Сергей Михонов - Суррогаты

• Название: Суррогаты
• Автор: Сергей Михонов
• Жанр: Боевая фантастика

Все знают, кто такие гастарбайтеры. Но почему вдруг территорию трёх славянский государств, связанных издревле братскими узами наводняют полчища "оранжевой угрозы" — загадка. И почему у них в руках вместо орудий труда оказывается оружие убийства? Эту загадку и пытаются разгадать как спецслужбы ФСБ (Россия), так и СБУ (Украина), а заодно и КГБ (Беларусь). А если учесть, что замешены солдаты из будущего, и ядерное оружие украдено, то становится очевидно: на пороге Третья Мировая…

---

Они снова обозначили своё присутствие на местности. Ими была добыта очередная жертва на раз, и сейчас они рвали её, набивая свои ненасытные утробы. Похоже, что та из них особь, которая сподобилась на рык, взяла на себя роль вожака кодлы.

Азаровскому не хватало гранаты, с ней бы он чувствовал себя более уверенно, и даже бы не отказался от открытого столкновения со скотом.

До дерева оставалось порядка сотни метров, примерно столько же он успел преодолел. А что если совершить марш-бросок? Мысль хорошая, но неуместная. Всё-таки ранен, пусть и более или менее сносно. Не помрёт, ещё поживёт. Но вот от потери крови и сознания не застрахован. Хватит ли потом сил успеть подняться на деревце, и не заберутся ли туда с аналогичным успехом звери?

Уцелевшие уголовники продолжали носиться сломя голову по зарослям. Им бы сейчас было лучше пробиваться к дороге — алее тополей, но и в мыслях ничего подобного не возникало. Там "живодёры" — ещё виден хвост промелькнувшей мимо них колонны. Возможно, только и ожидают их, располагаясь в засаде.

Выстрел… Ещё один… Короткая очередь… Один обрыв в стороне по иную часть дороги в поле следовал за другим, а меж ними то и дело зловещие рыки и вопли. Доставалась и зверюгам. Уже хорошо, но всегда хотелось чего-то большего и лучше. Азаровский был из таких людей — максималист своего дела и по жизни, на то и военный, а командир группы спецназа. Сам знал не понаслышке, что такое зачистка. Её и производили силами животных "гастарбайтеры".

До деревца оставалось где-то пятьдесят метров, когда он уловил на своей стороне от дороги шорохи тех злобных существ, коих спустили "живодёры".

"Эх, не успеть — не поспеть!" — немного расстроился Азаровский. Замер, прислушиваясь к тому, что творилось вокруг.

Шорохи могли оказаться отвлекающим манёвром. Звери знали своё дело, и ещё никто не ушёл от них, если они за кого-то брались и гнали, пока не загоняли и не пожирали, упиваясь сырой плотью с кровью.

Напряжение росло. Сердце в груди лихорадочно стучало, заставляя кровь пульсировать по жилам с неимоверной скоростью. На руках и шее вздулись вены. На лбу проступил пот, застилая глаза. Ожидание чего-то неизведанного было томительно, а и мучительно.

"Без паники! Только без истерик! — отбивались в мозгу Азаровского мысли подобно военным командам. А куда без них — военный человек и замашки соответствующие. — Не расслабляться! Стоять! Держаться из последних сил!"

Надежда на прорыв не покидала его. До деревца оставалось всего ничего два рывка с перебежками и вероятным отстрелом от зверюг. А то, что они рыскали подле него, ходя кругами нисколько не сомневался. Следов он им оставил предостаточно, другое дело: пересекались с иными такими же точно "партизанами".

— Была, не была! — решил Азаровский для себя. — Либо грудь в крестах, либо голова в кустах!

А он и так находился в зарослях бурьяна. Колючек хватало и репейника. Если ему продираться тяжело сквозь них, то и живности "живодёров". Во всяком случае, так просто им его не взять — без боя не сдастся — будет отбиваться до последнего патрона, а затем ножом, даже зубами готов…

Вытащив из ножен штык, он примкнул его к "СВУ-А". Теперь можно побегать и поиграть в кошки-мышки с животными. Что-то вроде: попробуй, догони, а догонишь — возьми, если ещё сможешь.

Перед глазами замелькали колючие заросли. Они больно хлестали Азаровского по рукам и лицу, доставляя массу неприятностей оголённым участкам кожи, а и через одежду чувствовалось, как кололи и царапали. Не его одного, тех, кто погнался за ним, также сорвавшись с места, донимали противные заросли. Репейник набивался в шерсть и лез в злобные очи порабощённых животных.

Азаровский упал — своевременно и не совсем намеренно, но уж как получилось, так и остановился, и тут же развернулся лицом к возможному преследователю.

Интуиция не подвела, зверюга выскочила вслед за ним из зарослей колючки, её он и принял на штык "СВУ-А", вогнав в брюхо, и на него вывалились её внутренности. Он перемазался в её крови.

Животное взвыло. Затяжного вопля не последовало. Забиться в агонии не позволил меткий стрелок.

Азаровский не мог ошибиться, поскольку в голове у зверюги образовалась дыра. Пуля прошла навылет, раздробив череп, снеся всю заднюю часть. Калибр впечатлял, а также мастерство стрелка. И не дрогнула рука! А ведь мог зацепить ненароком майора.

Он не знал, кого благодарить, но заранее был обязан снайперу жизнью. Снова подорвался с места и кинулся к дереву, чётко уловив, как по его следу параллельным курсом чуть в стороне от него держаться иные скоты, и только ожидают удобного момента поквитаться с ним за вожака.

И снова выстрел, повлекший новый вопль с визгом. Итого уже две зверюги отвалили от Азаровского, но никак не иные. Нормальные животные из дикого мира давно бы отстали от него, понеся потери, но не эти и шли до конца на верную погибель, нисколько не задумываясь о последствиях. Цель определена и должна быть поражена.

Азаровский не переставал поражаться. Новый выстрел застал его врасплох. До дерева было уже подать рукой, как из-за ствола на него выскочила зверюга и… он также принял её на штык, как и ту, которой некто разнёс череп. Эту также, но со спины, хотя и он нажал на спусковой курок, иначе бы сия грозная особь доставила ему немало проблем. А новые рваные раны ему ни к чему.

Отвалился на спину, узрев спасителя. Им оказалась девчонка. Он был сражён ей наповал, а тем, кто в свою очередь прикрыл её сразил иную тварь, заорав голосом Петра.

— Не стой, дурында! Вали нах… на… — выпалил он и не только на словах. — На дерево!

Азаровский помог, отплатив любезностью девчонке — подсадил. И она взмыла к парню. Сам же немного промедлил. Третий там явно лишний — деревце не выдержит их.

— Куда? — услышал он вдогонку от детворы, бросившись бегом от них, выманивая на себя тварей.

— Стреляйте мне в спину-у-у…

— Сбрендил мужик, — не удержалась Юлька на словах, а вот с деревца тварям при всём желании её не стряхнуть — вцепилась в него как пиявка.

— Не тряси… — откликнулся Пётр, выцеливая очередную зверюгу, да не вышло — дал промашку, и не потому, что бил по движущейся цели, а иной причине. На них кодлой выскочили звери, зашаркав когтями передних лап по стволу, силясь допрыгнуть.

В одну из них и разрядила свой дробовик Юлька, заставляя тварь умыться кровью.

Полагаясь на слух, Азаровский уловил оба новых выстрела, но и рыки с воплями, исходящими от деревца. Остановился. Развернулся и двинул назад. Понимал, что поступает неразумно, но не мог бросить тех, кому был обязан жизнью. И потом дети…

Те даже не заметили его приближения, впрочем, и животные отреагировали не сразу, а с небольшим запозданием. Дав короткую очередь из "СВУ-А", майор переключился на пистолет, сжимая в одной руке, а в иной рукоять ножа. Меж ним и той тварью, что отреагировала на него, завязалась ожесточенная схватка. Деваться некуда, расчёт на бронежилет и то, что внутренности останутся при нём, ну а конечности и без того в царапинах и ссадинах, да в крови.

Дети в очередной раз не подвели, положив всех тварей, притащившихся к ним под деревцо. Но этого Азаровский уже не видел, в глазах потемнело, хотя на небе ни тучки, солнце продолжало палить нещадно. От жара плыло всё кругом, создавая миражи при испарении влаги, которой хватало в виде росы среди зарослей колючки и репейника. А и крапивы в избытке.

* * *

Тело саднило, кожу жгло. Боль только усиливалась, заставляя подсознание включить разум и попутно напрячь мозги. Сознание медленно, но верно возвращало майора к жизни. Его волокли, поскольку сам он передвигаться не мог — не было ни сил, ни желания.

Кто ж тогда терзает его? Когда следовало изначально кинуть подыхать рядом с тварями. Может, какая-то из них решила сделать себе заначку на чёрный день, и он уже наступил для него?

Но нет, до слуха донёсся до боли в теле знакомый голос. Речь принадлежала человеку, а не тому, с кем столкнулся Азаровский.

— Люди-и-и… — простонал майор.

— О, уже что-то… — раздался голос Петра.

— Ну и тяжёлый же он… — подначила Юлька. — Одно слово — боров!

— Та ни — коняка…

Молодёжь сравнивала его с животными.

"Неужели отбились? И, похоже: от жизни…" — дошло до Азаровского: не всё так плохо, как могло быть или всё-таки они в плену у "гастарбайтеров" — заинтересовали их.

Открыть глаза не получилось — оба сразу, но одно с невероятными усилиями, точно было из свинца. А на нём запеклась коркой кровь. Поэтому видел сейчас всё в багровом свете.

— Ой… — не удержала девчонка Азаровского, выпустив ноги маойра.

— Ты чего кидаешь его?! — возмутился Петро.

— Он это…

— Чё?

— Сам взгляни…

Азаровский силился подмигнуть Панасюку-младшему, вместо этого вновь зажмурился. Веко снова прилипло к крови и не отлепить без помощи руки или чужого вмешательства.