Дэниэл Хэндлер - Наречия

• Название: Наречия
• Автор: Дэниэл Хэндлер
• Издательство: АСТ, АСТ Москва, Хранитель, Харвест
• Жанр: Современная проза
• Год: 2007
• ISBN: 5-17-040864-1, 5-9713-3814-5, 5-9762-1774-5, 978-985-16-0032-4

Жизнь - это сон.

Любовь - это ад!

«Под колесами любви» перемалываются сердца все новых юношей и девушек.

Любовь настигает их - не как божественный свет, но как параноидальный бред, пьяная истерика, шаг в пустоту.

У этой «суки-любви» не будет и не может быть хеппи-энда. Она безжалостна и к себе, и к миру, она обрекает на боль, и кажется, легче умереть, чем продолжать жить и любить дальше.

Страшно?

Иногда - да.

А иногда - смешно!

---

Аллисон переводит взгляд на потолок, желая удостовериться, что тот в случае пожара не обрушится на них. Не иначе, как у нее в сумочке припасены пропитанные керосином тряпки, и этот тип Кит наверняка, вне всяких сомнений, поднесет к ней зажженную спичку. Но где же Адриан? Разве ему место не здесь, в баре? Зачем ему прятаться у себя в комнате? В течение какого-то времени, после фиаско с банком, Аллисон носила в сумочке копию свидетельства о браке, исключительно для удостоверения своей личности. Теперь Адриан из ее сумочки куда-то пропал. Зато его заменил пистолет, смоченные в керосине тряпки и набор для проведения анализа на беременность. А ведь когда-то Адриан частенько наведывался к ней в сумочку, можно сказать, каждый день. Для Аллисон это было так похоже на любовь — знать, что в твоей сумочке что-то есть, даже если в данный момент этим не пользуешься.

— Познакомься, Кит, это Аллисон, — говорит Хиллари, — но мы называем ее Супруга, потому что она замужем за бла-бла-бла!

Брови Кита взмывают вверх, хотя сам он оставил сей факт без комментариев. Аллисон это нравится.

— Я заказал себе «Секс на пляже», — говорит он. — Его обычно подают на вечеринках.

— Это твой первый «Круиз комиксов»? — интересуется Хиллари.

— Да, первый, — кивает Кит. — Надо сказать, меня ужасно интересуют круглые столы. Хотя подозреваю, народ во время таких мероприятий обычно говорит кучу глупостей.

— Нам всего лишь задают вопросы, — парирует Хиллари таким тоном, словно она гладит своего кота и зовет его по имени. — Что тут плохого? Когда еще любители комиксов получат возможность пообщаться со своими кумирами?

— Наверное, только здесь. — Кит оглядывается по сторонам. Тут кто-то фотографирует их всех вместе, в баре. Аллисон моргает от неожиданной вспышки. — Некоторые из них на вид еще совсем дети.

— В круизе детских писателей тоже было много детей, — говорит Хиллари, что-то считая на пальцах. — Круиз тематический: «Высокое искусство — низкое искусство».

— Если хочешь с кем-то трахнуться, это вряд ли поможет, — говорит Кит и усмехается себе под нос.

Хиллари вытаскивает соломинку из стакана с коктейлем и выпивает еще пару глотков растаявшего льда. Аллисон решает подать голос:

— Всю жизнь мне дают советы, что надо делать, если хочешь с кем-то трахнуться, и ни один совет еще ни разу не сработал.

— И?.. — спрашивает Кит.

— Меня так никто и не трахнул, — говорит Аллисон, но что это? Уж не медленный ли танец? И если кто-то отвечает на вопрос, то не она. Какое-то время в школе Аллисон была помешана на орнитологии, главным образом из-за преподавателя. «Для всех живых существ самое главное дело жизни — спариться и оставить после себя потомство, ведь если они этого не сделают, их можно считать тупиковой ветвью эволюции». Потом Аллисон переключилась на английский и даже написала диссертацию, а еще позже познакомилась с Адрианом, потому что оба — и он, и она — снимали копии в одном и том же копировальном салоне, и вот теперь — взгляните на нее. За баром расположен танцпол размером в четыре сдвинутых посреди комнаты матраца, и кто-то играет танцевальную мелодию, так что народ наверняка тряхнет стариной. Аллисон любит Адриана, но как ей поступить сейчас, когда звучит медленный танец, и все вокруг спариваются?

— О господи! — Женщина из аптеки тоже здесь (только сейчас на ней солнечные очки), и еще три другие дамочки. Одна из них тянется рукой к фотокамере, которая засунута за резинку спортивных брюк. — Вы им все рассказали?

— Что нам рассказали? — спрашивает Хиллари, и с минуту ее сотрясает смех, словно она приготовилась рассмеяться чуть позже, а сейчас просто на всякий случай проверяет, насколько она к этому готова.

Женщина из аптеки прижимает ладони ко рту, а ее подруги смеются — еще бы! Как тут не рассмеяться, ведь все они поклонницы комиксов. Ничего, прижатые ко рту ладони не спасут их от смоченных в керосине тряпок.

— Что нам рассказали? — переспрашивает Хиллари. — Что нам рассказали что нам рассказали что нам рассказали?

— Она беременна, — говорит женщина из аптеки.

И как только такое могло случиться? Нет, Аллисон никак нельзя было выпускать эту дамочку из стенного шкафа. Все чаще и чаще в сводках новостей, в стране, где происходит эта история, то есть в Америке, можно услышать репортажи о вооруженных людях, которым ничего не стоит ни с того ни с сего наповал уложить целый зал людей. Но почему их никогда не бывает там, где в них действительно нуждаются? Почему они не устраивают стрельбу тогда, когда Аллисон этого от них ждет?

— О господи! — восклицает одна из подруг женщины из аптеки. — При таком-то муже? Он пишет про это, и вдруг оказывается, что все правда! Наверное, вам пришлось ждать не один год!

Все вокруг задумываются над фразой, одновременно издавая радостные звуки.

— Я как-то об этом не подумала, — говорит Хиллари. — О, Супруга, я хочу сказать, Аллисон, ты, наверное, ужасно рада?

— Знаешь, о чем я не подумал? — говорит Кит. Женщина из аптеки и ее подруги уже раздобыли табуретки, чтобы поближе пообщаться с авторами комиксов в неформальной обстановке. Они поставили свои табуреты полукругом — ни дать ни взять половинка стаи акул, — словно у Аллисон имеется некая жалкая половинка возможности спастись от зубастых хищниц.

— Мне и в голову не могло прийти, что все, кто занят в круизе, окажутся поклонниками комиксов, — говорит Кит. — Готов поспорить, они не предупреждали, когда приглашали народ принять участие в их круизе.

— Согласитесь, это ужасно, — говорит Аллисон, однако одна из поклонниц комиксов тотчас пускается в объяснения, почему им всем требуется опыт работы официантками.

— Или что-то в этом роде, — добавляет она, затем неожиданно вытягивает из-за резинки спортивных брюк фотоаппарат, словно хватаясь за последнюю возможность. — Сюда не брали людей с улицы.

— И потому нам не надо платить, — кивает женщина из аптеки. — К тому же это не так сложно. Вы ведь видели ту аптеку? Каморка, а не помещение. Размером с туалет, не больше.

— Зато какая ответственность, — многозначительно произносит Хиллари.

— Подумаешь, подавать покупателям то, что им нужно, — говорит Аллисон. — Такое и обезьяне под силу.

— Я имею в виду новую жизнь, — поясняет Хиллари и, протянув руку через столик, кладет ее Аллисон на живот, по всей видимости, чтобы еще немного поразмышлять на эту тему. — Новая жизнь. Лично я на такое никогда бы не решилась.

— А вот я бы решилась, — говорит Аллисон, хотя и не уверена, что остальные ее слышат. — Собственно говоря, мне нужна новая жизнь.

Песня кончается, так что теперь, даже если вы будете говорить шепотом, вас все равно услышат.

— Мне было так грустно сегодня утром, — говорит Аллисон. — Но если подумать, мне всегда по утрам бывает грустно.

— Всегда по утрам бывает грустно, — повторяет Кит. — Знаешь, Аллисон, ты мне определенно нравишься. Могу я использовать твои слова? Я непременно их использую.

— Вы не поверите, что нас заставляют делать здесь, в этом круизе, — говорит женщина из аптеки. — Начать с того, что мы должны были прибыть на судно на пять дней раньше. И что мы видим на стеклянных перегородках? Рядом с регистрационной стойкой? Дурацкие картинки, которые остались с рождественского круиза! Угадайте, кому пришлось их соскребать? Раздали скребки, и за дело! Скряб, скряб, скряб, скряб, скряб, чтобы к вашему приезду все было в ажуре.

— К приезду вашего мужа, — уточняет женщина в спортивных брюках на резинке.

— А ведь Рождество вон когда было, — говорит Аллисон. Все моментально хмурят брови — не иначе, как ее слова оказались услышаны.

— Рождество было не так давно, — говорит женщина из аптеки. — Рождество как Рождество.

— Улыбочку, — говорит женщина с фотоаппаратом.

Вспышки блицев заставляют Томаса поднять голову. Не иначе, как он решил, что настал конец света.

— Хочу еще выпить, — говорит он, — но бармен жуткий поклонник. Все это жутко похоже на дурной сон.

— О господи! — восклицает женщина из аптеки. — О господи. Это же «Сон или явь». Мы по очереди рассказываем друг другу разные истории, которые или на самом деле с нами случились, или же только приснились, а все остальные стараются угадать, что именно. Когда рассказ закончен, остальные говорят: «Сон» или «Явь». По крайней мере мне так объясняли.

— Я не хочу участвовать в этой игре, — говорит Аллисон.

— А по-моему, это явь, — говорит Кит. — Ну как, мне положено очко?

— Эта игра предназначена для вечеринок, когда люди пьют, — поясняет женщина из аптеки. — В ней не положено никаких очков. И вообще у меня в голове не укладывается, что я могу сыграть в нее вместе с художниками, рисующими комиксы.

— Чур, я первый, — говорит Томас и нравится Аллисон уже чуть меньше. Собственно, он никогда ей особенно не нравился, в том числе его творения, с которыми она успела познакомиться, когда прочла несколько страниц в комнате Адриана. Там все герои либо сами были вампирами, либо боялись вампиров, и все они жили в дождливом городе, где солнце каждую ночь садилось за горизонт. Но Томас захватил с собой птицу в клетке, накрытой куском ткани, чтобы никто не видел, что это за птица, и чтобы птица тоже не могла никого видеть, и вся фишка была в том, что это секретная птица. По поводу птицы возникли проблемы с таможенниками, а это значило, что Аллисон смогла пропустить часть препирательств в зале регистрации — частично из-за того, что птица подняла жуткий крик. Проблема с птицей затмила собой открытие, что в бесплатном круизе до Аляски участвует Супруга, в то время как сам художник, рисующий комиксы, сидит себе дома, в четырех стенах, с ручкой в руке, и бедные поклонники лишены возможности, на которую они рассчитывали, когда согласились работать в аптеке.