина изящно, легко забралась в «Авелла-Дельту» Алевтины Артемьевны.

Пока ехали Благасов просвещал Алексея по кладбищенским делам.

— Установленные санитарные нормы требуют, чтобы ближайшие жилые дома находились от кладбища не менее, чем за триста метров. Как их выдержать, если дома вокруг кладбищ растут, как грибы?

— Чем же опасны кладбища для живых?

— Не знаю… Скорее, нынче живые угрожают мертвым. Вы, конечно, читали об осквернении могил, разрушении надгробий и памятников. Только в 1998 году вандалы совершили сокрушительные набеги на Малаховское, Востряковское, Рождественское и некоторые другие кладбища. В следующем году на Рублевском кладбище повредили девяносто памятников, на Калитниковском воровали ограды могил. Это хоть понятно: на одном кладбище ограды стянули, на другое поставили. А зачем памятники кувалдами бить?

Благасов говорил об этом с горечью, и Алексей его понимал. В самом деле, в последние годы кладбища стали ареной разгула и политических страстей — рушат еврейские могилы. И странного, угрюмого криминала — когда бьют памятники.

— Кладбища практически не берутся под охрану милицией, в городском бюджете нет на это средств. А покойники на свою безопасность сброситься не могут.

— Тогда пусть это сделают живые: их родственники, друзья, близкие, — предложил Алексей.

— Не так все просто. Люди разъединены, они знают лишь свои, родные могилы. Правда, несколько раз в год — весной, в предзимье все охотно участвуют в уборке территории, некоторые коммерсанты дают небольшие суммы на ремонт ограды, кладбищенских строений… Впрочем, приехали…

Они вышли из машины. Вход в кладбище был открыт, возле него стояли Волчихин и директор.

— Мы уж как-нибудь сами, Марат Васильевич… И вы свободны, — сказал Благасов директору.

— В конторе — пяток моих людей, на всякий случай, — предупредил Волчихин.

— Спасибо за заботу…

Волчихин поманил пальцем Марину, о чем-то спросил.

Она утвердительно кивнула.

Благасов предложил осмотреть кладбище и первым вышел на центральную аллею, рассекающую его на два больших прямоугольника. Алексей и Алевтина пошли рядом с ним. Костров чувствовал за спиной какую-то суету: у машинам подошли два парня в темной, сливающейся с темнотой одежде, хлопали крышки багажников машин, Марина вполголоса о чем-то распоряжалась.

Кладбище тонуло в той неясной темноте, которую непроницаемой не назовешь, но и прозрачной тоже. Алексей обратил внимание, что аллеи не освещены фонарями и от этого кладбище казалось островом мрака — вокруг него близкие дома и улицы сверкали электрическими огнями. И тишина — Алексей именно сейчас, здесь, понял, что означают слова «кладбищенская тишина». Не могильная, а именно кладбищенская…