Сергей Карпущенко - Коронованный странник

• Название: Коронованный странник
• Автор: Сергей Карпущенко
• Жанр: История

---

- Пожалте, Василь Сергеич, ресторация "Олимп", первостатейнейшая во всем Новегороде, - повернулся на облучке Илья. - Сам когда-то пил здесь кофий и учился играть на бильярде, да плоховато выходило.

Александр, уже с раздражением слушавший болтовню Ильи, которой кучер все чаще и чаще угощал его на каждой остановке, захватив с собою пистолетный ящик, - так, как-то машинально, считая пистолеты своим главным и последним сокровищем, - сошел на рыжий от конского помета снег. В вестибюле кухмистерской сдал на вешалку шинель, прошел в зал, украшенный даже зеркалами и хрустальной люстрой, со страхом подумал: "А вдруг не хватит денег рассчитаться? Ведь только двадцать пять рублей-то и осталось!" С болью в сердце вспомнил он о том, как рассчитывался с Ребровым-Замостным бриллиантовыми и золотыми вещами, бывшими в его шкатулке, как снижал князь цену каждой вещи. Александр вообразил радость "китайского бога", увидевшего своих девок возвратившимися домой, в его театр, и ему стало больно и стыдно за себя и за Россию.

Сел за стол и заказал половому самый скромный ужин, боясь, что и впрямь не хватит денег. Скоро принесли еду, и Александр, с трудом скрывая чувство голода, стал есть щи с кулебякой, ожидая, что вот-вот принесут жаленую курицу и он с жадностью набросится и на нее. Но второе блюдо почему-то задерживалось, и Александр поневоле, от нечего делать, стал приглядываться к сидевшим за соседними столами посетителям. Были здесь и военные, ужасно громко спорившие, клявшиеся и божившиеся, бившие себя в грудь, но не перестававшие звонко чокаться бокалами, были люди и поприличней, поспокойней. Два таких господина привлекли внимание Александра - оба в дорогах, хорошего сукна фраках, даже модных, в галстуках, подпиравших чисто выбритые подбородки, напомаженные, с перстнями на руках. Но даже не в этом заключалась причина заинтересованности Александра этими молодыми, слишком молодыми людьми. Они с такой приветливостью разговаривали друг с другом, обменивались улыбками и изящными жестами, что выглядели глубоко воспитанными и хорошего общества людьми. Кроме того, они что-то чиркали карандашиками на листках бумаги и показывали друг другу свои записи, и были, по всему видно, очень довольны друг другом. Между тем беседа и чирканье на листках не мешали им есть, тоже очень изящно, и ели они, заметил Александр, какие-то дорогие, изысканные кушанья и пили с большой осторожностью какое-то дорогое вино из бутылки весьма затейливого вида.

"Вот есть же приятные люди! - чуть ли не с завистью подумал Александр, вспомнив, каких мерзавцев довелось повстречать ему на своем пути. Наверное, где-то служат. Возможно, архитекторы или механики. Да, есть ещё приятные люди в России!"

Однако взгляды Александра, бросаемые им то и дело, привлекли внимание молодых людей. Вначале один, а потом и другой улыбнулись ему, а потом и приветливо кивнули головами. Затем они коротко переговорили о чем-то, и оба друга разом поднялись и направились к столу Александра, подойдя, поклонились и один из них с робостью в голосе сказал:

- Боясь нарушить ваш покой, осмелились тем не менее отдать вам, сударь, поклон почтительного внимания, ибо в нашем древнем городе людей благородного воспитания совсем уж не осталось, а может быть, и не водилось никогда. Представиться позвольте: Суржиков, счетовод здешней палаты государственных имуществ, а мой приятель...

- Коржиков, - отдал поклон другой мужчина, - той же палаты секретарь.

Александра вначале немного смутило то обстоятельство, что оба господина имели столь похожие фамилии, но их приветливые лица мигом успокоили его, и Александр, сам стараясь выглядеть как можно более любезным, спросил:

- Да отчего же вы решили, господа, что я человек благородного воспитания? На мне что же, написано сие?

- Именно так-с! - кивнул Суржиков, а Коржиков добавил:

- Ваша физиономия хранит на себе отпечаток старинной русской добропорядочности и глубокого ума. Но с кем же мы имеем честь беседовать, просим покорнейше простить? Впрочем, что же этро мы? Эдак-то, стоя! Не пожалуете ли за наш стол отведать с нами то, что Бог послал!

- Просим, просим! - уже взял Александра под локоток счетовод.

Александр, хоть и опасавшийся немного, что это предложение может повлечь за собой новые неприятности, как это и случалось прежде, просто не в силах был отказать приятным молодым людям. Подхватив под мышку пистолетный ящик, он в сопровождении благоухающих помадами и духами господ пошел к их столу, где тотчас представился, и новые знакомые Александра дружно заахали:

- Ах, так вы в отпуске! - говорил Суржиков.

- Ах, так это замечательно, просто великолепно! У вас, стало быть, есть досуг! - вторил ему Коржиков. - А это что у вас за ящичек, господин Норов? Неужели пистолеты?

- Да, пистолеты, - признался Александр, - не решился оставить их в коляске.

- Ах, покажите, пожалуйста! - всплеснул руками Суржиков. - Я так привечаю доброе оружие. Будете у меня в гостях, увидите мое собрание. Ах, покажите!

- Но здесь, боюсь, это будет неуместно, - несколько смутился Александр, взглянув по сторонам.

- Ну что вы! - скорчил кислую мину счетовод. - Приличным посетителям в "Олимпе" все уместно.

Александр откинул крышку, и сразу же возглас восхищения сорвался с уст чиновников.

- Неужели "Лепаж"?

- Настоящий "Лепаж"?!

- Верно, "Лепаж"... - был вконец сконфужен Александр, видевший, что офицеры за соседним столом притихли и настороженно смотрят в их сторону, будучи недовольными, наверно, что какие-то штатские во фраках знают толк в оружии. А Суриков, сказав: "Позвольте-ка!", извлек один из пистолетов, с шутовской бравадой прицелился в люстру и сказал: "Ба-бах!", а потом с огорченным видом положил пистолет на место:

- Жаль, что в Новгороде нет порядочных оружейных лавок. Я бы непременно купил себе "Лепажа".

Александру до того приятен был этот молодой человек, что он, улыбнувшись, негромко сказал, боясь, что услышат офицеры:

- Право, я бы только польщен был, если бы вы приняли в подарок эти пистолеты, но... но, признаюсь, я в дороге несколько поиздержался и уступлю их вам за умеренную цену. Сто рублей за пару не дорого будет?

Суржикову, казалось, невозможно было сдержать восторга, готового выплеснуться наружу. Он вначале постоял молча с отворенным ртом и выпученными от счастья глазами, потом схватился руками на ящик, вперившись взором в пистолеты, зачем-то схватил Александра за плечи и потряс его, потом полез за бумажником и извлек из него две полусотенные, новенькие, точно выглаженные утюгом.

- Василий Сергеич, обожаемый! Как вы осчастливили меня! Прямо восторг сердца! Да хотите я вам за них ещё пятьдесят наброшу? Хотите?

- Нет уж, и того довольно... - был счастлив Александр при виде осчастливленного им чиновника. Пистолеты ему были не нужны, а вот сто рублей казались совсем нелишними. Суржиков между тем, насмотревшись на покупку, закрыл ящик и уже с очень серьезным видом обратился к Александру:

- Я не имею права вторгаться в дела человека благородного, к тому же до меня касательства не имеющие, но вы, господин капитан, меня несколько огорчили, да-с.

- Но чем же? - удивился Александр.

Суржиков поцокал языком, покрутил сокрушенно головой и сказал:

- Да вот тем, что сказали, будто поиздержались несколько... И вот, знаете ли, какая мысль посетила мою сирую на мысли голову. Думаю, что и господин Коржиков со мною согласится...

- Да-да, - кивнул Коржиков, даже не узнав содержания "мысли".

- Вот что, почтеннейший Василий Сергеевич. Пустует, знаете, в нашей палате местечко одно тепленькое, столоначальника. Ищем, ищем подходящего человека, аккуратного и честного, да все найти не можем.

- Да, да! - снова поддакнул Коржиков.

- Так вот, не окажете ли нам Божескую милость, не возьметесь ли на месяцок-другой на ниве государственных имуществ потрудиться. Вы в отпуску сейчас, а?

- Помилуйцте! - развел руками Александр. - Я же на военной службе - не положено!

- Да и что ж, что не положено-с! На сюртук штатский вам председатель денег отпустит, примет как своего человека, а вы покопаетесь в бумагах, деньжат подкопите да и отправитесь дальше по своей надобности. Оклады, правда, у нас невеликие, зато наградные отменные, весьма изрядные. У вас как с арифметикой?

- Да в кадетском корпусе из первых был, и сейчас, полагаю... покраснел Александр, но тут же засомневался: - Только, простите, как же так - сразу и столоначальником?

- Именно-с! - легонько ткнул Суржиков пальцем в грудь Александра. Говорю вам - нам исправный и честный чиновник надобен, а вы и есть кандидат на это место самый подходящий. Ну, Василий Сергеич, вижу, что согласились, да? Ежели о квартире беспокоитесь, то не надобно! Я вам сейчас же, как из "Олимпа" выйдем, такую тихую да чистую квартирку покажу, недорогую притом, что вы навек новгородцем быть захотите.

И Суржиков, повернувшись на стуле, крикнул проходящему мимо половому: