Сергей Михонов - Ад

• Название: Ад
• Автор: Сергей Михонов
• Жанр: Боевая фантастика

Всем известно, что после смерти жизнь не кончается, но что делать когда ты или твоя душа, да и не только, попадает в мир иной и уж точно не рай, а скорее ад. То на ум приходит лишь одно — вернуться туда, откуда попал… но опять же — куда, и как, а то что круто — вне всякого сомнения…

---

— В смысле?

— Медперсонала — нужны медсёстры! А то мало ли что?

— И сами затеяли устроить, а не позволю!

— Хм, так никто ж никого не собирается неволить — исключительно по доброй воле!

— Варя уезжает? — встрепенулась Люба.

Она что-то знала, о чём пока не догадывался Глеб. Это было его упущением. И когда сошлись, а недолго было — сам покинул их тогда на Слона.

— Выходит, что так, — заявил он, как командир. — Но чтоб мне безо всякого там безобразия!..

— А то… — с радостными лицами покинули его бойцы на ту, кто зашла не столько по делу, сколько по иной причине.

— Ты как, Глеб?

— Да как-то так, а чё? И пришла — проведать, али потребовать чего ещё, а надо?

— Ну, чего ты вечно начинаешь — и не с того!

— Натура — не переделать! Уж какой есть, другим не буду, даже здесь не изменюсь!

— От у тебя характер — жуть!

— И кругом нас — иначе никак!

— Всё-таки мы люди, а не те… — намекнула Люба на отродье исчадий.

— Ты знаешь… — призадумался Глеб.

— Что, и должна, а обязана?

— …я тут пообщался немного с ними и пришёл к выводу: ничем не лучше их, а в некоторых вопросах или понятиях намного хуже!

— И это ты говоришь мне после того, что сам видел — как они разрывали людей на куски и сжигали в костре пепелища! А то и вовсе пожирали! Они — кровопийцы…

— Ну допустим, что мы в своём развитии на одну ступень выше их — вялим и жарим мясо, и не убитого врага! Но скоро, если так и дальше дело пойдёт с пропитанием — а никуда не годится — начнём уподобляться им! Мы все здесь источник пищи, а соответственно той адской жизни, которая уготована любому переселенцу независимо от его принадлежности к людям, исчадиям или порождениям! Выживает сильнейший — всё! А на этом!

— Вот и поговорили… — не сказать: Люба обиделась на Глеба. Она не чаяла в нём души, и чем дольше находилась с ним, тем больше узнавала. А он в свою очередь её. И тянуло одного к другому.

Не стало исключением и данное долгожданное уединение. Не удержались прильнули друг к другу, заключая в горячие объятия.

— Ты только не напирай, как танк… — сравнила Люба Глеба с проявлением его чувств и нетерпением по отношению к себе.

— Постараюсь, но ничего обещать не стану — поделать с собой не могу. Хочу…

— Что?..

— Прости, не так выразился — вырвалось! Люблю…

Она отстранилась от него. Вовремя. Заглянул принцип.

— Гай… — отвлёкся Глеб на гостя. — Тебе чего?

Мог и не спрашивать, и так понятно, а очевидно — на то и командир гарнизона, пусть его зам комендант поселения.

Люба выскочила из палатки, как угорелая и наткнулась на Варвару.

— Ты чего такая красная?..

Догадалась.

— У него была? И что, а он? У вас было с ним?..

— Чего ты прицепилась, как банный лист к заднице!

— Хм, это я-то, подруга! Ну, ты даёшь!

— А сама! Уезжаешь со Слоном?

— У него имя есть…

— Правда? И какое? Уже сказал, а может и то, что у него семья там, откуда все мы родом?

— Не срослось… — улыбнулась Варя. — Ничего, у тебя это с Глебом впереди! Только сама не будь дикаркой. Ничего плохого в том нет, если конечно помимо симпатий друг к другу испытываете более высокие чувства.

— А ты к Слону?

— Андрею…

— Вот значит, как его зовут. А что ещё он тебе рассказал про себя?

— Это у нас впереди с ним…

— Выходит, всё-таки решилась — покидаешь меня — уезжаешь с ним?

— Не одна я, подруга, а и иные наши девчонки с другими мужиками на блокпосты. И работы там не меньше, чем тут у вас. Ещё свидимся…

— Я буду скучать…

— Нет, ну ты в своём репертуаре, Люба! Лучше бы сказала — навещать! Именно это я и намерена делать иной раз — проведывать тебя, как тут поживаешь! А ещё понравиться…

— Да уж! Ещё скажи: семью завести… и…

— Их тоже — стоит… — намекнула Варвара: другой жизни не предвидится, как и лучше. — Пользуйся моментом при случае, а то так во второй раз помрёшь, не изведав женского счастья!

— А сама-то?

— То-то и оно: не успела там, так здесь уже не упущу — оторвусь!

— Что ты говоришь, Варя? Прям как варвар! И ведёшь себя! Нельзя же так!

— А как надо? Ты знаешь? Когда до сих пор не имела мужика!

— Уже попрощались, девочки, — вмешалась Глафира.

— А ты с кем замутила, Глаша? — усмехнулась Варя.

— Да чё я, вот Машка…

— Эй, красавицы!.. — окликнули их мужики — те, что имели разговор с Глебом в палатке-шатре. — Пора отправляться!

— Прощайте, девочки! — выдала Варька.

— До встречи, — прибавила Глаша.

— Не забывай нас, Любка, — подмигнула Маша.

— И вы меня… — расставалась с тяжёлым сердцем она со всеми ними. На глаза вновь навернулись слёзы, но не разрыдалась — сдержалась. У каждого была своя судьба, и даже здесь выбирали её сами — кому какой конец уготован. А непременно…

— ШИЗА —

Люба пребывала в растерянности, на миг забыла обо всём, что творилось вокруг — теперь ей предстояло обходиться без подруг. Она осталась практически одна, привлекая всеобщее внимание мужского населения. Те постоянно отпускали в её адрес беглые взгляды, а порой и задерживались не в силах отвести. Это в большей степени и шокировало её: она — объект похотливого вожделения.

— Господи… — молвила она про себя, не помышляя поминать Его имя всуе. Но ничего не поделаешь, где как не здесь и при случае, а по любому поводу, даже если и не имеется такового.

Было и впрямь тяжело. А женщинам в особенности. И пережить то, что уже пришлось, а только предстояло — нелегко.

Реальность вернулась к ней с обращением на родном языке. Взгляд Любы непроизвольно устремился на невольного собеседника.

— Извините, что пришлось побеспокоить вас в столь неподходящий момент, но…

— Да было бы из-за чего, — оценивающе оглядела Люба мужика лет под пятьдесят — не меньше. Хотя могла ошибаться: пекло меняло людей — и не только их сущность, но и внешний вид в считанные мгновения. А он, похоже, прожил здесь немногим дольше, чем она, и хватил горя с лишком. — А нечего! Я вас слушаю, и если чем могу, всем помогу! А постараюсь…

Мужчина в возрасте не переставал смущаться.

— Только не подумайте что я думаю о вас плохо или… — не получалось у него продолжить разговор в том контексте, каком собирался — неожиданно для себя замялся и засомневался. И это при том при всём, что на нём просматривались очертания военной формы, точнее изодранные в лохмотья.

Люба выжидала, что ещё скажет ей странный на вид оппонент.

— Мне надо встретиться с одним человеком и переговорить тет-а-тет…

— И кто же он — я? — округлились у Любы глаза. Она решила: мужчина объясняется в любви. Точнее пытался, да не получалось. Пока что…

— Нет-нет, хотя…

— Можете толком сказать? Будьте мужчиной до конца! — надоело Любе роль объекта повышенного внимания, в особенности со стороны мужского населения данного поселения.

— Вы правы, я должен был, как офицер сразу же выложить… — опять запнулся мужчина.

— Вы к Глебу?

— Угу, к нашему лидеру или как его называть?

— По имени, но можно и по псевдониму — Глыба…

— Я как раз о строительстве и собирался с ним перекинуться кое-какими идеями. Разрешите представиться: военный инженер! Моя специфика работы — возведение фортификационных сооружений…

— И где вы раньше были?! — возмутилась Люба.

Ещё бы — им пришлось пережить бурю, и все постройки лежали в "руинах". Поселение предстояло возводить едва ли не с чистого листа.

— Приходил в себя…

— И как успехи?

— Зачем вы так?

— Простите… — извинилась Люба. Она сильно изменилась за последнее время — и немудрено. — Я вовсе не такая, просто на меня что-то нашло…

— Понимаю… расставаться с любимыми людьми всегда тяжело, а тем более подружками. Мне вот тоже пришлось…

— Идёмте, — взяла Люба за руку мужчину.

И что тут началось. При виде её решительных действий — она потащила едва ли не насильно мужчину в палатку — иные "самцы" не удержались от возбуждённо-наглых инсинуаций, устроив гиканье с улюлюканьем.

— Это что там происходит? — приподнялся Глеб с импровизированного ложа, перенося последствия контузии с иными лёгкими ранениями — и в основном ссадинами, царапинами и шишками. Уставился на Любу.

Та продолжала держать за руку мужика.

— Типа объявить вас мужем и женой, как по-военному времени?!

— Дурак!.. — выскочила гостья.

А вот гость остался, и снова замялся.

— Я это… не хотел… Извините… Простите…

— Бог простит! А не я — и не святой! Дальше что? И интересует?.. — разошёлся поначалу Глеб, и лишь чуть погодя уловил. — Стоп! Земляк? Русский?

— Бульбаш…

— Браток! — обрадовался Глеб ему, как самому близкому и родному человеку. — Дай я тебя расцелую!