Кейт Мосс - Святилище

• Название: Святилище
• Автор: Кейт Мосс
• Издательство: АСТ, АСТ Москва
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-17-065922-7, 978-5-403-03462-3

Горы Лангедока хранят множество тайн, — и тайны эти не спешат открываться посторонним.

Крестоносцы, которые огнем и мечом уничтожали города и замки мятежных альбигойцев, и инквизиторы, без числа сжигавшие их на костре, упорно считали катаров не просто еретиками, а приспешниками Тьмы, искушенными в таинственной и могущественной черной магии.

Кто был прав? Они или мы, считающие альбигойцев мудрыми философами, невинными жертвами безжалостных «воинов Севера»?

Заброшенные святилища Лангедока по-прежнему ждут наследника запретного знания, который вновь проведет мрачный и загадочный древний ритуал, некогда позволявший посвященным в таинства обрести власть, недоступную обычному человеку.

И однажды находится та, что способна это совершить…

---

Окажись она в подобном месте случайно, Леони не усомнилась бы, что участок заброшен. Но справа на ограде она рассмотрела табличку, на исцарапанном камне еще читалось название:

DOMAINE DE LA CADE

Непохоже было, чтобы дом приветствовал гостей.

Глава 24

— Надо полагать, к дому есть и другая дорога? — спросил Анатоль.

— Да, сеньер, — подтвердила Мариета. — Главный вход с северной стороны поместья. Покойный хозяин провел дорогу от сугреньского тракта. Но туда добрый час пути, вокруг всего города и еще обратно по холмам. Старой лесной тропинкой гораздо ближе.

— И хозяйка велела тебе провести нас этой тропинкой, Мариета?

Девушка вспыхнула и пробурчала, оправдываясь:

— Она не говорила не вести вас лесом!

Они терпеливо ждали, пока Мариета рылась в кармане передника в поисках большого медного ключа. Замок громко лязгнул, и девушка с натугой отворила правую створку ворот. Пропустив гостей, она снова закрыла проход. Створка заскрипела и с тяжелым грохотом легла на место.

У Леони в животе будто бабочка билась — страх, смешанный с волнением. Она представлялась себе героиней своих любимых романов. Следом за Анатолем девушка двинулась по зеленой, явно забытой тропке. Вскоре показалась высокая решетчатая изгородь с арочным проходом. Однако Мариета вместо того, чтобы свернуть под арку, прошла мимо и вывела их на широкую подъездную дорожку. Здесь ровно лежал слой гравия, мох и пробивавшаяся травка были тщательно вычищены, а по краям росли каштаны, увешанные плодами.

Наконец перед Леони открылся сам дом.

— Ох, — восторженно выдохнула она.

Дом был великолепен. Тяжеловесный, но пропорциональный, он был открыт лучам солнца и развернут так, чтобы из окон открывался вид на долину на юге и западе. С белых стен под покатой крышей смотрели три ряда изящных, прикрытых ставнями окон. Все окна первого этажа выходили на каменный балкончик с изогнутыми железными перильцами. Зеленый и местами тронутый уже багрянцем плющ полностью обвил здание. Листья блестели как полированные.

Приблизившись, Леони заметила круговой карниз над верхним этажом, а над ним из-под крыши выглядывали восемь круглых чердачных окошек.

«Может, маман когда-то выглядывала вниз из такого окошка?»

Широкая, плавно изогнутая полукругом лестница вела к солидным двойным дверям, выкрашенным в черный цвет, с медной отделкой и медным дверным молотком. Над дверью нависал полукруглый портик, украшенный с двух сторон вишневыми деревьями.

Поднявшись по ступеням, Леони вслед за служанкой и Анатолем вошла в большой торжественный холл. Пол был выложен черной и красной плиткой в шахматном порядке, а стены покрыты нежными кремовыми обоями с узором из желтых и зеленых цветов, создававшими ощущение света и пространства. В центре зала стоял стол красного дерева, и на нем — белые розы в широкой стеклянной чаше. Теплое сияние дерева делало атмосферу уютной и домашней.

На стенах висели портреты мужчин в военных мундирах и женщин в юбках-кринолинах, а среди них — несколько туманных ландшафтов и классических пасторалей.

Леони увидела впереди парадную лестницу, а слева от нее — рояль, со слоем пыли на опущенной крышке.

— Мадама примет вас на вечерней террасе, — сказала Мариета.

Она провела их сквозь стеклянные двери, открывавшиеся на увитую плющом и жимолостью террасу, выходившую на юг. Терраса тянулась по всей ширине здания, а под ней раскинулись ухоженные лужайки и клумбы. Дальнюю границу очерчивала аллея конских каштанов и вечнозеленых елей. На солнце ярким пятном сверкал белый застекленный бельведер. Перед ним блестела гладь искусственного озерца.

— Сюда, мадомазела, сеньер.

Мариета провела их в дальний угол террасы, в тень желтого навеса, где стоял стол, накрытый на троих. Белая льняная скатерть, белый фарфор, серебряные ложки и букет полевых цветов посередине: пармские фиалки, белая и розовая герань, пурпурные пиренейские лилии.

— Я доложу госпоже, что вы уже здесь. — С этими словами Мариета скрылась в глубине дома.

Леони облокотилась на каменную балюстраду. Щеки ее пылали. Она расстегнула перчатки на запястьях и, сняв шляпку, обмахивалась ею как веером.

— Она провела нас по кругу, — заметила она.

— Прости, я не понял?

Леони указала на высокую живую изгородь на дальнем краю газона.

— Если бы мы прошли под арку, могли бы выйти прямо в парк. А девушка обвела нас кругом, чтобы подвести к дому спереди.

Анатоль, сняв соломенную шляпу и перчатки, положил их на перила.

— Ну что ж, здание великолепно, и зрелище того стоило.

— И ни экипажа, ни дворецкого, чтобы нас встретить, — продолжала Леони. — Все это очень странно.

— Сад изумителен.

— Здесь — да, а сзади все запущено. Пустырь. Оранжерея, заросшие клумбы…

Анатоль засмеялся.

— Так уж и пустырь! Преувеличиваешь, Леони. Я признаю, там природе дано больше воли, но и…

Леони блеснула глазами.

— Все заросло! — настаивала она. — Неудивительно, что у местных Домейн пользуется недоброй славой.

— О чем ты говоришь?

— Тот наглый мсье Денарно на станции — видел его лицо, когда ты сказал ему, куда мы едем? И бедный доктор Габиньо. Как этот противный мэтр Фромиляж затыкал ему рот и не давал слова сказать. Все это очень таинственно.

— Ничего таинственного, — утомленно возразил Анатоль. — Ты, видно, решила, что попала в какой-нибудь из страшных рассказов своего любимого мсье По? — Он скорчил страшную рожу. — «Мы живой опустили ее в могилу! — процитировал он дрожащим голосом, — И, говорю вам, теперь она стоит у наших дверей!» Хочешь, я буду Родриком Ашером, а ты — Мадлен?

— И замок на воротах заржавел, — упрямо твердила Леони. — Там давным-давно никто не ходит. Говорю тебе, Анатоль, это очень странно.

Позади послышался женский голос, тихий, ясный и спокойный.

— Жаль, что у вас сложилось такое впечатление, и все же я очень рада вас приветствовать.

Леони услышала, как тихо ахнул Анатоль.

Крайне смущенная тем, что ее подслушали, Леони круто развернулась. Щеки у нее горели. Стоящая у двери женщина в точности подходила к своему голосу. У нее было умное, безупречно правильное лицо и потрясающий цвет кожи. Густые светлые волосы уложены в высокую прическу, из которой не выбивалось ни волоска. Но сильнее всего поражали ее глаза, светло-серые, как лунный камень.

Рука Леони метнулась к ее непокорным кудряшкам в невольном сравнении.

— Тетя, я…

Она окинула взглядом свое запыленное дорожное платье. Одежда тети была безупречна. Модная кремовая блуза с высоким воротом и рукавами самого современного покроя и юбка в тон, прямая спереди и собранная в складку сзади у талии.

Изольда шагнула к ним.

— Ты, должно быть, Леони, — сказала она, протягивая ладонь с длинными тонкими пальцами. — И Анатоль?

— Тетя, — сказал он, с улыбкой глядя на нее из-под темных ресниц, — нам очень приятно.

— И я очень рада. Но, пожалуйста, зовите меня Изольда, «тетя» звучит так официально, и я кажусь себе ужасно старой.

— Ваша девушка провела нас через задние ворота, — сказал Анатоль. — Поэтому, да еще из-за жары, моя сестра и расстроилась. — Он широким жестом обвел дом и сад перед ним. — Но если такова награда, все муки наших странствий уже забыты.

Изольда кивнула, благодаря за комплимент, и повернулась к Леони.

— Я просила Мариету объяснить, как неудачно сложилось с пролеткой, но девушка так забывчива, — спокойно объяснила она. — Мне жаль, что первое впечатление оказалось неблагоприятным, но уже ничего не поделаешь. Зато теперь вы здесь.

Леони наконец обрела дар речи.

— Тетя Изольда, пожалуйста, простите. Я была непростительно невежлива.

Изольда улыбнулась.

— Не о чем говорить. Прошу вас, садитесь. Начнем с чая, как англичане, а потом Мариета покажет вам ваши комнаты.

Они расселись за столом. Тут же принесли серебряный чайник и кувшин свежего лимонада, расставили тарелочки с закусками и сластями.

Изольда, наклонившись, разливала чай — прозрачный бледный напиток с ароматом востока и сандала.

— Я сама составляю заварку из лапсангского сушонга и вербены. На мой взгляд, он освежает гораздо лучше распространенных в последнее время крепких английских и германских чаев.

Изольда протянула Леони белое блюдечко с крупными ломтиками яркого лимона.

— Телеграмма, в которой ваша мать подтверждала согласие на мое приглашение, была совершенно очаровательна. Я очень надеюсь познакомиться и с ней. Возможно, она навестит меня весной?

Леони вспомнила неприязнь матери к поместью Домейн-де-ла-Кад, которое та ни разу не назвала своим домом, но из вежливости солгала: