О`Санчес - Кромешник

• Название: Кромешник
• Автор: О`Санчес
• Жанр: Современная проза
• Год: 2004
• ISBN: 5-94278-501-5

Автор, скрывающийся за псевдонимом О`Санчес, написал книгу о Криминале – и не только о нем. И хотя о «Кромешнике» уже отзывались как о русском антиподе «Крёстного отца», за внешней детективностью повествования скрывается глубокий психологический роман осуществовании на грани жизни и смерти, света и кромешной тьмы…

Действие романа происходит в преступной среде вымышленной страны Бабилон; в центре повествования – история жизни Кромешника – гения криминалитета, загадочной полудемонической фигуры.

Текст книги представлен в авторской редакции.

---

Первый «запой» прошёл, и Гекатор стал разборчивее; постепенно он перешёл к мемуарной литературе, к трудам древних, увлёкся энциклопедическими словарями. Но поделиться впечатлениями о прочитанном не представлялось возможным с кем бы то ни было: книги и то, что в них написано, попросту никого не интересовали. А с другой стороны, и Гекатору не приходила в голову мысль что-либо обсуждать с посторонними.

Наконец старому дону надоело видеть витающего в мире дурацких грёз названого сынка:

– Что на этот раз читаешь?

– Макиавелли, «Государь».

– Дон Паоло!

– Извините, дон Паоло! – Гек поспешно вскочил, книжица шлёпнулась на пол.

– Ты, я вижу, скоро совсем свихнёшься на книгах своих! Этот твой Макиавелли подох лет сто тому назад, и ничего того, что нужно для жизни на Сицилии в конце столетия нынешнего, он не сообщит, даже если ты сожрёшь всю книгу, страница за страницей!

«Старый ты козёл!» – подумал Гек.

– На меня скоро пальцем будут показывать: развёл тут… Оксфорд у параши!

«Сам ты параша!» – мысленно отвечал ему Гек.

– Эх ты! Выйдешь на волю – что, в библиотекари пойдёшь? Или опять – подай-принеси? В общем так: когда закончится твой срок – можешь по моей рекомендации пристроиться в одну солидную строительную фирму. Если пожелаешь, конечно. Там, правда, Макиавелли не понадобится, но вот бухгалтерское дело знать бы надо. – Дон выжидательно помолчал. – Или у тебя другие планы?

– Спасибо, дон Паоло, конечно, я согласен, но…

– Но?

– Я все же предпочёл бы вам быть полезным, а не только строительной фирме, хоть четырежды солидной. С моей стороны было бы неблаг…

– Там видно будет. Поработаешь с полгодика, покажешь себя. А как я выйду, мы подумаем о дальнейшем. При любом раскладе мужчина должен уметь зарабатывать на хлеб, со мной или без меня. Значит, договорились. И оставь-ка в покое мертвецов, возьмись за математику и изучай бухгалтерский учёт. А для развлечения читай газеты, кстати, и пользы будет больше. И меня держи в курсе, а то у меня что-то глаза устают в последнее время…

Теперь уже читать приходилось украдкой, чтобы дон не заметил. Но в Геке пробудилась неутолимая тяга к учению, жажда познания порою перевешивала инстинкт самосохранения. Его мозг привык всасывать чудовищные порции самой разношёрстной информации и заселять ею девственные извилины. В три месяца он крепко усвоил бухгалтерское дело (в теории, понятно), математику в пределах среднего образования и кое-что из физики. Оказалось, что и газеты – интереснейшая штука!

– Дон Паоло… Дон Паоло…

– Ну?

– Тут в «Весне» о вас пишут.

– Что ещё они там пишут? Шакалы…

– Якобы вы готовили государственный переворот.

– А ну-ка, дай сюда! – Дон нацепил очки и захрустел газетой. – Где?

– Вот здесь, под фотографией…

Дон окончательно стряхнул дремоту, молча и внимательно прочёл статью, с презрительной усмешкой отбросил газету Геку и откинулся в кресле, забыв снять очки.

– Знаешь, Тони, журналистов я попросту презираю. И даже не за то, что они сродни проституткам. Они предстают перед обывательским быдлом рисковыми ребятами, готовыми в погоне за справедливостью и тайной сложить головы, бороться без страха и упрёка с тёмными силами, насаждающими порок и хаос в добропорядочном мире. А на деле они – навозные мухи: нашёл дерьмо, и за щеку! А навалишь ему кучу побольше и попахучее – и он твой. Вот этот… писака-щелкопёр. Я мог бы запросто заткнуть его вонючую глотку, и никто бы не пикнул! Разве что наши друзья не одобрили бы мою несдержанность, сочли бы это слабостью. А их мнение для меня дороже, чем блеяние миллиона баранов, годных только на то, чтобы их стричь. Да я бы и на друзей не оглянулся, если бы почувствовал, что тот щелкопёр хоть в чем-то создал помехи нашему делу, но весь фокус в том, что в статейке, которую ты подсунул мне, – ни мозгов, ни истины. Налей-ка мне минеральной, что ли…

Гек вынул из холодильника мгновенно запотевшую бутылку, поставил на поднос высокий и узкий бокал, наполнил его, опустошив бутылку на две трети, и подал дону. Дон Паоло глотнул и одобрительно крякнул:

– Ах, хороша! Наливай себе, а то степлится. Да возьми стакан, что за манеры… Ну так вот, о чем это я? Заговор был… И не один: только мне предлагали участвовать в трех. И вот ведь кто-то ещё может принимать всерьёз опереточного злодея Боргезе и иже с ним. Даже из наших охотники нашлись, те, что поглупее. Томмазо Бразилец, например… Но я, мой друг из К…, другие серьёзные люди, мы внимательно выслушали все предложения, причём не раз, а выслушав – отказались. Пусть другие клюют на тухлого живца. Все эти генералы-адмиралы, Тони, такие же бараны, как и обывательское стадо, только при чинах и с портфелями. Свой шанс мы прогадили уже давным-давно: после войны реальная возможность имелась, чтобы Сицилия стала штатом, но слабоваты оказались мы… Нет, нет и нет. Не было и не будет такого, Тони, чтобы дерьмовый клерк с воспалённым самомнением и лживым языком – неважно каким: английским, итальянским – смел указывать, что и как должен делать человек чести! Только однажды в истории удалось нечто подобное – и то наполовину – некоему Мори. Впрочем, ему подобный подвиг дорого встал, когда Муссолини снял с него руку. С тех пор, кстати, Рим нечасто сажает к нам своих чиновников. Напротив – мы, Сицилия, поставляем в Рим высший служилый люд в больших количествах. И так высоко они сидят, наши друзья, что…

Последние фразы дон Паоло говорил уже как бы для себя, хотя формально обращался к Геку, который с любопытством внимал откровениям старого и мудрого волчары, матёрого и уже изрядно усталого.

– А бумагу марать – ни ума не надо, ни мужества… Ты у Механика был?

– Сегодня утром, как договаривались. У него все о`кей, можно забирать.

– Сегодня и заберёшь. Кстати, все забываю спросить: что можешь о нем сказать, вы ведь уже давно общаетесь?

Гекатор наморщил лоб:

– Дело знает – руки у него золотые, поддавальщик и любит поговорить. Старается дать понять намёками, обиняками, что всецело вам предан. При работе постоянно бурчит себе под нос. По рукам видно, что имеет дело с краской или тушью.

– Обиняками! Намекни ему при случае про оторванные яйца! Пусть почаще руки моет, и с мылом. Да, я помню, он действительно обязан мне выше крыши, но это не повод, чтобы звонить об этом на весь свет. На иных весах и голова не перевесит длинного языка. Он и на фальшивках попался по болтливости своей.

Механик, узник той же тюрьмы, специализировался на подделке документов. Необычайно даровитый пятидесятилетний задохлик при минимуме подручных средств мог творить чудеса с бумагой и прочей канцелярской фактурой. Дон Паоло добился для него пересмотра дела, тем самым на три четверти скостив ему срок, и определил его в тюремные мастерские. Он же создал ему льготный режим и оснастил «по специальности» так, как Механику и в годы процветания на воле не снилось. Дело пошло, и дон Паоло через подручных (теперь через Гека) широко пользовался магией Механика.

– Я скажу ему, дон Паоло, все же он не дурак, поймёт.

– Поаккуратнее, не задевай самолюбия, но – дай понять.

– Сегодня же вечером, дон Паоло, когда за бумагами пойду.

– А ты говоришь – заговоры! Вся жизнь в пустяки уходит – на пьяниц да на газеты. До политики ли тут? Ладно, ступай, а я вздремну… Вечером приходи на капуччино, жена какой-то особый кофе прислала.

Гек намеренно подставил Механика под неудовольствие дона, ибо в голове у него созрела долгожданная идея, что делать дальше. Он почти сердечно приветствовал маленького суетливого человечка, передал «по большому секрету» благодарность «одной важной особы», взял готовое, оставил новый заказ, попрощался и ушёл. Ничего необычного, если не считать того, что из нового заказа два комплекта предназначались лично для Гека, о чем дон Паоло не догадывался. Особо узкое место заключалось в необходимости фотографироваться, но Гек счёл риск неизбежным и рискнул. Заказ был исполнен в срок и с отличным, как уверял Механик, качеством. Тут же, при Геке, негативы и заготовки сожгли, но плоский квадратик – матрицу с печатью – Гек забрал с собой. Механик уже привык ко всем этим мерам предосторожности и как профессионал одобрял их в душе. Лишние хлопоты окупятся в случае провала: поди докажи, что подделки его рук дело, когда никаких следов почти не остаётся. Каждую неделю, считай, меняется бумага, краска, штампы и прочие «вещественные доказательства». Спасибо дону Паоло, он не скупится. Механика смешили потуги «заказчика» – змеёныша с репутацией душегуба – казаться самостоятельным и «основным», старого Джови не проведёшь: он-то знает, кто музыку заказывает…

Геку пришлось основательно поломать голову, чтобы найти безопасное место для хранения своих опасных сокровищ. Одно время он склонялся передать пакетик Лайзе, мулатке, но побоялся. В конце концов Гек затырил его в камере дона Паоло: её никто не обыскивал, сам же Гек бывал там практически ежедневно, и он же делал уборку. Дерзко? Да. Но если бы пакетик был найден, степень дерзости уже не играла бы никакой роли для Гека. И до конца срока осталось совсем чуть-чуть. Да, только не струсить, только бы не сорваться.