Ли Майклс - Скандал из жизни знаменитости

• Название: Скандал из жизни знаменитости
• Автор: Ли Майклс
• Издательство: Радуга
• Жанр: Короткие любовные романы
• Год: 1997
• ISBN: 5-05-004512-6

Волею случая Аманде Бейли, менеджеру гостиницы в небольшом городке, приходится на короткое время взять под свою опеку четырехлетнего малыша, сына популярного киноактера. Оберегая ребенка от назойливого любопытства публики и прессы, Аманда в душе благодарит Небо за то, что никто вокруг не знает ее тайны, перед которой, стань она известной, померкли бы самые смелые фантазии городских сплетников.

И все-таки ее тайну раскрыли…

---

Она не винила его за сарказм.

– Звучит довольно глупо, не правда ли? Но я действительно его узнала. Он был как две капли воды похож на мои младенческие снимки.

Чейз недоверчиво покачал головой.

– А тебе не кажется весьма неправдоподобным совпадением тот факт, что ты случайно наткнулась на этот снимок в журнале?

– Нет, не кажется. Понимаешь, я ведь следила за тем фильмом. – Он промолчал, и через несколько секунд Аманда сделала еще один пробный шаг. Пока он все-таки слушает… – Хотя меня и не было в то время в Спрингхилле, все же фильм снимался в моем родном городе, и мне было очень интересно читать о твоей с Дезире работе в «Зиме моего сердца». К тому же той весной у меня и занятий-то других не было, кроме телевизора да чтения.

Он смотрел на нее холодным взглядом, без намека на сочувствие или понимание. Впрочем, а чего она могла ожидать?

Она прокашлялась.

– Так или иначе, но Дезире сама, если ты помнишь, сообщила в том интервью все данные малыша.

– Ее так и распирало от материнской гордости.

– Верно, – сдавленно подтвердила Аманда. – Сначала я и сама не могла поверить – мне действительно это совпадение казалось слишком неестественным. Но я не могла поверить и в то, что она всю свою предполагаемую беременность проработала, да еще умудрилась сохранить ее в тайне. Плюс еще дата рождения ребенка, его рост и вес и даже маленькая родинка на плече. Позже я сравнила тот снимок со своими детскими фотографиями…

– И убедила себя, что Ники – твой сын.

Аманда недоверчиво воззрилась на него. Неужели он собирается подвергать этот факт сомнению – особенно теперь, когда он собственными глазами увидел их сходство?

– Могу назвать тебе фамилию адвоката. Держу пари, даже газетчики не слышали о Лютере Бейне.

Чейз, вздохнув, покачал головой, затем пересек всю комнату и остановился, глядя в темноту за окном.

– И когда ты планировала уронить мне на голову эту бомбу, Аманда?

Она покачала головой – совершенно бесполезный жест, поскольку он стоял к ней спиной.

– Никогда.

– Даже когда решила провести ночь со мной?

– Конечно. Я знала, что очень скоро ты исчезнешь из моей жизни.

– Ну, еще бы тебе не знать, – сухо отозвался он.

Она не понимала причин его сарказма, но где-то в глубине души была убеждена: для нее очень важно заставить его поверить ей.

– Знаю, все это очень неприятно, но…

– Это первая твоя мысль, с которой я от всей души согласен!

Она сделала еще одну попытку:

– Но пойми, отдавая его, я поклялась никогда не искать встреч ни с ним, ни с его родителями. И к этой клятве я отнеслась со всей серьезностью, Чейз.

Он чуть не набросился на нее с кулаками, лицо его исказилось от ярости.

– Не надейся, что я приму на веру всю эту чушь насчет этики твоего поведения, черт возьми! Да и адвокат тоже хорош. Как пить дать, это он подсказал тебе. Может, еще и поделился гонораром, полученным от усыновителей? Это, знаешь ли, в нашем штате карается по закону. Кровный родитель не имеет права получать доход от передачи ребенка в другую семью. Или тебе плевать на закон?

Она окаменела, потрясенная. Неужели он в самом деле поверил, что она продала своего ребенка? Подобная мысль ей и в голову никогда не приходила. Недаром она не доверяла Лютеру Бейну. Будь ее воля, она сто раз отказалась бы от его услуг. И если гонорар за усыновление был очень велик – а она сильно подозревала, что стряпчий своего не упустил, учитывая состояние бумажника Уортингтонов, – то неудивительно, что Чейз подумал, будто и она получила свою долю.

И все-таки как он смеет думать, что она продала своего ребенка самому выгодному покупателю! Аманда рассвирепела, пожалуй, впервые в жизни и ринулась в бой, не успев толком сообразить, что говорит.

– Если бы ты как следует выполнял отцовские обязанности, – сказала она (слова давались ей с трудом), – то никогда бы не узнал, кто я такая.

Чейз сделал шаг в ее сторону.

– Какого черта? Какое право ты имеешь меня обвинять? У него есть все, чего душа пожелает!

– Да уж, если речь идет о вещах – то все, действительно! Но ты даже не удосужился обратить внимание на то, что он болен.

– Для этого есть няня.

– О, да, конечно же, няня. Какой она оказалась невероятно ответственной девушкой! Чейз сердито свел брови.

– Я бы держалась на расстоянии, если бы могла, – продолжала Аманда. – Я не собиралась вмешиваться в вашу жизнь. Я отказалась от него раз и навсегда и думала, что никогда его не увижу. Но ты привез его сюда, и он, такой одинокий, избалованный, заброшенный…

– Черт подери, Аманда!

– Да, заброшенный! – Ее трясло от ярости. – Вот я и сделала то, что сделала бы для любого ребенка.

– Ты уцепилась за возможность заставить его тебя полюбить! Ты все это рассчитала, верно? Ты бы пошла на что угодно, лишь бы добраться до него!

– Нет!

Чейз словно бы и не слышал.

– Так что же дальше, Аманда? Собираешься оспаривать усыновление, возбудить дело об опеке? Или же просто-напросто готовишь себе место на страницах газет?

Аманда потрясенно ахнула.

– Так вот оно что, – тихо, но крайне неприязненно заметил он. – Теперь, поразмыслив, я понимаю, почему ты так сочувственно сообщила, что не веришь слухам, будто Ники – незаконнорожденный ребенок. Тебе просто чертовски хорошо было известно, что это не так! – Он направился к ней, и Аманда отступила за кресло. – Я поражен, что ты до сих пор не продала свою историю прессе. Ты что, не понимаешь, что получила бы целое состояние?

– Я ни за что не стала бы зарабатывать деньги на том, что касается Ники.

– И ты надеешься, что я тебе поверю? Должно быть, что-то в вашей с адвокатом сделке тебя устраивало. Или ты дожидалась, когда сможешь дополнить свою историю еще одной, сделанной мною, глупостью? Ты потому и маячила у меня перед глазами с тех самых пор, как я оказался на пороге этой паршивой гостиницы?

– Я?! Маячила у тебя перед глазами? Да я никогда не…

Из спальни донесся негромкий сонный всхлип. Чейз резко обернулся и прислушался, но больше оттуда не послышалось ни звука: очевидно, Ники снова окунулся в сон.

Чейз взглянул на Аманду.

– Уходи, – коротко процедил он. – Я не намерен объяснять все это ему.

Больше она ничего не могла сделать. Она не стала даже возвращаться в его спальню за туфлями, просто спустилась, спотыкаясь, по ступенькам пожарной лестницы в свое спасительное пристанище, в свою квартиру. Забыв про мягкие подушки на тахте, рухнула прямо на ковер в гостиной и уткнулась лицом в крышку сундука.

Ужасно. Как могло случиться, что все приняло такой оборот? Она только и хотела – поддержать несчастного, больного ребенка. Тот факт, что это ее родное дитя, вызывал тайный восторг в ее душе. И она никак не ожидала, что этот факт станет взрывоопасной силой, сравнимой по своим разрушительным последствиям разве что с динамитом.

Если бы она сразу сказала Чейзу, что она – родная мать Ники…

Хотя нет, лучше от этого не стало бы. Наверное, он просто выхватил бы у нее из рук ребенка и моментально отправил бы его домой, в Калифорнию. Ники снова сорвали бы с места, не дав даже привыкнуть к очередной няне.

Она приняла единственно верное решение. Взяв Ники под свое крылышко, она не видела смысла раскрывать Чейзу правду, это лишь привело бы к осложнениям. Но ведь она и не лгала. Она просто свято блюла клятву, данную четыре года назад, – ту клятву, которая была дана не только суду, одобрившему усыновление Ники, но и самому Чейзу. Ну как он не может понять, что она серьезно относится к своим обещаниям?

Так же серьезно она обдумывала решение безвозвратно и навсегда отдать своего ребенка в чужие руки. Долгие месяцы она мучительно свыкалась с этой мыслью, хотя на самом деле шансы оставить себе малыша у нее были невелики. Без поддержки родителей, без законченного образования, в долгах за обучение и без какой-либо возможности найти средства к существованию… Да, выбор вариантов у нее был жестко ограничен.

В конце концов ради блага своего ребенка она поклялась отказаться от любых прав на него, поклялась никогда его не слышать, не иметь возможности наблюдать, как он подрастает, не осушать его слез… потому что для Ники было лучше иметь родителями обеспеченных, женатых и эмоционально устойчивых людей. Она принесла эту жертву ради своего малыша.

Даже смерть Дезире не заставила Аманду нарушить обещание – и ничто никогда не заставит его нарушить. Чейз спросил, не собирается ли она возбудить дело об опеке. Да если бы даже она и хотела – никогда бы на это не пошла. Ни один суд не отменит решение об усыновлении. Пусть гонорар Лютера Бейна и оказался выше всяких пределов, но в чем она не сомневалась, так это в том, что буква закона при оформлении документов была соблюдена полностью.

К тому же, несмотря на все те резкие обвинения, что Аманда бросила ему в лицо, Чейза нельзя назвать ни равнодушным, ни невнимательным отцом. Даже если бы она могла получить Ники назад, то не стала бы. Чейз для Ники – единственный отец; она ни за что не оторвала бы его от сына.