Тензин Гьяцо - Вселенная в одном атоме: Наука и духовность на служении миру

• Название: Вселенная в одном атоме: Наука и духовность на служении миру
• Автор: Тензин Гьяцо
• Издательство: Океан Мудрости
• Жанр: Прочая научная литература
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-9901422-3-7

В настоящей книге духовный лидер тибетского буддизма Его Святейшество Далай Лама XIV излагает свою точку зрения на возможность духовного сотрудничества между современной наукой и религиозностью с целью устранения страданий в человеческой жизни. На основе личного опыта многолетней религиозной практики, а также знакомства с основными положениями и открытиями современной науки автор обсуждает вопрос возможности выработать единую точку зрения в отношении таких, казалось бы, несовместимых представлений, как, например, эволюция и карма, создавая тем самым предпосылки для целостного взгляда на мир, в котором наука и религия становятся двумя равноправными подходами к изучению единой реальности.

---

Этот вопрос долгое время оставался в фокусе дискуссий буддийских мыслителей. На одном полюсе этого обсуждения находятся буддийские «реалисты», считавшие, что материальный мир состоит из неделимых частиц, имеющих объективную, не зависящую от сознания наблюдателя реальность. Противоположность этому составляют взгляды «идеалистов», представленные школой читтаматра (школа «только-ума»), которые отрицали во внешнем мире наличие какой-либо объективности. Они считали, что при окончательном анализе внешний материальный мир предстает как продолжение наблюдающего его ума. Существовала, однако, и третья точка зрения, представленная позицией школы прасангика, наиболее почитавшейся тибетской традицией. Согласно этому воззрению, хотя реальность внешнего мира и не отрицается, он тем не менее понимается как относительный. Его восприятие находится в зависимости от нашего языка, социальных обычаев и общепринятых представлений, а идея полностью объективной, не зависящей от наблюдателя реальности объявляется несостоятельной. Как и в современной физике, здесь материя не может бьггь воспринята или описана независимо от наблюдателя: материя и ум взаимозависимы.

Признание фундаментального закона взаимозависимой природы бытия, называемого в буддизме «закон взаимозависимого происхождения», лежит в основе буддийского понимания мира и места человека в нем. Коротко говоря, принцип взаимозависимого происхождения может быть понят следующими тремя способами. Во-первых, все вещи и события в мире обретают свое бытие в результате взаимодействия причин и условий. Они не возникают из ниоткуда, будучи уже полностью сформированными. Во-вторых, существует взаимная зависимость между целым и его частями: без частей не может быть целого, а без целого нет смысла говорить о частях. Эта взаимозависимость частей и целого рассматривается как в пространственном, так и во временнбм аспектах. В-третьих, говорить о собственной самоидентичности вещи можно лишь в более широком контексте всего того, что имеет к ней хотя бы некоторое возможное отношение. Никакой феномен не существует в качестве полностью независимой, самодостаточной единицы.

Весь мир пронизан множеством таких сложных отношений взаимозависимости. Невозможно говорить о реальности как о наборе отдельных сущностей, находящихся вне контекста их положения относительно окружения и других феноменов, включая язык, представления и прочие условности. Таким образом, не существует субъекта вне отношения к рассматриваемому им объекту, так же как не существует объекта без субъекта, постигающего его; нет деятеля вне связи с осуществляемой им деятельностью. Нет стула помимо его ножек, сидения и спинки, а также дерева, гвоздей, пола, на котором он стоит, стен, ограничивающих комнату, в которой он находится, сделавших его людей, тех, кто согласился назвать данный предмет стулом и кто воспринимает его в качестве приспособления для сидения. Причем, согласно этому принципу, полностью условным является не только существование вещей, но и сама их идентичность также всецело зависит от всего остального.

В современной физике глубокая взаимозависимость объектов реальности была тщательно рассмотрена в так называемом ЭПР-парадоксе, названном так по первым буквам имен Альберта Эйнштейна, Бориса Подольского и Натана Розена — ученых, сформулировавших его для того, чтобы указать на внутреннюю противоречивость квантовой механики. Допустим, пара элементарных частиц была создана, а затем разделена, причем каждая из них отправилась в противоположном от другой направлении и на очень далекое расстояние: например, одна из них в Дхарамсалу, где живу я, а другая — в Нью-Йорк. Одним из свойств таких частиц является то, что спин каждой такой пары всегда должен быть ориентирован в разных направлениях, так что, если спин одной из них был определен при измерении как направленный «вверх», другой непременно должен быть ориентирован «вниз». Согласно законам квантовой механики, корреляция измерений (если одна частица ориентирована «вверх», то другая непременно «вниз») должна сохраняться даже в том случае, если индивидуальные характеристики частицы не определены до тех пор, пока экспериментаторы не измерили свойства одной из частиц, скажем, в Нью-Йорке. В момент измерения частица, находящаяся в Нью-Йорке, получит значение, например, «вверх», и в этот момент другая частица должна непременно оказаться сориентированной «вниз». Взаимное установление направленности «вверх-вниз» происходит мгновенно, даже для частицы, находящейся в Дхарамсале, которая сама еще не была измерена. Несмотря на их пространственное разделение, две частицы ведут себя как связанные между собой объекты. Получается, что согласно законам квантовой механики в самом сердце физики обнаруживается поразительная и глубокая взаимосвязь.

Однажды на открытой конференции в Германии я обратил внимание аудитории на усилившееся стремление профессиональных ученых прислушиваться к духовному опыту последователей различных существующих в мире созерцательных традиций. Я говорил о точках соприкосновения моей собственной традиции с современной наукой, особенно о буддийских обоснованиях относительности времени и отрицании постоянства. Через некоторое время я заметил, что на нашей встрече присутствует фон Вайцзеккер, и пожаловался ему на свое слабое понимание основ квантовой физики. На это он добродушно ответил, что его собственный учитель Вернер Гейзенберг, доведись ему присутствовать на этой встрече, был бы в восхищении, услышав о таких ясных, очевидных параллелях между буддийской философией и его собственными научными прозрениями.

Другой ряд вопросов квантовой механики касается проблемы измерений. Мне известно, что этой теме посвящена целая область исследований. Некоторые ученые говорят, что сам акт измерения приводит к коллапсу корпускулярно-волновой неопределенности, причем результат здесь зависит от используемого экспериментатором метода измерений; лишь благодаря самому акту измерения возможное становится действительным. Между тем сами мы живем в мире повседневной реальности. Поэтому возникает вопрос: как с точки зрения современной физики происходит согласование нашего основанного на здравом смысле восприятия окружающего мира объектов и их свойств с одной стороны, и парадоксального мира квантовой физики — с другой? Да и возможно ли такое соотнесение в принципе? Или нам остается лишь мириться с такими двойственными по своей сути представлениями о реальности?

Однажды в Инсбруке на двухдневном закрытом семинаре по проблемам эпистемологии в области основ квантовой физики и философии мадхьямаки, где я встретился для обсуждения с Антоном Зайлингером и Артуром Зайонцом, Антон сказал мне, что один из его коллег как-то заметил, что большинство ученых, работающих в сфере квантовой физики, воспринимают область своих исследований с легким оттенком своего рода шизофрении. Находясь в лаборатории и занимаясь изысканиями, они ведут себя как реалисты, рассуждая о фотонах и электронах, летающих туда и сюда. Тем не менее, если переключить их внимание на философские проблемы и попросить объяснить основы квантовой механики, многие из них скажут, что ничто на самом деле не существует до тех пор, пока приборы не покажут наличие этого.

До некоторой степени похожие проблемы возникают в буддийской философии в отношении несоответствия между нашим повседневным здравым смыслом и точкой зрения на реальность, которая следует из разработанной Нагарджуной философии пустоты. Нагарджуна ввел понятие двух истин — относительной и абсолютной. Первая касается повседневного опыта, а вторая относится к пониманию абсолютного модуса бытия вещей, то есть пустоты. На относительном уровне мы можем говорить о множественном мире вещей и событий, обладающих несомненной самоидентичностью и связанных между собой законом причинности. В этом мире мы можем с полным правом ожидать, что в нем будут выполняться законы причины и следствия, а также законы логики — такие как принцип идентичности, закон противоречия и исключенного третьего. Этот мир эмпирического опыта нельзя в подлинном смысле назвать иллюзорным или нереальным. Его реальность в том, что он воспринимается нами. Зерно пшеницы производит пшеничный росток, из которого в дальнейшем может развиться колос. Принятие яда приводит к смерти, а лекарства излечивают болезнь. Тем не менее с точки зрения абсолютной истины вещи и события не имеют отдельного, независимого самобытия. Их абсолютный онтологический статус — пустота, то есть отсутствие в них какой-либо собственной, независимой сути.

Я могу усмотреть некоторое подобие этого принципа двух истин и в современной физике. Например, мы можем сказать, что ньютоновская модель прекрасно описывает известную нам повседневную реальность, тогда как эйнштейновский принцип относительности, основанный на совершенно иных исходных положениях, добавляет к этой картине мира прекрасную модель описания более широкой сферы наблюдений. Эйнштейновская модель имеет дело с тем аспектом реальности, для которого утверждение об относительном движении является принципиальным, но в большинстве случаев она не касается нашего обыденного понимания повседневного мира. Точно так же и модель реальности, предлагаемая квантовой физикой, отражает взаимодействия, существующие в иных сферах, преимущественно в скрытой от повседневного наблюдения области субатомных частиц. Каждая из этих картин замечательно подходит для описания своей области, но если мы решим, что какая-либо из них описывает в абсолютном смысле подлинную реальность, нас ждет разочарование.