Александр Шульгин - Фенэтиламины, которые я знал и любил. Часть 1

• Название: Фенэтиламины, которые я знал и любил. Часть 1
• Автор: Александр Шульгин
• Издательство: Ультра. Культура
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2003
• ISBN: 5-98042-032-0

 Выдающийся американский химик-фармаколог русского происхождения прожил удивительную жизнь, аналогом которой может послужить разве только подвиг Луи Пастера. Но в отличие от Пастера Шульгин испытывал на себе не новые сыворотки, а синтезированные им соединения, правовой и социальный статус которых в настоящее время проблематичен - психоактивные препараты. Бросив вызов «новой инквизиции», ограничившей право человечества на познание самого себя, доктор Шульгин, несмотря на всевозможные юридические препоны, продолжал свои исследования на протяжении сорока лет, совершив своего рода научный подвиг, значение которого смогут оценить лишь будущие поколения.

---

Мне показали привлекательность, соблазнительность этого состояния, когда бросаешь сопротивляться, перестаешь бороться и растворяешься в мире.

Где-то в глубине моей собственной психики есть такая же тяга к смерти, это потенциальное стремление бросить все, отказаться от усилий, которые предполагает жизнь. Я вижу желание смерти там - на берегу реки в Африке. Все живые существа, в конце концов, к этому приходят и испытывают желание остановиться, прекратить пытаться, бросить все и спокойно уплыть в окончательный сон. Это подспудное желание есть в каждом из нас, и человек должен прогонять его, не позволять ему взять верх, если он хочет продолжать жить. Но людям, как и животным, порой очень трудно это сделать, если страдать приходится слишком долго, а физическое истощение иссушило волю.

Общности антилоп не было дела до смерти некоторых ее клеток. Такая потеря была неотъемлемой частью движения из одного в другое место и отсеивала слабых. Стадо в целом обязательно выживет.

Фильм закончился, а я лежала, свернувшись клубочком, на диване, обдумывая увиденное. В комнату вошел Шура и уселся в большое кресло.

- Как ты себя чувствуешь, прелесть моя? - спросил он. Я сказала, что мое состояние постоянно меняется и что я только что пережила необычный опыт, когда увидела по телевизору нечто невероятно пугающее.

- У меня есть одна идея, которую я хочу предложить тебе. Скажи, как ты к этому относишься? - сказал Шура.

- Нормально, что за идея? - улыбнулась я.

- Ты же знаешь, что старый добрый 2С-Б всегда связывает тебя с твоим телом и объединяет психический мир с физическим.

Я кивнула.

- Здесь есть риск, - сказал Шура. - Но мне кажется, если тебе представится возможность напомнить своему телу, как оно нормально функционирует, может, это поможет тебе вернуть все в сбалансированное состояние, собрать разрозненные части самой себя вместе. Работай и через тело, и через сознание. К тому же, в конце концов, 2С-Б знаком тебе, это старый наш друг. Что ты думаешь насчет этого предложения - просто чтобы посмотреть, что будет? Конечно, - быстро добавил Шура, - само собой разумеется, что мы прислушаемся к малейшим твоим колебаниям или беспокойству. Прислушайся к своим инстинктам.

Я улыбнулась и сказала: «Похоже, это замечательная идея. Я не вижу, как я могу пострадать от этого. Самое худшее, что может случиться, - это отсутствие особенного эффекта. В этом случае все останется на своих местах. Но если воздействие будет, то, должна сказать, я больше чем готова вернуться в нормальное состояние - и это еще слабо сказано!»

Каждый из нас принял по двадцать пять миллиграммов 2С-Б, после чего мы легли на нашу широкую кровать. Шура нашел музыку Леонарда Бернштайна на радио, и мы начали ласкать друг друга.

Два часа спустя мы все еще занимались любовью. В спальне было тепло, и мы вспотели. Я снова кричала, теперь с благодарностью, потому что испытывала знакомое возбуждение и реагировала на Шурины ласки. Четыре часа мы любили друг друга и разговаривали, иногда вставая с постели, чтобы сходить в туалет или съесть апельсин. Я чувствовала себя целой и наполненной радостью. Я сказала Шуре, что он на самом деле был очень мудрым. Спасибо тебе, мой хороший, спасибо.

Я вышла на улицу и увидела, что гора Дьябло стала тем, чем всегда была для меня раньше, - органичным элементом природы, частью которой были и люди. Я снова могла любить ее, хотя гора и не могла ответить мне тем же.

Шура повез меня обедать в наш любимый мексиканский ресторан, чтобы отпраздновать мое возвращение в обычный мир. Мы выпили за загадки человеческого разума, за жизнь как таковую и за чудесный мир нормального и обычного.

Было невыразимо здорово вернуться назад.

ВОСКРЕСЕНЬЕ

Шура принял сорок миллиграммов ДЕСОКСИ - дозу, которую он дал мне ровно неделю назад. Он сказал, что для него эта доза оказалась совершенно неактивной.

ПОЛГОДА СПУСТЯ

Одним воскресным утром я убедила Шуру снова дать мне сорок миллиграммов ДЕСОКСИ. Я уверена, сказала я ему, что на этот раз наркотик не окажет на меня воздействия, как не оказал на него.

Я была права. Я ничего не почувствовала.

СУББОТА

Когда я проснулась, я была сама собой. Я вернулась в обычное состояние и знала, что теперь останусь в нем. Как и обещал Адам, процесс завершился к концу недели. Я позвонила ему, чтобы сказать, что все произошло так, как он и предсказывал, и еще раз его поблагодарила. Он рассмеялся и сказал, что, конечно, он счастлив приписать себе честь, если что-нибудь хорошо кончается, независимо оттого, был он тому причиной или нет. «Vaya con Dios (Иди с богом), дорогая моя», - пожелал он мне. 

Глава 39. Данте, Джинджер и Господь Бог (Голос Элис)

Из всей нашей исследовательской группы лучшие отчеты об экспериментах писал Данте. Его отчеты были длинными, подробными и абсолютно правдивыми. Джинджер часто присылала нам собственные отчеты в одном конверте с отчетами Данте. Настроение ее отчетов всегда напоминало ее саму: в них звучали энтузиазм, оживленность и привязанность к земле. Но когда она бывала занята домашними делами или гостями, она ограничивалась коротенькими приписками к отпечатанным сообщениям Данте. Мы благодарили ее за все послания, за подробные и не очень, учитывая то, как тяжело было им без остальной группы. По крайней мере, до того момента, когда Джордж не заимел собственный «Макинтош» и не обнаружил, как забавно было писать отчеты на компьютере. Особенно ему понравилось иллюстрировать их маленькими картинками и подходящими символами.

У Данте и Джинджер были собственные запасы психоделиков. Они проводили эксперименты в пустынном высокогорье между городком Голд-Три и их любимым местом для пешеходных прогулок - горой Уитни. За долгие годы они собрали собственную группу охотников до путешествий. Многие из них жили в Лос-Анджелесе и, приезжая на очередной эксперимент, оставались в доме Данте и Джинджер на все выходные. Поэтому Джинджер уже не могла рисовать так часто, как ей этого хотелось.

Наконец, она приняла твердое решение и убедила Данте в том, чтобы групповые эксперименты проводились не чаще одного раза в месяц. Как потом признался нам Данте, им следовало принять это решение уже давно, потому что он почувствовал, что начал уставать, да и Джинджер нужно было несколько часов для готовки и побольше времени для студии. В конце концов, с гордостью сказал Данте, ее потрясающие пейзажные акварели начали привлекать внимание внешнего мира!

Часто их эксперименты, в которых принимали участие их друзья, превращались в терапевтические сеансы. И Данте, и Джинджер неплохо научились управлять случавшимися порой психологическими прорывами и неизбежными, бросавшими вызов сюрпризами.

Мы с Шурой ездили в Голд-Три раз или два в год, обычно в компании с Дэвидом и Клоузами. В восхитительном большом доме Сэндемэнов могли разместиться человек пять-шесть гостей, если учесть пол в гостиной и самое любимое место летом -наружную террасу. Когда на небе светила полная луна, а койоты громко выли у подножия гор, погруженная в темноту терраса обретала неповторимое очарование. Единственная сложность заключалась в том, что, когда мы устраивались на террасе, у нас слипались глаза и мы погружались в сон.

Однажды в мае, где-то в восьмидесятых годах, Данте прислал нам отчет о сложном и довольно необычном эксперименте с наркотиком, который после нескольких испытаний они с Джинджер сочли очень дружелюбным и вызывающим прозрения. Он называется 2С-Т-7. Я включила этот отчет в книгу, потому что была глубоко тронута им, когда прочла его впервые. Он до сих пор волнует меня. Я бы оценила этот эксперимент на плюс четыре.

«Прекрасное майское утро. Я сижу в парке в центре Голд-Три. Я пришел на свое любимое место - парковую скамейку под огромным тополем. Поблизости протекает ручей, я наслаждаюсь бесконечным бормотанием воды, пробирающейся между камней на дне ручья. Есть что-то магическое в том, как легкий ветерок колышет ветви деревьев. Год начался недавно, поэтому воздух еще приятен, а ветер - свежий и ласкающий. Море зеленой травы и колышущиеся в солнечном свете листья заставляют присесть здесь, в этом чудесном месте, и хорошо подумать.

И я должен подумать о последних напряженных выходных. Не знаю, возможно ли адекватно описать все, что произошло, -споры и разговоры, полет мысли, огорчение и угнетение, вызванные очевидно непримиримыми точками зрения, и то, что остается после всего этого.

Как описать то, что остается? Этот потрясающий проблеск внутри моего существа, воспоминание о прикосновении самой к совершенному Присутствию женского начала, какое только можно вообразить, прикосновение, заставившее доброту, красоту, нежность и любовь отразиться от всего, что окружает меня, от всего, что я вижу. И удивление, величие Тайны, создавшей эту вселенную, наделенную волшебным Присутствием этой Тайны.