Добрый Лич - Мироход

• Название: Мироход
• Автор: Добрый Лич
• Жанр: Научная Фантастика

Что-то старое и неактуальное. Как это было, угук. Лучше не смотреть.

---

Вдруг в зале что-то изменилось. Пепел закружился еще яростнее, из-за него было совсем плохо видно, но я отлично рассмотрел того, кто только что вошел в зал. Огромное, в два человеческих роста существо, с темной кожей уродливой мордой и витыми рогами. Чудовище передвигалось на двух ногах похожих на куриные лапы и заканчивающихся тремя когтистыми пальцами. Невероятно длинные шестипалые лапы едва не касались пола, а из одежды на монстре была лишь вычурная набедренная повязка. Кем бы не было это существо, мне на мгновение стало страшно, но я вовремя вспомнил, что могу в любой момент проснуться, и лишь хмыкнул, уже желая досмотреть сон до конца. Женщина окинула чудовище презрительным взглядом и что-то сказала. То в ответ так же беззвучно рассмеялось и попробовало просто отбросить хрупкую фигурку красавицы взмахом гигантской лапищи. И ничего. Женщина лишь еще раз улыбнулась и махнула рукой в сторону створок, но я заметил, как по ее лбу стекает капля пота. Тварь взметнулась и безумным тараном бросилась на преступившую ей путь женщину. Я хотел что-то сделать, ведь все было так реально! — но снова вспомнил, что это лишь сон и остался на месте. И снова у монстра ничего не вышло. Тут уже и я презрительно улыбнулся. Что это за чудовище, что не может женщину победить? Через мгновение я пожалел о своих мыслях.

Взгляд рогатого остановился на мне. Я вздрогнул, но было слишком поздно — лапа чудовища ударила, и шесть когтей впились мне в грудь. Открыв рот, я заорал, но в этом сне не были предусмотрены звуковые эффекты. Кровь вновь закипела у меня в жилах, а пепел закружил вокруг, словно сплетая невесомый саван. Я совсем забыл, что все это было сном и начал корчится от боли. Видение исполинского храма стерлось, исчезая в уже знакомой тьме, но жуткий страх и боль никуда не ушли. Меня захлестнул океан отчаяния, сминая все шансы на выживание. Лишь одна мысль успела проскользнуть в мой мозг за это краткое мгновение — наверно так себя чувствуешь, когда умираешь. Уже в следующую секунду, к своему огромнейшему облегчению, я понял, что ошибался. Ну, да, точно — ведь мертвых не может так тошнить! Внутренности словно выворачивало наружу, но как оказалось — это была не самая большая проблема. Я внезапно прозрел. Феномен отсутствия света, который я ощущал мгновение назад, закончился, и ему на смену пришла темнота. Это было очень неприятно и мне показалось, будто мои глаза кто-то посыпал песком. И я понял, что в этот раз уж точно проснулся. Обычная ночная темнота нахлынула, подобно потоку и ударила по глазам сильнее яркого света. И вот, после краткого мига неприятных ощущений, глаза явили мне Главную Проблему. Я висел в воздухе над верхушками деревьев. Глаза, к которым более или менее вернулась способность видеть, зрели лишь ночную темень, которую развеивал свет луны и звезд, почти полностью закрытых тучами. Что бы там со мной не произошло, я был не мертв — на мертвых не действует сила тяготения, а еще через мгновение эта самая сила опомнилась и взяла свое. И я упал. Марафон наполняющего меня ужаса продолжился. В следующие три секунды, я поклялся себе, что никогда в жизни не полезу ни в одно странного вида здание, поклялся Богу, что буду регулярно посещать церковь и давать милостыню нищим и все с одной целью — лишь бы не сломать шею при приземлении. Не знаю, помог мне Бог или кто другой, но приземлился я на разлогие и тонкие ветви дерева. Ладно, ветки были не такими уж и тонкими, но они были — и это главное! Приняв меня в свои объятия, дерево помогло моему бренному и покрытому ушибами телу преодолеть почти все расстояние к земле. По дороге вниз, я выдавал нечленораздельные выкрики и ругательства, каждый раз, когда на моем пути встречалась довольно крепкая ветка. Но, как бы там не было — мыслящий едва на двадцать процентов мозг радовался. Все же, падение с двух метров это не то же самое, что падение с десяти… Грузно плюхнувшись на землю и все так же сжимая в руке пистолет, я замер. Глаза были широко раскрыты, тело жутко болело, меня мутило, а из горла вырывалось тяжелое дыхание. Все, что было у меня в голове, сейчас пребывало в туманном безумстве из-за лошадиных доз адреналина блуждающих по венам. Хорошо, хоть это я понимаю. Тело не хотело двигаться, да я особо его и не винил — поднимись я сейчас на ноги, тут же упал бы. Прошло несколько минут, наполненных все успокаивающимся дыханием и непроизвольными подергиваниями моих конечностей. Широко раскрытые глаза сообщали мне, что я лежу в траве, среди кучи оборванных листьев и веток, перед спасшим мне жизнь деревом. Уши полностью игнорировали свои обязанности, передавая лишь монотонный звон церковных колоколов, а нос изрядно отвлекал мой завтрак, вырвавшийся наружу. Во рту был привкус крови и олова. Никогда не пробовал на вкус олово, но, черт побери, если бы пробовал — то это был бы его вкус. В голове у меня сейчас правил бал адреналин. Еще через несколько минут неподвижности, я набрался смелости, что бы отползти от места приземления. С трудом управляясь со своими конечностями, я все же откатился в сторону и — о чудо! — перевернулся на спину. Вот это ты попал, Аскет. Зря, что не знаешь как, куда, зачем и почему. Такое не скоро забудешь, если вообще забудешь. Сфокусировав взгляд, я уставился на ветви дерева, которое спасло мне жизнь. Решено! С этого дня я каждый месяц буду высаживать по дереву! И почему я раньше не замечал, насколько полезны деревья?! Особенно с такими разлогими ветвями и пышной листвой. Хм? С пышной листвой? Ничего себе — весна на дворе, а тут такое буйство зелени! Хотя, я этому только рад, если бы не ветки и листья — лежал бы на земле мешок костей, а не Аскет.

Кажется, мой организм благополучно перестал выбрасывать в кровь лошадиные дозы адреналина. Понял я это потому, что тело начало адски болеть. Какими бы тонкими не казались ветки — синяков и ссадин на мне хоть отбавляй, это уж точно. А еще и ладонь левой руки. Черт, очень неприятно ноет. И как это я умудрился ладонь поцарапать? Вроде за ветки не хватался. Я постарался сесть и левый бок тут же отозвался резкой болью, явно другого толка, чем обычный синяк. Неужели я ребро сломал? Осторожно, ощупав все еще трясущейся рукой ребра с левой стороны, я лишь горько скривился — да, так и есть. В медицине я не спец, но перелом распознать смогу уж точно — в детстве кости были хрупкие, вот и нараспознавался… Неспешна, стараясь игнорировать ноющую боль во всем теле, я все-таки приподнялся с земли и сел. Голова сразу же закружилась, а перед глазами заплясали разноцветные пятна. Оклемавшись, я тупо поднял голову вверх и уставился на просвет, проделанный мною в листве. О, черт. Метров пятнадцать как минимум. Никогда не думал, что я такой везучий… Опустив голову, я осмотрелся вокруг. Глаза с трудом различали что-либо в ночной мгле, но тут и различать-то было нечего — я оказался в лесу. Со всех сторон, куда ни глянь, меня окружали высокие деревья, между которыми наблюдалась еще более жуткая темень. Сердцебиение успокоилось, и меня перестала бить неприятная дрожь. Тело продолжало болеть, но тут уж я ничего поделать не мог и старался просто не обращать на это внимания. Что бы не произошло — мне стало намного легче. Как только меня посетила эта мысль, за ней последовали другие. Всегда так с людьми — попадая в опасную ситуацию, они редко задаются вопросами вроде — А как так вышло? Обычно, люди просто со всех сил стараются выжить и это очень благоразумно с их стороны. Но стоит человеку хотя бы на несколько минут оказаться в относительной безопасности, перевести дух и он тут же начинает задаваться вопросами. Вот так же и я — едва остался один на один с ноющим телом, сломанными ребрами и частичной глухотой, как в голову начали просачиваться лазутчики воспоминаний, сопровождаемые армадами вопросов. Перед моим внутренним взором появилась старая покосившаяся пятиэтажка. Это воспоминание обожгло сознание, словно огнем, но тут все и закончилось. Казалось, от событий минувших нескольких часов остался лишь один след — размытая картинка какого-то пятиэтажного здания, глубоко засевшая у меня в голове. Я вспомнил все или же почти все, кроме того, что застилала пелена непроницаемого тумана. А, вспомнив — тихо ругнулся. В появившихся воспоминаниях не было ничего приятного, но, что еще хуже, в них так же не было ничего понятного. Единственное, что я мог с уверенность утверждать — произошло что-то необычное и уж точно, труднообъяснимое. Ага, точно. Труднообъяснимое. Просто, последних несколько часов выпали у меня из памяти, мне приснился бессмысленный кошмар, а потом я упал с высоты в пятнадцать метров в незнакомом лесу. Ничего страшного. Труднообъяснимо, но не страшно. Ах, да — еще пропала моя напарница.

Последняя мысль протекла у меня в голове медленно, словно модель, дефилирующая подиумом сваливающегося в бездну безумия рассудка. Каким-то образом мне удалось удержать себя в руках и спокойно осмотреться. Да, признаю, последнее было лишним, потому как девушка, падающая с двадцатиметровой высоты, создает намного больше шума, чем средний мужик в той же ситуации и не услышать этого я точно не мог. Даже притом, что в ушах у меня сейчас звенело. Пусто. Никого и нечего кроме деревьев и ночной темени, на сколько видит глаз. Тааак. Я на время отбросим вопросы о том, где я и как сюда попал, но проблема с Леной это именно Проблема. С большой буквы, тяжело бьющая по все еще вспоминающему падение сознанию. Такие Проблемы сами привлекают ваше внимание, им не нужно никаких вспомогательных средств, вроде памяти или чувства долга. В голове всплыла картинка изображающая любимого начальника — Анатолия Ивановича Бича. В самой страшной его ипостаси — нависающим надо мной словно олицетворение праведного, но крайне безумного гнева. Нависать Анатолий Иванович умел, несмотря на то, что в отделение было мало людей, ниже его ростом. Когда начальник входил в стадию неконтролируемой ярости, его было трудно остановить. А теперь вот, я представил, что будет, если Лена не вернется к дяде в целости и сохранности. Шестеренки в моей несчастной голове закрутились, меняя местами картинки, и мне почему-то стало не по себе.