Леонард Карпентер - Путь воина

• Название: Путь воина
• Автор: Леонард Карпентер
• Жанр: Научная Фантастика

---

Акимос не мог сделать жеста для отвращения зла, не отняв одной руки от поводьев. Вместо этого он молился, словно с помощью чистого потока обетов он мог швырнуть свои слова богам, вопреки этому ужасному свету.

За исключением того, что этой ночью, на этой дороге, в присутствии этого света, казалось, что боги, возможно, и не существуют.

Вожак бандитов был храбрым человеком, хорошо дравшимся во всех армиях, из которых он дезертировал. Он не отступил, когда к нему пополз демонический свет. Он увидел, что один из его бойцов ткнул в него копьем и копье задрожало и осталось застрявшим, словно этот свет был крокодильей пастью.

Затем свет добрался до него. Он почувствовал ожог, который был вызван жаром, или холодом, или и тем и другим одновременно. Жжение не причиняло боли, и когда он опустил взгляд, то увидел свои ступни в грязных башмаках и ноги в драных штанах такими же, какими они были всегда.

Он выхватил меч и издал призывный крик. Услышал его, похоже, только ближайший к нему разбойник; он поворачивался, пытаясь снять с пояса палицу, когда сверху на плечо ему рухнула липкая серая масса.

Это была прядь мха с деревьев над ним, но прядь, наделенная демонической жизнью. Она уже собралась в ком размером с человеческую голову. Теперь же она извивалась, словно клубок змей, ползающих по лицу разбойника. Тот открыл рот, собираясь завопить, и мох перевалил ему через губы и зубы, забивая рот.

Глаза у вожака вылезли из орбит, когда он увидел такое, а рука конвульсивно сжала рукоять меча.

Выронив палицу, вцепившись обеими руками в мох, разбойник заметался как безумный. Он ничего не достиг, потому что мох внезапно, казалось, приобрел крепость медной поволоки. И он также ничего не сделал, чтобы помешать мху заползти ему на нос и в нос. Лицо его уже темнело, а тело изогнулось дугой, и он упал навзничь в свет. Он еще немного подрыгал ногами и поизвивался, а потом перестал двигаться. Наделенный сверхъестественной жизнью мох стек с лица покойника и пополз к разбойничьему атаману.

Вплоть до этой минуты вожак не терял смелости. Теперь же она улетучилась. с удовольствием трапезничает. Если б для Великого Дракона подошли привычные земные понятия, то можно было сказать, что он почувствовал зависть к изолированной части.

В том, что для Великого Дракона выполняло работу мозга, сформировалась идея. Надо добраться до изолированной части и узнать, что именно произошло. Возможно, есть шанс найти и другие . С ними тоже имеет смысл пообщаться. Это доставило бы удовольствие, естественно, в понимании Великого Дракона. Как хорошо, что время для трапезы может наступить вновь...

Для Великого Дракона век и минута не так уж сильно отличались друг от друга. И все же Дракон помнил, что такого долгого перерыва между трапезами не бывало никогда. То, что разбудило и позволило ей питаться, могло передвигаться. Оно могло даже добраться до самого Дракона.

Тогда будет знатное пиршество. А после этого уже не понадобится никакой помощи со стороны небесного мира, чтобы осознавать, искать и переваривать пищу, двигаться куда пожелаешь и размножаться сколько угодно. Великий Дракон задрожал от удовольствия, и эта дрожь передалась окружавшим его скалам.

Влажный камень пещерного пола задрожал под ногами господина Скирона. До него донесся с огромного расстояния грохот падающей скалы. С более близкого расстояния послышался шорох сыпавшегося из расселин песка и стук рухнувшего на пол сталагмита. Воитель, которого чуть не пристукнуло каменной сосулькой, выпучив глаза, отпрыгнул назад, положив руку на эфес меча.

- Спокойно, вы все, - призвал Скирон. - Скалы этих гор стояли еще с тех времен, когда на земле еще не жили люди. Но подземных ключей здесь навалом. Эти ключи подтачивают самый твердый камень, и он иногда падает.

- Если он падает на меня, мне наплевать, что его толкнуло! пробормотал кто-то.

Скирон выругался себе под нос, жалея, что Акимос не обладал хотя бы половиной ума и смелости своих праотцев. Тогда он не предоставлял бы успокаивать своих трясущихся охранников колдуну, которого ждали более важные дела!

Что там Акимос наконец-таки сказал, Скирон ясно не запомнил. Запомнил он лишь, что голос торгового магната сделался таким же пронзительным, как у женщины, что не очень-то умаляло тревогу его охраны.

Каким-то образом Акимос все же нашел нужные слова. Он был, в конце концов, все-таки не дурак. Да никто не только утвердившийся, но и расширивший влияние Дома Перам и не мог быть таковым. Охранники откликнулись с воодушевлением, разгружая вьючных животных и таская грузы по извилистым туннелям в более сухие пещеры наверху.

- В скале есть даже трещина выпускать дым от костра, - сказал Акимос, показывая на стену. Он рассмеялся: - Во всяком случае, дым обычного костра, в котором горит дерево или древесный уголь. Уж не знаю, что она сделает с вонью от твоей магии.

- Я не ожидаю, что понадобятся такие заклинания, коль скоро мы укрепимся здесь.

Акимос нахмурился, и Скирон слишком поздно сообразил, что голос его выдал. Торговый магнат смерил его долгим и суровым взглядом.

- Они тебе не понадобятся? Или ты не осмелился наслать их?

- А чего тут опасаться?

- Ты никогда не слыхал о Драконах и еще называешь себя колдуном?

Скирон рассмеялся. Слишком поздно он сообразил, что его смех вызывает многократное эхо, раскатывающееся по лабиринту туннелей и пещер. Чтобы заговорить, ему пришлось подождать, пока эхо стихнет, а к тому времени лицо Акимоса стало напоминать грозовую тучу.

- Существуют некоторые сомнения насчет того, что Драконы - существа магические. Многие летописи указывают, что их создали последние маги-атланты.

- Возможно, они указывают это тебе, - парировал Акимос, - а для большинства из нас - Драконы воняют злой магией.

- Мудрость их создала или магия, но они определенно давно повымерли, отмахнулся Скирон. - Но я отнюдь не возражаю против того, чтобы люди верили этим сказкам. Тогда, возможно, они будут с большей охотой держаться подальше.

- Такие люди, как некий киммериец?

- Именно.

Скирон отвернулся, испытывая облегчение оттого, что это дело закончилось так легко. Он не желал, чтобы Акимос слишком любопытствовал относительно Драконов.

Тот вопль в ночи произошел не из-за обычной смерти. И вонь, что пристала к дороге, происходила не с болота и не от магии самого Скирона. А откуда она происходила, Скирон не знал.

Он таки знал, что Акимос избрал место для своего убежища в самом сердце той земли, где некогда бродили и питались Драконы. Если они вымерли или по крайней мере не ослабли, как и заклинания, которые привязывали их к этой местности, то от этого, возможно, и не будет никакого вреда. Иначе...

Однако это было делом, которое Скирон должен таить глубоко в сердце. Заговорить о нем - значит признаться в страхе, страхе, что его собственное мастерство куда меньше, чем он хвалился. Такого обмана Акимос не простит и не забудет, а без Акимоса что мог сделать Скирон с остатком своей жизни?

То есть при условии, что Акимос позволит ему пережить их расставание!

Глава 9

Послание от госпожи Дорис Лохри принес наемный посланник, которого ни госпожа Ливия, ни Реза никогда раньше не видели. Оно едва ли могло вызвать большее волнение, даже если б устроило во дворце пожар. Госпожа Ливия прочла его первой, а затем вызвала Резу и Конана послушать, как она прочтет его вновь: .

И все, за исключением печати госпожи Дорис, оттиснутой на надушенном воске. Ливия и Реза ручались за подлинность печати, а запах этих духов Конан помнил со дня визита госпожи Дорис во дворец Дамаос.

- Значит, все достаточно настоящее, - заключил киммериец. - Она также ничего не сказала о явке в одиночку. Поэтому, думаю, мне лучше пойти.

Ливия открыла было рот, но Реза заговорил первым:

- Пожалуйста-пожалуйста, Конан. Я подберу трех-четырех лучших наших бойцов, а ты можешь подобрать столько же своих. Нам также лучше приготовиться отправить послание. Если это ловушка, то ты сможешь отправить с вестником узнанное тобой, даже если сам не сможешь ускользнуть.

- Я не один раз попадал по собственной воле в ловушки, расставленные ловчими получше госпожи Дорис. Но я здесь. А большинство ловчих - нет. Если она расставила капкан для лисицы, то обнаружит, что поймала медведя.

Ливня наконец выдавила из себя несколько слов:

- Конан, капитан, это глупо! Госпожа Дорис едва ли может настолько доверять тебе, чтобы сообщить что-либо такое, что нужно знать этому дому. Если ты отправишься туда, грозящая тебе опасность будет велика.

- Когда господа устраивают заговоры, такая возможность есть всегда, согласился Конан. - Но я был бы дураком, если бы наплевал и на другую возможность что-то узнать. - Он решил не упоминать о вероятной встрече с Арфосом. В своем доме наследник Лохри мог и отбросить осторожность и сдержанность.