Эмма Дарси - Песня малиновки

• Название: Песня малиновки
• Автор: Эмма Дарси
• Жанр: Современные любовные романы

Дженни Росс считала, что ее прозвище — Малиновка — вполне подходит ей: она была такой же обыкновенной и неприметной, как эта скромная птичка. Правда, она сочиняла песни и сама исполняла их. Когда Роберт Найт предложил ей свою помощь, она очень обрадовалась, ведь, по ее мнению, это могло означать лишь одно: он испытывает к ней те же чувства, что и она к нему…

---

Он расстегнул молнию на брюках и снял их. Дженни похолодела. Ледяной поток его слов окончательно отрезвил ее.

— Я научу тебя тому, что ты хочешь знать. Но не рассчитывай, что потом я встану в сторонке и буду наблюдать, как ты пойдешь к другому. Ты не из тех, кого можно дешево купить и легко потерять. Если ты отдашься мне, ты останешься моей — Он тяжело дышал, в глазах горел непонятный огонь. — Я объяснил тебе, какое ты сейчас принимаешь решение. А теперь скажи, ты все еще хочешь, чтобы я перереспал с тобой?

— Нет, — еле слышно прошептала Дженни.

Она судорожно сглотнула. Надо было взять себя в руки. Тони шагнул ближе, ей показалось, что он протянул к ней руку. Но он сунул ее под подушку и вытащил оттуда ночную сорочку.

— Надень, — решительно сказал он и отвернулся.

Дженни покраснела от стыда, кровь бросилась в голову, в ушах зазвенело. Она торопливо натянула белье и закуталась в одеяло по самое горло. Потом растерянно посмотрела на Тони. Он надел брюки, а рубашка висела на одном плече.

— Прости… прости меня, Тони, — запинаясь, произнесла она. — Похоже… я немного сошла с ума.

— Да. — Он тяжело вздохнул и с усмешкой посмотрел на нее. — По-моему, у меня тоже поехала крыша. Дело в том, Малиновка, что сегодня всю ночь творилось что-то непонятное с той самой минуты, когда ты появилась в гостиной, похожая на героиню из “Тысячи и одной ночи”. Значит, все это было для Роба, да? И наряд… И песня…

Она кивнула и посмотрела на свои коротко подстриженные ногти без лака.

— Но ты был прав. С моей стороны было просто глупо даже мечтать о чем-то.

— А каким дураком был я? Наверное, просто не хотел видеть то, что бросалось в глаза. Теперь я понимаю, что ты и не думала сопротивляться, когда Роб обнимал тебя. — Он устало потер лицо. — Из всех мужчин тебя угораздило влюбиться в моего брата. — Он, качая головой, пошел к двери. — А он не подходит тебе, Дженни. Совсем не подходит.

— Почему? — вырвался сердитый крик из глубин ее израненного сердца.

Тони на секунду застыл около двери, затем быстро выключил свет. Наступила тишина. Дженни подумала, что, может быть, он ушел, но потом заметила, как его неясная фигура в темноте приближается к кровати, и услышала его насмешливо-печальный голос:

— Ты сама знаешь почему. Вспомни, как он уже не однажды ломал тебя, принуждая стать не такой, какая ты есть. А ты уникальна сама по себе. Если он не может ответить на твою любовь, то какое же счастье ты с ним найдешь? — Он вздохнул и грустно продолжил: — Ты знаешь, почему он не хочет связываться с девственницей? Он привык к безответственному сексу. А с тобой он не может поступить как с остальными, то есть попользоваться и бросить. Только дурак на такое способен. А Роберт не дурак. Ты ему понравилась. Я не слепой и вижу это. Но он слишком циничен, чтобы связать себя с одной женщиной. Твоя любовь к нему — пустой номер, Дженни.

Пока он говорил, из глаз девушки снова потекли слезы. Тони провел рукой по ее щеке и почувствовал влагу.

— Бедная моя! Подвинься, — сказал он, взобрался на кровать, крепко прижал ее к себе и, чтобы хоть как-то успокоить, начал гладить по спине.

От него исходило тепло, и Дженни стало хорошо в его объятиях. Он сочувствовал ей и старался облегчить ее страдания. Они довольно долго лежали молча. Только слышно было, как Тони ласково гладит ее длинные волосы.

— Как хорошо, что мы завтра поедем домой, — устало произнесла она.

Его рука замерла. Он глубоко вздохнул, задержал дыхание и медленно выдохнул.

— Нет, домой мы не поедем. По крайней мере не завтра. И не послезавтра. Нам придется остаться, — решительно сказал он.

— А почему? — растерянно спросила она.

Он не ответил. Дженни приподнялась на кровати, пытаясь посмотреть ему в глаза. Но в темноте лишь неясно светился его едва различимый силуэт.

— Ты же говорил, что хочешь уехать, Тони, — напомнила она.

— Это было тогда, а сейчас все по-другому. — Он погладил ее по щеке. Дженни показалось, что в темноте блеснули его глаза. — Я… я так много передумал.

Безысходность, с которой прозвучал его голос, усилила тоску в душе Дженни.

— Расскажи, — мягко попросила она, желая помочь ему облегчить его боль, так же как он помог ей.

Он беспокойно завозился, отодвинулся и заложил руки за голову.

— Дженни, мне казалось, что ты нуждаешься в разнообразии. Ты же не жила, а существовала, совсем не бывала среди людей. Никак не могла оправиться после смерти отца и продолжала страдать. Я думал, что привезу тебя сюда и немножко расшевелю. Только не учел, что Роб… что он тебе понравится. Я хотел сделать тебя счастливой. — Он повернулся к ней и ладонью дотронулся до ее щеки. — И теперь я повезу тебя домой и буду смотреть, как ты тоскуешь по нему? Надо во всем разобраться здесь.

Дженни бессильно откинулась на кровати и тихо вздохнула.

— А в чем разбираться? Ты же слышал, он знать меня не хочет.

— Но зато ты по нему умираешь.

— С этим ничего не поделаешь.

Они помолчали. Потом Тони немного придвинулся к ней и склонил над ней голову. Одной рукой он нежно убрал волосы с ее виска.

— Может, я тебе помогу, Дженни. Если, конечно, ты разрешишь мне. — Голос его был полон любви и желания.

— Что… что ты имеешь в виду? — еле прошептала она внезапно пересохшими губами. Наконец все встало на свои места. У нее словно открылись глаза. В мозгу завертелась мысль: Тони хочет ее и всегда хотел, только она, занятая своими переживаниями, словно ослепла.

Вдруг в комнате вспыхнул свет. Ослепленные и растерянные, они обернулись на дверь. Там стоял Роберт, лицо его застыло, как маска. Только глаза были живые и горели, как два уголька. Он оглядел лежащую пару и шагнул из комнаты. Свет погас. Дверь закрылась. Они остались в кромешной темноте. Вдвоем. И все же не одни. Словно непреодолимая стена, между ними осталась тень Роберта.

— Я убью его, — прорычал Тони, отбросив одеяло, и вскочил с кровати.

— Тони, нет!

Дженни попыталась его задержать, но тщетно. В два прыжка он оказался у двери, рванул ее и закричал вслед брату:

— Какого черта тебе тут нужно?

Дженни затаила дыхание. Ответа она не услышала. Тони исчез в коридоре. Отчетливо раздался звук удара, тяжелое дыхание дерущихся людей, кто-то с грохотом упал.

Сердце Дженни готово было выпрыгнуть из груди; она вскочила с кровати и ринулась в коридор.

— Дважды за одну ночь — это перебор, Тони, — глухо, отрывисто, с угрозой произнес Роберт.

Он стоял согнувшись и судорожно хватая воздух ртом. Тони валялся на ковре в дальнем конце коридора.

— Тебе же сказано было, держись подальше от Дженни, — прорычал Тони, поднимаясь на ноги.

Роберт двинулся к нему, сжав кулаки.

— Лицемер! Ах ты, лицемер! Я готов был убить тебя, когда увидел там, в комнате. Ты же сам сказал, чтобы без шуток. Что с ней нельзя играть. А сам, черт тебя побери, затеял игру?

— А с какой стати ты открыл дверь? — бросил в ответ Тони, вставая в защитную стойку.

— Прекратите! — закричала Дженни, чувствуя, что она не в силах предотвратить неминуемую драку.

Все было бесполезно. Они даже не услышали ее.

— Я искал там тебя, братец.

— Черта с два ты меня искал.

Тони бросился на брата. Роберт сделал обманный выпад вперед и тут же, слегка откинув голову, отскочил вбок. В результате Тони оказался на полу.

— Ты воспользовался ее состоянием, ублюдок, — выпалил Роберт.

— А что, если и так? — ответил Тони. — Ты довел ее до того, что она готова была лечь в постель с первым встречным.

— Тони! — взмолилась Дженни.

Но он не слушал. Он сильно ударил рукой Роберта по ногам и свалил его на пол. Завязалась жестокая драка. Вдруг в коридоре раздался резкий, как удар хлыста, голос Эдварда Найта:

— Прекратите! Роберт! Тони! Перестаньте сейчас же. Я не потерплю кулачных разборок в своем доме.

Дженни вжалась в стену, когда он суровым воплощением правосудия прошел мимо нее. Братья отцепились друг от друга и, все еще тяжело дыша, поднялись на ноги. Эдвард Найт с презрением оглядел их и сердито взмахнул рукой

— Марш по своим комнатам! И не смейте выходить до утра. Утром поговорим. И хорошенько запомните — к завтрашнему разговору обоим явиться с остывшей головой. Иначе я вас просто за уши выкину отсюда.

Ни один из них не двинулся с места.

Эдвард Найт распахнул сначала дверь одной комнаты, потом другой.

— Ну что, вы ждете, когда выйдет мама?

Тони отступил первым. Он резко повернулся на пятках, прошел в комнату и со стуком захлопнул дверь.

Эдвард Найт посмотрел на старшего сына.

— Я не ожидал от тебя такого, Роберт, — сердито произнес он.

— Может, я сам от себя не ожидал, — ответил Роберт. Потом тоже повернулся и скрылся в своей комнате, закрыв за собой дверь едва ли тише брата.