Джо Шрайбер - Без окон, без дверей

• Название: Без окон, без дверей
• Автор: Джо Шрайбер
• Издательство: Центрполиграф
• Жанр: Ужасы и Мистика
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-227-02513-5

Скотт Маст приехал в родной городок на похороны отца, обстоятельства смерти которого темны и дают основание думать о возможном самоубийстве. Случайно Скотт обнаруживает рукопись романа, принадлежащего перу отца. В нем повествуется о некоем Круглом доме, где происходят необъяснимые и страшные вещи. Вскоре выясняется, что Круглый дом существует в реальности, и Скотт поселяется в нем, заинтригованный его тайной. Обстоятельства складываются так, что Скотт понимает: разгадав эту тайну, он избавит себя и своих родных от старинного родового проклятия. Если же нет, семью ничто не спасет — фатальный конец предрешен…

---

Лицо брата скривилось в безобразной враждебной судороге.

— Даже не думай.

— Слушай, я вовсе не собираюсь…

— Поезжай, руки перевяжи. И прикупи таблетки, на которых сидишь. Видно, лучше бы с них не слезать.

— Постой…

— Знаешь, ты не самый блестящий пример. И успехи твои не особенно велики. Ты в таком же дерьме, как и я. Хуже, черт побери. Потому что сам не видишь.

Скотт кивнул, но от этого лучше не стало. Оуэн вернулся к фургону, влез в кабину, уехал, предоставив ему в одиночестве возвращаться к воротам, за которыми стояла машина. Ветер крепчал, с воем мчался по голой земле, и почти у ворот он заметил за грудой припорошенных снегом листьев камень с надписью:

ЭЛИНОР МАСТ

ЛЮБИМОЙ ЖЕНЕ И МАТЕРИ

«В ДОМЕ ОТЦА МОЕГО ОБИТЕЛЕЙ МНОГО»

Нечего положить на плиту. Он долго стоял у могилы, потом снял окровавленные перчатки, бросил на кучу листьев у камня, соорудив подходящий в каком-то неясном смысле памятник.

Сунул руки под мышки и направился к прокатному автомобилю.

Глава 19

Следуя в неизвестном направлении, Скотт остановился у бежевого кирпичного здания милбернской районной больницы, которое стоит само по себе за северной окраиной города. В детстве он был здесь всего один раз, когда Оуэн свалился с крыши и сломал руку. В памяти сохранилась убогая приемная на экране камеры наблюдения. Сейчас на стоянке меньше десятка машин и «скорая» перед центральным подъездом.

Войдя в раздвижные стеклянные двери, по-прежнему держа в карманах израненные руки, он подошел к столу, за которым крупный дежурный в чистом халате просматривал электронную почту.

— Чем могу помочь?

— Не знаю, — сказал Скотт. — Где сестра Энни Тонкин?

— В рентгеновском кабинете. Дайте проверить. — Дежурный взглянул на расписание, пришпиленное над телефоном, снял трубку, набрал номер. — Привет. Энни вернулась? Тут кто-то ее хочет видеть.

Скотт прошел к ларьку с сувенирами, перебрал поздравительные открытки и воздушные шарики.

— Эй! — воскликнул женский голос. — Это вы меня спрашивали?

Перед ним стояла женщина лет тридцати в голубых больничных штанах с белым верхом. Главное место на ее лице занимали карие глаза с золотистыми блестками, темные, пристальные, и ему в голову на мгновение пришла невероятная мысль, что она его узнала по неким приметам.

— Я Скотт Маст… Возможно, вы знаете нашу семью.

— Сын Фрэнка?

— Совершенно верно, — подтвердил Скотт. — Меня, собственно, интересует ваш дальний родственник Майрон Тонкин…

Энни нахмурилась, а потом улыбнулась, словно догадалась, что стала жертвой несмелого розыгрыша.

— Ох, боже. — Он на расстоянии уловил запах табака и карамели. — Значит, вы говорили с Полиной Макгуайр?

Она предупредила дежурного, что пойдет покурить, вышла из здания вместе со Скоттом, повернулась спиной к ветру, сложила чашечкой ладони, умело поднесла огонек к сигарете «Кэмел».

— Что бы вам ни наболтала прелестная старая летучая мышка, прапрадед Майрон был тот еще типчик. Настоящий плевел. Родственники до сих пор вспоминают, как он мочился на маленькую сестренку, хотя с тех пор прошло сто с лишним лет. — Энни взглянула на Скотта, оценивая реакцию. — Не скажу, что Майрон заслуживал такого конца, но, судя по тому, что слышала, он в любом случае шел к плохому концу.

— Сколько ему было лет, когда он ослеп? — спросил Скотт.

— Дайте подумать. — Энни прикусила губу, припоминая даты. — По-моему, тринадцать-четырнадцать. — Она вновь затянулась сигаретой, задержала дыхание, выпустила идеальное кольцо дыма, которое на долю секунды зависло, а потом растаяло. — Догадываюсь, что Полина Макгуайр убедила вас, будто его ослепил мистер Карвер, старый школьный учитель.

— Не совсем убедила.

— Нет абсолютно никаких доказательств. Хотя это было в темные времена, когда здешние жители приносили в жертву кроликов и вороньи яйца ради доброго урожая. Я не шучу — мы с вами выросли в самом суеверном уголке страны. Впрочем, нечего напоминать вам об этом.

— Значит, рассказам не верите?

Энни улыбнулась.

— Не отрицаю, хороший сюжет для рассказа. Но разве я должна верить, что некий колдун применял в девятнадцатом веке черную магию к неподатливым ученикам? Действительно, мой прапрадед в детстве ослеп то ли в результате воспаления зрительного нерва, то ли из-за дегенерации желтого пятна. Как ни жестоко, это, возможно, уберегло его от дальнейших преступлений.

— Что с ним было потом?

— Ничего интересного. Насколько я слышала, он до конца жизни прятался от родных, редко выходил из дому, никогда не учился жить в слепоте. Умер довольно молодым, похоронен на семейном участке.

— А другие? — спросил Скотт.

— Вы имеете в виду девочку, которая начала заикаться, и мальчика, заболевшего полиомиелитом?

— По словам Полины, его затоптала лошадь.

Энни опять улыбнулась, как бы подтверждая, что ей приятнее всего на свете стоять рядом с районной больницей маленького городка при двадцатиградусной температуре,[11] курить и излагать семейные предания.

— Полина всегда готова добавить драматизма в нужных местах. — Она взглянула на часы. — Я должна вернуться к работе. Действительно не желаете показать врачу руки?

— Ничего страшного, — сказал Скотт и понял, что это правда. Боль давно прошла. Фактически в ходе беседы он совсем про нее позабыл.

Глава 20

От больницы он двинулся на восток, к дому Колетты, бессознательно объезжая город по кругу, не встречая на пути ни одной машины. Хотя угроза с северо-запада еще не осуществилась, все окрестные жители, видно, попрятались. Глядя на заснеженную пустоту, Скотт припомнил один из бесчисленных фильмов о конце света, где герой бродит по пустым улицам, заглядывает в окна, ищет свидетельства о том, с чего все началось.

Поблизости от фермы Макгуайров в кишках закишели голодные паразиты, которым, однако, нужна не еда, а другое. Он поежился. Тридцать четыре — опасный возраст для пробуждения новых аппетитов.

Автомобиля Колетты на дорожке не было. Он пошел к парадному, постучал, позвонил, подождал, через минуту направился по пологому склону холма к зерновому амбару, отчасти надеясь найти ее там. Но кругом было пусто, не видно даже дворника в наушниках под черной вязаной шапкой.

Скотт открыл дверь, заглянул внутрь на груды грязных книг и разоренных ящиков, не понимая, зачем пришел, что надеется отыскать. Вытащил из карманов окровавленные распухшие руки, уставился на порезы и уколы, от которых как бы шел пар на морозе, несмотря на отсутствие боли. «Идиот! — крикнули ему бумажные Гималаи. — Домой иди!» Куда именно? Первым делом надо везти Генри обедать. Но он сейчас не в состоянии на чем-либо настаивать; душа бесформенная, неустойчивая, как ведро из пластика, которое принимает форму, только когда в него нальют воду.

В полном отчаянии он начал беспорядочно рыться в кучах, раскладывая пачки в некоем хронологическом порядке в жалкой попытке хоть как-то организовать материалы. Чем глубже закапывался, тем сильнее слышался сырой запах плесени от перевернутых старых книг в отсыревших, намертво приклеенных обложках, которые пошли в один угол. В другой отправились газеты. Невероятное множество отдельных листов, среди них измочаленные, будто крысы в них вили гнезда, хотя, судя по звукам, он здесь единственное живое существо. Скотт действовал с твердой бездумной сосредоточенностью мужчины, импульсивно избегающего собственных мыслей.

Через два часа наткнулся на чертежи.

Сначала даже не узнал. Поднес к свету пожелтевшие от времени кальки, провел пальцем по очертаниям коридоров, комнат и дверей на обесцвеченных запятнанных страницах, и вдруг в сознании разом вспыхнул фонарь. Он бросил листы на пол, отступил на шаг, опустился на колени, всмотрелся.

Архитектурные планы Круглого дома.

Чертежи странным образом отличаются от конечного результата — план постройки одновременно узнаваемый и незнакомый. На кальках показано гораздо больше, чем видно глазу, — потайные переходы, подземные помещения. Как будто большой дом проглотил меньший и до сих пор переваривает по одной комнате зараз. Возможно, подрядчики исключили некоторые детали или строители, истратив деньги, заштукатурили все прямые углы.

А возможно, ты еще не все видел.

Позади скрипнули старые сосновые доски. Скотт вздрогнул и оглянулся.

— Привет, — сказала из дверей Колетта. Глаза яркие, щеки яблочные, она слегка запыхалась, словно долго бежала. Как ни странно, это на пользу, она стала живее, моложе. — Что ты тут делаешь?

— Смотрю. — Он сунул руки в карманы. — Извини. Надо было дождаться тебя. Просто я подумал…

— Успокойся. Я только что вернулась, увидела перед домом твою машину. — Она вытянула шею, разглядывая чертежи на полу. — Что это?