Сергей Карпущенко - Стальной кит - повелитель мира

• Название: Стальной кит - повелитель мира
• Автор: Сергей Карпущенко
• Жанр: История

---

Кошмарик даже привстал на койке, до того он был увлечен собственной фантазией. Внимательно слушали чилдрена и Флажолет со Смыком, но потом Флэг решительно замотал головой:

- Нет, френд! Насочинял ты столько, что даже глюки кокаиновые - ерунда в сравнении с твоей идеей. Ну кто, скажи, разрешит тебе закинуть на трап веревку, да ещё с крючком? У них что, контрразведка не пашет? Сразу нас за эту веревочку наверх и вытащат, и получится, что не мэр твой попался, а мы сами, точно караси или ерши. Нет, телегу ты гонишь, чилдрен! Теперь пусть Смычок придумывает!

Но Смычок, две идеи которого уже были безжалостно отвергнуты, не привыкший к тому же шевелить мозгами, заворчал:

- А чего все Смычок да Смычок? Ты сам-то хоть что-нибудь родил? Или в лом тебе мозгой крутить?

- Нет, не в лом, - серьезно отвечал Флажолет. - Я свои идеи просто к самому концу берегу, когда ваши котелки уже фурычить не будут. Сам помнишь, Смык, что я уже немало планов изобрел, хороших планов...

- Да только все твои планы обломными оказались, - лениво заметил Смычок.

- Что ж делать! - возразил Флажолет. - Это ситуации обломными вышли, а не планы мои. Замыслы-то сами по себе - пальчики оближешь! Ну ладно, есть у кого-нибудь предложения?

- У меня есть! - с готовностью откликнулся Кошмарик, а потом неизвестно почему понизил голос до таинственного полушепота: - Только, если сорвется, нам тюрягой не отделаться - расстрел дадут, точно. Но рискнуть стоит...

- Ну, говори! - дрогнул голос Флажолета, "вошедшего" в настроение Леньки.

- Для реализации моего плана нужно только одну установочку сделать: закажем какому-нибудь столяру, пускай даже за мои баксы, модель ракетной установки в натуральную величину, покрасим её "серебрянкой" и закрепим на палубе субмарины нашей. Под водой по Неве пройдем, поближе к Смольному, а там и поднимемся на поверхность да и встанем на якорь. После кто-нибудь из нас в Смольный позвонит тамошнему начальству - пускай, дескать, выходят на берег да посмотрят, кто приехал. Выйдут они на бережок всей командой и увидят, что стоит неизвестная им подводная лодка, а ракеты прямо на Смольный наведены. Можно ещё и флаг повесить - или красный, коммунистический, или чеченский, решим потом. Скажем, что пришли делать государственный переворот или в пользу трудового народа, или за свободу Чечни. Сообщим, что рядом стоят ещё десять таких лодок, которые прямо из-под воды залп могут сделать ядерными ракетами по всем главным объектам города, даже по атомной электростанции. Вот уж побегают они с задранными хвостами, поспрашивают нас, чего нам угодно да что дать нам за то, чтобы мы убрались подобру-поздорову! Уверен, что мы у них тогда всего, чего пожелаем, просить можем: и баксы мешками, и "мерседесы", и колбасу... ну, это, конечно, пустяки...

- А если они вертолеты в небо поднимут и на нас попытаются бомбы бросить?! - с азартом спросил Флажолет.

- Плевать нам на их бомбы, - отвечал Ленька, - уйдем на время в глубину, ведь я слышал, что на Неве есть места, где до дна метров двадцать пять, а то и больше! Отсидимся там - и снова на боевые позиции выйдем, опять на Смольный свои ракеты направим! Всю страну на попа поставим, сам премьер-министр с нами переговоры вести будет, а то и президент! Вот так-то...

Кошмарик замолчал, взволнованный своей речью. Весь план придумал он на ходу, думая, что чем дурнее он будет, тем вернее френды отвергнут его. Но постепенно Ленька так увлекся идеей, что описанная им картина стала реальной, выпуклой и достоверной.

- Слушай, чилдрен, ты как скажешь, так словно в лужу плюнешь! - с презрительным снисхождением подал голос Смычок, но Флажолет ему тут же возразил:

- Нет, френд, ты постой! Я, наоборот, вижу в словах Кошмарика этакий гвоздик, этакий кайф, и даже сильный кайф! Только нужно все продумать досконально, до мелочей! Ах молодец Кошмарик! Ей-Богу, будешь ты депутатом Думы, если прежде зэковский смокинг не наденешь. Все, плывем в Питер, а там мы устроим шороху ребятам из мэрии!

Ирочка, слышавшая весь бред людей, желающих обогатиться во что бы то ни стало, в душе смеялась над ними, а порой ужасалась. Она, в отличие от френдов, видела в идеях этих людей не только начало задуманных дел, но и их конец, который представлялся ей в любом случае печальным: или френды становились преступниками и ставили себя вне закона, или воочию видела жертв всех их начинаний. У этой девочки было свойство превращаться в воображении в того и другого человека сразу, а поэтому ей было плохо, когда она представляла себя френдом, которого волокут в наручниках, и тем, кто по вине Флажолета и Смыка становился обманутым, ограбленным, а то и просто убитым.

- А можно мне предложить?! - спросила Иринка неожиданно для всех. Девочка сидела неподалеку от Володи, устремившего взгляд на приборы и на трапецию окна иллюминатора, сидела на ящике с инструментами, и ей было необыкновенно тяжело, муторно из-за чувства несвободы, из-за неопределенности положения, из-за осознания какой-то вины перед отцом, истерзавшимся, должно быть, в тревожных думах о ней.

- Ну, давай, валяй, герлушка! - с живой радостью дал свое согласие Флажолет. - Послушаем, что ты нам посоветуешь толкового! Я знаю, женщины обладают необыкновенной изобретательностью! Валяй!

Иринка немного помялась, а потом заговорила:

- Почему бы вам не использовать "Стального кита" как подводное туристское судно? Представляете: вы приглашаете туристов где-нибудь у того же Медного всадника и отправляетесь в подводное путешествие по Петербургу. Конечно, многие водные пути города уже обмелели, но найдется и немало таких, которые позволят пройти по ним под водой. Ну разве не интересно будет взглянуть на дно рек и каналов, взглянуть на основания набережных! Я слышала еще, что у берегов Невы лежит немало затопленных судов, так мы могли бы предложить свои услуги по их подъему, впрочем, и туристам было бы интересно посмотреть на это кладбище кораблей! Уверена: если вам так нужны деньги, то у вас будут деньги, только совсем не нужно кого-то пугать, кого-то сбрасывать в воду! Вы - умные люди, но все в ваших головах повернуто наперекосяк, кувырком!

Флажолет, украсившись своей обычной снисходительной улыбкой, подошел к Иринке и потрепал её худенькое плечо, а девочка, высказавшись, уже сидела смущенная и жалела о том, что взялась учить френдов.

- Герлушка ты наша, умная ты какая, добрая! Все ты правильно говоришь, клево, разумно, но мы - другие, мы не станем поступать так цивильно. Hам так скучно жить. К тому же налоги платить не хочется тем, кого мы не слишком уважаем...

А потом Флажолет вдруг словно озарился каким-то внутренним светом, глаза его заблестели сумасшедшим азартом, рот искривился, он поднял вверх руку, сгорбившись при этом как-то странно, точно паралитик, и, дирижируя поднятой рукой, он негромко запел на мотив битловой "Еллоу сабмарин":

Я вчера-а поймал жука Без ловушки и сачка!

И теперь моя-а рука Вся в дерьме-е того жука-а!

А потом, скорчив на лице страшную гримасу, которая, наверное, должна была изображать полную решимость, Флэг сказал:

- Всё, френды, плывем в Питер! Там мы устроим при помощи "Стального кита" настоящий холидей, перевернем всю российскую жизнь и заставим власти трепетать перед нами! Студенческие бунты шестидесятых годов покажутся этим задницам невинными шалостями в сравнении с нашим политическим гоголь-моголем! Да здравствует революция! Да здравствует настоящая свобода! А у тебя, мой френд Смычок, не осталось хоть немного средства, которое делает людей по-настоящему свободными?

- Маленько найдется, революционер, - лениво ответил Смычок.

- Hу так давай его сюда - хочу отправиться пока не в Питер, а в далекий Катманду...

"Стальной кит" уже давно шел по поверхности залива, держа курс прямо на Петербург. Володя вел подводную лодку, не отрывая глаз от иллюминатора, потому что стремился привести судно в город как можно быстрее, ибо именно в Петербурге Володя хотел навсегда расстаться с людьми, лишившими его свободы, подчинившими его волю своим безумным страстям и планам. Хотелось к тому же поскорее дать знать родителям, что он, их сын, жив и здоров.

"Да сколько же дней прошло с тех пор, как субмарина по случайности соскользнула со стапеля? - вспоминал Володя. - Hеужели всего четыре? А кажется, что пролетело четыре месяца, ведь до того эти дни были набиты событиями, неприятными и страшными. Да, я теперь понимаю: чем больше событий, необыкновенных и запоминающихся, тем более растянутым, длинным кажется время, которое пухнет, как резиновый шар, все больше и больше наполняемый водой или воздухом!"

Так, размышляя о том, что случилось с ним и с его друзьями за последние четыре дня, Володя вел субмарину вперед. Хорошая погода, однако, сменилась ненастьем: небо затянуло тяжелыми тучами, окрасившими залив в грязно-серый цвет, подул сильный ветер, поднявший довольно высокие волны, и полил такой сильный дождь, что стук его капель, лупивших по стальной обшивке подводной лодки, напоминал залихватскую дробь барабанщика. Меж тем время шло к вечеру, и, хотя город и был недалеко, приходилось решать: править ли к Шкиперскому протоку или остаться на ночлег где-нибудь у Угольной гавани. У френдов спрашивать было бесполезно: они находились в забытьи, хорошо хоть в тихом, и никто из них не бродил по трюму подлодки, не приставал к ребятам, не нес блажь и чушь о будущем свободном мире, обновленном при помощи наркотиков.