Грег Иган - Научная фантастика. Возрождение

• Название: Научная фантастика. Возрождение
• Автор: Грег Иган
• Издательство: Азбука
• Жанр: Научная Фантастика

Впервые под одной обложкой блистательная коллекция лучших научно-фантастических повестей и рассказов последних лет!

Самые характерные и яркие произведения таких мастеров, как Пол Андерсон, Джо Холдеман, Хол Клемент, Стивен Бакстер и многих других, представлены на страницах новой антологии серии «Лучшее»! Путешествия во времени и пространстве, освоение далеких миров, торжество научно-технического прогресса и коварство неожиданных открытий — возрождение всех этих традиционных для научной фантастики тем порадует истинных поклонников жанра. Современное воплощение классических идей и сюжетов не оставит равнодушными ценителей достойной прозы.

Многие произведения впервые публикуются на русском языке!

---

Однако Паоло все еще волновался о том, как воспримут новости на Земле. Там его земной двойник и остальные люди надеются, что открытие жизни на других планетах подскажет им их собственный путь. Может, они примут все слишком близко к сердцу и удалятся в собственные уединенные миры, забудут про физическую реальность?

И еще он думал о том, опровергнут ли наконец утверждения антропокосмологов… Карпал открыл инопланетную разумную жизнь, она, правда, заключена в собственный космос, ее самоощущения, ее окружение ни укрепляют, ни противоречат представлениям человечества или трансчеловечества о реальности. До того как К-Ц сможет разобраться с этическими проблемами и попытается войти в контакт, пройдет не одно тысячелетие… и это в том случае, если копры Вана и наследуемые структуры «кальмаров» просуществуют так долго.

Паоло осмотрелся: вокруг дикая красота перечеркнутой лугом Галактики; он почувствовал, как галактический диск приблизился к нему и пролетел сквозь него. Возможно ли, что вся эта странная, бессистемная красота существует лишь для тех, кто желает ее видеть? Всего лишь сумма ответов на нее вопросы, которые человечество и трансчеловечество когда-либо задавали о Вселенной?

Он не мог в это поверить, но вопрос остался без ответа.

Пока.

Пол Андерсон. Генезис

Пол Андерсон (1926–2001), наряду с Артуром Кларком, одновременно является и литературным предшественником, и ярким представителем твердой научной фантастики. Его стиль и подход к жанру, воплощенные, например, в рассказе «Купе» («Купе»), во многом повлияли на таких авторов, как Стивен Бакстер, Кен Маклеод и Грег Иган. Гранд-мастер фантастики был женат на писательнице и поэтессе, признанной красавице Карен Андерсон, в соавторстве с которой создал несколько произведений. Его дочь, Астрид, замужем за писателем Грегом Биром. Для тех, кто вырос на его книгах, Андерсон — фигура героического масштаба, один из легендарных богов научной фантастики. Величину его вклада в развитие жанра трудно переоценить: Андерсон заложил фундамент всему, что пишется сейчас. Профессионал, эрудит, великолепный стилист и мастер своего дела, он знал и умел все. В свое время Андерсон начал писать, чтобы заработать на обучение, но, получив диплом физика в 1948 году, продолжил заниматься литературой. Его первый роман, «Кладовая веков» («Vault of the Ages»), был опубликован в 1952 году. Андерсон создавал и фэнтези, например роман «Сломанный меч» («The Broken Sword», 1954), и детективы — удостоенный премии Cock Robin Award роман «Погибнуть от мена» («Perish by the Sword», 1959), но тем не менее заслуженно считается основоположником твердой научной фантастики. «Энциклопедия научной фантастики» назвала его одним из самых плодовитых писателей, неизменно работавшим на высочайшем уровне.

В своих произведениях Андерсон прославлял воинскую доблесть, честь, верность, самопожертвование и зачастую ставил персонажей в ситуации, позволяющие в полной мере проявить эти качества. Но, как правило, писал он все-таки не о войне. Его герои в основном деловые люди (например, хитроумный торговец Николас ван Рийн), хотя встречаются среди них и солдаты (Доминик Фландри), и ученые — персонажи «Тау-Ноль» («Таи Zero») и «Игр Сатурна» («The Satum Game»).

В целом можно сказать, что героический масштаб и трагический пафос Андерсона роднят его с романтизмом XIX века; типичный герой писателя, как правило, немало выстрадал на своем веку, однако не лишен прагматизма и практической жилки — сплав черт, характерный для персонажей научной фантастики. Андерсон подробно описывает переживания своих героев, но по-настоящему важно для него лишь то, как они поступают, невзирая на чувства.

Перу Андерсона принадлежит немало мощных и красочных научно-фантастических романов и рассказов, начиная с «Волны мысли» («Brain Wave», 1954) и заканчивая «Челном на миллион лет» («The Boat of a Million Years», 1989). Из всего обилия работ хочется особенно отметить великолепный сборник «Единая Вселенная» («All One Universe»), в который вошли не только блестящие рассказы, но и интересные эссе. Наиболее известными произведениями писателя считаются «Наследие звезд» («Heritage of Stars», 1993), «Генезис» («Genesis», 2000) и «Тау-Ноль» («Таи Zero», 1970), для которых характерны пространственно-временной размах и интересные идеи из области астрономии и физики. Даже в самых динамичных и откровенно приключенческих произведениях Андерсон зачастую начинает с расчета орбиты планеты и вообще демонстрирует исключительную точность в физике, химии и биологии. Научным гипотезам посвящена его книга «Есть ли жизнь в других мирах?» («Is there Life on Other Worlds», 1963). Кроме того, в своем творчестве он нередко затрагивал философские и социальные вопросы, следуя традиции Хайнлайна.

Как и Грег Иган в «Коврах Вана», в повести «Генезис» Андерсон обращается к одной из ведущих тем научной фантастики 1990-х годов — виртуальной жизни — и мастерски сплавляет ее с тематикой традиционной космической оперы — межпланетными цивилизациями, всемогущими компьютерами и проблемой выживания человека. Эта повесть впервые была опубликована в антологии твердой фантастики «Далекое будущее» («Far Futures»), а затем послужила основой для романа «Генезис».

Но не ее ль я должен был любить?..

Пит Хейн

1

Ни один человек не мог ни представить образ мысли, ни произнести ее вслух. У мысли не было начала, она спала тысячи и тысячи лет, пока рос мозг Галактики. Порой она переходила от одного сознания к другому: годы, десятки лет летела сквозь космос со скоростью света, и наносекунд хватало, чтобы получить сообщение, воспринять его, обдумать и отправить дальше. Но было еще многое: и целая Вселенная реальностей, и бесконечность фактов и абстракций; и потому в памяти Земля осталась лишь крупицей среди миллиардов других событий.

А галактический мозг находился в ту пору еще во младенчестве, сам же считал себя рождающимся. Члены его развернулись из конца в конец рукавов спирали, достигли ближайших звездных скоплений, таких как Магеллановы Облака. Семена их летели и дальше, а иные осели на берегах Андромеды.

Каждое семя было комплексом организмов, машин и взаимоотношений между ними. (Пишу «организмов» — это слово лучше других подходит для того, что само себя поддерживает, по необходимости воспроизводит, а также обладает сознанием от рудиментарного до трансцендентного, хотя соединения углерода составляют лишь малую часть его материальных компонентов, а жизненные процессы проходят в основном на квантовом уровне.) Число им было — многие миллионы, и быстро росло, равно как и в пределах Млечного Пути, ибо и там основатели будущих поколений находили себе новые дома.

Так непрестанно развивался галактический мозг, хотя с космической точки зрения он еще едва возник. Мысли едва хватило времени, чтобы пару тысяч раз пересечь его из конца в конец.

Личности членов своих мозг не поглощал, и все они сохраняли индивидуальность и развивались каждый по-своему. Посему станем их называть не клетками, а узлами.

А различия меж ними воистину были. Каждый нес в себе столько уникального, сколько не способно вместить ни одно существо из протоплазмы. Хаотические колебания квантов обеспечивали тот факт, что ни один из узлов не напоминал своих предков. Помогала тому и среда их обитания — особенности условий небесного тела (что за планета, спутник, астероид, комета?) или свободной орбиты, солнце (одно оно или их несколько, и какие, и какого возраста?), туманности, призрачные приливы и отливы межзвездного пространства…

Да и каждый узел состоял не из одного разума, а из многих — стольких, сколько он сам решит. По своей воле он мог их пробуждать, и по своей воле гасить, и сливать воедино, и заново разделять, и пользоваться какими угодно телами и органами чувств, покуда хочет, и вечно экспериментировать, творить, размышлять, и искать ответы на вопросы, которые сам перед собой поставил.

А значит, каждый узел занимался одновременно миллиардами дел: один, может, углублялся в неведомые области математики, другой сочинял великолепную музыку, выходившую уже за пределы звука, третий наблюдал судьбы органической жизни на какой-нибудь планете, которую, вероятно, сам с этой целью и создал, четвертый… Человеческих слов тут не хватит.

Однако же все узлы постоянно поддерживали между собой связь через световые годы, пользуясь любыми доступными им средствами. Вот это-то и был галактический мозг. Общность, медленно сраставшаяся воедино, способная миллионы лет провести за созерцанием мысли — но мысли столь же огромной, как мыслитель, в очах которого тысяча лет была как день и день — как тысяча лет.

Уже сейчас, в дни своего младенчества, мозг влиял на то, как живет Вселенная. Пришло время, когда один из узлов полностью вспомнил Землю. Влившись в постоянный поток информации, идей, чувств и мечтаний, и кто знает, чего еще, память о ней передалась другим. Иные из тех решили, что вопросом стоит заняться, и передали его третьим. Так память о Земле путешествовала через световые годы и столетия, развивалась и наконец обратилась в решение, достигшее того узла, который был больше всех прочих способен к действию.