Ирина Карнаухова - Повесть о дружных

• Название: Повесть о дружных
• Автор: Ирина Карнаухова
• Жанр: Прочая детская литература

---

Карнаухова Ирина Повесть о дружных

Ирина Карнаухова

ПОВЕСТЬ О ДРУЖНЫХ

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

ЛЕТО

Лена и Таня

Сегодня Таня, или, как в шутку звал ее папа, Чижик, поздно пришла из школы.

В раздевалке она долго искала поясок от пальто и просила нянечку его поискать. Нянечка шарила по полу, перебирала калоши и заглядывала на подоконник, где всегда лежала груда потерянных ребятами вещей: разрозненные рукавички, пояса, муфточки, носовые платки.

Таня чуть не плакала; нянечка ворчала и сердилась, а тут Зойка Иванова дернула Таню за руку и глазами показала ей: из рукава пальто торчал кончик пояска!

Девочки фыркнули и, улучив минутку, когда нянечка отвернулась, на цыпочках выбрались из раздевалки. Но потом Таня вернулась и, приоткрыв дверь, крикнула: "Нянечка, я поясок нашла!"

Надо было бежать домой со всех ног, а то Леночка придет из училища, а у Тани и комната не убрана и суп не разогрет.

Но, как назло, около лома две соседские девочки вертели длинную веревку, а третья неловко прыгала через нее и, задыхаясь, считала прыжки: "Шесть, семь, восемь..."

Через каждые два - три прыжка она зацеплялась носком большого, видимо материнского, валенка за веревку и зарывалась в снег растопыренными руками. Тотчас же она деловито вставала и, даже не отряхнувшись, снова, начинала прыгать, чтобы не потерять ничего из своей "порции" в двадцать прыжков.

Таня смотрела, негодовала и злилась. Потом вдруг бросила на снег портфель и крикнула: "Ну-ка, быстрей!"

Девчонки, сжав губы, быстрее заработали веревкой, сметая снег с тротуара, а Таня быстро-быстро запрыгала, так высоко и ровно, как будто под пятками у нее были упругие пружины.

Веревка, ударяя по тротуару, поднимала вверх сухой, пушистый снег. Редкие прохожие шарахались в стороны, а Таня считала, захлебываясь: "Пятнадцать, шестнадцать, семнадцать, восемнадцать, девятнадцать, двадцать - всё!"

Девочки опустили усталые руки и с восхищением смотрели на Таню. А она подняла портфель и с достоинством направилась к подъезду, провожаемая восхищенными и завистливыми взглядами.

Но тут Таня увидела, что часы в окне мастерской показывают без двух минут три, тоненько крикнула: "Ой-ой-ой!" - и бросилась в дверь.

Конечно, дома был беспорядок: и чашки не мыты, и пыль не вытерта, и суп, как стоял, так и стоит холодный, покрытый редкими пятнами застывшего жира, а Леночка вот-вот придет.

Прежде всего Таня подошла к столу,- не стоит ли, прислонившись к чернильнице, треугольный фронтовой конвертик с четким папиным почерком?

Письма не было.

Таня тихонько вздохнула, взглянула на календарь: четвертое марта 1944 года,- уже месяц и пять дней, как от папы нет писем. Леночка опять будет нервничать и накручивать кончик косы на указательный палец.

Таня сдернула шапку, бросила было ее на стол, но потом спохватилась, сунула в рукав пальто, вынесла пальто в переднюю и принялась за уборку.

Быстро действуя тряпкой, она думала:

"Почему пыль собирается всегда в самых неудобных местах; непременно под столом или в самом углу, или под Леночкиной кроватью, куда мне нужно залезать согнувшись и каждый раз больно стукаться затылком о железную перекладину?"

А то еще пыль садится на папин желтый чемодан, что стоит у самой двери. Леночка, как придет, сразу проведет по нему пальцем. Его в первую очередь нужно вытирать.

Таня Леночки не боится, но огорчать не хочет: Леночке и так трудно. Она учится в педагогическом училище, несет большую общественную нагрузку и ходит два раза в неделю дежурить в госпиталь. Она готовит обед и выкупает продукты по карточкам, штопает Тане чулки и стирает белье. И всё у нее выходит как-то спокойно, без суетни, ладно. Коса у нее ниже пояса, а всегда гладкая, бледное лицо редко когда зарумянится. Голос она никогда не повышает.

А Таня как начнет что-нибудь делать, раскраснеется, вихры вздыбятся, на курносом носу выступят капельки пота... Если станет стирать платочки, то мыльная пена летит во все стороны и белыми пятнами покрывает пол, а таз так и прыгает на табуретке.

Соседка тетя Катя просунет голову в дверь и скажет серьезно:

- Я думаю, что за грохот? Верно, печники пришли, плиту ломают, а это Чижик платочки простирывает.

Очень Таня огорчается, что она на Лену не похожа. Только то ее и успокаивает, что Леночка иногда посмотрит на нее, улыбнется и взглянет на мамину карточку. А мамочка тоже на карточке кудрявая, курносая, смеется, и на левой щеке у нее ямочка, как у Тани.

Таня не помнит маму: мама умерла, когда Тане был год. Ее заменила Лена.

А вот уже два года, как папа ушел на войну, и сестра Леночка теперь для Тани и папа, и мама.

С уборкой покончено. Суп поставлен на керосинку, и можно полчасика почитать, прежде чем взяться за уроки.

Таня забирается с ногами на диван и открывает книжку. И вот она уже мчится на мотоцикле с Тимуром, борется с Квачом и засыпает на диване в таинственной даче (а суп всё кипит и кипит). Враг показался на горизонте, и зашумели деревья, и зазвенели консервные банки сигнализации... (Крышка подскакивает на кастрюле - "дзинь-дзинь-дзинь".) И когда Таня снова оказывается у себя в комнате на диване, в шумном приуральском городе, то супа в кастрюле остается меньше половины.

Опять та же история!

Леночка опять поднимет крышку, заглянет в кастрюлю, и Тане останется только покраснеть и опустить голову. Таня решается посоветоваться с соседкой тетей Катей. Может быть, суп следует долить?

В комнате тети Кати самый главный жилец - кот. Его зовут Марфут. Раньше думали, что он кошка, и прозвали Марфушкой, а потом выяснилось, что это кот, и стали называть его Марфут. Тетя Катя спит на одной подушке, а Марфут на двух. Когда по карточкам выдают рыбу, тетя Катя отрезает себе кусочек, а остальное прячет для Марфута. Очень она Марфута любит.

Тетя Катя раньше состояла в артели портних и работала дома. Целый день она сидела и стрекотала машинкой. А как началась война,- отодвинула машинку в угол, накрыла ковриком и сказала:

- Будет! Будет мне девиц наряжать, надо дело делать, со всем народом армии помогать!

И пошла работать на военный завод. Она только все волновалась, как Марфут будет один оставаться.

- Ты уж, Танечка, заходи к нему раза два-три в день,- говорила она Тане,- а то он заскучает.

А чего ему скучать? Целый день лежит на подушках и песни поет.

Тетя Катя только что пришла с утренней смены. Глаза у нее были красные, лицо усталое. Нагнувшись над столом, она ела холодную картошку.

- Тетя Катя,- сказала Таня,- у меня опять суп выкипел.

- Небось, книжку читала?

Таня молчала.

- Эх, Чижик, Чижик, когда ты научишься понимать, что всякое дело внимания требует? Ну, вот что, возиться мне с тобой некогда: я сейчас второй смене помогать иду. На обед вам по тарелке вашего супа хватит, а на вечер мой возьмешь. Я все равно до завтра не вернусь.

- Тетя Катя, вы же только что пришли с работы!

- Ну и что! Заказ есть? Есть! Фронтовой? Фронтовой! К сроку выполнить нужно.

Тетя Катя говорит, а сама завертывает в бумагу картошку, кусочек хлеба, щепотку соли, застегивает ватник и направляется к двери. Таня и Марфут остаются одни в квартире.

Теперь - за уроки.

Леночка пришла, когда Таня уже ложилась спать.

Таня быстро вскочила с кровати, накинула халатик, обняла Лену и озабоченно всмотрелась в ее лицо. Леночка была бледнее обычного, под глазами лежали темные тени.

- От папы письмо есть? - спросила она сразу.

Таня отрицательно покачала головой и сказала торопливо:

- Завтра, наверное, будет. Обязательно будет. А ты почему так поздно, Леночка?

- Мы после занятий ходили разгружать дрова для госпиталя.

- Устала?

- Очень. И есть хочу.

Леночка поднимает крышку кастрюли и взглядывает на сестру. Таня краснеет.

- Это не весь суп,- говорит она скороговоркой,- вон там, в кастрюле, еще есть, больше тарелки.

И вот уже звезды зажглись за окном. Марфут вышел в коридор на вечернюю прогулку, погулял-погулял и ушел спать.

Прогудели заводские гудки на ночную смену. Лена сидит за столом и что-то чертит, а Таня вертится на кровати и не может заснуть.

- Леночка,- говорит она жалобно,- не могу заснуть.

- Потому что в десять лет нужно ложиться в десять часов, а сейчас уже первый час. Думай о чем-нибудь хорошем, тогда скорее заснешь.

- А о чем мне думать?

- Как война кончится, и папа вернется, и как тогда мы хорошо жить будем.

Таня старается об этом думать, но вместо этого в голову лезет всякая чепуха: огромный валенок, часы в снегу, Марфут прыгает через веревочку и вдруг начинает играть на арфе: "динь-дон-дон!"

Лена подсаживается на кровать и обнимает Таню.

- Чижик, послушай! Чижик, проснись! Приказ!

Таня с трудом протирает глаза и садится на постели.

И в маленькой квартирке звучит знакомый всей стране голос диктора вестника радостных событий: