Сурен Цормудян - Ад уже здесь

• Название: Ад уже здесь
• Автор: Сурен Цормудян
• Издательство: Эксмо
• Жанр: Киберпанк
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-699-45380-1

Миссия, возложенная на Николая Васнецова и его товарищей, кажется не просто невыполнимой, а безумной, самоубийственной. Нужно с боями пересечь всю Россию, покрытую снегами ядерной зимы, с запада на восток и уничтожить сверхоружие последней мировой войны, которое вот уже двадцать лет действует автоматически, творя планетарную катастрофу.

Преодолев Уральский хребет, маленький отряд отчаянных смельчаков рвется вперед, к далекой загадочной Аляске, где их ждет момент истины. Либо они завоюют для человечества зыбкий шанс на спасение, либо прозвучит финальный аккорд и все будет кончено.

---

— Вы хотите, чтоб я и морду гуталиновую перевел? И черта белоснежного? — вздохнул сидящий в углу и листающий какую-то потрепанную книгу Роберт. — Эх, молодой человек. Если бы они понимали, что вы сейчас им наговорили… Я же объяснял вам полчаса назад, для них это больная тема.

— Это я уже вкурил, дядя Мойша, — ухмыльнулся Сквернослов. — Только мы тут при чем? Мы русские. На нас за такие слова можно не обижаться. Мы рабов себе в страну из Африки в трюмах не гоняли. У нас страна такая, что при любом режиме из своего народа рабов делали. Правильно я говорю, дядя Варяг? — он взглянул на вошедших товарищей.

— Дурак ты, — коротко отозвался Яхонтов. — Как нога?

— Они что-то там поколдовали. Теперь не острая боль, а глухая пульсирующая.

— Значит, дело к поправке идет, — кивнул Варяг.

Тем временем Лазар объяснил Томасу, чего от него хочет Вячеслав.

В ответ тот быстро закивал головой.

— I understood. Mother fucker. — Томас улыбнулся, демонстрируя золотые фиксы.

Сквернослов принялся снова раскладывать свои карты в три стопки по семь карт в каждой. Чернокожий ткнул пальцем в правую стопку.

— There.

Славик сложил три стопки вместе, положив указанную в середину. Затем, не тасуя, снова разложил в три стопки. И снова указанную положил в середину. И третий раз. Снова сложив их в месте, после того как Томас в последний раз указал на стопку где лежит заветная карта, Вячеслав стал разбрасывать их на столе «рубашкой» вверх. Когда он сбросил веером двадцать одну карту, то вытянул одну из них и показал американцу.

— Вот она, — Сквернослов победно улыбался.

— Mother fucker!!! — воскликнул Томас и, выхватив из руки карту, стал трясти ее перед лицом Си Джэя, что-то торопливо и эмоционально говоря.

— Чего это он? — Вячеслав обратился к Лазару.

— Ну, он удивлен тем, что вы отгадали загаданную им карту. Не понимает, как вы это сделали.

— Старый фокус, — пробормотал Николай. — Она всегда будет одиннадцатой.

— Колян, ну вот на кой черт ты это говоришь, а? — разозлился Сквернослов. Он выхватил из рук Томаса карту и, наконец, взглянул на изображенную на ней девицу. — Н-да, смачная чикса, — покачал он головой, улыбаясь, — Я бы на твоем месте тоже ее выбрал бы.

Оба чернокожих разразились хохотом.

— Ага, вот это вы без перевода понимаете, уродцы похотливые. — Усмехнулся Славик.

— Давно сидишь тут? — поинтересовался Николай.

— Так у меня часов нет. Но штук сорок фокусов показал. Ни черта не знают, балбесы.

Рэймен, задержавшийся на входе и общающийся с охраной, наконец, вошел и предложил Варягу и Николаю присесть на стулья.

В помещение вошел Джон Тиббетс, уже знакомый им по своему не совсем удачному посещению тюремного блока. Увидев его, Вячеслав помрачнел и сжал кулаки, отчего зажатая в ладони карта с красоткой избранной Томасом помялась.

— Славик, спокойно, — предупредительно произнес Варяг.

— Я нормально, — проворчал Сквернослов.

Си Джэй прищурился и ухмыльнулся, пристально глядя на реакцию Славика. Выглядел он уже не так дружелюбно как полминуты назад.

Тиббетс опять снова смотрел на пришельцев каким-то потусторонним взглядом, садясь за стол.

— Чего ж ты глаза таращишь, чушкарь, — тихо прорычал Вячеслав.

— Славик! — рявкнул Яхонтов.

— Да молчу я. Молчу.

Появился еще один человек.

Выглядел он еще старше Тиббетса. Совершенно седой. Морщинистый. С большой и слегка вздернутой верхней губой. Однако с весьма живым пытливым и несколько ироничным взглядом.

— Donald Hornet, — произнес он бодрым хриплым голосом. Затем улыбнулся и добавил, — C.I.A.

— Тот самый ЦРУшник значит, — кивнул Варяг и протянул ему руку. — Корнал Яхонтов.

— Кого ты корнал, Яхонтов? — пробубнил, взглянув на него Сквернослов.

— Это полковник по-ихнему, балда, — Ответил Варяг.

— А думаешь, стоит им говорить, что ты военный?

— С этими тремя я думаю надо играть в открытую. Тем более что жетон мой, что на связке ключей был, у них теперь. Да и еще кое-что…

— Ну-ну, — вздохнул Вячеслав и протянул Хорнету руку. — Я Славик. Приветствую тебя, проклятая клешня империализма.

— Spasibo. I am, nemnogo ponimay po-russki. — Проговорил ЦРУшник продолжая хитро улыбаться.

— Ах ты, черт. Везет же мне на вас. — Дернул головой Вячеслав.

— Николай, — представился Васнецов, протянув руку Дональду.

— Nick? — Хорнет подмигнул Николаю, пожав его руку.

Тем временем Рэймен что-то тихо сказал двум чернокожим, которых Сквернослов развлекал карточными фокусами. Те поднялись и стали выходить.

— I like you, dude! — Весело произнес Томас, хлопнув на прощание Славика по плечу.

— Господа, вы присаживайтесь. — Заговорил Лазар. — Сейчас будет весьма обстоятельная беседа. А я буду соответственно, переводить. Сейчас придут оппоненты наших друзей. Я попрошу вас быть сдержанными и осторожными. Господину Рэймену было не просто добиться принятия решения об оказании медицинской помощи вашему раненому другу. И сейчас на повестке будет вопрос о том, чтобы изменить ваш статус пленников на более благоприятный для вас.

— Понятно, — Варяг потер бороду, садясь на стул. Николай присел рядом.

Американцы сели с другой стороны стола. В помещение вошли еще трое. Невысокий, с одутловатым лицом и сверкающей в свете ламп лысиной, человек в меховой безрукавке поверх плотного серого свитера, следом худющий высокий и сгорбившейся человек с длинными черными волосами и в больших очках. Выглядел он достаточно молодо. Казалось что ему меньше сорока. Хотя наверняка это впечатление обманчиво. Просто этого человека молодила некоторая женоподобность лица. Замыкала рыжеволосая толстая женщина в годах с каким-то злым выражением лица, враждебность которого подчеркивали сильно опущенные уголки маленького рта.

— Господа, прошу вашему вниманию. — Лазар кашлянул в кулак и поправил очки, — Окружной судья Эдвард Линч, канадский журналист Филипп Даладье и Мадлен Раковски… Эээ, бывшая спортсменка по фигурному катанию.

— Некислую фигуру она себе накатала, — тихо усмехнулся Сквернослов, явно удивленный тем, что в нынешние времена можно быть настолько толстой. — Со жратвой тут проблем смотрю нет.

— Славик, заткнись уже, наконец, или я порошу тебя увести отсюда, — процедил сквозь зубы Яхонтов.

— Сорвалось, — пробубнил недовольно Сквернослов.

Вновь вошедшие, расселись вдоль дальнего края стола. Женщина бросила ненавидящий взгляд на русских.

Лазар придвинулся ближе и тихо проговорил.

— Господа, я постараюсь перевести вам все…

***

— И все же, Морган, стоит ли тратить наше время на этих людей? — недовольно проговорил лысый окружной судья, обращаясь к Рэймену.

— Вы куда-то торопитесь? Вам есть чем занять ваше время? — Чернокожий рейнджер улыбался.

— Оставьте ваш сарказм. Меньше всего мне хочется сидеть в обществе этих русских и выслушивать ваши доводы в пользу сохранения им жизни.

— Чертовы варвары, — фыркнула Мадлен.

— Надо признать, справедливости ради, что как варвары поступим мы, если огульно будем обвинять этих людей во всех наших бедах. — Покачал головой Дональд Хорнет.

— А кого нам обвинять?! — Взвизгнула Раковски. — Кого, черт вас подери?! Они напали на нас! Они разрушили наш мир! Посягнули на нашу свободу! На наш образ жизни!

Дональд надул щеки и демонстративно сделал громкий и долгий выдох.

— Не паясничайте! — Мадлен от этого рассвирепела еще больше. — Вы тоже виноваты! Вы прошляпили их приготовления! Вы недооценили их угрозу! Вы же офицер ЦРУ, будьте вы прокляты! Они еще за несколько лет до войны бомбили Джорджию, а вы палец о палец не ударили, чтобы противостоять этому дикому медведю!

— О господи, — вздохнул Рэймен и прикрыл лицо ладонью, — Миссис Раковски, — устало проговорил он, — Я уже не один раз объяснял вам, что они бомбили не штат Джорджия, где жила ваша бабушка, а бывшую советскую провинцию, которая на нашем языке тоже называется Джорджия. И это не в нашей стране, а в тысячах миль отсюда, на границе с их страной.

— Но они бомбили ее! Как варвары! Зачем?!

— Черт возьми, я не знаю зачем! — рявкнул Морган, — Это было в другой жизни, в другую эпоху, в другом мире! Я не знаю, зачем они ее бомбили! Равно как не знаю, зачем мы бомбили Ирак или сербов! Не знаю!

— Но это разные вещи, — развел руками Линч. — И вы не смеете так говорить, — Судья пригрозил пальцем. — Вы, Морган, известный в свое время смутьян. Вы же армию бросили из-за своей неприязни нашего, американского общества. А теперь ваши симпатии этим большевикам наводят на мысль что вы изменник.

— Эдвард, ты всегда был тупицей, — покачал головой Рэймен. — Я любил Америку больше чем все вы, горе патриоты, носящиеся с идеей особой мировой миссии нашей страны. Да, я любил и люблю свою страну. Даже не смотря на то, что мой дед подвергался побоям просто за цвет кожи и сгинул в какой-то канаве с петлей на шее. Даже после того что моему отцу не давали учиться из-за того что он чернокожий, но зато отправили во Вьетнам. И когда он отказался убивать вьетконговцев, заявив, что ему в них не за что стрелять, ведь они не называют его нигером, то оказался за решеткой. Но я любил и люблю Америку, за то, что нашлись люди, которые вышли на улицу и заставили власти смягчить приговор. За то, что нашлась в этой стране сила и воля изменить отношение общества к таким как я. За то, что в конце концов президентом этой страны смог стать чернокожий. Просто за то, что я здесь родился. А для вас, Эдвард, и для таких как вы, наша страна, ее потенциал и ее народ были лишь инструментом. Кулаком, которым вы били всех, кто был, по вашему мнению, в чем-то не прав. Кто был не похож на вас. Кто смел, не прислушиваться к вашему, зачастую порочному и лживому мнению. И понял это я давно. Когда был там. В городе Фалуджа. Нам говорили, что они делают оружие массового поражения. Но они там умирали от голода из-за наших многолетних санкций. Они там едва справлялись с производством хлеба, и у них не было элементарных лекарств, чтобы лечить своих больных. А нам говорили, что такое со своим народом сделал их диктатор. Нам говорили, что мы принесли им свободу, но я видел, что с нашим приходом там распоясалась анархия и смерть. Нам говорили, что мы избавили их от тирана, но я видел, что мы убили не меньше, чем тот тиран, по которому многие из них тосковали. И после того, как я видел, что творят многие парни, носящие такую же форму, что и я, в этой чужой стране, я решил, что мне не место в армии соединенных штатов. Я не мог и не хотел быть частью ничем не мотивированных убийств мирных жителей, издевательств над пленными и незаконно арестованными и банальных изнасилований. Вы, Эдвард, были в Ираке? А я вот там был. Так что не учите меня жизни и не пытайтесь меня в чем-то уличить.